Изъ карт. „Судъ красной фески . О-ва Гомонъ.
и кинематографа, стала на весьма странную, чтобы не сказать болѣе, „антрепренерскую точку зрѣнія, и открыла правильный походъ противъ кинематографа. Стиль, тонъ и содержаніе статей и замѣтокъ, направленныхъ противъ экрана, удивительно напоминаютъ статьи и замѣтки... хотя бы „Новаго Времени противъ инородцевъ... Та же дурного тона развязность, малая освѣдомленность въ практи
куемомъ вопросѣ (объ этомъ мнѣ приходилось говорить въ прошломъ №), безаппеляціонность и полное отсутствіе общественной точки зрѣнія...
Вотъ, напримѣръ, г. Фантомасъ, съ пѣной у рта, нападающій на актеровъ, которые относятся сочувственно къ кинематографу (см. № 68 газ. „День ).
„Актеръ, самолично (?) выступающій противъ родного театра, его вскормившаго и вспоившаго,— двуликій Янусъ, однимъ фасомъ расточающій улыбки театру, гдѣ онъ живетъ и работаетъ до сихъ поръ, а другимъ по
сылающій любовные поцѣлуи милому „Кинемо — такъ негодуетъ г. Фантомасъ.
Не правда ли, какая восхитительная хозяйская рабовладѣльческая логика? „Я тебя вскормилъ, вспоилъ, ты у меня живешь и работаешь—какъ смѣешь ты, актеръ, нарушать интересы хозяина-антрепренера и „посылать поцѣлуи кинемо?
Г. Фантомасъ не можетъ допустить, чтобы артисты (антрепренерскіе приказчики въ его пониманіи) могли оцѣнивать кинематографъ съ точки зрѣнія идейной или худо
жественной. „Вся суть въ томъ , говоритъ онъ, „что многимъ актерамъ удалось пристроиться при кинематографѣ въ качествѣ „тысячеметровыхъ исполнителей, за что они получаютъ приличную мзду ...
Приличная мзда! Вотъ наилучшій аргументъ, самый вѣскій доводъ, тотъ мечъ, который разрубаетъ всякій гор
діевъ узелъ въ оцѣнкѣ г. Фантомасомъ общественныхъ и художественныхъ явленій...
Актеры играютъ для кинематографа — они получаютъ приличную мзду. Писатели пишутъ сценаріи—за приличную мзду; режиссеры театральные инсценируютъ пьесы—и тутъ все дѣло въ приличной мздѣ... Только въ театрѣ, очевидно, все дѣлается даромъ, ради одного лишь служенія высокому искусству...

Далѣе г. Фантомасъ дѣлаетъ небольшой доносецъ... кому вѣдать надлежитъ...

„Давно уже кричитъ живой театръ о льготахъ—техническихъ и иныхъ, предоставляемыхъ администраціей слав
ному Кинемо, которому разрѣшено располагаться на заднихъ дворахъ, въ обыкновенныхъ квартиренкахъ, тогда какъ театрамъ и техническія, и полицейскія, и пожарныя комиссіи ставятъ подъ часъ совершенно невыносимыя условія ...
Каковы тѣ особенныя льготы кинематографамъ, о которыхъ „кричитъ живой театръ, мы не знаемъ. Но, быть можетъ, г. Фантомасъ слыхалъ о цѣлой сѣти обязательныхъ постановленій по постройкѣ кинематогра

фовъ, изданныхъ центральной административной властью

и наполняемыхъ любымъ „мѣстнымъ начальствомъ? О безчисленномъ множествѣ цензуръ, которымъ подверга

ются фильмы? О запрещеніяхъ учащимся посѣщать ки

нематографы? О проектируемомъ налогѣ на фильмы? О предстоящемъ промысловомъ обложеніи кинематографовъ?
Вотъ каковы тѣ „льготы кинематографовъ, о которыхъ, навѣрно, ужъ не „кричитъ живой театръ...
Есть еще одна вещь, отъ которой обливается кровью антрепренерское сердце г. Фантомаса: на четвертой недѣлѣ поста кинематографамъ были разрѣшены демонстраціи научныхъ картинъ: „Пьянство и его послѣдствія , „Жизнь пчелъ и другія.
Вѣдь это прямой убытокъ антрепренерскому карману!.. Итакъ подведемъ итогъ всѣмъ разсужденіямъ г. Фантомаса въ газетѣ „День .
1) Актеры не смѣютъ имѣть свое сужденье о кинематографѣ, ибо театръ ихъ поитъ и кормитъ, и они должны быть театру по-гробъ обязаны. А которые актеры ежели разсуждаютъ, то они подкуплены кинематографщиками за приличную мзду...
2) Многіе кинематографы помѣщаются на заднихъ дворахъ, въ простыхъ квартиркахъ. Чего смотритъ полиція?..
3) Не надо показывать народу Великимъ постомъ научныхъ картинъ. Ничего не надо показывать. Это приноситъ убытокъ театральнымъ антрепренерамъ.
Такъ пишутъ и разсуждаютъ о кинематографѣ не въ глухой провинціи, а въ столичномъ городѣ—Петербургѣ, въ солидной прогрессивной газетѣ.

М. Браиловскій.

Два шага впередъ и шагъ назадъ.

Сезонъ на исходѣ.
Еще двѣ-три недѣли, еще десятка три-четыре новыхъ драмъ и фарсовъ и конецъ.

Кинотеатры перейдутъ на лѣтнее положеніе.

На экранѣ появятся картины, покрытыя сѣтью царапинъ. Въ публикѣ то и дѣло начнутъ раздаваться восклицанія: — Я эту картину видѣла! Не помню когда, но видѣла!
И въ голосѣ восклицающихъ будетъ звучать разочарованіе и возмущеніе.
А владѣльцы кинематографовъ будутъ въ это время гдѣ-нибудь на чердакѣ, въ кладовой или подвалѣ сидѣть на корточкахъ передъ огромными ящиками, окруженные туманомъ сухой и ѣдкой пыли и перебирать коробки со старыми фильмами:
— Составлять очередную программу. Подбирать интересныя картины.
Интересность картины они будутъ опре-дѣлять смымъ неожиданнымъ способомъ:
— Датою, указывающею на годъ, когда картина шла. — Ну-ка, посмотримъ, что это за картина?.. „По го
рячимъ слѣдамъ , шла въ 1912 году. Гм! Эта картина ничего себѣ, можно поставить... Вотъ! Эта вотъ замѣча