кто—внбудь зиаетъ какой скорбной борьбы исполнена жизнь этого человѣка. Всѣмъ извѣстно какъ трудно идти впередъ у насъ, на учёномъ поприщѣ, и обыкновеннымъ торнымъ путёмъ; но чего стоило мѣщавину, бурлаку съ бурлацкой палубы донести свон механическія изобрѣтенія до стѣнъ академія. Мы по
стараемся разсказать эту въ высшей степени почтенную жизнь нашего замѣчательнаго соотечественника, на сколько позволяютъ матеріалы, наши средства и наконецъ обстоятельства отъ насъ независящія.
Павелъ Алексѣевичъ Зарубинъ родился въ 1816 году въ костромской губерніи, юрьевскаго уѣзда, въ посадѣ Пучежѣ.
Родители его, принадлежа къ мѣщанскому сословію, не могли дать ему никакого воспитанія. Впрочемъ мальчика Зарубина обу
чалъ грамотѣ одинъ изъ его родственниковъ духовнаго званія; во учитель, не выучивъ его и азбукѣ, отказался давать уроки мальчику, выразивъ, что ребёнокъ не имѣетъ никакихъ спо
собностей и что учить его грамотѣ—напрасная трата времени, а лучше пріучать къ работѣ, тѣмъ болѣе, что здоровье маль
чика ручалось за его силы, Такъ началось и кончилось образо
ваніе П. А. Зарубина н съ этихъ поръ его начинаютъ занимать домашними работами. Занимаясь въ своёмъ маленькомъ огородѣ,
мальчикъ сначала увлекался своей работой; онъ употреблялъ всѣ усилія обдѣлать свою грядку лучше другихъ, и, соприкасаясь съ природою, онъ сталъ обращать вниманіе иа неё. Нѣсколько разъ онъ спрашивалъ: отъ чего капуста завивается въ кочии, отъ чего изъ одной картофелины выходитъ много? Но вопро
сы этн разумѣется оставались безъ отвѣта. Неудовлетворенное любопытство иля задѣтое самолюбіе ребёнка, отставшаго отъ своихъ товарищей-однолѣтокъ, посѣщавшихъ съ нимъ школу
дьячка, возбудили страшное желаніе выучиться грамотѣ. Тайкомъ отъ домашнихъ, малопонимавшихъ пользу науки, на мѣдные деньги, данныя ему для покупки нѣсколькихъ фунтовъ печёнаго хлѣба, онъ пріобрѣлъ букварь и, забравшись въ уголъ палатей, потихоньку затверживалъ азбуку. Сотомъ, при помощи своихъ товарищей, выучилъ склады и уже совершенно одинъ, безъ вся
кой помощи иаучился читать. Такъ продолжалось и дальнѣйшее образованіе П. А. Зарубина безъ учебниковъ, безъ наставниковъ. Не имѣя средствъ къ существованію, онъ не могъ ознакомиться даже съ тѣмм книжками, которыми такъ щедро надѣлены наши сельскія и городскія ярмарки. Онъ читалъ единственную книгу: библію, и изучилъ её съ такою основательностію, что въ по
слѣдствіи, въ самыхъ молодыхъ лѣтахъ, своими богословскими сужденіями удивлялъ людей, спеціально знакомыхъ съ этимъ предметомъ. Въ это же время въ вёмъ пробудилась страсть къ рисованію. Страсть эта до такой степени была сильна, что, не
смотря ва угрозы и даже побои, овъ ве могъ отказаться отъ вея, и потиховьку, при свѣтѣ лучивы, .просиживалъ цѣлыя ночи за рисовавіемъ. Не имѣя возможности купить бумаги, опъ рисовалъ углемъ на стѣнахъ и печкахъ; за что не разъ ему доставалось отъ наблюдавшихъ за чистотою. Несмотря на всѣ препятствія, овъ познакомился съ пучежскими иконописцами, и, подъ ихъ руководствомъ, началъ рисовать масляными красками, копируя съ хорошихъ иконъ, которыми такъ богаты пучежскія церкви.
Родители его, видя что всѣ мѣры, предпринятыя ими для того, чтобы потушить эту страсть въ мальчикѣ, остаются тщетвыми, и предполагая, что этотъ родъ занятій болѣе иди мевѣе можетъ дать заработокъ, рѣшились, наконецъ, пе мѣшать его занятіямъ. Успѣха его быстро подвигались вперёдъ и пода
вали большія надежды; во въ 1830 году умеръ его отецъ, оставивъ больную жеву съ пятью дѣтьми. Старшій сынъ былъ тоже болѣзненнаго сложенія и не принималъ никакого участія
въ дѣлахъ. Всё бремя содержанія семьи пало иа втораго сыиа, т.-е. Павла Алексѣевича. Въ началѣ существованіе семейства кое-какъ было обеспечено продажею нѣкоторыхъ ве вужныхъ вещей, оставшихся послѣ отца и, какъ кажется, продажею картинъ юнаго живописца. Картины эти вѣроятно имѣли достоинства, потому что двѣ изъ иихъ были на костромской губерн
ской выставкѣ. Но какія усилія не употреблялъ П. А. Зарубинъ, для поддержанія своей семьи, что не придумывалъ, всё-таки средствъ къ жизни не доставало. Живописецъ принуждёнъ былъ оставить своё любезное занятіе и обратиться къ родному, наслѣдственному ремеслу—судопромышленности; тѣмъ болѣе, что отецъ оставилъ въ наслѣдство семьѣ двѣ старыя расшивы, на которыя П. А. Зарубинъ и возложилъ всѣ свои упованія. Онъ не долго думалъ. Набравъ кладь для доставленія въ одну изъ волжскихъ пристаней, П. А. Зарубинъ составилъ артель бурла
ковъ и въ 1851 году пустился въ незнакомый ему путь, на произволъ судьбы. Правда, вельзя сказать, чтобы путь этотъ ему былъ совершенно неизвѣстенъ; еще мальчикомъ онъ плавалъ съ своимъ отцёмъ на той же самой расшивѣ, перенося труды и лишенія; во это было ничто иное, какъ дѣтская забава. Те
перь же опъ полный хозяинъ и па нёмъ одномъ лежитъ обя
занность исполнить дѣло, какъ можно лучше; всякая неудача влекла за собою лишеніе заработка, а слѣдовательно и нищету. Можно представить, сколько заботъ и трудовъ нужно было пе
ренести неопытному иятнадцатплѣтиему юношѣ! Не разъ бурлаки своими выходками и угрозами бросить судно вызывали слёзы на глаза новичка-хозяина. Но нужпо было терпѣть, и Г . А. За
рубинъ сживается съ необходимостію, и даже начинаетъ любить эту суровую, во исполненную отваги жизнь. Бесѣда съ бурлака
ми, конечно, не могла его интересовать, да и оии небыли болтливы; протащивъ лямку отъ утренней до вечерней зари и вы
пивъ ва ночь добрую чарку водки, они скоро засыпали, какъ убитые. Но иногда равнодушные ихъ разсказы, сопровождаемые
всеобщимъ смѣхомъ, о несчастіяхъ прежнихъ хозяевъ-судопромышлешшковъ, тяжёлымъ камнемъ ложились на молодое сердце Зарубина. Онъ сталъ избѣгать ихъ бесѣды и, предоставленный самому себѣ, устремилъ всё своё вниманіе на окружаю
щую природу, которая, какъ мы замѣтили, и въ дѣтствѣ возбуждала его симпатію; во теперь опъ смотрѣлъ на неё съ боль шимъ сознаніемъ. Оставаясь цѣлыя ночи одинъ на палубѣ сво
его дорогаго судна, онъ всматривался въ звѣздное небо и скоро замѣтилъ какое то странное для него сочетаніе ночныхъ свѣтилъ. И прежде ещё онъ обращалъ вниманіе ва появленіе звѣз
ды въ извѣстное время и ва извѣстномъ мѣстѣ, ещё прежде
онъ замѣчалъ связь появляющейся звѣзды съ пройденнымъ пространствомъ; по ве могъ дать въ этомъ себѣ отчёта. Нѣсколько разъ онъ обращался за объясненіемъ этого къ бурла
камъ, которые тоже вѣрно опредѣляли время п мѣсто появленія звѣзды; но кромѣ отвѣта: да ужъ бачка и дѣды наши такъ за
мѣчали, не могъ получить никакого болѣе удовлетворительнаго объясненія. Тѣмъ не менѣе это заинтересовало II. А Зарубина,
Зная кое какъ только первыя правила арифметики, онъ принялся за вычисленія и какъ то по своему сталъ находить законы измѣренія и соотношенія ливій. Здѣсь впервые овъ по
вялъ прелесть духовной дѣятельности и почувствовалъ страсть къ наукѣ; во дорого заплатилъ за это! Зани
маясь по цѣлымъ часамъ вычисленіями , онъ до такой степени увлекся, что забылъ о своемъ суднѣ и предоставилъ его въ распоряженіе бурлаковъ; а тѣ ночью нагнали суд
но на берегъ и оно разбилось; едва только успѣла спастись прислуга. Потерпѣвъ весчастіе, П. А. Зарубинъ разсчитался коекакъ съ хозяиномъ груза и съ бурлаками, и возвратился яа ро~
стараемся разсказать эту въ высшей степени почтенную жизнь нашего замѣчательнаго соотечественника, на сколько позволяютъ матеріалы, наши средства и наконецъ обстоятельства отъ насъ независящія.
Павелъ Алексѣевичъ Зарубинъ родился въ 1816 году въ костромской губерніи, юрьевскаго уѣзда, въ посадѣ Пучежѣ.
Родители его, принадлежа къ мѣщанскому сословію, не могли дать ему никакого воспитанія. Впрочемъ мальчика Зарубина обу
чалъ грамотѣ одинъ изъ его родственниковъ духовнаго званія; во учитель, не выучивъ его и азбукѣ, отказался давать уроки мальчику, выразивъ, что ребёнокъ не имѣетъ никакихъ спо
собностей и что учить его грамотѣ—напрасная трата времени, а лучше пріучать къ работѣ, тѣмъ болѣе, что здоровье маль
чика ручалось за его силы, Такъ началось и кончилось образо
ваніе П. А. Зарубина н съ этихъ поръ его начинаютъ занимать домашними работами. Занимаясь въ своёмъ маленькомъ огородѣ,
мальчикъ сначала увлекался своей работой; онъ употреблялъ всѣ усилія обдѣлать свою грядку лучше другихъ, и, соприкасаясь съ природою, онъ сталъ обращать вниманіе иа неё. Нѣсколько разъ онъ спрашивалъ: отъ чего капуста завивается въ кочии, отъ чего изъ одной картофелины выходитъ много? Но вопро
сы этн разумѣется оставались безъ отвѣта. Неудовлетворенное любопытство иля задѣтое самолюбіе ребёнка, отставшаго отъ своихъ товарищей-однолѣтокъ, посѣщавшихъ съ нимъ школу
дьячка, возбудили страшное желаніе выучиться грамотѣ. Тайкомъ отъ домашнихъ, малопонимавшихъ пользу науки, на мѣдные деньги, данныя ему для покупки нѣсколькихъ фунтовъ печёнаго хлѣба, онъ пріобрѣлъ букварь и, забравшись въ уголъ палатей, потихоньку затверживалъ азбуку. Сотомъ, при помощи своихъ товарищей, выучилъ склады и уже совершенно одинъ, безъ вся
кой помощи иаучился читать. Такъ продолжалось и дальнѣйшее образованіе П. А. Зарубина безъ учебниковъ, безъ наставниковъ. Не имѣя средствъ къ существованію, онъ не могъ ознакомиться даже съ тѣмм книжками, которыми такъ щедро надѣлены наши сельскія и городскія ярмарки. Онъ читалъ единственную книгу: библію, и изучилъ её съ такою основательностію, что въ по
слѣдствіи, въ самыхъ молодыхъ лѣтахъ, своими богословскими сужденіями удивлялъ людей, спеціально знакомыхъ съ этимъ предметомъ. Въ это же время въ вёмъ пробудилась страсть къ рисованію. Страсть эта до такой степени была сильна, что, не
смотря ва угрозы и даже побои, овъ ве могъ отказаться отъ вея, и потиховьку, при свѣтѣ лучивы, .просиживалъ цѣлыя ночи за рисовавіемъ. Не имѣя возможности купить бумаги, опъ рисовалъ углемъ на стѣнахъ и печкахъ; за что не разъ ему доставалось отъ наблюдавшихъ за чистотою. Несмотря на всѣ препятствія, овъ познакомился съ пучежскими иконописцами, и, подъ ихъ руководствомъ, началъ рисовать масляными красками, копируя съ хорошихъ иконъ, которыми такъ богаты пучежскія церкви.
Родители его, видя что всѣ мѣры, предпринятыя ими для того, чтобы потушить эту страсть въ мальчикѣ, остаются тщетвыми, и предполагая, что этотъ родъ занятій болѣе иди мевѣе можетъ дать заработокъ, рѣшились, наконецъ, пе мѣшать его занятіямъ. Успѣха его быстро подвигались вперёдъ и пода
вали большія надежды; во въ 1830 году умеръ его отецъ, оставивъ больную жеву съ пятью дѣтьми. Старшій сынъ былъ тоже болѣзненнаго сложенія и не принималъ никакого участія
въ дѣлахъ. Всё бремя содержанія семьи пало иа втораго сыиа, т.-е. Павла Алексѣевича. Въ началѣ существованіе семейства кое-какъ было обеспечено продажею нѣкоторыхъ ве вужныхъ вещей, оставшихся послѣ отца и, какъ кажется, продажею картинъ юнаго живописца. Картины эти вѣроятно имѣли достоинства, потому что двѣ изъ иихъ были на костромской губерн
ской выставкѣ. Но какія усилія не употреблялъ П. А. Зарубинъ, для поддержанія своей семьи, что не придумывалъ, всё-таки средствъ къ жизни не доставало. Живописецъ принуждёнъ былъ оставить своё любезное занятіе и обратиться къ родному, наслѣдственному ремеслу—судопромышленности; тѣмъ болѣе, что отецъ оставилъ въ наслѣдство семьѣ двѣ старыя расшивы, на которыя П. А. Зарубинъ и возложилъ всѣ свои упованія. Онъ не долго думалъ. Набравъ кладь для доставленія въ одну изъ волжскихъ пристаней, П. А. Зарубинъ составилъ артель бурла
ковъ и въ 1851 году пустился въ незнакомый ему путь, на произволъ судьбы. Правда, вельзя сказать, чтобы путь этотъ ему былъ совершенно неизвѣстенъ; еще мальчикомъ онъ плавалъ съ своимъ отцёмъ на той же самой расшивѣ, перенося труды и лишенія; во это было ничто иное, какъ дѣтская забава. Те
перь же опъ полный хозяинъ и па нёмъ одномъ лежитъ обя
занность исполнить дѣло, какъ можно лучше; всякая неудача влекла за собою лишеніе заработка, а слѣдовательно и нищету. Можно представить, сколько заботъ и трудовъ нужно было пе
ренести неопытному иятнадцатплѣтиему юношѣ! Не разъ бурлаки своими выходками и угрозами бросить судно вызывали слёзы на глаза новичка-хозяина. Но нужпо было терпѣть, и Г . А. За
рубинъ сживается съ необходимостію, и даже начинаетъ любить эту суровую, во исполненную отваги жизнь. Бесѣда съ бурлака
ми, конечно, не могла его интересовать, да и оии небыли болтливы; протащивъ лямку отъ утренней до вечерней зари и вы
пивъ ва ночь добрую чарку водки, они скоро засыпали, какъ убитые. Но иногда равнодушные ихъ разсказы, сопровождаемые
всеобщимъ смѣхомъ, о несчастіяхъ прежнихъ хозяевъ-судопромышлешшковъ, тяжёлымъ камнемъ ложились на молодое сердце Зарубина. Онъ сталъ избѣгать ихъ бесѣды и, предоставленный самому себѣ, устремилъ всё своё вниманіе на окружаю
щую природу, которая, какъ мы замѣтили, и въ дѣтствѣ возбуждала его симпатію; во теперь опъ смотрѣлъ на неё съ боль шимъ сознаніемъ. Оставаясь цѣлыя ночи одинъ на палубѣ сво
его дорогаго судна, онъ всматривался въ звѣздное небо и скоро замѣтилъ какое то странное для него сочетаніе ночныхъ свѣтилъ. И прежде ещё онъ обращалъ вниманіе ва появленіе звѣз
ды въ извѣстное время и ва извѣстномъ мѣстѣ, ещё прежде
онъ замѣчалъ связь появляющейся звѣзды съ пройденнымъ пространствомъ; по ве могъ дать въ этомъ себѣ отчёта. Нѣсколько разъ онъ обращался за объясненіемъ этого къ бурла
камъ, которые тоже вѣрно опредѣляли время п мѣсто появленія звѣзды; но кромѣ отвѣта: да ужъ бачка и дѣды наши такъ за
мѣчали, не могъ получить никакого болѣе удовлетворительнаго объясненія. Тѣмъ не менѣе это заинтересовало II. А Зарубина,
Зная кое какъ только первыя правила арифметики, онъ принялся за вычисленія и какъ то по своему сталъ находить законы измѣренія и соотношенія ливій. Здѣсь впервые овъ по
вялъ прелесть духовной дѣятельности и почувствовалъ страсть къ наукѣ; во дорого заплатилъ за это! Зани
маясь по цѣлымъ часамъ вычисленіями , онъ до такой степени увлекся, что забылъ о своемъ суднѣ и предоставилъ его въ распоряженіе бурлаковъ; а тѣ ночью нагнали суд
но на берегъ и оно разбилось; едва только успѣла спастись прислуга. Потерпѣвъ весчастіе, П. А. Зарубинъ разсчитался коекакъ съ хозяиномъ груза и съ бурлаками, и возвратился яа ро~