торыхъ чиновниковъ н исправительныя наказанія ни въ чему не послужили. Новые чиновники приняли прежнюю систему своихъ предмѣстниковъ, и народъ остался по прежнему подъ владычествомъ гнёта, насилія и грабежа. Да и такимъ образомъ по
рученіе султана было исполнено Киприсли-пашею не вполнѣ, по* тому что великій визирь не успѣлъ ещё объѣхать Герцеговины и Босніи, какъ былъ отозванъ въ Константинопоіь. Наконецъ даже въ донесеніи, которое великій визирь подалъ султану о поѣздкѣ своей по европейскимъ провинціямъ Турціи, явно высказалось болѣе чѣмъ равнодушіе, со стороны Порты, къ улуч
шенію положенія подвластиыхъ ей христіанъ. Киприсли-паша увѣрялъ, что онъ не нашёлъ никакого признака систематиче
скаго преслѣдованія славянъ мусульманскими властями, хотя и не отрицалъ нѣкоторыхъ безпорядковъ, вкравшихся въ турецкую администрацію провинцій. Такъ какъ противъ этого прежде
временнаго отозванія великаго визиря протестовали русскій и французскій посланники, то блистательная Порта, для очищенія своей совѣсти, учредила особую коммиссію, подъ предсѣдатель
ложеніи дѣлъ въ Босніи и Герцеговинѣ. Но понятно, что и эта^ коммассія не измѣнила положенія дѣлъ въ славянскихъ областяхъ Турціи. Ко всему этому нужно прибавить, что интересы Черно
цамъ была уступлена сосѣдняя полоса Адріатическаго моря, для доставленія имъ возможности сношеній съ сосѣдями. Безъ этого они должны были оставаться по прежнему полуосѣдлою военною шайкою п по прежнему не давать покоя сосѣдямъ-магоме
танамъ, въ силу того пристаго закона природы, по которому
голодный, лишённый средствъ добыть кусокъ хлѣба честнымъ трудомъ, добываетъ его силою, Турція обратила столько же вни
манія на законы природы, сколько и на исторію, показывающую, что народы постоянно стремились владѣть орнбрежпыми странами. Порта не отдала Черногоріи ни одного порта. На предложеніе новаго черногорскаго владыки, князя Николая, обмѣнять клочокъ берега на другія земли былъ данъ высокомѣрный отвѣтъ, обличавшій иепоколебнмое упорство. Поэтому понятно, что въ сла
вянскихъ земляхъ Турціи къ собственному ихъ неудовольствію на оттомаиское правительство присоединилась ещё пропаганда Черногоріи, которая не упускала ви одного средства, чтобы поднять сосѣднихъ съ нею славянъ противъ турокъ, и ясно также, что сѣмя этой пропаганды, при злоупотребленіяхъ со сто
Какъ бы то ни было, во ослѣпленіе турецкаго правительства привесло свои плоды: неудовольствіе и волненіе охватили всѣ славянскія провинціи Турціи и кровавыя частныя столкновенія обнаружились въ одно время въ разныхъ пунктахъ.
Въ такомъ положеніи находились дѣла сѣверныхъ провин
цій европейской Турціи, когда на политическое поприще выступилъ черногорецъ Лука Вукаловичъ. Отважный герцеговивскій воевода, происходя изъ крестьянскаго званія, родился въ 1812 году, близь Ингуши, первой деревни, расположенной на высотахъ, по дорогѣ изъ Каттаро въ Цетивье. Его воинственная дѣятельность начинается не ранѣе 1848 года, когда черно
горцы, спустись съ своихъ горъ, напали ва Каттаро, желая овладѣть этимъ приморскимъ пунктомъ. Вукаловичъ очень ско
ро отличился своей храбростью, которую черногорцы ставятъ такъ высоко, и сдѣлался предводителемъ отдѣльнаго отряда, Считая себя призваннымъ спасти Черногорію отъ притѣсненій турзкъ, оиъ воспользовался въ 1849 году затруднительнымъ положевіемъ Австріи, овладѣлъ Сутториною и укрѣпилъ её двумя маленькими фортами. Когда эта благородная имперія нѣсколько
опомнилась послѣ виллафранкскаго мира, то послала своихъ коммпссаровъ съ требованіемъ, чтобы черногорцы разрушили возведенныя ими укрѣпленія. «Разрушайте сами», отвѣчалъ Вукало
вичъ, пробиваясь съ пистолетомъ въ рукахъ черезъ австрійскій отрядъ, и скрылся въ горахъ, гдѣ его не смѣли преслѣдовать, Это человѣкъ безъ всякаго образованія, даже безграмотный, во съ большими природными способностями, которыя развились ещё болѣе отъ его частыхъ дипломатическихъ сношеній съ иностран
ными агентами. Лука Вукаловичъ высокаго роста и геркулесовскаго тѣлосложенія; смуглое лицё его дышетъ отвагой и умомъ(*)
Вторженія черногорцевъ въ турецкія владѣнія, начавшіяся во второй половинѣ февраля 1861 года, близь Спужа, Подго
рицы и въ Сутторивѣ, распространились въ началѣ марта, къ
ли крейсировать у адріатическихъ береговъ, а турецкія войска, подъ начальствомъ Измаила-паши заняли крѣпости по берегамъ Дуная доТульчип Сулияы. Кромѣ того, Австрія вызвалась быть посредницею между оттоманскимъ правительствомъ и возставши
ми славянами. Но кровавыя столкновенія между притѣснёнными христіанами и турками всётаки не прекращались. Тогда, въ маѣ мѣсяцѣ, Омеръ-паша, прибывъ въ Бѣлградъ, обнародовалъ прокламацію къ герцеговинцамъ, въ которой, извѣщая о своёмъ назначеніи главнокомандующимъ румелійскою арміею и президен
справедливыхъ жалобъ герцеговинцевъ, обѣщалъ, вслѣдствіе цовелѣиія султана, обходиться съ ними снисходительно и велико
(“) См. L’lllustration, 1862, 13 septembre, 1020, »
Сѣверную Пчелу 1862 г., 11.
рученіе султана было исполнено Киприсли-пашею не вполнѣ, по* тому что великій визирь не успѣлъ ещё объѣхать Герцеговины и Босніи, какъ былъ отозванъ въ Константинопоіь. Наконецъ даже въ донесеніи, которое великій визирь подалъ султану о поѣздкѣ своей по европейскимъ провинціямъ Турціи, явно высказалось болѣе чѣмъ равнодушіе, со стороны Порты, къ улуч
шенію положенія подвластиыхъ ей христіанъ. Киприсли-паша увѣрялъ, что онъ не нашёлъ никакого признака систематиче
скаго преслѣдованія славянъ мусульманскими властями, хотя и не отрицалъ нѣкоторыхъ безпорядковъ, вкравшихся въ турецкую администрацію провинцій. Такъ какъ противъ этого прежде
временнаго отозванія великаго визиря протестовали русскій и французскій посланники, то блистательная Порта, для очищенія своей совѣсти, учредила особую коммиссію, подъ предсѣдатель
ствомъ Измаила-паши, для продолженія начатаго слѣдствія о по
ложеніи дѣлъ въ Босніи и Герцеговинѣ. Но понятно, что и эта^ коммассія не измѣнила положенія дѣлъ въ славянскихъ областяхъ Турціи. Ко всему этому нужно прибавить, что интересы Черно
горіи, также какъ и самой Турціи, требовали, чтобы черногор
цамъ была уступлена сосѣдняя полоса Адріатическаго моря, для доставленія имъ возможности сношеній съ сосѣдями. Безъ этого они должны были оставаться по прежнему полуосѣдлою военною шайкою п по прежнему не давать покоя сосѣдямъ-магоме
танамъ, въ силу того пристаго закона природы, по которому
голодный, лишённый средствъ добыть кусокъ хлѣба честнымъ трудомъ, добываетъ его силою, Турція обратила столько же вни
манія на законы природы, сколько и на исторію, показывающую, что народы постоянно стремились владѣть орнбрежпыми странами. Порта не отдала Черногоріи ни одного порта. На предложеніе новаго черногорскаго владыки, князя Николая, обмѣнять клочокъ берега на другія земли былъ данъ высокомѣрный отвѣтъ, обличавшій иепоколебнмое упорство. Поэтому понятно, что въ сла
вянскихъ земляхъ Турціи къ собственному ихъ неудовольствію на оттомаиское правительство присоединилась ещё пропаганда Черногоріи, которая не упускала ви одного средства, чтобы поднять сосѣднихъ съ нею славянъ противъ турокъ, и ясно также, что сѣмя этой пропаганды, при злоупотребленіяхъ со сто
роны турецкихъ властей, должно было упасть иа добрую почву.
Какъ бы то ни было, во ослѣпленіе турецкаго правительства привесло свои плоды: неудовольствіе и волненіе охватили всѣ славянскія провинціи Турціи и кровавыя частныя столкновенія обнаружились въ одно время въ разныхъ пунктахъ.
Въ такомъ положеніи находились дѣла сѣверныхъ провин
цій европейской Турціи, когда на политическое поприще выступилъ черногорецъ Лука Вукаловичъ. Отважный герцеговивскій воевода, происходя изъ крестьянскаго званія, родился въ 1812 году, близь Ингуши, первой деревни, расположенной на высотахъ, по дорогѣ изъ Каттаро въ Цетивье. Его воинственная дѣятельность начинается не ранѣе 1848 года, когда черно
горцы, спустись съ своихъ горъ, напали ва Каттаро, желая овладѣть этимъ приморскимъ пунктомъ. Вукаловичъ очень ско
ро отличился своей храбростью, которую черногорцы ставятъ такъ высоко, и сдѣлался предводителемъ отдѣльнаго отряда, Считая себя призваннымъ спасти Черногорію отъ притѣсненій турзкъ, оиъ воспользовался въ 1849 году затруднительнымъ положевіемъ Австріи, овладѣлъ Сутториною и укрѣпилъ её двумя маленькими фортами. Когда эта благородная имперія нѣсколько
опомнилась послѣ виллафранкскаго мира, то послала своихъ коммпссаровъ съ требованіемъ, чтобы черногорцы разрушили возведенныя ими укрѣпленія. «Разрушайте сами», отвѣчалъ Вукало
вичъ, пробиваясь съ пистолетомъ въ рукахъ черезъ австрійскій отрядъ, и скрылся въ горахъ, гдѣ его не смѣли преслѣдовать, Это человѣкъ безъ всякаго образованія, даже безграмотный, во съ большими природными способностями, которыя развились ещё болѣе отъ его частыхъ дипломатическихъ сношеній съ иностран
ными агентами. Лука Вукаловичъ высокаго роста и геркулесовскаго тѣлосложенія; смуглое лицё его дышетъ отвагой и умомъ(*)
Вторженія черногорцевъ въ турецкія владѣнія, начавшіяся во второй половинѣ февраля 1861 года, близь Спужа, Подго
рицы и въ Сутторивѣ, распространились въ началѣ марта, къ
сѣверо-западу и сѣверо-востоку отъ горъ, по направленію къ Аптивари, Спицѣ, Фоки и Кулазаиу. Черногорцевъ подкрѣпляла сербскіе ускоки и герцеговннскіе раін. Вслѣдствіе этого вооружённыя суда Порты и ея вѣчно-вѣрной союзницы Австріи нача
ли крейсировать у адріатическихъ береговъ, а турецкія войска, подъ начальствомъ Измаила-паши заняли крѣпости по берегамъ Дуная доТульчип Сулияы. Кромѣ того, Австрія вызвалась быть посредницею между оттоманскимъ правительствомъ и возставши
ми славянами. Но кровавыя столкновенія между притѣснёнными христіанами и турками всётаки не прекращались. Тогда, въ маѣ мѣсяцѣ, Омеръ-паша, прибывъ въ Бѣлградъ, обнародовалъ прокламацію къ герцеговинцамъ, въ которой, извѣщая о своёмъ назначеніи главнокомандующимъ румелійскою арміею и президен
томъ коммиссіи, предназначенной для разбора и удовлетворенія
справедливыхъ жалобъ герцеговинцевъ, обѣщалъ, вслѣдствіе цовелѣиія султана, обходиться съ ними снисходительно и велико
(“) См. L’lllustration, 1862, 13 septembre, 1020, »
Сѣверную Пчелу 1862 г., 11.