№ 8 (54)
	 
	дерзкого вызова, бросаемого
русским пролетариатом в лицо
всесильному царизму, празд-
ником первой пробы рабов
капитала своих классовых сил,
праздником крови, страданий,
а нередко и смерти пионе-
ров грядущей революционной
борьбы.
Помню ‚ например, одну из
многих, типичных для того
времени жанровых, первомай-
ских картинок. Как-то в 1901г.
я очутился в Вильне по пар-
тийным делам (привез, между
прочим, пачку первомайских
искровских листовок), как раз
в тот самый день, когда ви-
ленская рабочая молодежь
задумала праздновать свое
1-е мая. Около 6 часов вечера
городской сад, поблизости от
губернаторского дома, стал
наполняться гуляющими. Сра-
зу было заметно, что среди
расфуфыренной, мирно на-
строенной и ничего худого не
подозревающей, мещанской
толпы вихрятся беспокойные
кучки рабочей еврейской мо-
лодежи, готовой нарушить
традиционную тишину буржу-
азного городка и его „незы-
блемый порядок“. Бледно-зе-
леные худые лица, лихорадоч-
но поблескивающие глаза,
нервные, торопливые движе-
ния, беспокойное перебегание
	AOD ett In,
ae

Разгон рабочих демонстраций.

 

отдельных группочек с места
на место, короткий обмен
репликами, маневры то скучи-
вания нескольких десятков
человек, то мгновенного затем
их распыления в разные сто-
роны, словно стая вспугнутых
воробьев--все это свидетель-
ствовало о том, что готовится
что-то не совсем обычное.

Но вот, наконец, где-то
сразу скристаллизовалась куч-
ка в несколько сот человек
и стала спешно выстраиваться
в ряды. Раздалась команда.
Толпа огласила сад воинствен-
ными лозунгами.  Грянула
еврейская революционная пес-
ня. И в тот же момент, откуда
ни возьмись, выросла вдруг,
словно из-под земли, свора
городовых и околоточных в
несколько десятков человек.
И началась расправа.

Сочная матерщина приста-
ва и его бравых „молодцов“
слилась в один аккорд с
революционными выкриками
манифестирующей толпы и