(они, правда, получают мало, но зато их много), на стипендии „заграничным“,
в большинстве своем буржуазным и далеко не талантливьм „вундеркиндам“,
которых по возвращении мы никак не можем использовать и, наконец, на боль-
шой, разбухший, во многих частях паразитический и довольно-таки: „рваческий“
аппарат различных музыкальных учреждений.

Низовые музыкальные работники, приехавшие с мест, проявив в этих вопро-
сах максимум активности и выявив подлинное мнение массы, должны „не взирая
на лица“ подвергнуть беспощадной критике деятельность наших центральных
музыкальных учреждений. Именно, „не взирая на лица“, т. к., к сожалению,
вопрос о прекращении бюрократического вмешательства отдельных лиц в музы-
кальные дела есть насущный вопрос. Без этого никакой общественный конт-
роль, общественное регулирование и направление деятельности центральных
музыкальных учреждений —невозможны.

Следующий вопрос о правильной установке концертных организаций и
музыкальной школы имеет сейчас первостепенную важность, именно потому, что
рабочая музыкальная самодеятельность в течение последних лет продвинулась
на несколько ступеней вперед и для дальнейшего движения требует смычки
с собой, ориентации на себя концертных организаций и музыкальной школы.

А что такое рабочая музыкальная самодеятельность?

Это—четверть миллиона людей, об‘единенных в хоровые и орке-
стровые кружки, имеющих начальную музыкальную культуру, а главное, любя-
щих и стремящихся к музыке. Далее, общеизвестно и общепризнано, что для
всей этой четвертимиллионной рабочей музыкальной армии характерна в настоя-
щее время тяга от так называемой агитационной музыки к репертуару клас-
сическому, к лучшим образцам культурной музыки. Какие выводы из этого
должны делать для себя концертные организации и музыкальная школа? Уста-
новить тесный органический стык в своей деятельности с музыкальной рабочей
самодеятельностью: первые—для того, чтобы обслуживать всю массу подлинной
культурой, вторая—для того, чтобы выявить отдельных талантливых, музыкально
одаренных рабочих кружковцев, подготовить и принять их в школу дав, таким
образом, через 5—6 лет первую многочисленную шеренгу пролетарских музы-
кантов—педагогов, исполнителей, композиторов. Насколько, однако, далеки еще
от этих задач Софил и консерватория, говорить не приходится. Именно поэтому
вопрос о правильной ориентации этих учреждений должен быть поставлен в
центр внимания.

Переходя к деревенскому вопросу необходимо прежде всего помнить, что
здесь главное зло в наличии огромного количества халтуры, суррогата, подделки,
которым заваливается деревня. Журналы Поленовского дома, делающие в общем
полезное и нужное дело („Деревенский Театр“, „Красная Рубаха“), в приложе-
ниях дают почему-то песни, напоминающие отвратительную патоку, хлеб времен
голода, выпеченный из опилок, лебеды, картофельной шелухи и тому подобной
дряни. Нужно ли, возможно ли это делать сейчас?

Далее, под видом „крестьянской самодеятельности“, продолжается насажде-
ние „бутылок с водой“, деревянных палочек, трещеток, одним словом, шумовых
ансамблей, именуемых к тому же музыкальными инструментами. Эстрадники со
своей стороны заносят в деревню жестокий романс, цыганщину и кабацкую музыку.

Всему этому нужно об‘явить решительную борьбу. Нужно
организовать специальный музыкальный центр, обслуживающий деревню. В каж-
дом уездном городе должна быть организована легкая культурная музыкальная
передвижка. Нужно проявить максимум гибкости, организовать небольшие (3—4
человека) скрипичные или же народные (балалайки, домры, гармоники) ансамбли,
плюс певцы, солисты-инструменталисты, рассказчики, плясуны и двинуть их в де-
ревню. Деревня оплатит их, ибо она изголодалась по настоящему культурному