существенных вопросов был затронут. Паиболее важными моментами доклада,
на которых останавливались делегаты, оказались вопросы о современной тема-
тике, нашей установке в репертуарном вопросе, связи самодеятельного искусства
с профессиональным, о том, существуют ли нейтральные области в музыке.

По первому вопросу говорила т. Романовская, высказавшая следующее:
„Неправильно говорить о том, что композиторы не пишут о современном сегод-
няшнем дне из-за того, что поэты и писатели текстов соответствующих не
создают. Неужели только у поэтов и писателей музыканту можно получить этот
текст. Нужно пойти в цеха, в рабочие казармы, в общежития, там найдется
достаточно материала для того, чтобы написать на тему о сегодняшнем дне
нужное нам музыкальное произведение“.

О репертуаре говорил т. Исаев: „Мыр-—заявил он-—имеем такие художе-
ственно музыкальные явления, которые свидетельствуют о непонимании того,
чего мы Хотим. В частности, я бы указал на появление оперы „Сын солнца“.
Здесь мы видим проявление такой вульгаризации, что ее можно было бы взять,
как образчик того, насколько опошлили наши политические требования к музыке.
Я участвовал в дискуссии в Большом театре в Москве, где автор, написавший
либретто, говорил, что революционные идеи в музыке надо подавать в каком-то
„окружении“, подобно лекарству, которое должно подаваться в составе, облег-
чающем его принятие. Поэтому автор и берет боксерское восстание вместе с лю-
бовной интригой американки с китайцем. Такая вульгаризация революционной
идеи должна получить решительный отпор“.

>.

Интересно, что это требование всей пролетарской общественности—„давать
решительный отпор“ подобным явлениям совершенно никак, за исключением,
правда, нашей Ассоциации—до сих пор не нашло отражения в нашей музыкальной
действительности. Более того, когда со страниц нашего журнала подымался
голос протеста, он вызывал нападки в „гробокопательстве“, „заезжательстве“,
„спецеедстве“ и. т. и.

В этом смысле показательным было выступление т. Баумана (О.Р.К. и
М.Д.), посвященное, главным образом, нападкам на нашу Ассоциацию, обвинениям
ее в „спецеедстве“ и противопоставлению ей „приятного во всех отношениях“
Об‘единения.

„Хотя большинство коммунистов и комсомольцев находятся в ВАПМ, а
в Об‘единении их только трое, все же линия Об‘единения правильнее“ — бездо-
казательно заявил т. Бауман.

На следующий день т. Давиденко вскрыл истинный смысл этого комич-
ного выступления, в этот же день прения, несмотря на желание т. Баумана
отвлечь их от вопросов, поднятых т. Луначарским, — шли в прежнем
направлении.

На вопросе об агитмузыке остановился т. Белый: „Несколько лет тому назад
музыкальный сектор открыл два отдела: один — агитационный, другой —
художественный. Это было нелепо, но это отражало какие-то явления по суще-
ству. Эта агитационная музыка была бледна, невыразительна и не агитировала
в том направлении, в каком было нужно, чаще же всего просто лежала на пол-
ках. Разделение на агитационную и неагитационную музыку вредно, оно способ-
ствует самому вульгарному пониманию „социального заказа“. В том, что музыка
должна откликаться на повседневные требования нашей борьбы — нет никакого
сомнения. Однако, кроме того, она должна быть еще, во-первых, художествен-
ной, а во-вторых— проникнутой идеологией пролетариата. Это и будет пролетар-
ская музыка. Ее нельзя называть специально агитационной, противопоставляя
ей какую-то другую. Когда создалась марсельеза, то она создалась не как спе
	Orin
циальное агитационное искусство, а как естественное выявление психол
классов“.