Е 7 2 Ss ee борьбе? Вовсе не в том, чтобы дать совет „бросить это некрасивое и скверное за- нятие“, или взывать к нравственности—ибо мы на опыте знаем, что это обычно не доходит, не помогает, —но прежде всего в том, чтобы „забросить“ в психику человека, возбудить в ней, хотя бы на первое время, слабые про- блески, просветы новых, необычно-здоровых и радостных ощуще- ний, а через это забросить представление о существовании в жизни иного, более радостного идеала. В другом случае —подогреть стремление, попытку борьбы со злом, или стремление к знанию, к участию в общей борьбе, влить новое чувство, новые силы. Настоящее действие настоящего искусства (о том, что мы под этим подра- зумеваем —ниже) может вызвать ту активность, пробудить и задеть те струны в человеке, звучание которых нам так нужно. Это, как будто бы, старая истина, еще со времен греческих философов из- вестная миру, особенно подчеркнутая в наше время и в нашей стране Белинским, Толстым и Плехановым, но о ней тем не менее нужно говорить еще и еще, ибо редко когда можно встретить применение этого принципа на практике нашей сегодняшней политпросветработы. В нашей агитационной и политико-просветительной работе наряду с чисто- политическими, так сказать, „публицистическими“ формами агитации и пропаганды может и должно найти себе место воздействие на эмоциональную сторону чело- века, т. е. воздействие искусством и в частности музыкой. Это средство по достигаемому им эффекту может дать очень значитель- ные результаты, в особенности при работе с массой, из-за определенного уровня культуры, мало поддающейся словесной агитации. Западная буржуазия усвоила этот принцип прекрасно. Посредством кино и вообще искусства привлекает и приучает она „демос“ к ежедневному после ра- боты времяпрепровождению в „баре“ за пивом и фокстротом. Пролетариат же, имеющий перед собой гигантские культурные задачи, не может не облегчать себе их, используя такое сильное по своему действию средство, как искусство. Короче говоря, отсутствие доброкачественной агитационной работы среди масс при помощи искусства и, в частности, музыки выходит в настоящее время из рамок „простых недочетов“ нашей политпросвет-работы и становится для нас политически вредным. Этот прорыв должен быть немедленно ликвидирован и в первую очередь, конечно, теми, по вине которых он произошел, т. е. музыкантами. Всякий передовой, честный музыкант, стремящийся помочь рабочему классу и партии в их великой работе, искренне и активно желающий участвовать в борьбе за социализм, прежде всего должен стать его агитатором. Певец, пианист, композитор, критик — всякое свое сочинение, выступление, должен рассматривать с этой, единственно верной, точки зрения: за кого он агитирует в данном своем выступлении, какого человека воспитывает он своей музыкой? Не только пропаганда враждебной, чуждой нам музыки, но и порой кажущаяся музыкантам „аполитичной“, „беспартийная“ музыкальная деятельность должны быть решительно, не на словах, а на деле прекращены, ибо ведь из- вестно, что таковой не бывает. „Интересный“, „глубокий“ Скрябин — пропагандист мистики, „утонченный“, ›изящный“ Шопен, расслабляющий волю, воспитывающий истеричного человека— должны перестать заполнять программы наших пианистов. А между тем, им, да еще Листу, в каждом своем произведении обращающемуся к богу, наши пианисты отдают добрые 80° своих программ. Пусть они знают, что подобными прог- раммами они агитируют на своих концертах за человека, неспособного бо- роться за социализм, более того —за враждебное к социализму, к борьбе отношение.