зыкальных форм, установить их зависи- мость от определенных типов, классового мировоззрения, сопоставить черты общно- сти и различия между ними, затем опре- делить некоторые основные признаки круп- ной формы в пролетарской музыке и ука- зать, что может быть в, ней заимствован- ного из той или другой прежней эпохи. Такая работа имела бы большое практи- ческое значение и в то же время могла бы дать ценные методологические вы- воды. Общий недостаток большинства на- ших исторических работ в том, что они носят чересчур частный характер и в них совершенно почти отсутствует хотя бы столь важный момент, как сравнение раз- личных творческих методов. Это же можно сказать и относительно текущей критики, рассматривающей только отдельные явле- ния как таковые, изолированно, вне об- щих путей музыкального развития. Как практически, организационно раз- решить стоящие перед нами задачи по линии теоретической разработки творче- ских проблем? Истекший год уже наметил некоторые пути в этом направлении. Пре- жде всего нужно отметить в высшей сте- пени важный факт, что вопросы проле- тарского музыкального движения были поставлены в центре внимания музыкаль- ной секции Института литературы и искусств Комакадемии. Так, весьма де- тально и основательно, с привлечением болышого исследовательского материала была проработана проблема массовой пес- ни, тщательному предварительному обсуж- дению подвергся принятый 1-й конферен- цией РАПМа документ «О творческих принципах пролетарской музыки». Укреп- ление связи с Комакадемией должно явиться основой и для дальнейшего пла- нового развертывания этой работы: Нужно ввести в систему обсуждения всех новых явлений в области пролетарского и по- путнического творчества, а также наибо- лее характерных и показательных образ- цов буржуазной музыки, посвящая 0со- бенно значительным из них открытые диспуты и дискуссии, связывая это об- суждение с классовой борьбой на дру- гих участках художественного фронта. С другой стороны, необходимо, чтобы анализ пролетарских и попутнических музыкальных произведений был соединен с разработкой вопросов общего философско- методологического порядка. Это все может В действительности теория может намечать лишь общие перспективы роста пролетар- ской музыки, указывать задачи творче- ской работы и основной путь к их осущест- влению, но ни в коем случае не больше. Однако и это требует уже очень многого, значительно превышая уровень на- шей музыкальной науки в настоящее время. Тесная связь с музыкальной прак- тикой наших дней необходима прежде всего для самой теории, ибо без такой связи невозможно понять действительной сущности диалектико-материалистическо- го метода, без такой связи она никогда не будет в состоянии преодолеть свою схоластическую бессодержательность. Только в процессе наблюдения и анализа всех противоречий современной музыкаль- ной действительности может вырасти под- линно ленинский, боевой и теоретически последовательный метод научного иссле- дования. Непонимание этого обусловлено также идеалистическими корнями, кото- рые впрочем в данном случае довольно ловко прикрыты фиговым листком узкого деляческого «практицизма». Отвергая такие ‘диктаторские притяза- ния теории, мы не может однако не сде- лать нашей критике упрека в том, что в ней чересчур мало прогноза, способности предвидения и поэтому она обычно не указывает пути, а только регистрирует, изучает и анализирует уже происшедшее. Возьмем хотя бы работы, посвященные наследству прошлого. Вопрос о возможно- сти использования той или другой части этого наследства ставится ими в самой общей, недиференцированной форме, аб- солютно не соответствующей степени глу- бины и основательности исторического анализа. Методологические обобщения если и делаются, то очень слабо, неуве- ренно и случайно, нередко на шаткой субъективной основе. В самой постановке проблем недостаточно связи с запросами текущей музыкальной действительности. Между тем такая связь напрашивается сама собой. Почему, например, никем до сих пор не поставлена задача изучения наследства прошлого под углом зрения выработки различных форм и жанров музыкального творчества? Один из таких возможных разрезов — вопрос о крупной форме. Исследователю, взявшемуся за эту работу, пришлось бы подвергнуть разбору разные исторические типы крупных му-