газета

№1(564)

литературная п с

с

я

и

н

е

л

в

д

р

п

м

о

м

у

н

е

л

д

е

р

е

п

И

ЭЗИ

ПО

СЫ

ПРО

ВО

ДАЕМ

ОБСУН

ОБИХОДОМ ворить на пленуме союза писателей. Это течение обладает теми сущест- ственными признаками, которые поз- воляют установить водораздел между подлинной, ведущей и высокоприн- ципиальной поэзией и поэзией оби- хода. В этом течении обнаруживают- ся отчетливо принципы массовости, народности поэзии. Я имею в виду лучшие поэмы Маяковского, поэму Тихонова «Сами», «Судья Горба» М. Голодного, «Гренада» Светлова и «Мать» Н. Дементьева. В самом деле, разве такие стихи, как «Мать», не являются прекрасным примером самоопределения молодого поэта, прошедшего через те преграды. и те влияния, какими щедро наделя- ют своих собратьев мастера обиход. ной поэзии. Несравнимы ранние, эклектические, полные тяжеловесного книжного груза стихи Дементьева о его ясной, искренней и глубоко эмо- циональной поэмой, «Мать» является свидетельством роста не только само- го Дементьева, но и всей группы лю- дей, для которых советская поэзия есть жизненная задача. Это удача отдельного поэта и уда- ча целого поэтического течения. Это течение приобретает сейчас уже со- вершенно четкие идейные и формаль- ные признаки, используя в своем творчестве и классическое наследство (Некрасов), и революционный фоль- клор, и песни гражданской войны. Это новая советская поэзия, поэзия мыс- ли, чувства и активного действия, ху- дожественно яркая и понятная широ- кому читателю. Ее мастерство, мастег- ство людей нашего времени, и, конеч. но, оно на много выше творчества многих «маститых» поэтов, пребываю- щих в обиходе. Думается, что этим новым качест- венным сдвигом в нашей поэзии уда- стся опровергнуть всякие разговоры об отставании. Эта поэзия убедитель. на тем, что она не занимается книж- ным опосредствованием событий, не философствует по поводу них, а ста- рается проникнуть в их кровь и плоть, старается понять их изнутри, перевоплотиться в них. Здесь «я» поэ- та не заслоняет действительного мира, а, соединясь с ним, создает образы художественно значительные. Здесь вырастает искусство сопереживания вместе со своими героями, искусство подчинения своего «я» задачам эпо- хи. Большой интерес представляет роль этого «я» в произведениях Вла- димира Маяковского. Как известно, поэт пользовался этой формой обра- щения к читателю почти во всех сво- их произведениях. Маяковский гово- рил от первого лица даже в эпичес- ких поэмах. Но это «я» поэта играет совершенно особую роль. Здесь «я» личности и «я» класса сливается в одно нерасторжимое целое, Какой убе- жденностью и силой дарования дол- жен обладать художник, чтобы су- меть так говорить от лица масс, как это делал Маяковский! Любовь к изображаемым им лю- дям, забота о них, стремление честно и понятно рассказать о них, вот то, что характерно для творчества пере- численных мною поэтов. И не одна только искренность, и не одна только целеустремленность таких произведе- ний, как «Гренада» или «Судья Гор- ба», говорят в пользу этого рода поз- тического творчества. В этой поэзии есть еще очень мно- го такого, о чем следовало бы пого- ворить подгобнее, такого, что еще не стало достоянием нашей критики. Здесь интересно проследить, как бо- гаче и проще становится язык, как делается разнообразнее ритмика, вос. ходя до разнообразия ритмики Мая- ковского, как глубжеи сдержаннее рисуется пейзаж. Здесь интересна и роль диалога в этой поэзии, и ее раз- говорные интонации, и ее сюжетность. Все эти тенденции и новые качествен- ные сдвиги советской поэзии нужда- ются в систематизации и в осмысли- вании людьми, для которых дело поэ. зии есть дело первоочередной важно- сти. M. РУДЕРМАН

БОРЬБА С Обиходом я называю некий стан- дарт эстетическото вкуса, круг при- вычного чтения читателя. Обиход-яв- ление многоликое, и было бы непра- вильным рассуждать, что читатель, у которого на полке имеется обиходная литература, невежественен и консер- вативен. Нет, читатель этой поэзии любит и «новенькое», и в меру про- грессивен, живя в сладком сознании того, что и он участвует в создании литературной культуры. Часто этот читатель становится критиком и даже работником редакции, поощряя раз- витие привычной ему штампованной поэзии. Из каких же элементов скла- дывается эта эстетика? Что привле- кает к ней читателя? В старое время такая поэзия раз- вивалась в резко очерченной чита- тельской среде. Так, например, Бе- недиктова читал чиновник, воображе- ние которого разжигали звучные сти- хи про «азиатские косы» и «любовь- злодейку». Самоуверенность и рито- рическая ходульность характеризуют эту поэзию прошлого. У нас немыслимы ни Бенедиктов, ни Ратгауз, ни Северянин, ничто, яв- ляющееся апологией мещанства, де- шевой экзотики и самовлюбленности. Но у нас есть еще читатели, живу- щие пережитками всего этого, и есть поэты, в творчестве которых обиход- ная эстетика дает себя знать. Во-первых, это напыщенный, рито- рический стиль. Сам по себе этот при- знак не так уже страшен. Прекрасные стихи Державина были в известной мере риторичны. Но риторика неко- торых наших поэтов, это риторика ложного величия и убогого пафоса. Едесь вы встретите боязнь говорить обычно, по-человечески, Любовь к неологизмам и рифмам, из которых можно составить превосходную опись нелепостей. Поэты берутся за изучение фоль- клора и мифологии. Но одно дело изу. чение, а другое дело - некультур- ное и невежественное обращение с прекрасными легендами прошлого. В этом году в Доме писателя, на отчет- ном вечере литературного вуза, один молодой студент читал стихи о Ме- нелае и Елене Троянской. Ничего бо- лее пошлого и возмутительного я не слыхал! Легенда была переврана и овысмеяна с каких-то глупых нигили- стических позиций самоуверенным молодым человеком. И такое, с позво- ления сказать, «творчество» демон- стрируется на отчетном вечере лит- вуза. Другим признаком ходульной поэ- зии является ее схематичность, Ко- гда читаешь рифмованные рассказы о людях нашей страны, то часто стано- вится обидно за этих людей - так сухо и выхолощенно, так слащаво- восторженно описывают их поэты. И не веришь этим описаниям, не ве- ришь тому, что их авторы знали, лю- били и видели изображаемых ими ге- роев. Механически пишутся эти стихи. -Я пишу об этом не в порядке об- отставании поэзии, щих разговоров об Но поэзии необходимо возвыситься над обиходом, а часто дело обстоит так, что вкусы и требования редак- ции тянут поэта назад, мешают ему в его работе. Без сердечного отноше- ния между редактором и поэтом не может быть настоящей работы, и та тайна, которая веет над редактор- ским кабинетом, должна исчезнуть. Пусть в этом кабинете исчезнут при- вычные вкусы и навыки люлей, ко- торым становится не по себе, когда они остаются наедине с экземпляром стихотворного текста. Что противостоит обиходу в нашей поэзии? Что является настоящей по- эзией в противовес стихам на случай и людям, случайно эти стихи пишу- щим и печатающим? Конечно, в пер- вую очередь образцы нащей поэзии-- произведения Маяковского, Тихонова, Светлова и др. В огромной и значи- тельной продукции этих поэтов есть нечто, что можно определить как наи. более мощное течение в советской поэ- Тзии, о котором следует подробно го-

РАЗГОВОР О ПОЭЗИИ сте с нами в любое путешествие. Но ей мало кольца А или кольца Б, ей мало пригородов и подмосковных, чтобы уместиться и найти свое вы- ражение. Феодальный отпрыск Гам- лет мог бы уместиться в ореховой скорлупеи считать себя владыкой не- об ятного пространства. Мы не идеа- листы и ни в какие владыки не ме- тим и потому хотим возможно ско- рее и с большей пользой изнашивать свои подметки здесь, на этой креп- кой, отнюдь не воображаемой земле. И вот что еще надо сказать: поэзия могла расти в лилейной неприкосно- венности. Она могла быть уединенной и робой. У нее были комнатные на- выки, Сейчас она делается общитель- ной, толковой, любознательной, не те- ряя при этом пресловутото лиризма. Я не боюсь процитировать здесь стро- фу, прозвучавшую совсем в другой связи и с другими предпосылками: … Через край перелилась Восторга творческого чаша. И все - уж не мое, а наше, И с миром утвердилась связь. О чем говорят эти блоковские сло- ва? О т, что проблема личных странностей и мучений, любовно об- лелеянных в черновых тетрадях, бы- вает снята в определенный час любой биографии. Что ее снимает? Время. Возраст, Мы сами. Большие расстояния существуют не только в пространстве, но и во вре- мени. Рядом с ферро-марганцевым за- водом в Зестафони в Грузии, с этим драгоценным завоеванием социалисти- ческого труда, - трехпалые следы динозавров, врезанные в камень и не смытые гулом отступившего соленого прибоя много тысячелетий тому на- зад. Каменные орлы Звартноца и яр- чайшие в своей сохранности мини- атюры рукописных евангелий в Эч- миадзине дышат своей воздушной перспективой веков рядом со строи- тельством самого большого в СССР театра в Эривани, по изумительно- му проекту Таманьяна. Но для то- го, чтобы с полной наглядностью ощутить, что такое история в нашей стране, мне хотелось бы привести читателя на спектакль Колхозного театра Горьковского края, когда школьники 2-й ступени с прибаутка- ми подсказывали Митрофану его ду- рацкие реплики во время экзамена. Это было роскошное пиршество для них, по-горло сытых и четырьмя действиями, и именами существи- тельными, и даже, может быть, исто- рией дворянских недорослей XVIII века. Когда я начал с чувства больших расстояний, чувства, которым должна дышать и питаться поэзия, я и под- разумевал этот комплекс разнород- ных сосуществований, частых в на- шей жизни, как это всегда бывает в сильные и органические эпохи, Мы накануне знаменательных дат, кото- рые смотрят на нас, как большие и направляющие фары, Столетие со дня смерти Пушкина -- вот первая дата, o которой уже сегодня нельзя ду- мать без волнения. Семь с полови- ной веков Руставели. Рядом с этим- самая молодая, самая кровная для нас дата, двадцать лет Октября. Кроме всемирно-исторического ее смысла, она биографична для каждого, у кого есть память Чувство больших рас- стояний в свете этих больших фар становится прямой лирической необ- ходимостью, почти тексто кстом - если не сегодняшних, то завтрашних стихов. Эта статья являет собой выражение поисков и желаний ее автора и про- должает в прозе его стихи. Разговоры и соболезнования по по- воду «властителя дум» не имеют на- стоящего касательства ни к нашему делу, ни к нашей жизни. Я думаю, что они опоздали лет на тридцать. Мы гораздо больше озабочены тем, что властвует над нашими думами, нежели властью над чужими. Это в корне отличает чает нас от… бай- ронистов, хстя бы. Разговор о поэзии отличается от самой поэзии очень многим, Прежде всего тем, что поэзия - это поэзия, а разговор о ней -- проза. Предпола- гается, что она должна быть деловой. Поучительной, Корректной. Предпола- гается, что поэт, оторвавшись от при- ятных ему рифм и других особенно- стей ремесла, выскажет по порядку и толково свои взгляды на весьма старинный и распространенный лите- ратурный жанр, в котором сам рабо- тает по мере сил. И этим будет про- должена поучительная и деловая тра- диция, скажем, традиция «Поэтиче- ского искусства» Буало, хотя этот по- следний и ухитрился изложить свой прозанческий трактат рифмованным александрийским стихом. Но разговор о поэзни может быть и другим. Прежде всего потому, что это область с очень приблизительно обрисованными очертаниями. Где кон- чается поэзия и начинается проза? Вышедшая весной прозаическая по- весть Всеволода Лебедева «Товари- щи» гораздо поэтичнее, нежели риф- мованная бода, которую льют из го- да в год многне поэты. Повесть Ле- бедева - не единичный случай, Мо- жно назвать еще прозаическую пье- су Светлова, фельетон Радека о Пил- судском, новеллы Серго Клдиашвили. Все это поэзия, так же, как стихи Николая Тихонова о Кахетии, так же, как поэма Владимира Державина «Первоначальное накопление». Это значит, что поэзия больше, чем определенный жанр, и меньше, чем сумма всей стихотворной продукции за отчетный срок. Мне кажется, что поэзия, в особен- ности наша, сегодняшняя, рождается там, где есть чувство больших рас- стояний и их полной соизмеримости с личным делом каждого из нас. Вот огромная страна. Когда-то ее просто- ры казались диким и почти нереаль- ным пугалом. Человек ощущал себя «жителем», «подданным». Он либо прочно и тихо оседал в какой-либо точке, помеченной на карте тем или другим кружком, либо, наоборот, сры- вался со всех тормозов жилого состоя- ния. Начинал колесить по торным дорогам и почтовым трактам, «толь- ко версты полосаты» мелькали ему навстречу, да ветер завевал беспри- ютный, унылый снежок. И он готов был взмолиться: Зачем я пулей в грудь не ранен? Зачем не хилый я старик, Как этот бедный откупщик? Зачем, как тульский заседатель, Я не лежу в параличе? Зачем не чувствую в плече Хоть ревматизма?-ах, создатель! Я молод, жизнь во мне крепка. Чего мне ждать? тоска, тоска!… Но человек все-таки бежал. Подо- рожная его тоска стала центральной темой русской литературы XIX века. Для нас, проделывающих те же клас- сические маршруты по дорогам СССР, поучительно и забавно сопоставить се- бя с Онегиным и другими «скиталь- цами, оторванными от родной почвы», как горестно сформулировал когда-тә Достоевский. Для нас кончилось чув- ство бесприютности и потерянности в пространстве. Здесь можно было бы рассказать о многом. Но я ограничусь ближайшим. С каждым годом все больше и больше укореняются в жи- вой быт поэтов их поездки друг к другу, из одной республики в другую, с севера на юг и обратно. Это от- нюдь не циркуляция праздношатаю- щихся, Точно так же это совер- шенно не похоже на циркуля- цию исходящих за подписью и с пе- чатью тех, которые командируют. Это циркуляция крови в организме, Она являет собой ярую, жадную потреб- ность здоровья. Тут, как и во многом другом, наша культура, играя, про- бует напрягать мускулы. Рядом с этим, в естественной связи с этим - тяга к тому, чтобы переводить друт друга. Это совсем не заказ, и не по- винность, и не результат личных дружб. Взаимные переводы поэтов - одно из самых важных и серьезных движений в нашей культуре. Мы еще многого не знаем Мы наощупь до- бираемся до взаимного понимания. Мы часто лишены при этом лучшей возможности - знания языка. Нам приходится обходиться не всегда лю- бовно сделанными подстрочниками. Но это никого не должно останавли- вать. Время не ждет. Так или ина- че, сделанное сегодня для сближения национальных культур останется. Но в той же естественной связи надо говорить не только о переводах. Циркуляция нашей крови в стране есть проявление познавательной энер- гии, которая всегда найдет себе пищу. Это вовсе не сезовные вылазки в по- исках тем и материала. Тема едет вме-

git Б 



Портрет В. Маяковского, воспроизводимый Изогизом на выпускаемой открытке, С У Д Ь Б Е Э T A Нападки на нашу критику за по- более помогли Однако книга «Ода молодости» ре- шительно и категорически говорит о новой жизни поэта, о его росте творческом переломе в его ра работе, искренне радующем каждого любяще- го советскую поэзию. дельных поэтов, так и в общие во- просы поэзии. Оценка. исходящая только из не- удач того или иного поэта, зачастую изолирует его от активной деятель- ности и вырабатывает косное и пре- ступно-невнимательное отношение к его судьбе. Между тем поэт растет, преодолева- ет недостатки и приобретает право на новое отношение к себе. Об этом не- давно писал Н. Асеев в статье об Уткине, об этом говорится всегда на поэтических совещаниях а наших диспутах. Перед нами новая книга стихов Джека Алтаузена. В свое время Ал- таузен выступил с известной поэмой «Безусый энтузиаст», недостатки и свои достоинства. На- смотря на идеологические срывы, этой поэмой он заявил о себе как поэт с неоспоримыми возможностями роста.

Небольшая поэма «Жили два това- рища», напечатанная в шестом номе- ре журнала «Октябрь» и вошедшая в книгу, вызвала ряд положительных откликов со стороны многих наших поэтов. Умелое использование рево- люционного фольклора, чувство меры во всем, сюжетность и свежесть в об- рисовке людей заставляют признать эту талантливую поэму большой уда- чей Алтаузена. Но тем не менее она прошла не- замеченной критикой. Ряд отдельных стихов в книге «Романтика». «Детство», «Стихи Ветлуге», «Разгримированная краса- вица» и другие органически смыка- ются с его лучшими первыми стиха- ми, «Балладой о четырех братьях», «Путешествием в Австралию», и дают возможность уже увидеть особенно- сти работы Алтаузена. Но и это прошло мимо критики. Эти факты говорят о том ненор- мальном положении, в котором при- холится работать растущему поэту, преодолевая в одиночку ошибки и неудачи на пути к победам и успе- хам. Книга «Ода молодости» напомина- ет, что Алтаузен - живой, активный поэт, заслуживающий внимание кри- тики и товарищеской оценки. Само собой разумеется, что Алтау- зен как поэт-коммуцист вместе с на- ми и в наших рядах обязан бороться за новое высокое качество советской поэзии и тип советского поэта. H. ACEEВ. M. ГОлОдНЫй.

К сожалению, за нею последовал ряд неудач. Поэма «Первое поколе- ние» заслуженно получила отповедь критики и суровую, отрицательную оценку поэтов. «Первое поколение», переполненное до краев выспренней риторикой и вычурными метафорами, подчеркива- ла неумение поэта справиться с не- знакомым ему материалом. С этого момента товарищи крити- ки, характеризуя работу Алтаузена, с надоедливой настойчивостью опове- щали о «безвременной и окончатель- ной гибели» поэта, воспитанного ком-

C. Мочалов. Портрет поэта Одоевского. Гравюра на дереве (с выставки советской гравюры, организуемой ВОКС для отправки за границу). A.

ПАВЕЛ АНТОКОЛЬСКИЙ. сомолом Встаешь на прикол, братуха? («Смерть минера Синицы»). И в построении сюжета проявляет- ся песенное начало стихов Суркова. В тех случаях, когда Сурков строит сюжет новеллистически (например, «Шестой»), и тогда, когда он монти- рет его в хроикальномплане («Че- рует его в хроникальном плане («Че- ни лирическим отступлением. Проследим, хотя бы в самых об- щих чертах, за об ективирующим (в плане тенденции к эпическому по- вествованию) движением сюжета в такой вещи, как «Шестой». фоне:Трава на тропе примята, Зарос лопухами двор. Синеет в траве колокольчик. Кузнечик стрижет в тишине. Переглянулись и молча Встали к стене. Хорошие были ребята. Кремневые. На подбор. «Большая война» и циклов: «Утро на  заставе» и «Песни»). Но, если глуб- же вдуматься в творческий путь Сур- кова, она предстанет закономерной и оправданной. ный зрачок» и т. д. из второй кннги. метоли- И все-таки мы не сумели бы метод кой такого перечисления и изучения добиться понимания особенностей ли- пропагандируемые им, заключаются не в том, что он дал, и не в том, как он это художественно реализовал, а в том, что они несут в себе. на, то сейчас мы уже встречаемся с  чисто лирическими («Девичья пе- чальная», «Девичья ласковая») и с песнями историко-революционнымиВозможна («Потемкинская»). Но характерно вот что: даже в песнях, разрабатывающих как будто узко лирическую тему (любовь, пейзаж) - тема граждан- борьбы за революцию на фронтах Именно на этих песнях легче всего проследить эволюцию Суркова от «равнодушного стиха» (Н. Дементь- ев) к боевой песне. Такие строки, как Рано-раненько, до зорьки, в ледо- ход, Снаряжала я хорошего в поход. На кисете, на добро, не на беду, Алым шелком сшила - вышила звезду. Сшила - вышила удалой голове Серп и молот алым шелком по канве. И уехал он, кручинушка моя, Биться с белыми в далекие края». («Девичья печальная»). показывают расширение изобрази- тельных средств в песне.   В связи с затронутой нами пробле- мой песни совершенно необходимо остановиться еще на одном вопросе. Он уже был поднят Сурковым в его статье «Песенники, на середину!» Анализируя типовые недостатки не- которых неудачных песенных опытов Сельвинского, Сурков приходит к выводу, что Сельвинский в них «вме- сто использования элементов народ- ной и солдатской песни пошел по пути стилизации, т. е. не по пути преодоления и использования эле- ментов структуры народной песни. а по пути стилизованного воспроизве- дения фактуры ее». В отношении не- которых песен Сельвинского это за- мечание Суркова совершенно пра- вильно. Суркову нужно только учестьПо одно обстоятельство. Эксперимента- торство в области песни так же за- конно, как и во всех других жанрах.Для Структурные схемы песен самого Суркова сохраняют все особенности установившегося канона. Но он по- чему-то до сих пор не пытается итти дальше, по линии еще большего на-



сыщения их всеми завоеваниями рус- ского стиха на протяжении последник нескольких десятилетий. ли вообще такая гибри- дизация? Безусловно - да. Работа над песней таких мастеров, как Асе- ев и Сельвинский, доказывает, что здесь таятся огромные возможности. В связи с обсуждением вопросов обходимо в заключение сказать сле- Сурков - не одиночка. В програм- мной своей статье «Откуда ждать хо- рошей погоды?» он сам намечает свою генеалогию. Сюда входят: луч- шие стихи Демьяна Бедного, Бе- зыменский «Как пахнет жизнь» н «Трагедийная ночь». Отдельные сти- хи Светлова и Голодного, Прокофье- ва и Корнилова. Но ближе всего ему, понятно, «Мать» Дементьева. Мы до- бавили бы от себя: отдельные куски из поэмы Адалис «Кирову», «Странз Муравия» Твардовского. Что означает такой ряд? Это движение к песне, к частушке, к фольклору. Это новое качество ли- рики, обогащенной не стилизацией, а здоровым стремлением к самым раз- нообразным формам подлинно народ- ного творчества. Это новая борьба против камерного стиха, но уже иду щая под совсем иными знаменами, чем это было раньше, в поэтической практике лефа и конструктивизма. В своей очень интересной статье «Стихи и люди» («Литературный кри- тик» № 8. 1935 г.) Саянов говорит: «то поэтическое поколение, которое борется сегодня, победит только в том случае, если сумеет через головы сим- волистов, акменстов, футуристов про- тянуть руку живому Пушкину». Этот тезнс может быть принят толь- ко с одной оговоркой. Для многих из сегодняшнего лоэтического поколения путь к живому Пушкину будет во многом предопределен встречей с жи- вым Некрасовым. И встреча эта будет значительной и плодотворной. основным тенденциямсвоего творчества Сурков является значи- тельной вехой на этом пути. дальнейшего роста поэта ему надо вырваться из относительной узо- сти своих изобразительных средств стремиться к расширению своей те- матики. И. ДУКОР

СУР К О В Тяга к песне обусловлена у Сурко- ва всей демократичностью его худо- жественного мироощущения; глубо- ким, органическим стремлением к ре- лярную мелодику. Героем всех книг Суркова является «массовый человек», превращающий- ся на наших глазах в суб екта исто- рии. Матросы, красноармейцы, кол-

Диалектика творческой эволюции Суркова значительно сложнее ее не- посредственногое- посредственного читательского вос- методики. Поэтому временный отход от песни кстиху, овладение ритмико- словарным богатством современного стиха - неизбежный, законный этап в работе Суркова. Уже в первой книге Суркова наме- чался «вещный» ряд и он отнюдь не противоречил основному замыслу книги. Наоборот, невозможно было бы представить себе конкретную эволю- цию поэта вне работы над «вещами». Мы говорим о таких стихах первой книги, как цикл «Верхний плес». Для него типичны строфы: торжественно Бой старых часов

Честно и просто рассказал Сурков читателю о трудностях своего твор- ческого пути. ха. Мне хочется петь, но рука бес- культурья Зажала широкие крылья стиха. Мне хочется петь о простом и великом, По-честному петь, не кривляться, не врать. Но песня ложится напыщенным криком

хозники, жители рабочих окраин, летчики, делегаты с ездов, - и все они на разных этапах - плотно во- В «Ровесниках» (вторая книга сти- хов) - «некрасовская» линия прояв- ляется и в повествовательном И все увидали: Лежит на рогоже Егоркино страшное тело. Под грязным тряпьем свинцовая кожа. Кровавой росой отпотела. Подвода проехала медленно, близко. Снег рыжими клочьями падал. И правофланговый прочел по за- шли в тематику его стихов, циклов, маленьких поэм. Невозможно пред- ставить себе Суркова вне этих лю- дей «нейтрализующего» какими бы то ни были средствами свою органи- ческую близость к тем людям и к той эпохе, которая воспитала его и как человека и как работника совет- ской поэзии. И если основной темой его являет- ся классовое становление человека нашей разных этапах его эпохи на тадо сказать, что больше всего

В глухую, как ак зимняя полночь, тетрадь.

И эти строфы тогда, пять лет тому назад, зазвучали как формула. В них была обобщена Сурковым работа над обобщена его органическая ненависть к рито- рике. Диапазон этой формулы широк иногогралач

Дальше, в этой короткой новелле, дается толы несколько штрихов, в самых общих чертах рисующих кар- тину расстрела. И только в заключи- тельной реплике недостреленного шестого: Сказал, улыбаясь косо: - Промазал, собачий глот! Ужо вот тебя матросы Почище пустят в расход. идейный узел стихотворения. «От себя» автор, как будто, не сказал ни слова. Его лирическая заинтересован- ность: в стремлении к максимальной сосредоточенности, в показе обстанов- ки и поведения людей. Они даны в крупном плане, несколько непривыч- ном для нас, воспитанных на иных системах лирического восприятия жизни. Мы привыкли к иной дета- лизации. Всякие упреки в схематиз- ме по адресу Суркова были бы здесь неправильны. Во второй книге Суркова - маги- страль его творческих исканий. В ней он выразил себя наиболее полно и ярко. Третья книта несколько удивляет читателя ( за исключением хроники

ровен. Невидимый город молчаньем об- рос. На совесть разглажен и отполиро- ван - В бичевниках расстилается плес. Песенную тенденцию первой книги Суркова наиболее ярко демонстриро- вало такое стихотворение, как «Пес- ня». Любопытно, что в этом, одном из лучших стихотворений сборника, Суркову удалось избежать тех недо- статков, о которых мы уже говорили (штампованность эпитетов, вялость ритма и т. д.). Все основные достоинства песен- ной интонации Суркова: задушев- ность, глубокая взволнованность те- мой, конкретное знание героев и об- становки сохранены и в цикле песен третьей книги. Но здесь эти песни получают значительно более широкий ритмический диапазон, да и сама тематика их становится многогран- нее. Если раньше почти единствен- ной темой их была гражданская вой-

граждан- в совет- как поэт тюдей в писке: «Встречайте красную падаль» («Агитатор»). итель- ньше. кова и в своеобразной, только для Некра- сова характерной интонации, сразу устанавливающей глубокое, интим- ное родство с суб ектом стиха; родст- во, основанное на подлинной демо- кратичности чувства и идущее от фольклорно-песенного зачина: Ой, ты песня, путь пройденный В строгом шелесте знамен. На крылечко встань, Буденный, вет Михайлович Семен. («Командир Исаев»). диалоге, базирующемся на ис- овании тех же словарных и рит- тонационных возможностей: дит рукой чм кудрям. т в холодное ухо: о, годок. оря?