газета № 18 (581) 

литературная 

0 ФОРМАЛИЗМЕ И НАТУРАЛИЗМЕ B Л И Т Е Р А Т У Р Е НА СОБРАНИИ БЕЛО РУССКИХ ПИСаТЕЛЕИ Со значительным опозданием вклю- чился ССП Белоруссии в обсуждение статей «Правды» о борьбе с форма- лизмом и натурализмом в искусстве. В своем вступительном слове на первом собрании писателей Белорус- сии, состоявшемся в Минске 20 мар- та, председатель ССПБ тов. Климко- вич вскрыл причины этого опоздания. Это, в первую голову,-говорит он,-- недобценка правлением ССП и всеit писятельской общественностью Бело- руссии единства литературных про- цессов во всей советской литературе. Эту недооценку т. Климкович харак- теризует как большую ошибку. Это, наконец, растерянность ряда литера- торов, не сумевших проанализировать свои работы-художественные и кри- тические - и извлечь для себя урок из статей «Правды». Особенно ярко это сказалось на примере белорусских критиков, за- нявших своеобразную «выжидатель- ную» позицию: ни один критик не выступил в печати с указанием на проявления формализма и натура- лизма в белорусской советской лите- ратуре и с самокритическим разбо- ром собственных ошибок. Весьма ха- рактерно и то обстоятельство, что в описке записавшихся для выступле- ний на первом собранни не оказалось ни одной фамилии критика. Доклад о формалистических и на- туралистических извращениях в ли- тературе сделал отв, секретарь прав- ления ССПБ тов. Бронштейн. Говоря о неуменни, а иногда и не- желании отдельных товарищей найти связь между явлениями в смежных областях искусств, т. Бронштейи ука- вывает на наличие обмена творчески- Ми идеями, происходящего между этими же областями. Так, например, формалисты в литературе частэ опи- раются на принципы, выработанные формалистами-архитекторами, живо- писцами и т. д. Докладчик иллюстри- рует свое положение рядом примеров из белорусской советской литерату- ры. В недавно изданной повести ев- рейского писателя Долгопольского «Агитпоезд» автор ставит своей за- дачей разоблачение порочных нату- ралистических позиций героя пове- сти-старого художника. Что же ут- верждает автор? То, что «натурализм урализм тем плох, что художник связат случайным положением, а оно может изменяться». Писатель ничето не ска- зал об идейной ограниченности нату- рализма, натурализм отрицается им только с точки зрения случайности положений. Это явно неправильная установка. В раказе Глапорена «Серешка» преувеличивается значение актера в театре, актер - «царь, властелин нс- кусства». Если в смежных областях искус- ства есть неправильные теории-они перекочевывают и в литературу, - говорит докладчик. Нельзя не писательской обще- чать этого, нельзя ственности проходить мимо принци- пиальных вопросов искусства. Зна- чительную часть своего доклада т. Бронштейн посвящает характеристи- ке формализма, подробно останаьли- ваясь на принципах эстетики фор- малистов («искусство есть сумма тех- нических приемов» и т. д.). Переходя к обзору проявлений фор- мализма и натурализма в белорусской советской литературе, т. Бронштейн говорит, что формалистической шко- лы, как таковой, в белорусской со- ветской литературе нет. Однако и теперь некоторые художественные произведения и критические статьи питаются формалистическим учением об искусстве. Так писатель Скрыган в своих но- веллах нарочито усложняет фразу, от МИнскогО КоРреспоНДЕНТА «ЛИТЕРАТУРНОИ газетЫ» конкретного материала т. Лыньков привлек роман Гартного «Перегуды»- наиболее характерное натуралистиче- ское произведение, не подвергшееся до сих пор настоящей, деловой кри- тике. Тов. Лыньков остановился и на своем романе «На чырвоных лядах», в котором также немало натуралисти- ческих срывов, примитивизма, лите- ратурщины, Интересным было выступление т. Глебка. Он подверг самокритическому разбору ряд своих произведений, име- ющих ошибки формалистического по- рядка. Тов. Глебка говорит об опас- ности «беззаботной лирики» - лири- ки бездумной, не насыщенной боль- шим содержанием, и подтверждает свои положения анализом некоторых произведений поэтов Хадыка, Звона- ка Кляшторного, Хведоровича. На втором собрании, состоявшемся 23 марта, выступил т. К. Чорный. Он говорил о необходимости повыше- ния качества литературы. Формали- стические ошибки неизбежны, - го- ворит К. Чорный,если писателю не- чего сказать. Так случилось и с по- вестью Чорного «Земля» (написана в 1928 г.). Писатель хотел дать карти- ну жизни в колхозах, но не имел конкретного материала. Эта повесть, говорит Чорный, - написана так, что в ней трудно обнаружить какую-ни- будь литературную форму. В ней есть вставные новеллы и отвлечен- ные рассуждения, мало в чем убеж- дающие читателя. Тем же вопросам, что и К. Чорный, в значительной степени, посвятил свое выступление 3. Бядуля. Он го- ворит о недостаточном изучении им материалов империалистической вой- ны и подпольного революционного движения, что повлекло за собой не- удачу книги «Фронт приближается», в которой нет ярких типов револю- ционеров. В этой же связи рассмат- ривает Бядуля и роман II. Галавача «Сквозь годы», критикуя его недора- ботанность и рыхлость. Тов. Куницкий детально проана ранали- зировал творчество прэта Хадыки. Большинство его стихов,по мнению т. Куницкого, сумбур абстрактных об- Куникого, сумбур абстрактных об- разов, метафор и эпитетов. Подробно рассматривает Куницкий и творчест- рассметривст улицкии и пвортест наличие в его стихах формалистиче- ского примитивизма. Не все выступления на первых двух собраниях белорусских писате- лей отличались высоким уровнем. Некоторые товарищи далеки еще от ноо, формалистических ошибок. А следо- вало поговорить о себе больше и зна- чительно конкретнее, памятуя, что эти ошибки у него связаны с полити- ческими ошибками националистиче- ского порядка. Поэт Хведорович в своем выступ- лении выявил нетерпимостьв шении критики, а свои ошибки «признал» буквально в двух словах. «Заговор молчания» критиков нель- зя считать нарушенным одним лишь выступлением т. Куницкого. В выступлениях совершенно еще не затронут участок драматургии. Молчат пока и сами драматурги, Не было слышно еще и голоса предста- вителей еврейской и польской сек- ций ССПБ. На следующих собраниях должны быть учтены недостатки первых двух собраний. Критика и самокритика на всех участках белорусской советской литературы должна быть разверну- та более широко и глубоко. Ф. СЕРГЕЕВ мешая тем самым восприятию иден произведения. В творчестве поэта Ха- дыка, у которого заметен переход на реалистические позиции, немало ре- цидивов формалистического поряд- ка. В недавно вышедший сборник он включил свои старые стихи, в ко- торых реальное восприятие жизни подменено суммой совершенно несвя- занных между собой образов, Толь- ко формалистической погоней за «кра- сивой» строкой можно об яснить то. что у поэта Звонака «люди под кон- воем сосен ходят по веселой стране». Внешне-контрастными принципами подачи образа пользуется Микулич в своем последне романе «Дружба». Многие писатели,-говорит т. Брон- штейн,-скользя по поверхности, не создают образов, которые зажигали бы читателя внутренней, эмоцио- нальной силой. Именно поэтому нель- зя считать удачным произведение Бядули «Фронт приближается». Формализм, снимая вопрос об идейном обобщении жизненных фак- тов, питает и самое убогое натурали- стическое крохоборчество. Примером может служить роман Тишки Гартно- го «Перегуды». В нем исключительно много бытовых, натуралистических деталей ограниченной деревенской жизни. Произведение этостоит на чрезвычайно низком уровне, однако никто не сказал это писателю. Далее докладчик говорит о тема- тической ограниченности ряда писа- телей. Он считает вредным, что та- кой талантливый писатель, как Кузь- ма Чорный, ограничивает свой талант узкой темой - властью земли над крестьянином. Останавливаясь на еврейской лите- ратуре БССР, т. Бронштейн говорит о второй книге романа Кульбака «Зельменяне», указывая на отсутст- вие фабульного костяка в произведе- нии, на известную лоскутность его. Мы можем, -- говорит т. Бронш- тейн,- пред явить требование и т. Харику,-он должен показать в своих произведениях выдающихся людей нашей страны. Следует сказать, что тов. Бронш- тейн слишком много внимания уде- лил характеристике и критике прин- циов формализма, в частности ут- верждений Брика и кловско- го, конкретные же проявления фор- мализма в белорусской советской ли- тературе рассматривал недостаточно глубоко, ограничиваясь короткими характеристиками творчества ряда писателей, приведением незначитель- давно извесных, ками таких писателей, как Т. Гарт- ный, К. Чорный, М. Кульбак, И. Ха- рик, вовсе обойдя молчанием творче- ство Александровича, Галавача, Лынькова, Зарецкого, Глебка и др., произведениям которых также при- сущи многие недостатки. заме-Весьма стерпимо» отнесся поклад- чик и к критикам. Нельзя же счи- тать разбором ошибок критики за- мечание о формалистических ошиб- ках Кучара в статье о литературном наследстве буржуазного поэта Богда- новича. Из поля зрения докладчика. вовсе выпала белорусская драматургия, в частности элементы явного формализ- ма в произведениях Шашалевича, и многих пьес белорусской драматургии, страдающих натурализмом и схе- матизмом. На первом собрании успели выска- заться только тт. Лыньков и Глеб- ка. M. Лыньков говорил о натура- лизме, который он считает одной из главных опасностей для белорусской советской литературы. В качестве

ДЕКАДА УКРАИНСКОГО ИСКУССТВА В МОСКВЕ тора Рыльского (он же редактор «Наталки Полтавки»), всего ансамб- ля актеров и оркестра, удалось до- стичь хороших результатов. Старая комическая опера зазвучала худо- жественно полноценным произведе- нием. Досадное впечатление произво- лит третий акт, который кажется в опере инородным телом. Оперные постановки украинцев синтетическое выражение достижений украннской музыкальной и хореогра- фической культуры. Эти спектакли - нанболее значительная часть всей музыкальной программы, исполнен- ной во время украинской декады в Москве, которая прошла с триумфом и при блестящей оценке партии, пра- вительства и советской обществен- ности. Великолепна по своей слаженности, тонкому исполнению, обширному и разнообразному репертуару капелла «Думка» под управлением Нестора, Городовенко. Исключительное впечат- ление производит капелла бандурис- тов под управлением Михайлова сво- еобразием, глубокой и проникновен- ной музыкальностью. Интересен жен- ский музыкальный фольклорный ан- самбль под управлением проф. Вер- ховинца. Заслуживает всяких похвал боль- шинство солистов украинской оперы. Превосходная певица и артистка Лит- виненко-Вольгемут, создавшая инте- ресный образ Одарки в «Запорожце за Дунаем», обладатель прекрасного драматического тенора Кипаренко-Да- манский, бархатный бас Частий, пре- красный и подлинный артист музы- кального театра Донец, - не многио оперные предприятия могут похва- литься таким составом. Об украинских танцорах было уже написано достаточно. Мало что мож- но прибавить к тем лестным харак- теристикам, которые были уже даны критикой. Можно, конечно, сказать о виртуозной технике и совершенстве исполнения, о поистине фантастичес- ких пируэтах Соболя, о ярком, огнен- ном, захватывающем ритме пляски. Но все это, пожалуй, не самое глав- ное. Самое главное заключается в том, что высокое техническое совершенст- во украинской пляски нигде не идет ущерб ее подлинной массовости, жизнерадостности, ее подлинной, не сусальной, народности. Это - насто- ящая народная классика. Этому за- мечательномуумению овладевать богатством народного танца нам не мешает у украинцев поучиться. за-По сравнению с украинскими на- родными танцами, исполняемыми ар- тистами высокого профессионального мастерства, наши эстрадные народ- ные танцы кажутся поистине рахи- тичными. Декада украинской музыки в культурный праздник трудящихся столицы Советского союза, торжество национальной политики нашей пар- тин. Национальная политика Лени- на Сталина воплотилась на этот раз в демопстрации замечательного рас- цвета искусства советской Украины. Украинская музыкальная культура имеет все для своего дальнейшего развития, ибо она питается соками народного творчества. Это обязатель- ное условие для расцвета всякой му- зыкальной культуры, всякого искус- ства. Мы горды теми высокими награда- ми, которыми наше правительство отметило искуство украинских това- находится Киевский ордена Ленина театр оперы и балета. Мы убеждены, что в дружеском и творческом со- ревновании за это высокое внимание со стороны советской страны, искус- ство всех народов Советского союза даст десятки и сотни замечательных художественных произведений.  0. литовскИй

В антракте один крупный советс- кий композитор восхищался: «Я впервые по-настоящему понял и ощу- тил «Снегурочку». Вот действительно лучшее произведение Римского-Корса- кова». Это было на представлении Ки- евского театра оперы и балета. Ком- позитор был прав. Украинцы сумели с большой тонкостью и поэтичностью донести до слушателя все обаяние языческой весенней сказки. Песенно- былинный склад, лежащий в основе оперы, ее жизнерадостность и лирич- ность были с подлинным совершен- ством воплощены украинским театром в прекрасные образы. Обычно скуч- ное, тягучее, бездейственное музы- кальное представление превратилось, как это и было задумано Римским- Корсаковым, в овеянный поэзией оча- ровательный сказочный миф о весне, солнце, радости. Тонкая, хрупкая Снегурочка (с замечательной просто- той и трогательностью исполняла эту роль Гайдай), задорная Купава (Пет- русенко), живописный, красивый Мизгирь (Иванов), забавный Бермя- та (Донец), совершенно исключи- тельный по разнообразию и мягкости нюансировки, кристальной нистоте исполнения оркестр, под руководст- вом Пазовского, блестящий хор - все это составляло четкий и спаян- ный ансамбль. Никогда нам не удава- лось стушать такого радостного, жиз- неутверждающего исполнения изуми- тельно написанного Римским-Корса- ковым финального гимна весне и солнцу. Случайно ли, что эта подлинная жемчужина русского оперного театра, редко удававшаяся на нашей сце- не, нашла такое превосходное воп- лощение в исполнении украинского театра? Разумеется, нет: Ибо в осно- ве музыкального творчества украин- цев лежит та подлинная поэтичность, народность, без которых опера, подоб- ная «Снегурочке», превращается в пышный гала-спектакль, фальшивый и ходульный. режиссера Лапицкого в том что он сумел использовать эту заме- чательную особенность украннской оперы для создания подлинно народ- ного спектакля. насПостановкой «Снегурочки» Киевс- кая опера покавалаов кая опера показала свой широкий творческий диапазон. Из представленных театром украин- ских музыкальных спектаклей худо- жественно наиболее полноценной яв- ляется «Наталка Полтавка». Музы- кальная драма Лысенко и Иориша сверкала всеми красками украинской национальной мелодии. Содержание оперы развертывает перед нами картину жизни дореволю- ционного украинского села. Музыка доспсткпкричстал, зяпорная, весе стала значительнее благодаря насы- щению ее украинской песней, новы- ми музыкальными номерами. Боль- шинство ролей исполняют актеры блестяще. Это прежде всего относит- ся к Паторжинскому, несомненно вы- дающемуся певцу и талантливому ар- тисту, и к Гришко -- поистине вели- колепному Миколе. Голос Гришко - редкий по красоте тембра и чистоте интонаций. У актера большие сцени- ческие данные. Хороши также Пет- русенко (Наталка) и Шведов (Петр). Как всегда в украинской опере -- бе- зукоризненны хоры. Хорошо воспро- изведен на сцене бытовой и обрядо- вый фольклор. Опера «Запорожец ва Дунаем» Гу- лака-Артемовского нагисанапод сспльным влиянием западноевропей- ских композиторов, главным образом итальянцев. Моментами вспоминается и моцартовская опера «Похищение из Сераля». Несравненно беднее, чем в «Наталке Полтавке», содержание опе- ры и ее литературный текст. Тем не менее, благодаря плодотворным уси- лиям музыкального редактора и ди- рижера Иориша, литературного редак-

A. А. Хвыля - начальник управления искусств при СНК УССР, литературный критик. За выдающиеся заслуги в деле развития укра- инского оперного искусства, украинской музыки, песни и танцев по- становлением ЦИК СССР награждён орденом Трудового красного зна- мени. дел рядом с нашими киевскими ар- тистами. Я видел сверкающие глаза, я слышал не кисло-сладкие одобре- пия, а хорошее непосредственное: «адорово». К этому возгласу присоеди-Заслуга няюсь и я. Давать оценку оперы я не буду по целому ряду причин, из которых основная педостаточная моя компетентность. Говорить о либретто, о литературном тексте «Тихого Дона» (а этому к сожалению уделяют у ишком мало вним нимания, забывая, слишкс нимания, забывая, что опера есть синтез слова, музыки, граски и что слово не есть и не может быть «служанкой музыки», а явля- ется ее равноправной сестрой), про- слушав один раз оперу, не решаюсь. Кстати, да не посетуют на меня мо- сковские товарищи, - слово вообще слишком плохо доходило в этом спе- ктакле до слушателя. Излишнее увле- чение звучностью оркестра было, по- моему, одной из причин этого. Во с но де на автора текста оперы. Что, казалось бы, есть общего меж- ду наивным старым «Запорожцем за Дунаем» и советской оперой «Тихий Дон»? Расстояние, повидимому, не ближе, чем между Доном и Дунаем. А общее есть. Это -- народность, это енние той вседаоплолотворию щей стихии, которая называется «на- родным творчеством». Мне думается, это веяние в «Тихом Доне» чувство- вал не только я. «Ша-«Спасибі за віддарунок»! Думаю, что это мое восклицание не прозву- одиноко. Максим РЫЛЬСКИЙ ,,Віддарунок« Есть такое украинское слово: «від- дарунок». Перевести его не умею. Значит оно: ответный дар. Таким «віддарунком» киевским артистам была показанная Московским Боль- шим театром опера Дзержинского «Тихий Дон». Мне приходилось наблюдать, с ка- ким искренним увлечением следили московские актеры за игрой своих собратьев киевлян, как они слушали украннскую песню, как смотрелислишк украинскую песню, как смотрели ук- раинскую пляску. Во время антрак- тов слышал я милые, задушевные разговоры. Тут были и воспоминания о дореволюционном украинском те- атре, гонимом и славном, … о Кро- пивницком, Заньковецкой, Саксаганс- ком, Садовском, тут была и дружес- кая, братская радость по поводу рас- цвета советского украинского театра, советского украинского искусства; тут были и дружеские, братские онен, советы, ноженния, культур, единство в многообразии. Слова Котляревского в «Наталке Полтавке» - «Де згода в семействі, де мир і тишина, щасливі там лю- ди, блаженна сторона» -- не раз рас- певались в буржуазных, насквозь изеденных фальшью семействах. Они отно-и значение звучали они узкое, буквальное Совершенно по-новому в устах украннскихартистов на сцене московского театра. Да, в ве- ликом семействе народов Советского союза царит ненарушимый мир. сливі тут люди, блаженна сторона». На спектакле «Тихий Дон» я си- чит

Нвартет им. Вильома Большой, театр СССР, Мостовская Госфилармония и Радиокомитет про- водят сегодня, в Малом зале Консер- ватории, открытый концерт заслу- женного ансамбля Украины- Кварте- тв им, Вильома, в составе: И. Сим- кина, А. Старосельского, А. Свирского и П. Кутьина Концерт целиком посвящен произ-   ведениям современных украинских композиторов: Данькевича, Козицко- го, Клебанова, Лягошинского, Гозен- пуда, Яновского, Богатырева и др. Вильомовцы вот уже десять лет систематически знакомят московскую музыкальную общественность с луч- шими образцами украинских совет- ских композиторов.

запутывают образ, выбивают его из реальности. «Магнит физических свойств образа увел рассказ от арбе- ковской реальности в безымянное раменье» - пишет Пильняк. «Маr- нит образа» у Пильняка всегда тянет за собой столбы словесной пыли. Ко- гда большие идеи, большое знание, человеческая страстность, трепет подлинной жизни, подлинного ху- дожника заменены мистической влюб- ленностью в собственную биографию и малограмотной философией о «ледо- коле истории», о воссоединении сем- надцатого века и семнадцатого года о вреде классиков и пр. и пр., тогда. форма выпирает, давит, кривляется, юродствует, издевается над читатель- ским терпением. торжественно поучает оо- ветских писателей «избегать класси- ков». Сам он последовательно прово- дит свои слова в жизнь, особенно яростно, всеми законами «обратных перспектив» он сражается с умени- ем классиков в слове, в образе наи- более ясно и точно передать мысль. Неповинны классики в хаосе пиль- няковских слов, образов, ассоциаций. Духовные отцы Пильняка, конечно, не классики, а представители реак- ционной литературы буржуазного де- каданса. Пильняк учился у литера- туры, застывшей в декоративной по- зе апокалиптического отчаяния и са- мовлюбленности , у литературы, за- хлебнувшейся в отвращении к прав- де, простоте, красоте, человеческому достоинству и здоровью. Лучший, честнейший, талантливейший из сим- волистов, А. Блок, в 1921 г. призы- вал своих собратьев по перу, своих бывших друзей и союзников всмот- реться попристальнее в свою страну, в свою родину, «оставить свои «це- хи», отречься от формализма» («Без божества, без вдохновения»). А Пиль- няк, советский писатель, в 1985 г. не желает сбросить с себи чужое трянье, декадентский хлам,связывающий его по рукам и ногам. Со всей решительностью и прямо- той следует сказать Пильняку, что пока он будет оставаться эпигоном буржуазного декаданса, весь талант его уйдет впустую: он не создаст ни одного образа наших людей, нашей апохи. Вместо размышлений о «фео- дальных инстинктах» Льва Толстого, пусть Пильняк запомнит изречение этого великого писателя: «Слово сближает людей, и потому надо ста- раться говорить так, чтобы все мог- ли понимать тебя и чтобы все, чте ты говорил, была правда». Б. БРАЙНИНА 1

ПЛОДЫ ЭПИГОНСТВА то странные маниаки, влюбленные в машину, вроде Якова Андреевича Си- ницына. Автор сообщает, что Сини- цын - «настоящий пролетарий, ра- бочий, сын подпольщика-пролета- рия», Этот «настоящий пролетарий», когда «начинались разговоры о делах страны, об успехах коллективизации, о Юнайтед-Стейто и о Японии… все- гда шептал Арбекову: «Не весело что- то, Сергей Иванович, я пойду к ма- шинам», «Настоящий пролетарий» часами говорит об автомобилях, мар- ках и втулках, о гонках и авариях. Свое невмешательство в дела стра- ны, в политику он мотивирует: «А я, знаете товарищам доверяю, пусть од- ни работают на политике, я свое на транспорте отработаю». Для каждого, кто живет в Стране советов, и даже для тех, кто знает нашу страну только по газетам, со- вершенно ясно, что Синицын не тип, не образ «настоящего пролетария», а просто маннак, который, возможно, и повстречался писателю Арбекову, возможно, и связан с ним узами го- рячей дружбы. Но ведь это опять- таки факт личной биографии Арбе- кова-Пильняка, но не факт искус- ства. Не лучше обстоит дело с образами крестьян (вставная новелла «Рас- оказ Романа Архнповича о раскор- чеванных мозгах») Колхозник Роман Архипович о своей жизни в деревне до революции говорит: «Жили мы в деревне, хоть и с иконами, а все же на хлебе и при скотинке, при муке, при молоке, при масле, плохие, а все же хлеборобы…». Никогда бедняки, вроде Романа Архиповича, вынуж- денные итти в тород на промысел не жили в дореволюционной деревне «при скотине и при хлебе». Это зна- каждый грамотный человек. Точ- но так же несколько странно слы- да еше от передового колхозника) та- кого рода саморекомендацию: «я сочувствующий бедняк». Сердцевяна раоскава - исповедь некоего мифического кулака, мяту- щегося одиночки («все село вместе, а я один»). для которого вопросы мо- ральные, вопросы правды, смысла жизни - превыше всего. Свое неумение изобразить челове- ка Пильняк пытается обосновать це- лой философией искусства. Пильняк уверяет, что достоинство и особен- ность советской литературы состоят в том, что она сотодвинула на зад-

Однако «ночь и впечатления» го- раздо менее виновны тут, нежели ху- дожественная и философская литера- тура декадентов и мистиков, включая и реакционнейшего Мережковского с его идеями слития воедино европей- ского и старорусского начала, с его «третьим царством», с его бре- дом об особой миссии России. Отзву- ки идей Мережковского, перепутан- ные с идеями скифства, с одной сто- роны, и с идеями народа-исцелителя, народа - источника «хорошей кро- ви» и «жизненных сил», с другой, - весь этот энигонский винегрет упра- вляет сознанием Пильняка. Печаль- ное это наследие сказывается всюду: и в описании путешествий Арбекова по суздальским монастырям, и в ска- зании о царе Иване, и в изображе- нии Палеха и социалистическогоПильняк строительства. В «Созревании плодов»,-пользуясь выражением Золя, «все расплывает- ся в неестественных тонах, все кри- чит и рушится». Рассуждения длин- ные, торжественные, трескучие и мертвые. C торжественным косно- язычием древнего оракула на протя- жении всего романа настойчиво «раз ясняет» Пильняк свою доморо- щенную, вредную философию искус- ства и революции. Весь роман автор украшает невразумительными эпи- графами - изречениями из самого себя: «… наш суровый, боевой проле- тарский век… Умением, сказкой…»; «… Они механически переносились… из классического русского романа». самогоРазорванность композиции, искус- ственная переброска событий во вре- мени, назойливые оглядывания на- зад - «спутывания десятилетий», намеки, недомолвки, усеченные строчки, скобки, тире, кавычки, кур- сивы создают невероятный хаос. в котором тонут редкие, по-настоящему талантливые страницы. Ассоциации Пильняка лишены всякого смысла. Предпоследняя глава заканчивается сообщением автора, что «Сясь и Турксиб в обиходе, в жизни, в по- рядке вещей, - в истории, родящей новые пространства и новое время, и новых - из небытия - людей», что «в избе у Арбекова цвели и вяли снопы и веники васильков, ромашки, мяты, щавеля, полыни» и что «растет по болотам под Палехом страшная трава багун». Соединение в одно Ся- си, Турксиба, арбековской избы и страшной травы багун напоминает ссн. Кстати, и сам автор заявляет: «но сны определяют реальную жизнь и реальное сознание человека». Асооциации Пильняка нарочито

ватизм, такой необыкновенный, кото- рый в силу самого себя, т. е. консер- ватизма, разрушает все каноны». В этом духе «необыкновеннейшего кон- серватизма» изображены жизнь и быт палешан. «Изумленный» народ творит «ночные мистерии» и в сво- ем «консервативном весельи» напо- минает фламандцев («должно быть так жили-пили фламандцы в свои лучшие дни»). Ласковые, плодовитые жены, чтящие своих повелителей, земледельческий труд, обряды, «гу- лянья», физическое здоровье… Жи- ли-были-пили… Все это напоминает «свадьбы» «Голого года», любовные приключения, гадалья, колдовство «Машин и волков». высказан-Пильняк неоднократно подчерки- вает, что Палех своим консерватиз- мом своей патриархальностью, своим XVII веком «доказывает» наши дни, т. е. раскрывает их сущность, их смысл. «Палехские папье-маше и лак, палехская индустрия, искусства палехской миниатюры, город Палех, - они были построены законами «обратной перспективы», они дока- зывали - от противного - «наши дни В изображении Палеха есть мно- го интересных странин: добыча дака. нравы мастерских, процесс письма миниатюр и пр. и пр. Но это лишь отдельные детали, отдельные части в целом искаженной ложными мудр- ствованиями, всякого рода «обратны- ми доказательствами», картины. Когда Пильняк говорит о социали- стическом строительстве, о револю- ции или, выражаясь словами автора, «слушает» революцию, у не- го возникают ассоциации - «тыся- челетие» и «первобытность». оХарактерно, как онисывает Пиль- няк открытие Турксиба, «Поезд шел шпалами Турксиба: скинуть с гори- зонта эти две змен, и пейзаж будет таким, каким он был тысячелетия… На станции казаки становились в теслый табун, Лица их были перво- бытны… Была ночь, когда поезд при- шел в Айни-Булак. И в ночи воз- никли древность, неповторимое, единственное… Столбами пыли и ко- сами коней в вое орд мчалась бай- га. Древность! Куликово поле… Так открывалась казаками дорога - не только дорога Казакстана, Сибири, Средней Азин, СССР, но и дорога земного шара». Такого, рода «торжественное» от- крытие Турксиба, такая скифская экзотика может явиться лишь след- ствием того, что, по собственному вы- ражению автора, у него «мозги пере- ночью и впечатлениями». 

Главный и, пожалуй, единствен- ный герой романа, писатель Арбеков, в котором нетрудно распознать авто- портрет, всю весну собирает материа- лы о русском семнадцатом веке, и «так приблизился семнадцатый век, точно он был вчера». В поисках ста- рины Арбеков посещает Псков-на-Не- рле, развалины суздальских монасты- рей, палаты Андрея Боголюбского, которые, кстати, охраняет герой гра- жданокой войны, бывший партизан. участник Перекопа. Во время путешествия по русским древностям по дороге в Палех Ар- беков слушает у костра «Историю о лесном царе Иване, избранном к вла- сти в 1919 голу» Эта история по- вая иллюстрация старого, ного лет шестнадпать тому назад ут- верждения Пильняка, что «Великая русская революция пошла, шла и прошла свой путь русской нашей сказкой об Иванушке-дурачке» («Три брата»). В Шуйском почине крестья- не выбрали на власть и на царство царя Ивана - красивого человека старообрядца и крестьянина. Царь Ивол изгоняет попа, врача, учителя, писаря, вселяет бабку-ведунью да де- да-знахаря, пашет землю, мудро уп- равляет, «Советская власть в самом народе живет, скажу я тебе, браток, - царь Иван не знал, как ее на- звать, а на проверку - был он что ни на есть председателем комбеда, а то гляди и колхоза». История о «лесном царе Иване» вложена авто- ром в уста «дорожного рабочего», ко- торый рассказывает ее «для подтвер- ждения крепости советской власти». про-Примечательно, что этот рабочий и по лицу и по одежде напоминает ца- ря Ивана. Дальше итти некуда! осеобразной реставрации русской -старины, идея о воссоединении сем- «трезвого»Представление о революцин, как надцатого века с современной дейст- вительностыю оказывастся у Пильни- пету-оветсое десятиле- тие» с Палехом, почему искусство Па- леха стало советским искусством, по- чему Палех расцвел, что в Палехе от революции … эти вопросы мало ин- тересуют Пильняка, Правда, он заяв- ляет, что «заслуженный деятель ис- кусства Кожухин написал заседание сельсовета экспозициями тайной ве- чери». Но даже такого рода убогая связь Палеха с современностью за- тронута мимоходом. Главное для Пильняка то, что Палех «русское се- ло, живущее законами России», что в Палехе можноощущать сквозняки и неистовство веков, что в искусстве Палеха «необыкновеннейший консер-путаны

«Созревание плодов» -- не роман, но хаотическое сцепление самого раз- нообразного сырья, эскизов, загото- вок, черновиков для предполагаемо- го романа или, вернее, для ряда предполагаемых повестей и расска- вов. Здесь - рассказы, напечатан- ные ранее в книге «Рождение чело- века» (о Палехе, о сборе табака, о строительстве целлюлозного завода), и ряд материалов из биографии авто- ра, и исторический рассказ о первом совете рабочих депутатов, и «Рассказ Романа Архиповича о раскорчеван- ных мозгах», наконец, даже те мате- риалы, о которых сам автор говорит, что они неверны, нехудожественны и политически ошибочны (повествова- ние о коммунисте, покончившем в тайге жизнь самоубийством, история противоборства двух фельдшеров - одного лгавшего, а другого не лгав- шето революции). Пильняк так доро- жит каждой своей строчкой, так уве- рен в несомненной ценности даже своего литературного брака, что пе- чатает все, все, все. Пильняк … писатель влюбленный в собственную биографию. Из рома- на «Созревание плодов» можно уз- нать все подробности его частной жизни. Возможно, эти сведения при- годятся будущему биографу Пильня- ка, но для читателя большая часть этого материала никакого интереса не представляет. Восхищение чудесами революции («Все это было чудесно», «Все ясно без комментариев. Чудес- ная жизнь!»). пока тоже скорее факт личной биографии Пильняка, неже- ли факт искусства Эти восхищения художественно бесплотны, риторич- ны и в таком виде, да еще сегодня никого ни удивить, ни заинтересо- вать не могут. Намтавляетоет нентризм делает Пильняка крайне невнимательным к человеку, к жи- вым людям нашей страны. Изобра- жая социалистическое строительство. Пильняк очень любовно (и часто не- плохо) говорит о природе, о процессе производства, о внешнем виде строй- ки. Но людей нет. Нет ни одного бо- лее или менее запоминающегося об- раза. Вместо живых людей-уже зна- комые нам по прежнему творчеству Пильняка «энегрично фукцирующие» кожаные куртки (секретарь лагодох- ского районного комитета) или какие- * Журнал «Новый мир №№ 10, 11. 12.

ний план индивидуалистическую че- ловеческую судьбу. Понятно - судь- ба классов была значительней судь- бы Иванов и Иванов Ивановичей, от- дельных прчностей». Приходится здесь, к сожалению, говорить об эле- ментарных истинах, известных каж- дому шоельнику, что классы - это люди, что классы именно и состоят из отдельных личностей. Но что же поделать, если для Пильняка в 1985 г. революция, эпоха, класс - это все еще понятия и полуабстракт- ные и полумистические. Сейчас, ко- гда вся страна говорит о человеке, о внимании к человеку, когда расска- зами о наших людях полны и газе- ты, и книти, и журналы, когда со страниц «Правды» не сходят портре- ты самых обыкновенных, рядовых людей, ставших героями, Пильняк го- ворит, что советской литературе нет дела до человеческих судеб. Пильняк считает, что современные писатели пишут плохо потому, что учатся у классиков, он отрицает ли- тературное наследие величайших представителей критического реализ мав., которые разоблачали ложь и фальшь старого мира, страдали за человека, правдиво ивобразилитра гедию человека в дворянско-буржу азном обществе. Только «феодальные инстинкты» увидел Пильняк у великого писателя Льва Толстого, творчество которого, по словам Ленина, представляет со- бой действительное зеркало тех тиворечивых условий, в которые по- ставлена была историческая деятель- пость крестьянства в нашей рево- люции. Взамен честного, реализма Толстого Пильняк предла- гает трюкачество, фокусничество «условность искусства»: «форма ро- мана условность нокусства, тут унада. Актер, если он кричит хом, приводит детишек в изумление, но если детишки устанавливают, что кричит петухом не актер, & самый настоящий петух у актера под сто- лом детишки актера презирают, ибо актер обманул искусство». Самолюбование, невнимание к че- ловеку, неуважение к человеку, пре- небрежение к жизненной правде, по- вышенный интерес к «условностям» искусства, к трюкачеству, к клоуна- де -- все это плоды литературы де- каданса. Взамен созревших и прек- расных плодов реалистического ис- кусства Пильняк предлагает потреб- лять пнилые плоды декаданса,