в +
хх Узы
BS re ae
PSP 2739 R378 PRIA _ TAP TP ae
Qe
ta
у
ae ere Se
“.
`
у.
гв oe
BAO
mm FS
ao.
j
‘BNA, HecNOTpa Ha 70, yo
ему у Белого не учился.
янтературная газета № 19 (699)
Е Е
Е
ни Ри
С „Зелиенянах“
Ш. Кульбака
$. Кукрыниксы. Рисунок к стихотворению В. Маяковского «Письмо
к любимой Мопчз&035, брошенной mms,
НОВОЕ 0 ЧААДАЕВЕ И ГОНЧАРОВЕ
В октябре 1836, т. в журнале На-
реждина «Тел Фыло опублипо-
1310 знаменитфе «Философическое
#1с5м0» TL Я. Чаздаева. На совре-
ШЗЕНИЕОВ ОНО Пронавело ошеломляю-
ее внечатлевуие, По словам Герцена,
«ПНСЫМО» бы/о ВОСПринято как «вы-
‘прел, раздавитийся в темную ночь».
“Ba первым «письмом» должно было
последовать еще несколько коррес-
пондевций Чаадаева — о судьбах Pos-
сия. Ho (ти не последовали, Самодер-
авие дстоко распразилось и с ав-
хором, и © издателем «письма»: «Те-
aeckom был закрыт, Надеждин от-
празиен в Усть-Сысольск, & Чаадаев
6б’ядаен сумасшедшим. Еженелельно
ууственные способности публяцистаь
подвергались освидетельствованию...
полицмейстера,
‹‚ Во время обыска полиция отобрала
У Чаалаева орнтикалы всех «фило-
софических писем». На протяженин
01a лет литературоведы разыскивали
эти рукоцаси. Удалось найтя только
два письма, остальные считались уте-
фанными.
Ляшь недавно обнаружены пять нё-
пазестных «фил ких ПИСЕМ»
Чаадаева, которые будут опубликоза-
#ы в выходящей на-лнях очередной
ние «Литературного наследства»
Е *
B erux корреспонденциях Чаздаев
развивает положение первого — Hety-
пительного — «исьма>. С исключи-
тельной резкостью он возвышает го-
206 против крепостничества, протяв
«этого отвратительного насилия од-
хой части народа над другой».
«Эти рабы, — обращается публи-
`цисг к своему адресату, — которые
вах ирислуживают, разве не они co-
ставляют окружающий ва возлух?
Этя бразды, которые в поте лака
тарыли другие рабы, разве это не Ta
почва, которая вас носит? И сколько
различных сторон, сколько ужасов зя-
Етчает в себе одно слово: раб. Вот
азколлованный крут, в нем ве мы
гибнем, бессильные зыйти из нею.
Вот проклятая действительность, о
нее мы все разбиваемся. Вот что пре-
зращает у нас в ничто самые благм-
родные усилия, самые великодушные
порывы..»,
Большой интерео представляют
впервые публикуемые письма А, И.
Гончарова из кругосветного ем путе-
шествия на фретате «Паллада»; Это
своего фода историко-литературный
комментарий, раскрывающий художе-
ственный замысел известных очерков
писателя. ‘
По этим письмам можно судить,
как много внимания уделял Гончаров
содержанию и форме ‹воих очерков.
Что. писать и как писать? — эти во.
просы, Гончаров неоднократно ставит
в пнеьмах.
«Голых фактов я сообщать не дю-
блю, — пишет он Е. П. и Н. А. Май-
БовЫМ, — я стараюсь приискать ключ
х ним, а если не нахожу, то стараюсь
осветить их светом овоег вообра-
жения». В друтом письме Гончаров
замечает, что в будущем произвеле-
нии ему не отделаться только геотра-
фней, историей, археологией, тах как
чвтатель вполне законно скажет ему:
«Отопьтите все это в ученое обще-
ство, a беседуя © люльми зсякею
образования, пишите иначе. Давайте
нам чудес, поэзии, огня, красок».
Из писем выясняется также, что
Гончаров предполагал создать про-
изведение о путешествующем 0бло-
мове. 0б этом замысле он сообщает
Е. А. и М. И. Языковым: .
«Я не отчаиваюсь написать когда-
нибудь главу под названием «Путе-
шествия Обломова», там постараюсь
изобразить, что значит для русского
человека самому дазить в чемолан,
знать, где что лежит, заботиться 0
батаже и по десять раз в час прихо-
дить в отчаяние, вздыхая по матуш-
Бе России, по Филипие и Т. П.з.
В. ин.
Литература братских народов.
\ Говлитиадат выпускает ряд новых
EEE! писателей братских республик
‚ Среди них книги грузинских
писателей: поэмы поэта-классика
Bama Пшавела, повести и рассказы
9г. Ниношвили, классический роман
«Первый шаг» писателя-реалиста
Г. Церетели, книга стихов и поэм
Т, Табидае (в переводах Б. Пастерна-
за, Н. Тихонова и П. Антокольского),
& сборник «Поэты советской Грузни»
8 переводе Б. Брика. С классической
прозой Грузии русский читатель смо-
жет познакомиться также по замеча-
тельному роману Ал. Казбека «Отце-
Убийца».
Из украинской литературы
Е Е ТЕГ ИИ ee ee
ДЖЕЙМС ДЖОЙС.
В ходе творческой дискуссии,
развернувшейся в связи со статьями
В «Правде», критикозавшими форма-
Изм к натурализм в советском ис-
Хусотве настойчиво упоминалось
имя Джойса. Упоминание его было,
конечно, не случайно.
Что представляет собой Джойс? На
Ту тему уже неоднократно писали
говорили, но почему-то из всех пи-
санай и разтоворов не еложилось
ясного представления о предмете сло-
ра, которое можно было бы преподать
ВСЯКОМУ интересующемуся, вне зави
Самости от том, читал он «Улисса»
ЕЛН не читал. ©
‚ Два тода тому назад, когда умер
ей Белый, в «Известиях» был
изпечатан некролог, подписанный ВБ.
Пульняком и еще несколькими ли-
тераторами. Уже в первых строках
некролог «Джеймсе Джойс
для современной европейской лиле-
ратуры язляется вершиной мастерет-
ва, Надо помнить, что Джеймс Джойс
— ученик Андрея Белого».
‘Hac интересуют оба эти утвержде-
йс ни-
Является ли Джойс центральной
фигурой в современной евроценокой
титературе? На этот вопрос нужно от-
етить отрицательно, Джойс является,
павой современной литературы 6yp-
Зуазного декаданса. Это бесспорно.
Если не видеть з зарубежной куль-
Пе ничего, кроме распада идеологии
Ятодствующих классов, то фигура
Эвойса может действительно закры-
Cit: весь горизонт. Такая картина не
И(т ничем общего с действитель-
Этстью: достаточно вспомнить париж-
KHIR конгресс защиты культуры.
совСля далее считать, что тдедающие-
м, Произведения буржуазйого дека-
днба есть эстетические вершины с9-
квеМенною искусства, то; естественен
пе вод, что у Джойса следует учиться, .
тоу ВУжно подражать.
Тазая точка зрения ие имеет ну-
#70 общею` с точкой зрения воцид-
тического реализма...
qezottc ве учился у Белого и, ие
СТ В 910 нужды: он формировал
ЕЗК художниь, в другой срАде и
\
\
тельство выпускает сборник избуан-
ных пронаведений Ю. Яновокого
ны «Всадники», «Четыре, сабли»,
астер корабля», стихи и др.), и
новый роман П. Панча «Осада ночи».
Из армянской * литературы: рас-
оказы К. Микаэляна — 0 доре-
волюционной жизни трудящихся Ар-
Мении и избранные стихи поэтз Г.
Сарьяка. Из башкирской литерату-
ры—роман А. Тагирова «Солдаты».
Выпускаются также в переводах с
тюркского языка-—сборник «Песни
апгута» М. Рафили и повесть Абуль-
тасанв «Мир рушится»
Отдельным изданием выходит псэ-
изда- ма Г. Лахути «Корона и знамя».
\ <
на другом материале. Тем не менее
эчень полезно изправить внимание
на родственные черты в творчестве
этих двух художников. Джойса и Бе-
лого можно и следует оближать, Толь-
ко формулировку взаимоотношения
художников нужно изменить TAKUM
<бразом: Белого роднят < Джойсом те
черты его творчества, кохорые харак-.
теризуют его, как худоибника, распада
и декаданса,
Достаточно указать, что и «Петер-
бург» и «Улисс» отмечены рассудоч-
ным метафизическим нигйлизмом; и
в «Петербурге» и в «Улиссе» физиче-
ский мир свободно восполняется ‹«ас-
тральным»ь миром, реальные время,
пространство, прийинность приносят-
ся в жертву автфжюкому солипсизму;
наконец, в обоих ‘произведениях про-
исходит деятелырый процессе форма-
листического раздожения композиции,
сюжета и самого слова, хак изобра-
зительного средства литературы.
Из сказанногю юледуют два вывода,
Во-первых, иркателям, декадентского
формализма {езачем далека ходить и
твердить: «Лёкойс, Дзюйс..». Дека-
дентокий Фбриализм присутствует в
CBOHX существенных элементах в
творчестве ‘Андрея Белого, и в ином
сочетании — также существенных
элементов, — в творчестве Велимира
Хлебник gpa), Hane критике давно
уже следовало разработать эту тему
всерьез. ,
И, ти обрисованное соот-
1) Cp: настойчивые суб’ективист-
ские, экоперименты Хлебникова со
вразденем: время вызертывается нё-
изнанку в «Мирсконца»; совсем унич-
тограется в «Ка». «Ка ходит из снов
в „сны, пересекает время... В столе-
тдях располагается удобно, как в ка-
4алке. Не так ли и сознание соединя-
ют времена вместе, как кресло и
Sink ТОсТЕНОЙ». (В. Хлебников. Соб,
проиав. Т. ГУ, стр. 47). Реализация
метафоры у ‘Хлебникова развивается
в удивительной близости к опытам
экспрессионистов и Джойса. «Само-
вит0ё» языкотворчество (поэтическая
этимолотия, внутреннее. склонение
слова и т. п.) имеет полную парал-
лель в последнем произведения Джой-
са «Работа движется».
‚спасти овон REG головы от крешкой
i TEs) OSS ТЕТ ГОРЕ
Me. ly выходом первого в BTOporo
TOMA xJcIMQHER® — чрезвычайно ин-
тересной книги еврейского писателя
советской Белоруссии КНульбака —
прошло четыре года. «Зелменяне»—
э79 история одной большой и очень
своеобразной семьи мелких кустарей,
ремесленников и рабочих, живущих
одним двором, Основателем этою дво-
р& был «праотецо зелменян» — ку-
старь реб Зелмеле, который, по сло-
вам семейного предьния; прибыл сю-
да в начале 60-х годов из глубины
«Расеи». Кульбак рассказывает 0
перевоспитания сыновей, внуков,
правнуков старого реб’ Зелмеле, о
борьбе с застарелой косностью и мз-
стечковым идиотизмом.
Типическая хроника этой, каза-
лось бы, замкнутой семьи отобра-
жает те глубокие изменения, которые
произошли в последние годы в обще-
ственной жизни и в быту местечко-
вой массы ремесленников и бедноты.
Кульбак правдиво рисует образ тру-
дозвого человека из это среды, его
творческие силы, сочувствие рабочему
классу, участие в пролетарской рево-
яюции и социалистическом строитель-
тве. Наряду © этим он остро подме-
чает еще не искоренивитиеся черты
местечковой, мелкобуржуазной Koc.
ности. Молодая зелменянка, вырос-
Mag в советских условиях, дает
«зелменянству» меткую характеристи-
ку: «У зелменянки есть одна только
серебрянная ложка, и она уже ко-
леблется, иттк ли ей с етариа-
том. Невытодно ей это. Beka в
век подбирают зелменяне веревочку
к веревочке и на этом они строят
мир. Зелменянин весь составлен из
крохотных крошечек».
Образ замкнутой в 4ебе семьи зел-
менян является меткой сатирой на
националистическую проповедь «с&-
мобытности» еврейского народа..
«..Есть такие, которые из зелменяно-
ва двора создают мировоззрение, ня-
уку, идеал. 0, эти зелменяновы
мудрецы, которые даже пытались
установить в зелменяновом дворе соб-
ственную культуру, культуру, состав-
ленную изо всего понемножку. Цал-
ка — ученый, уроженец этого дво-
ра — до тех пор исследовал свойства
„Облик
Очерки Ванды Василевской, co6-
ранные в книге «Облик дня», чема-
тически об’единены в три основные
труппь. Первая, посвященная детет-
ву н воспитанию пролетарской моло-
дежи, могла бы иметь своим эпигра-
фом: в буржуазной отрьне наука нё
для тех, у кото «клеймо пролетария
на челе». Вторая показывает суровую
борьбу за существование подростков
—многочисленных Анатолей Анте-
ков, Вероник, тщетно пытающихся
и беспощадной колотушьИ: «хозяи-
на»-сапожника, от свиреной руки «ба
рыни», от слипком «бари-
на». Для рабочего всегда готовы —
тюрьма с камерой-‹тробом» для несо-
верикеннолетних, свалка, где ютятся
безработные. Все эти очерки связаны
единым узлом с третьей, заключи-
тельной частью книги — повестью
0б Анатоле, где раскрызается тема
революционной борьбы рабочего клас-
са с капитализмом. Самые мрачные
картины юниги освещены отнем этой
борьбы, и «Облик дня» в целом .ос-
тавляет ощущение бодрости, уверен-
ности в окончательной победе про-
летариата.
Эмоцнональность книги ‘не отрани-
чивается чувством сострадания к
тех, кто обездолен. в буржуазном ми-
ре: Василевская видит, как «в из’-
еденных пылью тлёзах появляется
Ванда Василезская, «Облик дня».
Повесть-репортаж, Пе < ПОЛЬ-
ского Е. Гонзало. ГИХЛ. М, 1935.
Ц. Зр. Тираж 10.000.
ношение Белый — Джойс должно
лишний раз продемонотрировать, что
явление OCR не есть что-то изо-
лированное и чрезвычайное и должно
рассматриваться широко в историко-
литературном плане, в плане дека-
дентского вырождения и самоликви-
дации буржуазного резлизма пронгло-,
го века, 2
«Улисс» стоит как одна из послед-
них вех в длинном, нисходящем ря-
де, показывающем путь буржуазного
романа.
Д. Мирский в одной из своих ста-
тей о западных формалистах провел
прямую линию от ‘Флобера через де-
кадентов к Джойсу, Флобер разрешал
свой конфликт с буржуазной дейст:
вительностью, закрепляя ее пошлую
прозу в совершенной артистической
форме. Декадеяты развили и канони-
зировали этот принцип. Они «пре-
творяли в легенду» всяческую пош-
лость и грязь, эстетизируя ее и, на-
конец, находя в ее изображении не-
кое извращенное — удовлетворение.
«Флобернанство», как художествен-
вый принции, не следует, разумеет-
ся, отожествлять о творчеством Фло-
бера, имеющим замечательные реали-
стические черты.
В «Улиссе» звежно выделить три
момента:
&) образ Блума — главного тероя
произведения,
6) широко применямый Джойсом
метод косвенной характеристики че-
рез «внутренний монолог», т. е, за-
крепленный поток мыслей персона-
жа, и
в) формалистическую композицию.
Блум -- пошлый буржуазный ме-
щавин, не злонамеренный и даже не
глупый, но ничтожно мелкий в сво-
вх помыслах, желаниях, идеях. Мир
Эммы Бовари стал за пятьдесят лет
эще более грязным и мизерабельным,
протух и затянулся плесенью, Движе-
ние в нем почти прекратилось и све-
лось к какому-то гнусному копоше-
виню. Если применить стандарт Воз-
рождения или даже критического ре-
ализма Бальзака — Стендаля, 0
Блума едва ли можно признать чело-
веком; это — ракеобразное.
Посвятить громадный том скрупу-
зелменян, пока не повеснлея eT ду-
ховного убожества».. *
«Зелменяне» — это замечательный
собирательный o6pas меостечкового
мещанства. Кульбак следовал в своей
книге традициям большой сатвриг
ческой литературы, звклеймившей or-
раниченность буржуазною и мелко-
буржуазного мещанина.
ить проникнута умным, тонким
юмором. Кульбак критикует недостат-
RH TeX, кто должен стать. свонми,
близкими, — критик не уничтожает,
& воспитывает. Автор ве захлебы-
вается комическим, не смакует его,
Комическая ситуация Кульбака
строится часто на различных затей-
ливых «выдумках», на неожиданных
поворотах в развитии эпизода, глав-
ным образом, в тех случаях, когла
изображаются «хитроумные» Чудачес-
кие черты ‹«зелменянина». У мелкого
мещанина это та ше «хитрость», что
и у мелкого собственника-крестьяни-
ва. Она явилась результатом веко-
вого угнетения, эксилозтации и уны-
лой мелкособственнической расчет.
ливости. Эта «хитрость» содержала в
себе остроумие и наивность, притвор-
ство и идиотизм,
Юмор °Кульбака исходит, — если
TOROPHTh о традициях классической
еврейской литературы, — от Менде.
ле Мойхер-Сфорима. Не от сатиры
Менделе, & от той струи юмора в ero
творчестве, которая окрасила образы
Веньямина, Сендерла ий др. мор
Кульбака, как и у Менделе, умно
рассчитан, тактичен, проникнут скры-
тым воспитательным пафосом.
Казалось бы, что в этом произве-
дении Кульбака пронсходит дефор-
мация действительности, в нем будто
бы много выдуманного: странная,
своеобразная семья Зелмеле, жизнь
«двор8», затейливые неожиданные
эпизоды. Но на ‹амом деле здесь в
скупо отобранных чертах дана’ заме-
чательная реалистическая картина
преобразовалия местечковой жизни.
Кульбак обнаруживает хорошее зна-
ние быта, но не углубляется. в этно-
графию. «Сокращенной», афористи-
ческой манерой рассказа, своеобраз-
ной композицией `вяити Кульбак как
будто стилизует летописное повест-
вование. Однако ов сообщает факты
д
иногда блеск возмущения и протес-
та», как «огонек злобы и ненависти»
постепенно разгорается в революци-
онное пламя. ;
Этот идейный стержень придвет
книге художественную цельность. Со-
временная! польская действительность
нашла в книге правдивое отражение.
Любопытно сразнить Ванду Ва-
силевскую с таким признанным ма-
стером очерка, как Эгон Эрвин Киш.
Кин `— подлинный м › ренор-
Tama — организует материал ‘под уг-
лом зрения бойца-революционера,
Характерный прием Киша-—-нанизы-
вание фажтов по принцину вонтрас-
та, Он рассказывает о явлениях OcT-
рю, сатирически, противопоставляя
их друг другу, У Василевской иная
манера, сообщающая её произведе-
нию исключительную эмоциональ-
ность: она показывает события и лю*
дей ноключительно сквозь призму
восприятня действующих лиц. Тако-
ва у нее и сцена в конторе по найму,
Василевская устраняет себя, и все
происходящее дает в восприятии Ве-
роники, взволнованно следящей 38
ХОДОМ «найма». Так же создает она
и образ центрального персонажа кни-
ти — революционера Анатоля. Вот
Анатоль появляется н& трибуне. На
него устремлены любящие взоры На
тальки, которой он кажется «орлом.
© разметанными светлыми волосами,
с глазами, блестящими, как пламя,
бросающими всему миру свой дерз-
кий вызов», На него смотрит мать, и
«сердце ей тромко кричит, что она
для того только и жила, чтобы Анё-
толь мог сегодня товорить эдесь сб
a ЕЕ ee
лезному изображению одного дня в
жизни Блума — в этом могла быть
свифтовская сатирическая идея. Могла
быть, HO ев нет. Джойс «сводит сче-
ты» с Блумом, облекая самый образ
Влума и окружавшую его грязь в со-
вершенную, с точки арения Джойса,
артистическую форму, конкретно де-
лая его об’ектом dcphanerameseon
оргии.
В то же время он признает, что
Блум — хозяин жизни и не хочет
протестовать против этото факта.
О «внутреннем монологе» у Джой-
с& нужно говорить в связи с фрей-
лизмом, Как известно, Фрейд и ©0
ученики выводили свою философию
из недоверия к человеческому созна-
нию. Они противополагали ему, как
неполному HIE даже ложному выра-
жению человека, мир «по ту CTOpo-
ну» сознания: бессознательное #
предсознательное. Сущность и двига-
тельная сила этого мира «по ту сто-
рону», согласно Фрейду, — пол, вы-
раженный индивидуально в тех или
иных эротических комплексах. Связь
Джойса © идеологической почвой, пи-
тавшей фрейдизм, ортанична и биль-
на.
Блум показан у Джойса как невро-
пат. Он — вместилище невыражен»
ных желаний и поступков; ео внеи-
няя интеллектуальная и физическая
Активность ничтожна.
Поэтому «внутренний монолот»
Блума, отражающий ето личность в
полувыоказаннюй, невысказанной, ед-
в& зародившейся и еще только фор-
мирующейся мысли, хоть и шит кое-
где белыми нитками, не лишен емыс-
ла. Это тягостный, однако же правдо-
подобный этюд патологического с03-
нания.
Уже попытка воплотить теми зе
средствами поэта Стивена Дедалуса,
второго тероя «Улисса», показывает
ограниченность метода. «Внутренний
монолог» Стивена, в сознании кото-
рого важную роль играют действен-
ные идеологические мотивы, , эстети-
ческие, философские, сопиально-по-
литические, дает читателю ощущение
натянутой преднамеренности и недо-
статочности.
Это не помешало «школе им. Джей-
мса Джойса» в западной литературе
об’явить «внутренний монолог» уни-
версальным методом художественно-
то изображения характера и превра-
тить в свонх произведениях жизнь
людей всех социальных кляссов BO
в6е исторические энохи — з нервно-
психнатрическую клинику, со специ
ЕЕ
не в хронологическом порядке, па»
раллельно изображает судьбы различ.
ных персонажей, предвосхищает 60-
лее поздние события, возвращается к
прошлому. Все это тесно переплете-
но с бытовыми картинами, рассужде-
ниями и даже прямыми пародиями.
Несмотря на такую сложность комно-
зиции, в книге не чувствуется на-
тянутости. Множество разнообразней-
ших биографий, частая смена вре-
мени и места подсказали именно та-
ROS построение произведения. Ora
Бомпозиция оправдана резким. пере-
плетением старого и нового, часто по-
чти фантастическим существованием
одного подле друг. В книге чув-
ствуется крепкая организованность
материала. Испытываешь удовольст-
вие от изящной
рассказа,
Хотелось бы только, чтобы а
прекратил на время жуяижание зел-
менянского острословия, ° прервал
легкий иронический тон и заговорил
от себя и по-серьезному. Книга ста-
ла бы от этого глубже. Кульбак сам,
очевидно, это сознавал, но ему He
ме это сделать в органической
рме. Тан, в главе 13-й тома он в
очеркистской манере рассказывает о
новой молодежи; глава 18-я П тома
состоит всего-навсего из короткой те-
леграмиы.
редставители нового ‹социалисти-
ческого поколения — Тонька, Фолька
— очерчены верно, но плоскостно. В
книге заметна фактографическая (от
лефовской школы) манера, к кото-
рой, правда, автор прибегает не ча-
ero, Ненужны и неправдоподобны ан-
тлийские и немецкие цитаты, oT
ребляемые «учевым» Цалкой, oe,
луй, слишком часто вотречаются га-
зетные обороты речи, хотя кое-где
онн и оправданы,
При всех этих частичных недостат-
ках книга вносит новое в еврейскую
советскую прозу — своеобразный, з8-
мечательный юмор.
Кульбак принадлежит к наиболее
интересным еврейским советским по-
этам. «Зелменяне» предоставят ему
место среди лучших прозёиков ев.
рейской литературы. Книту необходи-
мо перевести на русский язык.
М. ВИННЕР
и я“
‘сцены, чтобы мог быть таким, как
есть». Революционная борьба отра-
жена также в эмоциональном в0с-
приятии матери. «Высоко над тол-
пою светловолосая голова, Как зна-
мя, И мать уже спокойна. Анатоль...
Ей нет никакого дела до того, что
вокруг трещат выстрелы.. Резкий,
ешительный, новелезающий толое.
орящие счастьем глаза, тихо, со
слезами благодарности на глазах, мать
шепчет: «Не помешала, не отклони-
ла; не отдалииа великого часа».
В. Василевская проходит хорошую
школу; история матери Анатоля, её
образ безусловно созданы под непо-
средственным влиянием романа М.
Горького «Мать».
Писательница назызает «Облик
AHA» повестью-репортажем, она ко-
леблется еще в выборе формы, но
склонность к сюжетной обработке ма-
териала, очевидно преобладает у Вз-
силевокой над репортажем,
В книге В. Василевской чувству-
ется недооценка организованной си:
лы пролетариата. Революционер Ана
толь еще одиночка, возвышающийся
над окружающей его массой рабочих.
Но В. Василевская призывает к’ со-
циальной револющин, она выступает
против фэшиема, и это тем более
знаменательно, что писательница би-
отрафически связана © кругами са»
новников Польши (ее отец — лич»
ный друт Пилоулского и ‘один из
‘правых вождей ШО).
Bret sor ar We
ализацией на эротических психозах.
. Выше я указывал, что Джойс идет
на поклон к Блуму. Это. не значит,
что Джойс проникается восторгом пе-
ред Блумом, Это значит, что Джойс
не видит в окружающей жизни ни-
чего, кроме Влума, точнее — что он
видит в человеке только грязное, про-
зябающее животное и сводит чело-
веческвую жизнь к простым актам
рождения, совокупления и смерти в
их наиболее прозаическом содержа-
Hu,
Джойс покоряется этому мяру, при-
вимая его, как исключительный 0б -
екх эстетической деятельности, одна-
ко одновременно он стремится эман*
сипироваться от него, отказывается
учить его, улучшать ем, общаться с
ним. Лихорадочная формалистическая
активность Джойса в «Улиссе» име-
ет оправдание только в себе самой.
есть ложная художественная ак-
тивность, как бы компенсирующая
совершенно пассивное отношение ху-
дожника к изображаемому миру й
отсутствие реального взаимодействия
художественном произведения 6 жи-
знью, Об’ективкый смысл такого пас-
сивного отношения к действительно-
сти заключается в примирения о нею,
в остетизации ее.
Техника изображения в «Улиссе»
необычайно разнообразна и яваяется
эклектическим продуктом формалист-
ских исканий в западном искусстве
вачала ХХ в. Мир, показанный
Джойсом, бесконечно деформирован,
словно перебечен в продольном и по-
перечном направления плоскостями
различной преломляющей силы,
«Улисс», как явление художествен-
ного стиля, уместно сравнивать в од-
них частях с живописью Цякассо, в
друтих — с живописью экспрессио-
вистов и сюрреалистов.
Композиция «Улисса» имеет абст-
рактный характер; она равнодушна
5 содержанию и часто от него неза-
висима. Джойс может отроять изо-
бражение как музыкальную фугу или
по принципу замедленной с’емки, или
каким-нибудь другим образом, напри-
мер, пародируя катехиаис,—все это
безотносительно к конкретному мате-
риалу изображения,
Внешняя хаотичность формальной
структуры произведения скрывает
строго проводимый, почти математи-
ческий расчет. Взвешены и сосчи-
таны цезуры и аосонансы. Каждая
ассоциация, смысловая, звуковая, цве-
товая, учтена ий закреплена в контек-
tte, Opasa, брошенная xan бы ие-
‚ вепринусденности
вм по-новому и в совершенно новом
4. Кукрыниксы. Рисунок к
стихот
ний’ крик»
Рассказы
«В Одессе мном моря, в Одессе мно-
№0 солнца, и вы увидите, что в Одес-
се будут свои Мопассаны», — так
сказал еще в голодные годы старый
морской капитан — сотрудник одес-
ской газеты «Моряк». Слова эти, обро-
венные в редакции за стаканом жил-
ком морковного чая, оказались про-
гоческими.
Нв будем говорить о Мопассанах,
во все же Одесса дала плеяду прек-
расных писателей и поэтов. Почти
в06 они — ровесники по возрасту. В
список имек этих писателей-одноле-
ток входят Бабель, Багрицкий, Оле-
ша, Инбер, Катаев, Ильф, Петров,
Гехт, Кирсанов, Бондарин, Адалис и
ряд других писателей и поэтов.
В последнее время Одесса дала пам
ётще одного молодого писателя — Гви-
гория Пребнева. Гребнев прошел cy-
ровую и трудную жизненную школу:
от рабочего одесских судоремонтных
мастерских до писателя. Недавно в
Гослитиздате вышла небольшая кни-
18 его рассказов «Потешный взвод».
п эти рассказы, сразу
ya аешь. основное и чрезвычай-
но редкое в нашей литературе свой-
ство Гребнева — способность к смелой
и неожиданной вылумке и крепкой
сюжетности, Это не подражание Ген-
ри, — это органическое и столь же
своеобразное, как у Генри, видение
мира. Жизнь’ для Пребнева слагается
в фядьто трогательных, то скупых
по краскам новелл, конец которых
почти всегда раскрывает перед чи-
тателем содержание этих новелл сов-
качестве.
От книги Гребнеза остается впечат-
ление, что этот писатель настолько
полон сюжетами, настолько быстро
они возникают в его воображении. что
самый процесс записывания этих сю-
жетов является для ‘него тормозом,
некоей помехой. Отсюда, очевидно,
скупость слов и некоторая схематич-
ность отдельных рассказов.
В Америке, в гиноорганизациях
существуют люди, носящие имя «вы-
лумщиков». Их мало. Их очень це-
нят. Эти люди обладают столь живым
воображением, что любую, самую при-
митивную тему они умеют развернуть
‚в захватывающий рассказ. Так, моло-
дой Чехов при виде самой обыкно-
венной вещи — пепельницы‘ или бу-
тылки с керосином — получал толчок
Е неиссякаемой и веселой выдумке.
этом невольно вспоминаешь, ког-
да читвешь рассказы Гребнева.
Г. Гребнев. «Потешный взвод». Гос-
литиздат, 1935 1, 95 стр.
ззначай на 25-й странице, с железной
нензбежностью получает отклик на
590-й.
Весь отот безукоризненный меха-
низм функционирует «сам шо себе».
Мировая литература не анает более
зудовящном примера разрыва фор-
мы и содержания в художественной
композиция. Иллюзорное здинство
произведения, некоторая мистическая
символика, о. которой пишут коммен-
таторы «Улисса», лежит за преде-
лами произведения,
Если бы история литературы писа-
лась в сослатательном наклонении,
следовало бы сказать, что если бы
Джойс не стал жертвой тления бур-
жуззной культуры, он создая бы з3-
мечательные произведения живого
яокусства.
В ранней автобиографической пове-
стя носа «Портрет художника в
молодости», в. которой показана Ир-
ландия 90-х годов, есть изображения
-ирландекого политического кризиса,
ле имеющие равных в ирландской и
английской литературе,
Однако в дальнейшем Джойс по-
шел по пути остетского индивидуали-
стического искусства. Он © порази-
чельной настойчивостью обрывает He-
многие нити, связывавшие его твор-
чество о живой жизнью,
Циклопические усилия воображения
я художественной воли, создавшие
«Улисс», — тратедия расточительст-
ва, характерная для современной бур-
жуазной культуры вцелом,
«Улисв» выступает в качестве
мощном фактора дальнейшего раз-
ложения культуры. Можно с уверен-
ностью сказать, что ни одному из пи-
сателей Запада, учившихся у Джой-
ca, «Улисс» на помог увидеть мир,
познать человека, осознать свое место
й свои обязанности художника.
Искусство Джойса бесплодно.
Поэтому рост революционной куль-
туры и искусства за рубежом сопро-
вождается резкой критикой Джойса и
джойсизма.
Никто, близко занимающийся про-
блемами современной западной куль-
туры, не может пройти мимо Джойса
я «Удиоса», «Улисс» — энциклопе-
mua буржуззном декаданса, Но пре-
возносить «Улисс» и призывать
учиться у Джойса могут только лю-
ди, зараженные буржуазным дека-
дансом или совершенно иэвращенно
представляющие себе пути фазвития
налцего искусства,
А. СТАРЦЕВ
ворению В, Маяковсного «Послед»
(моды).
Гребнева
Содержание этих рассказов —
Одесса, портовые грузчики, жизнь
одесского дома предварительного зав-
лючения, столь далекая от быта ста-
рой тюрьмы, годы гражданской вой-
ны, евреи-колхозники. Очень хорош
рассказ «Удачный номер» о релакто-
pe a eee тюремной стенной
газеты. «Всюду жизнь» — хорош сво-
ей бодростью, теплотой и весельем.
Язык Гребнева прост, точен, во
временами бывает сух и`лишен кра-
сок. Впечатление от всех рассказов
остается такое, что написаны они од:
ним цветом. Очевидно, Гребнев сля-
ком безжалостно выбрасывает из
своих вещей все то, что является «от-
ступлением» от темы, но рассказы
теряют от этого часть живой вро-
ви.
В одном из рассказов Гребнев пи-
шет о себе: «Мы выросли в обстанов-
Re, гле редко встречалась непосредет»
венная человеческая сердечность».
Путь Гребнева как писателя был то-
же, к сожалению, почти лишен этой
сердечности. А все мы прекрасно
знаем. что ничто так не способствует
развитию таланта, как признание сде-
ланного, беспристрастная ех оценка
и товарищеское внимание,
К. ПАУСТОВСКИЙ
„До восхода
солнца“
Героика гражданской войны неис-
черпаема. В этом еще раз убеждают
партизанские рассказы Г, Таманском.
Героями книги Г. Таманского явля-
ются партизаны Черноморья, своими
боевыми налетами подрывавшие тыл
Деникина в 1919 году. В отличие от
многих других произведений на эту
тему, в этой книге борьба партизан
изображена не как стихийное явле-
ние. Г. Таманский сумел правдиво
показать организующую роль в вли-
яние большевистского подполья, под
руководством которо грабоче-кресть-
янские массы восставали и самоот
верженко боролись в белогвардейском
тылу.
По авторскому признанию, «собы*
тия и люди взяты такими, как были
в действительности, с небольшими
отступлениями». Однако в рассказах
чувствуется 060б0е пристрастие к #е-
обычайным подвигам партизан. Их
отвага, удаль, риск — вот что прежде
всего привлекает творческое внима“
ние писателя, При этом не всегда co-
блюдается художественный TART.
отдельных случаях, автор, желая при
даль своему повествованию особую
занимательность, соблазняется деше»
выми приключенческими ситуациями
(например, сцена разоружения и пле-
нения казачьего отряда одним Tapa-
сом Гудком из рассказа «Пленные»).
«Молодец Гриша! Вот так рассказ!» —
восторженно отозвался Ефим Поми-
Нов», выслушав везатейливую повесть
Сагайдака («Первый бой»). Вот на
такое же наивно-восторженное отно-
шение рассчитаны некоторые расска-
зы самого Г. Таманского. Их фабуле
уделено больше внимания, чем идей-
ному содержанию. За внешиими по-
ступками героев не всегда можно рас-
смотреть их внутренний мир. Именно
этим об’ясняется то, что образы пар-
тизан показаны без утлубленного рас-
крытвя их чувств, настроений, мыс-
лей.
И все же сборник рассказов Г. Та-
манского чнтается с большим вол-
нением, И не только в силу остроты
и новизны сюжетных положений, но
главным образом потому, что в этой
книге явственно слышится переклич*
ка тероического прошлом © нев ме-
нее тероическим настоящим. Автор
удачно использовал своеобразный
композиционный прием: каждому из
двенадцати своих партизанских pac-
сказов он предпосылает краткую но-
веллу с теми же героями, но ‘пере
несенными в более позднюю, чаще с0-
временную, обстановку. Так, высту-
пая на первом всесоюзном с’езле кол
хозников-уларников, бывший парти“
зан Алексей Рудой звявил: «Нам
дорог наш’ колхоз, потому что дорого
он нам достался. За него мы проли-
вали кровь в партизанских боях». И
вот вслед за своим героем автор воло-
минает об этих славных легендарных
боях («Первый бой»). Вот девушка
Рая сообщает своей матери — бывшей
партизанке — об окончании школы на
«отличноз. И вслед за этим автор
рассказывает увлекательную историю
рождения Раи в боевых условиях
партизанщины, о теронческих подви-
гах ее родителей. В каждом рассказе
Г. Таманского «сегодня» напоминает
«вчера» и наоборот, При таком cono-
ставлении героическое прошлое ста-
новится ближе, дороже и понятнее,
П. БЕРЕЗОВ.
Г. Таманский, «До восхода солнца».
Партизанские рассказы, Издво «Со
ветокий писатель», М. 1935 г. стр.
165, ценз 1 р. 75 &