Стиснув зубы от жгучей боли, хлестнувшей по ноге, Яков оставил влополучную льдину и перебрался к барьеру. С обломком шеста и раненой ногой нечего было и думать о боль- ших прыжках. Оставался один вы- ход —по барьеру добраться до не- тронутого ледяного поля у берега. Весь вопрос заключался в том, можно ли это сделать до прорыва ледяной плотины. С трудом взобравшись на гребень ее, Яков посмотрел кругом. Сверху подходили все новые и но- вые льдины. Встретив на своем пути неожиданную преграду, они, как бы в раздумьи, останавливались, потом оживали и, грузно ворочаясь, с тре- ском и шумом нагромождались одна на другую. Время до прорыва плотины нужно было считать минутами—таков был итог наблюдений. Яков тронулся в путь. Цепляясь за скользкую поверх- ность льдин, обрываясь и падая, он медленно подвигался вперед. Все ча- ще и чаще вздрагивал барьер. Шур- ша, опадали льдины, внизу тренькала струями вода. Одну минуту казалось, что затор вот-вот тронется. Нижние слои его под напором все прибывающих льдин переместились. Барьер вздрогнул и слегка подался вперед. Надо было спешить во что бы то ни стало, и Яков напряг последние си- лы. В безумном беге было в клочья изорвано платье, сорваны ногти на пальцах. Выбиваясь из сил, через вздыбленные массы льда прокладывал себе путь человек. bt вечер сиреневым Mape- ‚ вом обволакивал степь. Солнце бросило последний сноп косых лучей в долину и, повиснув на секунду огненным диском на тонкой игле от- даленной горы, упало за горизонт. По сонному аулу проходил джарчи ® и зычными криками будоражил вечер- нюю тишину: — Эй, эй! Все к аулсовету! Будет веселая кин-тамаша! Незнакомое слово «кин» заинтере- ‘совало декхан %. Борясь с вечерней одуряющей дремой, они выходили из сакль, окружали джарчи, задавая ему вопросы. Джарчи объяснял путанно, сам, повидимому, не ‘совсем уяснив смысл предстоящего зрелища. — Кин-тамаша — такая черная ма- шина... У нее два колеса, как У воро- на крылья, Она машет ими и жужжит, как пчела. И тогда на мате* появля- ются сакли, бараны, люди. Все начи- нают быстро бегать... Смотреть очень весело... Так сказал мне человек, ко- торый привез машину... Не успела степь укрыться в густых вечерних сумерках, как у сакли аулсо- 1 Гамаша--по туркменски—зрелище. з Общественный глашатай, a Typkmencine крестьяне. 4 Мата—полотно, поздно. Утром Василию ампутирова- зн. руку. Опять судорожно вздрогнул барь- ер. На минуту сделалось до жути тихо. Слышно было даже, как с хру- стальным звоном кололся лед, и в тот момент, когда Яков ногой почув- ствовал твердую землю, громовой гул разорвал воздух: барьер рухнул и в клокочущем хаосе захлебнулась ре- ка. От острова до берега было с пол- километра. Река здесь, уходя на за- пад, делала излучину, и потому ледя- ное поле стояло нетронутым. Высокой каменистой гряды не мог одолеть Яков и упал у ее подножья.. Десяток рук бережно втянул его на берег. Чье-то бородатое встревожен- ное лицо, как в тумане, проплыло пе- ред глазами... Гулко зазвенело в ушах, словно Яков погружался в во- ду... Зеленые искры бешено заверте- лись в огненном круге, и он потерял сознание. В полночь по узкому каналу, кото- рый продолбили водники, в фарватер вышел портовой баркас. Под утро, едва выбравшись из-за льда, у левого берега, идущего плот- ной массой, исковеркав обшивку и погнув винты, баркас уткнулся в сплошное поле при входе в затон. Затонную тишь разорвал протяж- ный крик сирены, и, в первый раз за весну, рупор с баркаса крикнул: — Т-а-а-м, на барже! Приехавший с баркасом‘ доктор ос- мотрел раненого. Помощь подоспела во-время. Вще немного —и было бы Весеннее солнце, скользнув о по `` ил- люминатору и расколовшись на ты- сячу веселых улыбок, наполнило све- том крохотную каюту баркаса. Вол- на, идущая с реки, встяхивала легкое суденышко и шурша pacreKaach по бортам. Когда Василий очнулся от крепкого и глубокого сна, то увидел над собой Якова. Беспомощно двинув плечом, Васи: лий глазами указал на жалкий обру- бок руки. Дрогнули губы. Санитарка замахала руками — доктор не велел тревожить. Воздушные, легкие отражения волн, бесчисленное множество маленьких солнц, трепетало по полу и стенам каюты. ® — Яша! — позвал больной. Яков, хромая, подошел к койке. — Что с ногой-то, Яша? — Осклизнулся вчера на сходнях,— ответил тот. — Так, пустяки. Пройдет. А ты вот лежи спокойно. Не тревожь себя. О безумном беге по зыбким крутя: щимся льдинам, по краю ледяного барьера, он не сказал ни слова. Ударившись о борт, с певучим шу- MOM рассыпалась подтаявшая льдина. — Ишь, сломало лед! — улыбнулся Василий, закрывая от слабости глаза. Санитарка поправила сползшее оде- яло. Яков тихо отошел к иллюмина* Очерк Н. АЛЕКСЕЕВСКОГО вета уже гудела большим встревожен- ным ульем толпа декхан. На глиняной стене сакли — совета висела белая мата; но пока на ней ничего нельзя было‘ рассмотреть. Она тускло и одиноко тонула в наступаю- щих сумерках, вызывая недоумение у зрителей. Человек, привезший невиданную Ma. шину, что-то замешкался, и декхан уже начало охватывать нетерпение. Толпа в пестрых халатах и тюбитей- ках топталась около пустой маты, слышались недовольные ‘возгласы: — 1 де же эта «кин»? Почему не по. казывается? Больше всех проявляли нетерпение ребята. Они назойливо осаждали ма- терей, требовали подвести их ближе к мате. Женщины, пугливо озираясь на мужчин, кутали лица в паранджи и уговаривали ребят. Маленький юр- кий председатель аулсовета разры- вался на части, стараясь навести по- рядок. Вдруг шум и крики, как по коман- де, смолкли. На пороге сакли-совета показался ‘незнакомый человек, одетый в кожаную куртку. Он осторожно вы- носил черную машину с двумя боль- шими колесами. Вслед за ним джарчи, пыхтя и отдуваясь, тащил небольшой, но, повидимому, довольно тяжелый ящик с металлической ручкой и длин- ‚ным тонким шнурком. Человек в кожаной куртке устано- вил машину напротив маты, а рядом велел джарчи поставить ящик. Потом прикрепил шнурок от ящика к маши- не и приказал джарчи вертеть ручку У ящика. Машина вспыхнула изнутри ярким ослепительным светом. Словно солнце загорелось в ней. Декхане ахнули и все, как один, зажмурили глаза. Ме- ханик щелкнул машиной, *сделадл ка- ‘кие-то приготовления и, обращаясь к толпе, крикнул: — Г раждане-декхане, прошу соблю- дать спокойствие!.. Не обращайте внимания на меня, что я буду делать, тут ничего интересного нет. Смотри- те на мату. Сейчас начну показывать. Председатель аулсовета перевел декханам слова механика. В кучке, где стояли самые старейшие декхане аула, произошло маленькое замешательство. Чей-то хриплый голос зловеще про- буравил тишину: — Великий Аллах, защити нас от шайтана!.. Впечатление от этих слов еще не успело разлиться смутной тревогой