GC ПИН ОАЛППАРАТОМ НА МЕДВЕДЯ целые небоскребы всякой снеди; раз- носчики зелени, продавцы мороже- ного. Обгоняя первые Трамваи, мчим- ся к погранотряду. Справа. разворачи- вается красочная панорама — залив Петра Великого, Эгершельд, иностран- ные пароходы, стоящие ва якорях. Небо чистое и ясное, ни одного об- лачка. Ну и денек! Очерк Ю. ЗНАМЕНСКОГО < - дней мы с нетерпением ждали солнца. Семь долгих суток над Владивостоком серой ватой висел гу- стой туман. На воздухе одежда, руки и лицо сразу же покрывались мелки- ми капельками влаги. Руководитель. съемок с утра начинал ходить из угла в угол. Было от чего сойти с ума. Шли часы, дни. Без толку уходило дорогое время. Как-то рано утром помреж Борис Федорович вбежал с радостным кри- KOM! — Скорее, скорее! Солнце! Одевай- тесь, а то опять упустим. Я нехотя открыл глаза— не врет ЛИ? В самом деле, соседние крыши, еще мокрые от ночной росы, блестели и искрились в первых лучах июльского солнца. Это как раз то, что нам нужно! Пять месяцев с киноаппаратом, винчестером и верным проводником Кандали мы провели в дебрях Уссу- рийского края. За это время мы за- сняли много ценного и интересного. Засняли жизнь, быт’ и обычаи тузем- цев, таежных зверей и диковинные ра- стения. Но снять охоту на медведя? Нет, это нам пока не удалось. Вру- баясь в тайгу, день за днем, неделю за неделей, мы ждали удобного слу- чая, чтобы пустить автоматическую «кинаму» и увековечить борьбу чело- века с медведем. Медведей убивали гольды, орочи, но нашим спутникам, удехейцам, не везло. Зверь не попадался на их до- рогах. Смазанная салом рогатина. ржа- вела без дела. Терпение подходило к концу. Ждать больше мы не могли и на большом совете «белых» людей решили пробираться к Хабаровску и дальше экспрессом на Владивосток. Решили пуститься на хитрость, до- пустить B картине небольшую фальшь, купить медведя и, выпустив его в сопки, инсценировать охоту. спали почти двое суток, Это был конец, последний день мучительного путеше- ствия. Отсюда пароходом на Хаб ровск и дальше — по ‘железной дороге во Владивосток. Сейчас мы в городе «священного трепанга». Блещущие оживлением ули- цы, китайские кварталы, театры, ка- менные махины домов, удобная и мягкая постель... После тайги, плохонькой юрты и гнуса — большой, благоустроенный го- род! Как-то странно все это. Все оказалось легче, чем мы дума- ли. Медведя нашли в погранотряде: его поймали красноармейцы в вол- чью яму на китайской границе. Боль- шой, 18-пудовый; с белым ошейником и отметиной на лбу. Подготовили съемки, выбрали место. А потом все пошло прахом. Погода испортилась. Туман погнало с гнилого угла. И только сегодня, сейчас, мы можем приступить к работе. В погранотряде никто не спал. Ге- лефонный звонок взбудоражил всех. Красноармейцы прощались со своим любимцем, медведем. Каждый старал- ся просунуть ему в клетку последнее лакомство. — Эх, погибнешь ты, Мишутка! — убивался рыжий парень, общий лю- бимец и весельчак. — Черти, ради по- техи, для кино животину убивать за- думали, — и, внезапно рассердившись, с ожесточением, погрозив неизвестно кому кулаком, он прибавил: — Ну, по- дождите, наш черный вам еще пока- жет, косого-то вашего отчитает. ‚А в это время начальник погран- отряда еще раз требовал от нас под- тверждения, что всякая OTBETCTBEH- ность с него снимается: — Задерет кого, или несчастье бу- дет — сами виноваты. Предупреждал! Все сделано, все приготовлено, ящик к клетке подтащили, подводу наняли; Но загнать медведя оказалось не так просто. Он как-будто предчувство- вал свою участь: сопел, рычал, бросал: ся на ненавистный лом, которым его хотели выгнать из клетки. В него озверевшие люди бросали камнями, легонько кололи штыками, поливали водой. Все было напрасно: в ящик он лезть не хотел. Тогда пустились на хитрость. Ры- жий парень, называя медведя ` ласка- тельными именами, положил в ящик, вплотную придвинутый к клетке, хлеб, обмазанный медом. От поднятой двер- цы ящика протянули веревку и ото- шли в сторону. Медведь втянул в себя воздух, подозрительно огляделся по сторонам и убедившись, что побли- зости никого не неторопливо влез в клетку. Веревку отдали, Тяжелая дверца со стуком упала, и мед- ведь очутился в но- вом помещении, Лес- ной исполин, гроза Гималайских гор, жа- лобно завыл и на- чал плачевно ску- лить, У рыжего пар- ня даже выступили слезы на глазах. — Эх, до чего чер- ного подлый народ довел! Вас бы так, а пилов! Ну же, Ми- ша, не плачь. Но медведю было не до своего друга. Глаза его налились кровью, шерсть встала дыбом, изо рта стекала, вздува- ясь. пузырями, гу- стая слюна. У подъезда нетерпеливо: гудит авто. Кандали, смачно прищелкивая языком, щулает стальное острие рогатины. — Угу, моя медведя во как! Он торжествующе машет в воздухе рукой. Все в таежных костюмах, как тогда, месяц назад. Оператор, затя- гивая ремни, с любовью осматривает в последний раз свое детище — «дебри». — Скорее, скорее! Смотрите, солнце- то уже где! Возбужденный ‘и радостный ре- жиссер носится HO лестницам, как угорелый. — Револьверы у всех заряжены? Кандали готов? В последний раз оглядываю комна- ту. Кажется, все, ничего не забыли. Прыгая через три ступеньки, лечу вниз. Поехали. : Забирая скорость, мчимся по про- сыпающемуся Владивостоку. Мелька- ют «рогульщики», несущие на спине ‚ Чтобы медведю неповадно было бушевать, остриями внутрь забили гвозди, Сейчас, когда мы ‘во Владивостоке. в большом, благоу- строенном городе, _с трудом веришь, что все это было так недавно. Авария утлых «улимагдь, тайфун, наводнение... Нескончаемые ‚боло- та, по которым мы шли почти 12 ча- сов.. Шли, провали- ваясь по поя:, по груль в холодную, как лед, воду. На- мокшие, тяжелые са- поги тянули, как огромные гири, ноги заплетались, и их с трудом удавалось вытягивать из лип- кой грязи. Пришли на факторию в ту- земный кооператив и измученные зава- лились спать. Про-