АТАМАН ГРИГОРЬЕВ * Расокаь. Алексея. Толетою Иллюстрации 2 ю мимо- да. вернуя `тубернаторов, уверенный, что губернаторы в миг пропишут на мужичьих задницах революцию; ввел на Украину шестьсот тысяч солдат, уверенный, что тридцать миллионов украинцев испугаются до смерти. , : За девять месяцев интервенции в Гер- манию удалось ввести хлеба только по фунту на едока. Мужики свирепели с ка- ждым днем. Украинская интеллигенция и мелкая буржуазия © каждым днем левели. Скромный бухгалтер из бывшего Союза городов западного фронта — Симон’ Пет- люра—об‘явил себя новым Богданом Хмельницким и начал формиро- вать курени на юге. Задымило, занялось. Нем- цы только огля- дывались. Пет- люра на юге, в Нежинщине-— коммуниеты - поветанцы, в Екатеринославшине—Махно. Григорьев броенл варить гуталин. Где и_ когда, еформировал он первый отряд из отчаянных головорезов и об‘явилея. бать- KOM,—3HaTb любопытно. (Прошу читателей откликнуться и приелаль мне материал о начале григорьевщины). Известно, что. в селе. Верблюжка он © отрядом в 120 человек, вооруженных обрезами, вилами и топорами, признал петлюровекую: ориента- цию и в ближайшую ночь напал на ар- стрийский эшелон и разбил его. Балько он был хоть куда, — екорый на раеправу, горластый матернинвик, опыт- ный вояка. Девятого ноября он емог, на- конец, развернуть могутные плечи: импе- ратор Вильгельм бежал из Потсдама в Спа, а оттуда на автомобиле—в небытие; окку- пационная германекая армия выбрала co- веты и двинулаеь домой—кончать имнери- алиестическую войну. Уходя, немцы увозили огромное интендантское имущеетво. На эти-то богатейшие ‘эшелоны и обрушились вее батьки, чачиная от Григорьева и Мах- но до мелких атаманов — Лыхо, Лисица, Правда, и других. Было чем поживиться. Григорьев взял огромную добычу, и отряд его вырос в армию. С Петлюрой ему было уже’ несподручно: Петлюра воевал за, власть, Григорьев вам стал властью. Ата- манская власть — вся в непрестанном, в нарастающем действии. Нитание и до- быча. Армия его воетояла (как все армии такого’ рода). из ядра и‘периферии. Ядро— профессионалы волки, авантюристы, уголов- ники. Нериферия — деревенская голытьба. Опа-то. и потаяула, его от Петлюры. к боль- шевикам. Болыневикам быле выгодно воспользо- валься отчаяннойзрмией батьки. ЕГригорье- ва. В то время. (конец 18-го. года» начало 19-го) фралко - греческие: десанты? -окку- пировали Одесеу, Николаев и Хереон: Французские влаёти вели себя еще глупее, чем немцы на Украине. Немцы, хотя и грозили пушками, но в общем доволь- ствовались одним сырьем и пищевым до- вольствием. Французы явились с чрезвы- чайной атрессивностью восстанавливать до- военный политический и экономический порядок на юге России: миллиарды фран- ков были вложены в предприятия уголь- ного района и металлургических заводов. Греки появились здесь по „щучьему прика- зу“ и © досады тоже безобразничали. Французекие линкоры охраняли гавани, зуавы в красных фесках и греки в юбоч- ках занимали фронт. Григорьев получил из Москвы приказ_и двинул ободранную до тезтральной живонисности, голодную и шумную армию на танки н дальнобойные орудия. Веем известно, чем это кончилось. На Западе долго недоумевали: как так елучи- лось, что франко-греческая армия отстунила, села на корабли и ушла со cpa- мом. Испугались ли аги- тации, советской зара- зы? Или просто испуга- лись бешеного набега диких орд, вооруженных ржавымн винтовками, обрезами, самодельными пистолетами и невероят- ным зарядом ненави- . сти, — людей, похожих на видения сыпнотифозного кошмара? Под Хереоном (рассказ очевидца), обложив полукольном: город, красные повстанцы, как бешеные, броеилиеь на, крепость, взяли ee на-ура в рукопашную, дрались, чем пояа- лось под руку. Греческие отряды, отетуная, гибли в улицах. Их гнали в перту, гле они ‚ ебилиеь в беспорядочные толпы, не видя— куда отступать. эдесь‘ началась уже резня. Пьяные от бея повстанцы плевали на пушки военных судов. Весь город был покрыт. трупами. Остатки греков бежали. Рабочие, взятые ими как заложники, были сожжены живыми в амбарах огнем с судов. С таким народом Григорьев двинулся к Одессе. С огромными потерями был взят Николаев. Под Колосовкой кавалерия за- хватила французские танки; их отправили в Аарьков, потому что боялись к ним даже _и притротиваться. Под Сербкой, под мок- рым снегом ложились тысячами, вся степь была, покрыта трупами „дядькив“. Сербку взяли хитростью: ночью восемнадиать по- _вотанцев нрокрались на станцию и перере- зали весь французский штаб. Французы растерялись. Зуавы начали требоваль вы- боров в советы. В штаб к Григорьеву прибыл парламентер с предложением кз- питуляции. Рассказ очевидна. Автомобиль с больше- виками и парламентером-французом, ад- ютантом тенерала д’Ансельма, под‘ехал к стоящим в степи ееми бронепоездам. Дул бешеный ветер, лепило ‘мокрым снегом. Несколько. тысяч мужиков, парней и маль- чишек, —в свитках, в рваных шинелях, многие босиком, лохматые, грязные, . как _дБяволы, — стояли кучками близ полотна. У француза. голова ушла, в плечи. Но все же он пробормотал: „Бравые солдаты“. Автомобиль остановилея. Человек двести кинулось, окружили. - — Гляди, хранцуз... — Эх TH... Он промчалея через революцию мимо- летно, но внушительно. Трудно понять, на что он целилея, размахиваясь так широко. В проспиртованных мозгах его, несомнен- но, в какую-то минуту появилась мечта — т тетманскую булаву всея Украины. ечты и намерения вырастали вместе © военными уснехами. Как пробка, выне- сенная на поверхноеть народного воеста- ния, он уносилея волей взбаламученной стихии. . ; Когда гетман Скоропадский в 18-м году под давлением украинских националиетов стал очищать гетманскую армию от каца- пов, — Григорьев очутилея на улице и, должно быть, варил гуталин. В то время весь двухсоттысячный офи- церский корпуе (за небольшим исключе- нием), сбросив форму и припрятав орузкие, погрузилея с головой в обывательское бы- `тие. Но оно оказалось ненадежным и го- лодным. Выход из него был либо в Крас- ную армию, либо в авантюру, глядя по темпераменту: все зависело ‘от того, что человеку предетавлялось выше — долг или личная жизнь. (Я делаю ударение именно на, долге, потому что веры в победу рево-. люции в то отдаленное время было мало, особенно среди офицеретва, удрученного. зрелищем распадения царской армии H нашествия германцев). Заманчиво написать книгу об авантюри- стах 18—19 тг. Эти люди первыми кину- лись в революционный ураган, увлекая за coool возбужденные человеческие массы. Были авантюристы—кабинетные теоретики (знархисты) — типа `Волина, махновского пророка, холодные эстеты — типа Савин- кова, ‘игравшего в девятку е революцией, беспринципные ловкачи, неврастеники, тий& Муравьева, стихийные — типа Сорокина, утробные —тина Григорьева. (Ha белой стороне эти типы менее ярки; — там, . за OTCYTETBHEM действующих мэес; авантюризм принимал формы метительной жестокости, простого вороветва, личной наживы). _ Григорьев ночуветвовал революцию брю-_ хом, подтянутым от гуталина. В военной тишине германской оккупации запахло ‘естным. Император Вильгельм, напичкан- ный средневековыми предрассудками и. ин- тересами: крупных заводчиков, продолжал делать глупости: заключил Бреетекий мир, уверенный в безвозвралном распадении Рос- сии на атомы; посадил на древний киев- ский стол великоленного павлина Скоро- падекого, уверенный, что ловко. провел за. нос глупых малороссов; возвратил в: усадьбы номещиков, уверенный, что они выколотят из мужиков хлеба, сколько нужно; в. горо- . “Из материалов к роману „Хождение по мукам“. — Еладкий кабан... Подошел человек ростом в сажень, взял лапой француза, за, плечо, — у того мотнулась голова... — Секи ему башку, — сказал человек.