ЧЕТА ХРЕБТОВЫХ
	Воспоминания старого чекиста
	— Ла, это я. А ты что в такую пору
	ЗВОНИШЬР
	— У меня имеется большое сомнение на,
счет. общества, в котором вертятся наши
штабники в Европейской гостинице.

— А разве у тебя имеются какие-либо
данные?
	_— Данных у меня решительно никаких,

но публика, среди которой штабники вра-
щаются, мне крепко не нравится. Я бы
хотел проверить этих женщин, но для этого
нужно разрешение Реввоенсовета, так как
© „визитом“ придется притти к ряду штаб-
ных работников.
	— Да, я слышал, что’ там происходят
какие-то непристойные пьянки, и сегодня
я звонил к тебе об этом, но тебя не было.
Я завтра потолкую об этой истории © Ла-
шевичем, и тогда решим, что делать. Во
всяком случае, если у тебя ееть какие-либо
подозрения, то церемониться не следует.
Ты подготовь своих ребят, и завтра ударим
по этой братии. Хорошо?

— Хорошо!
	На другой день утром Толмачев сообщил,
что Лашевич не возражает против проверки
посетительниц штабников в Европейской
гостинице. Комиссар штаба, тов. П. П. Гор-
бунов также подтвердил разрешение Рев-
военсовета. Вечером все посетительницы
штабников в гостинице были задержаны и
приведены в Отдел военно-полевого кон-
троля штаба армии. После предваритель-
ного беглого допроса, задержанных выяени-
лось, что они все, кроме вчерашней моей
собеседницы, для военного контроля осо-
бого интереса, не представляют. Все задер-
жанные оказались местными жительницами
из буржуазных семей, а моя собеседница
оказалась пришлой, недавно осевшей в
Перми. На допросе она, держала себя спо-
койно, твердо и четко давала, видимо, за-
ранее заученные ответы. В общем по-
весть ее была, такова: она, — бывшая жена,
	_ капитана, 1 ранга русского военного флота
	Хребтова; до средины лета 1918 г. вместе
с мужем была в Архангельске, а когда
пришли белые и англичане, ее мужа, хотели
мобилизовать в действующую против совет-
ской власти белогвардейскую армию. Из-за,
этого она и муж решили бежать в Совет-
скую Россию. До фронта, они ехали с мужем
вместе, а здесь разошлись и в одиночку
решили пробраться через фронт. Онё, пе-
решла фронт блатополучно, а что сталось
с ее мужем, Хребтовым, она’ не знает.
В Перми она, поступила, в военкомат, сбли-
зилась с военкомом, затем разошлась и со-
шлась с комиссаром артиллерийской базы,
у которого работала, секретарем во время
ареста, будучи уже его женою. О своем
муже Хребтова сказала, что она теперь
его забыла, разлюбила, не думает о нем и
т. д. Рассказ свой Хребтова ‘вела, искусно,
гладко. На вопрос, почему она сошлась
с молодыми буржуазными женщинами,
Хребтова ответила, что ей, как интелли-
тентке, с работницами трудно сойтись,
так как они ее не поймут. Старые куп-
чихи и аристокралки ей враждебны и
чужды, а молодежь более восприимчива,
и она собирается их культурно повести
за собой, что ей и удается, шт. д. Вее
же оставалось непонятным, как женщина
одна в условиях северного фронта, по
лесам и болотам, могла пробраться через
две линии огня. И еще—если она, хотела
„воспитать“ молодых буржуек, то почему
она повела их по линии ‘пьянок. Свой
арест Хребтова об‘ясняла чистой слу-
чайностью и недоразумением, уверенная,
что знающие ее штабники дадут о ней хо-
	роший отзыв. Аорошего отзыва, однако,
	Никто не ‘давал.
	Штабники притихли. Ньянки прекрати-
лись. А недоуменные вопросы у нас оста-
вались неразрешенными. ~

Повторный допрос подруг Хребтовой,
однако, дал нам нить, которая в дальней-
шем позволила, повести следствие по более
реальному пути. Одна из допрошенных
девиц, подруг Хребтовой, ‚ показала, что
однажды она с Хребтовой заходила на
квартиру к ее бывшему мужу, офицеру
Хребтову. Хребтовы при ней не беседовали,
а удалились в соседнюю комнату, о чем-то.
таинственно шушукалиеь и шептались, &
о чем именно-—допрошенная девица пока-
зать не может. -

Хребтова, сначала пыталась. категориче-
ски отрицать свою встречу с мужем в Пер-
ми, но когда ей была устроена очная
ставка, с ее подругой, она после некоторой
запинки признала этот факт. По словам
	запинки признала этот факт. По словам —

‚ Хребтовой, она, скрыла от нас присутствие
	мужа в Перми потому, что боялась, как
бы ЧК его не арестовала, как бывшего
офицера, перешедшего фронт белых.

Арестованный нами Хребтов на все по-
ставленные ему вопросы давал точь-в-точь
такие же ответы, как и его жена. Было
ясно, что Хребтовы заранее тщательно
изучили свой образ действий на случай их
ареста и те роли, которые каждый из них
должен играть. Хребтов продолжал считать
Хребтову своей женой. На ее „вольности“
и сожительство с другими мужчинами смо-
трел сквозь пальцы, считая, что Хребтова,
очевь темпераментная и увлекающаяся
женщина, но человек очень добрый и хо-
роший, поэтому порываль с нею ‘оконча-
тельно он не хочет.

Хребтов работал в советском учреждении
и считался там хорошим работником. По
показаниям хозяйки квартиры, к нему за-
ходили часто два инженера, с которыми
он, запершись, тихо беседовал. Он © ними
потом куда;-то’ надолго уходил. Обычно
домой возвращался поздно, а, иногда и во-
все дома не ночевал. Всех этих данных
было недостаточно, чтобы установить, что
перед нами от‘явленные контрреволюционее-.
ры, ловко и искусно прячущие. концы своих
преступлений. Случай, однако, помог нам
пролить свет на тайну четы Хребтовых.

В датском консульстве в Перми дип-
курьером работал один авантюрист, кото-
рый, по показаниям девиц, подруг Хребе-
товой, имел с нею какие-то деловые отно-
шения. После ареста этого типа y него
было отобрано шифрованное письмо на, имя
Хребтовой от ее знакомых из Ленинграда.
По пред‘явлении ей письма, Хребтова при-
знала, что действительно у них есть такие
знакомые в Ленинграде,-что она © ними
переписывается, но что ей непонятно, по-
чему они шифруют письма. Шифра она
совершенно не знает, и тут просто какое-
то недоразумение. С дипкурьером она по-
знакомилась случайно, а письма, через него
стала, посылать потому, что почта почти
не доходила, дипкурьер же доставлял их
аккуратно за плату.

Хребтов также признал своих ленин-
	_ традских знакомых, но относительно шифра
	решительно отказался дать какие-либо об-
яенения, заявив, что он не в курсе вопро-
сов и переписки, которую его жена, вела
с ленинградекими знакомыми.

Далекий дипкурьер решительно отказался
даваль. какие-либо показания, поставив нае
перед угрозой о том, что его правитель-
ство за, него  заступится и что налии дей-
ствия не останутся безнаказанными. 38-
ступник динкурьера и патрон — датский
консул—действительно, бросился хлопотать
о дипкурьере в Реввоенсовет 3-ей армии,
но там ему заявили, что это дело нахо-
дитея в руках начальника, военно-полевого
	История, о которой я хочу рассказать,

происходила осенью 1918 г. в Перми, в
штабе 3-й армии восточного фронта.
Однажды осенью Ham чекистекий орган
при штабе 3-й армии обратил внимание на,
то, что некоторые сотрудники штаба, глав-
ным образом специалисты, часто. бывают в
обществе определенного круга женщин.
Свои встречи с этими дамами сотрудники
штаба, среди которых бывали и ответ-
ственные работники, устраивали в Евро-
пейской гостинице, где нередко происхо-
дили и выпивки. Европейская гостиница
была, отведена, под расквартирование штаб-
ных сотрудников, так что присутствие их
там не вызывало внешне никаких сомне-
ний. Однако, несмотря на это, у нас были
серьезные данные для того, чтобы трево-
житьея на счет круга, в котором враща-
ливь сотрудники штаба. Для проверки
наших сомнений я решил посетить Евро-
пейскую гостиницу. Такое посещение не
зызывало трудностей, так как среди про-
живающих там сотрудников штаба, у меня
было много знакомых.
- Дамы, носещавшие наших штабных были
дочерьми местных купцов, торговцев, попов
и местной интеллигенции, т.-е. теми, кото-
рым никак не следовало вертеться в среде
военных работников большевистской армии.
Вея группа этих женщин, человек 8—9, за,
исключением одной постарше, были в: воз-
расте 18—24 лет. о. из них— умной,
живой и энергичной блондинке—на вид
можно было даль лет 30—32. Проето оде-
тая, с всклокоченными волосами, она, весело
порхала среди всех собравшихся, налету
схватывала, все происходившие вокруг раз-
говоры, подавая свои реплики и оживляя
беседу. Среди остальных своих, хотя и
более молодых, подруг она выгодно выде-
лялась своей живостью. Когда я вошел,
эта, незнакомка украдкой, искоса, стала, по-
глядываль на меня, продолжая оживленный
разговор со своим собеседником. Заметив ее
косые взоры, я незаметно отодвинулся в
тень, с тем, чтобы в полуоборот следить
за ней. Она еще раза два испытующе
посмотрела на меня и, очевидно, заметив
мое наблюдение за нею, как-то неестествен-
но и деланно оторвалась от своего собе-
седника, и кинулась ко мне: „Ах, мы с вами
еще не знакомы! А я ведь о вас много
хорошего слышала!“—От кого?“ — „Да кто
же вас здесь не знает!“— ответила без за-
пинки незнакомка. Среди обиталельник
гостиницы меня как раз почти никто не
знал.

Посидев немного, я раепрощалея и ушел.
Недолгое пребывание в гостинице, однако,
с достаточной ясностью убедило меня в том,
что женщинам, посещавшим штабников,
решительно. нечего делать среди сотрудни-
ков штаба пролетарской революционной
армии.

Военно-атентурная разведка буржуазных
капиталистических армий свою осведоми-
тельную пшионскую работу в армиях про-
тивника, помимо подкупов и проч., почти
всегда вела при помощи женщин. Надо
было держать ухо востро.

Время в городе и на фронте `3-Й армии
в ту пору было тревожное. Под напором
чешеких и колчаковских регулярных частей
HADI отряды хотя и с упорными боями,
но шаг за шагом отетупали на запад. Ку-
лацкие повотанческие и белогвардейские
банды кишия кишели в нашем тылу. Ме-
длить было нельзя. Надо было действовать
решительно и притом немедленно. Вернув-
шись в отдел, я тут же по полевому  теле-
фону позвонил покойному Н. Толмачеву,
бывшему тогда начальником политотдела,
3-й армии.

— Николай. ты?