№ 163 (7479).

красны вои н 61

11 июля 1948 года,

Борис горватов Пва дня из жизни тинзваоя а нннашлао Игната Дорошенко ОТРЫВОК из киноповести Вот он на улице… Вот он с товарищами… Вот опять он… И вдруг, как зверь, закричал Дорошенко. Так стращно крикнул он, что задрожал Автономов у двери. Мы видим фотографию, которую держит в руке Дорошенко. Вог она крупно, на весь экран; У виселицы-жена Дорошенко. На ее пруди вывеска: «Жена бандита Дорошенко». И рядом-Они веселый, щеголеватый немец-офицер, тот, чей портрет на столе. Заплакал Дорошенко. Упал головой стол, рыдает… Тихо подходит Автономов. Сочувственно наклоняется к другу. Трогает за плечо. Подымает голову Дорошенко. Смотрит на журналиста. Не узнает, и не удивляется, и не говорит ничего. Страшны сейчас глаза Дорошенко… Он снова берет конверт… Немецкий ад- рес на нем. Вероятно, адрес семьи офицера- палача. говорит Пойдем, капитан! -- тихо Автономов.--Пойдем, брат! Дорошенко смотрит на конверт. Сухой ненавистью горят сейчас его глаза. Он читает адрес на конверте: - Герр Отто Шульц. Берлин. Моабит, Моабитштрассе, 117. И повторяет: - Берлин. Моабит. И это звучит, как приговор. 2. Уличные бои в Берлине. Разбитые готи- ческие здания. Немецкие вывески. Пожа- ры. Орлы на решетках. Бой.

*

Славный боевой путь прошло подраз- деление. На фронтах Великой Отечествен- ной войны солдаты и сержанты герончески дрались с врагом, от- стаивая свободу, и независимость любн- мой социалистической Родины. Сейчас личный со- став неустанно совер- шенетвует свои воен- ные и политические знания, настойчиво овладевает новой тех- никой, с честью вы- полняет свой долг перед Родиной. На снимке: офицер П. Балуев проводнт c группой солдат и сержантов беседу о боевом пути подраз- деления,героях Великой Отечествен- ной войны. Фото гвардии младшего сержанта H. Боброва.  

перила, Разбитые стекла в фонарях… К, наконец, дверь: «Герр Отто Шульц». Дорошенко остановился. Прочел таблич- на гимна- стерке… И постучал. Никто не отозвался. Он постучал еще раз. Потом просто тихо толк- нул дверь, и она открылась… Они вошли в квартиру Отто Шульца. Мусор в передней. Паутина. Запустевие. Они осторожно прошли по коридору… Вошаи в комнаты. Пусто, пусто везде. Дорошенко толкнул дверь в следующую комнату. Дверь скрипнула и отворилась. вошли в полутемную комнату. Это- спальня. В ее углу замерла в смертельном ужасе чета Шульцев: маленький, худощавый старичок и седая женщина в пуховом платке. Дорошенко стал перед ними. Они поднялись тоже. Дрожат. - Герр Отто Шульц?--хрипло спросил Дорошенко. воль, - чуть сльшно ответил Шульц. Автономов тревожно следит за Дорошеп- ко А тот в упор смотрит на Шульца. Слов- но хотел он в нем узнать, угадать черты его сына, палача, разрушившего семью Дорошенко. Но Отто Шульц был просто маленький и тщедушный человечек, и лицо его, похо- жее на сморщенный кулачок, дрожало и прыгало. Дорошенко обвел взглядом стены спаль- ни. Бросился в глаза большой портрет. Не- мец в офицерской форме. Дорошенко сразу узнал в нем своего смертельного врага. Был немец на портрете весел и самодо- волен, горд тупой гордостью немца 1942 года. Немец с портрета смотрел на Дорошенко и нагло ухмылялся. Его не страшило, что теперь Дорошенко пришел в его дом, что теперь его, немца, старики-родители бы- ли во власти Дорошенко, как когда-то семья Дорошенко в его власти. Немец на портрете ухмылялся… Но вокруг портрета была уже черная траурная рамка. И черные традиционные банты по углам. И Автономов вспомнил всех дохлых фрицев, которые попадались ему на дороге от Дона до Берлина. Вот так же лежали эти трупы на снегу или в грязи и скали- лись страшною ухмылкою мертвяков. как скалится сейчас с портрета старший сын Отто Шульца. - Сын?-спросил он Шульца, указы- вая на портрет, и еще раз переспросил по- немецки.Сын?

Капитан Дорошенко лежит в окопчике у стереотрубы. Через трубу видно: за Дне- пром, на том берегу, стоит небольшой ук- раинский городок, весь в садах. Жадно припал к трубе Дорошенко. Не обернулся, когда подползли Автономов и Вася, Они легли рядом с ним. Листва Днепра потянуло ветерком… вашумела в садах. А дымка-то нету!… - вдруг говорит Дорошенко.

Что? Над моею хатою… дымка-то… ту глухо повторяет капитан и отодвигаег стереотрубу. Канонада. Снаряд падает в реку… Столб воты Мелькнула лодка, на которой плывур Дорошенко и Автономов. Снаряд упал ря- дом… Солдаты выпрыгнули из лодки на берег. Песок… Хриплое «ура!»… И-тишина. Камыш. Горький дымок ползет над пепелищем. Освобожденный город тих и пуст. беседаДорошенко подходит к дому. Певуче про- стонала калитка… В палисаднике, под По улице медленно идет Дорошенко. Он боится увидеть родной дом. А в пя- ти шагах от него,как тень,-несльшно идет Автономов, корреспондент. ок-А нами - могилка. Ни креста над ней, ни знака… Чья? Задрожал Дорошенко, чуть не упал. Прислонился к изгороди. Чья? -прохрипел он. Никто не ответил ему. У калитки смущенно остановился Авто- номов. Дорошенко рывком бросается в дом. Упала висевшая на одном гвозде дверь. Мусор и хаос в передней… Битое стекло… Холодный, нежилой дом… Дорошенко вошел в большую Вероятно, здесь была столовая. Сейчас в ней запустение, поломанная мебель, грязь… Дорошенко прислонился к косяку двери, закрыл глаза, ему и вспомнилось: Большой стол, большая семья за ним. Мпого друзей. Во главе стола-он сам, в пиджаке и при галстуке. Рядом с ним- жена. Тут же дочка Галя, 15 лет. Шу- стрый, вихрастый Юрка. И гости… Все подвыпили, все веселы. Наклоняется к Дорошенко агроном Шу- лейкин, говорит: Завидую я тебе, Игнат Андреич! II жена у тебя красивая. И детей много, и дети хорошие, и сам ты, председатель, при полном здравьи… До высокого месга койдешь! Наркомом будешь!-И Шулей- Разбивается бокал, осколки со воном пол… Стоит Дорошенко, присло- нившись к косяку двери-офицер в запы- ленной гимнастерке и в бурожелтых от глины сапогах. Наконец, отрывается он от косяка и медленно идет по пустому дому. Сзади. чуть слышно, тень, идет Автономов. как Дорошенио входит в спальню. Знакомое старенькое платье жены ва-

* *

УРОКИ ОДНОЙ ИТОГОВОЙ БЕСЕДЫ В подавляющем большинстве солдатских групи политических занятий закончено изучение тем третьего раздела учебного плана - «Общественное и государствен- ное устройство СССР». Теперь проводятся итоговые беседы. Слушатели изучали просторы и богатст- ва нашей великой Родины, Сталинскую Конституцию, преимущества социалистиче- ского строя перед капиталистическим. Осо- бое внимание на политзанятиях было уде- лено пропаганде советского патриотизма, раз яснению руководящей и направляющей силы нашей большевистской партии. B одной из солдатских групп на-днях состоялась итоговая беседа по третьему разделу. Проводил ее не руководитель группы, а политработник тов. Данилычев. Сам руководитель -- офицер Овчаренко не работает уже больше двух месяцев. Не- которое время его замещал помощник ру- ководителя сержант Левин. Но вскоре и он выбыл из подразделения, и на должность руководителя политзанятий в нарушение требований Главного Политиче- ского Управления назначили не офицера, а старшину, помощника командира взвода Демина. Ему в помощь выделили сержан- та Архипова. Ясно, что при такой текуче- сти состава руководителей трудно ожидать высоких показателей в политической под- готовке солдат. Характерно, что даже учет проводимых в группе занятий поставлен из рук вон плохо. В журнале, например, неправильно отражено изучение тем третьего раздела. Четвертого мая старший сержант Левин ваписал в журнале: «Проведено политзаня- тие на тему «Конституция СССР, глава третья», а десятого мая: «Проведено по- литзанятие на тему «СССР -- социалисти- ческое государство рабочих и крестьян». Между тем проведение таких занятий в третьем разделе учебного плана не преду- отмечено, что состоялись политзанятия еще двум темам третьего раздела. Последняя запись об этом сделана 11 мая, и на этой дате учет прекратился. Кто же дал право стар- шему сержанту Левину проводить полит- занятия не по плановым темам, контроли- ровал ли кто-либо работу руководителей? Секретарь партийной организации тов. Глушков утверждает, что в этой группе слушатели изучили все темы третьего раз- дела. - Все дело в том, - говорит оп, - что старший сержант Левин небрежно сде- дал запись в журнале учета. В действительности же дело обстоит го- раздо сложнее, чем это пытается об яснить A T P E T тов. Глушков. За этими, на первый взгляд, формальными нарушениями кроется отсут-

Воины показали высокие знаниясловно В группе политических занятий, которой

ствие заботы о высоком качестве полити- руководит офицер Исаев, состоялась их ческой учебы солдат. Но вернемся к итоговой беседе. Офицер Данилычев явился на занятие, имея зара- нее разработанный вопросник, который был обсужден на совещании руководителей и состоял… из 20 вопросов! В результате этого итоговая беседа не дала возможности выявить знания солдат, сосредоточить внимание на главных вопросах раздела и полностью их осветить. Нельзя сказать, что тов. Данилычев не знает, как нужно проводить итоговую бе- седу. Но все же ему не удалось хорошо ор- ганизовать беседу. Сказалась поспешность в подготовке. Вопросы слушателям он вил произвольно, не раскрывая последова- тельно содержания изученных тем. - Кто скажет, какие у нас имеются главные промышленные районы и инду- стриальные центры? - обратился к сол- датам тов. Данилычев. Но тут же, не дож- давшись охотника ответить, спросил рядо- вого Вологина: - Не можете ли вы сказать, когда за- кончилась Великая Отечественная война, сколько она продолжалась? Когда солдат Полещук, отвечая на за- данный вопрос, сказал, что в Сталинграде имеется металлургический завод, руково- дигель прервал его и предложил рядовому Пузыреву рассказать о Сталинградской битве. Естественно, что слушатели с трудом отвечали на вопросы, которые им пред- стоит изучать в следующем разделе. Нам понятны благие намерения офицера Данилычева, пожелавшего оживить беседу. Но для этого он пользовался неправильным методом. Нет сомнения, что постановка до- полнительных вопросов, не имеющих отно- шения к темо, только загрузила, отяжели- ла занятие и не дала возможности обсу- дить основные вопросы раздела. Итоговая беседа выявила и другие су- щественные недостатки в организации и содержании политзанятий в этой группе. На должность руководителя политзаня- тий надо выделить политически грамотного офипера, создать здесь две постоянные группы, позаботиться том, чтобы солда- ты имели возможность сидеть за столом на занятиях и вести необходимые записи. На итоговой беседе не все слушатели могли усесться за столом. Некоторые не имеют тетрадей. О какой самостоятельной подго- говке к занятиям можно говорить при этих условиях? Майор М. МАЛЯР. на тему «Морально-политическое единство и дружба народов СССР - источник силы и непобедимости советского общества». Прежде чем начать беседу, руководи- тель напомнил основные вопросы темы. Первым отвечал коммунист тов. Горбатов. Царская Россия, - сказал гвар- деец, была тюрьмой народов. Трудя- щиеся массы были закабалены экономи- чески и политически. Свыше 40 нацио- нальностей не имели своей письменности. - На необ ятных пространствах, от Бе- лого до Черного моря, - продолжал он, ста-от Балтики до Тихого океана, раскину- лась наша Родина - Сооз Советских Со- циалистических Республик, страна ве- ликого содружества народов. Гвардееп Горбатов подробно рассказал и о том, как во время минувшей войны еше более окрепла дружба народов нашей стра- ны, как воины Советской Армии всех на- циональностей СССР, не щадя жизни, за- щищали свою социалистическую Родину. Вслед за Горбатовым выступил ввардеец Старцев. Он подробно рассказал о расцве- те пациональных республик, привел выс- казывания вождей большевистской партии -Ленина и Сталина, показал на ярких примерах расцвет культуры, национальной по форме, социалистической по содержа- нию.

А ＿ -Ага!кричит Вася Селиванов. мы все-таки пришли в Берлин! Он останавливается у фонарного столба. Снимает каску, вытирает со лба грязь и пот. Аккуратная табличка на перекрестке улин. Обыкновенная табличка. Как все. Ее легко прочесть: «Моабитштрассе». Подле нее стоит Дорошенко. Гремит песня боя. Схватка на улице. Немен бьет с пердака из пулемета. Табличка на доме: «Моабитштрассе, 173». Бой в подвале. Гранатный бой. Мертвый «Моабитштрассе, немен на перекрестке. Табличка на доме: 1

Волокут орудие солдаты, Стонет под колесами булыжник. Идет по улице До- рошенко, прижимаясь к степам. Наган в руке. Табличка на доме: «Моабитштрассе, 147». Перебежками от дома к дому бежит Ва- ся Селиванов. С ним несколько бойцов. Вот они упали… Стреляют… Со всех сто- рон рвется на них огонь.

Все слушатели показали высокие зна- падают на ния. от Гвардии капитан П. ЗАБЕГИН. 

Да, да, ответил старик по-немецки. Мой сын… Он убит под Киевом. Автопомов перевел глаза на другие стены, Там тоже висели портреты молодых немпев. И портреты эти тоже были в чер- ных траурных рамках. И. еледя за его взором, старый Шульц - Сталинград… Минск… Моздок… А по его лицу текли грязные, жалкие слезы, и он боялся утереть их, боялся сесть и заплакать. Он стоял и дрожал, и плакал, и боялся за свою маленькую жизнь,-отец четырех фрицев, которые нагло и самодовольно скалились сейчас в своих черных траурных рамках. - Пойдем?-тихо спросил у Дорошенко Автономов. Но Дорошенко смотрел на старуху Шульц. Он смотрел на ее белый пуховый платок с длинными кистями, в который старуха под взглядом мрачных глаз Дорошенко ку- талась, ежась и трепеща. Он смотрел только на этот платок, не- отрывно и напряженно, о чем-то думая и что-го вспоминая… И когда Автономов ти- хонько потряс его за плечо, он сказал, горько улыбнувшись: Это было всего четыре года назад… Я был в Москве по делам района… Автономов удивленно посмотрел на него. Пойдем!- беспокойно сказал он. -И я купил этот платок… оренбург- ский… теплый… жене…-он усмехнул- ся…Я так ей редко делал подарки… Все некогда, дела… а тут купил… И она уди- вилась… И даже заплакала от радости… И тогда же она вышила на платке памят- ную метку… вон ту… - он показал на платок старухи.--Я сразу узнал. Автономов вдруг резко повернулся к старухе, но Дорошенко удержал его руку. Не надо!-сказал он.-Пусть носит. Зачем он мне теперь? Он еще раз обвел взглядом стены, портреты, стариков и, круто повернувшись, пошел прочь из этого дома… Молча шли они по Моабитштрассе. Наконец, Автономов сказал тихо и впер- вые называя Дорошенко «на ты»: - Зачем же ты шел на Моабитштрассе, Дорошенко? - Что?-очнулся тот от своих дум. Они остановились. - Зачем же ты шел на Моабитштрассе? Не убил. Не отомстил. Не отвел душу. Зачем же шел? Нет, я отвел душу,-медленно про- изнес Дорошенко.--Я пришел. И я видел. - Фрипев в траурных рамках? - Нет!-покачал головою Дорошенко. Я теперь знаю, как это выглядит. Он усмехнулся.-А ты, что ж думал, я старикашку буду живьем на куски рвать? - Нет,-смутился Автономов.-Я так не думал. Я только опасался… Опасался?-прищурился Дорошенко. -Значит, сомневался во мне. Думал: мое личное горе мне глаза застлало. Будто не видел я,сказал он, темнея, от Дона до Одера миллионы чужих бед! Что мое горе! Капля в океане! Нет, - покачал он го- ловою, -- я не против старикашки этого воевал. Он обвел глазами дымящиеся развалины вокруг и тихо прибавил: Я запомню это. И это…показал он на железного орла на земле.-И это… ткнул он пальпем в белые флаги на балко- нах,--и фрипев в трауре… Так будет со всяким фашизмом, какой бы он нации ни был. Я это видел. Я, брат, это сделал. И моя душа довольна. я… Что ж, вдруг усмехнулся он, - этим

БОЕВОИ ЛИСТОК ПОМОГАЕТ КОМАНДИРУ

Табличка на доме: «Моабитштрассе, пояснял кратко: 139». От дома к дому идет раненный в голову Дорошенко. Голова перевязана. Кровь на марле. Глаза воспалены.

Боевой комсо- мольнем рядовым Назарчуком, пользуется ляется на полу. Дорошенко поднимает его… роняет… Над туалетом, на одной кнопке висит большим авторитетом среди наших воинов. Боевой листок хорошо помогает мне, - говорит командир взвода офицер Тарасенко, Прежде всего следует отметить заслугу тов. Назарчука, который сумел пере-

заметках указываются задачи, стоящие перед взво- дом, передается опыт лучших воинов, кри- тикуются недостатки. Младший сержант Я, СОКОЛОВ.

спр ов м ир а нарисован артистом ский портрет мистера япюнский самурай - коварный и хищный, наглый и пронырливый, жестокий и цинич- ный. Трудная роль Фрэнка Суинни, секретаря мистера Джекобса, нашла хорошего испол- нителя в артисте Шахет. Фрэнк-талант- ливый и дельный человек, способности ко- торого придавлены капиталистическим об- ществом. Рассуждая по формуле-с волка- ми жить, по волчьи выть, - он превра- щается в такого же, как и все остальные персонажи пьесы, --хищника. Любовь, вер- ность, честь понятия, начисто вытрав- ленные капитализмом из сознания Фрэнка. Запоминается в небольшой роли кэтрин Моррисон актриса Хомякова. Артистка на- шла живые краски для обрисовки характе- ра предприимчивой экономки Джекобсов. Кэтрин-ловкая пройдоха. Она беззастен- чиво надувает доверчивых туземцев, ме- няя грошевые вязальные спицы на земель- ные участки с богатейшими месторожде- ниями нефти. Хорош артист Нассонов в роли Майкроф- та, камердинера Джекобсов. Он наглядио иллюстрирует коспость твердолобых анг- лийских консерваторов. С невозмутимым видом, педантично, каждое утро, несмотря удушливую жару, Май- крофт растапливает камин, следуя незыб- , порм пыью веков, традициям. Подобных черточек истинно сатирическо- го изображения хотелось бы больше уви- деть в спектакле. Постановщик Афонин, к сожалению, недостаточно резко подчерк- нул сатирическую направленность пьесы. Это особенно ощутимо в исполнении ар- тистом Сергеевым маленькой, но весьма важной роли туземного царька Махунхины, Сцена, котда «гуманный» миротворец Дже-В кобс выдает Махунхину на расправу япон- цам, по-настоящему драматична в пьесе. Здесь как пельзя лучше раскрыта истин- ная сущность политики вероломства, кото- рой издавна славятся империалистические заправилы Англии. Вместе с тем этот эпи- зод почти пропадает в спектакле. В целом же «Остров мира» пужный, полезный и политически острый спектакль Он несомненно получит достойное призна- ние эрителя Центрального театра Красной Армии. Б. КРЕМНЕв. Что же несут просвещенные европей- ские «цивилизаторы» отсталым «дикарям» островка? Пьянство, обман, наглое надува- тельство, коварное вероломство, истреби- тельное, варварское кровопролитие. Знако- мая картина! Поступки, типичные для ка- питалистических миссионеров. Яркие об- разчики империалистической колониальной политики. Неожиданно на острове найдена нефть, И благопристойное общество европейцев мигом превращается в стаю свирепых вол- ков. Каждый жадно стремится ухватить кусок пожирнее. Разгорается звериная борьба за эксплоа- тацию богатств. В ход пускается ору- жие. Оказывается, старый пацифист мистер Джекобс, отправляясь на «Остров мира», перед тем, как торжественно, на веки-веков предать анафеме войну, все же не забыл тайно прихватить с собой ящик с оружием. Благословенный тихий «Остров мира» превратился в пороховую бочку. Подне- сти к ней фитиль - и мир, за который столь усердно ратовал в начале пьесы мистер Джозеф Джекобс, взлетит на воз- дух. - Открыть огонь!-такова тельная реплика пьесы. Сухие слова воен- ной команды пришли на смену елейным речам «миротворцев». Такова истинная цена буржуазного па- цифизма, столь умно и последовательно разоблаченного советским драматургом. В центре спектакля-артист Хохлов, ис- полнитель главной роли пьесы. Спениче- ский образ мистера Джозефа разработан та- лантливым актером с исчерпывающей пол- потой. Перед нами добродушный с первого взгляда старик. Он искренно верит в при- думанный им план бегства от войны. В го- лосе его слышится неподдельная скорбь, когда он вспоминает своих братьев, погиб- ших от войн. Но постепенно, по мере раз- вития действия, актер раскрывает истин- ное существо изображаемого ин человека. Он ясно дает понять зрителю: хочет этого мистер Джекобс или нет, но оп должен встать на путь развязывания войны. Ина- че и быть не может. Мистер Джекобс - истинный сын своего класса, а капитализм и война-понятия нераздельные. Остро, уверенными и меткими штрихами

Центральный театр Красной Армии по- ставил комедию Евгения Петрова «Остров мира». Это произведение, написанное около десяти лет назад, до сих пор не утратило своей актуальности. Талантливый совет- ский писатель беспощално разоблачает ка- питализм-уродливую систему эксплоата- ции, обрекаюшую человечество на неисчи- слимые бедствия и лишения, ввергающую мир в кровопролитные, истребительные войны. Один из персонажей пьесы - истый представитель правящих классов современ- ной Англии- полковник Гудмэн говорит: - Мы не ожем уйти от войны, а если мы уходим, мы уносим ее с собой потому, что хотим мы этого или не хотим, а она заключена в нас самих. В этих словах заложена основная идея произведения. В острой форме сатирической комедии, последовательно и глубоко, автор раскрывает мысль о том, что капитализм пеотделим от войн. Растленный общественный строй, осно- ванный на эксплоатации человека чело- веком, мир, в котором господствует алчное стремление к наживе, общество, где один человек, не задумываясь, перегрызает горло другому - лишь бы захватить по- больше богатств - неизменно порождает несправедливые, империалистические вой- ны. И все прекраснодушные фразы бур- жуазных политиканов об ужасах крово- пролитной войны вообще, все пышные проповеди пацифизма, все разглагольство- вания о мире - не что иное, как хитрая уловка, направленнаяк тому, чтобы скрыть истинные намерения поджигателей войны. История мистера Джозефа Джекобса, рассказанная драматургом в остроумной Форме сценического памфлета, правдоподоб- на и типична. Заостренная исключитель- ность положений, в которые поставлены герои пьесы, делают комедию остро сати- ричной. Крупный английский коммерсант мистер Джекобс-младший мечтает о мире и ти- щине. Грохот рвущихся бомб, мрак затем- нений, зловещий вой сирен настолько стра- шат его, что он решает перенести свою не- когда тихую лондонскую обитель на зате- рянный среди океана безымянный островок, туда, куда, по мнению Джекобса, не долж- ны донестись свирепые вихри войны,

Рисунок художника А. Иванова. Табличка на доме: «Моабитштрассе, 188». Подвал какого-то дома. Телефон. КП. Теперь рядом с Дорошенко-Автономов. У корреспондента рука перевязана. Я вам приказал не лезть в огтнь!- раздраженно говорит Дорошенко. -Разве там место корреспондента? - А кто знает, где место корреспонден- та в бою? усмехается Автономов. Потом смотрит на Дорошенко и говорит тихо: В тот дом… мы войдем вместе… Табличка на доме: «Моабитштразсе, 127». Идут Дорошенко и Автономов. Пять домов осталось,-хрипло гово- рит Дорошенко. Гремит бой вокруг. Табличка на доме: «Моабитштрассе, 121». - Два дома осталось!--говорит Доро- шенко и поправляет перевязку. Только бы дойти! И вдруг затихает музыка боя. Рас- сеивается пороховой дым. Улеглась кир- пичная пыль… Дорошенко и Автономов стоят подле до- ма, на котором табличка: «Моабитштрассе, 117». Это обыкновенный ом. Как все. Серый, каменный, скучный. Вот вы и пришли,-тихо, улыбнув- шись, сказал Автономов. Пауза. -Да…непромко отозвался Дорошен- ко.-Вот мы и пришли. Еще немного постоял он у дома. Потом распахнул парадную дверь. И пошел по лестнице. Автономов-за ним. Бесконечная лестница. Металлические

фотография Гали, дочки… открытом ящикемаленькая стопочка писем. Доро- шенко берет их. Читает: «Мамочка, родненькая! Я пишу из не- мепкого города Ландсберга, куда нас при- гнали неделю назад. С Юриком нас раз- лучили еще в Польше, и где он,-не знаю. Ах, мамочка Если б я могла написать все, что переживаю и чувствую, -но все писать нельзя, и слезы душат меня. Где мое детство? Где моя мамочка, дорогая, гле мой папа, где родина, где Юрик, где подруги?». Зажав письмо в руке, идет Дорошенко. Его липочерно, В мрачных глазах за- стыла невыкатившаяся слеза. Он входит в кабинет. Здесь, видпо, жил немец. Здесь еще пахнет жильем. Чужой запах. Чужие ве- щи. На спинке кресла болтается немецкий мундир. На столе-рюмки, огрызки еды. Немцы бежали в панике. На столе-большой портрет немца-офи- цера. Он улыбается гордо и самодовольно. Дорошенко опускается в кресло у стола. Молча сидит он, словно окаменев. дверях появляется Автономов… Каш- лянул… Не обернулся Дорошенко. Сидит молча. Машинально трогает вещи на столе: свои вызывают воспоминания, чужие напоми- нают о том, что случилось. Чужая трубка на столе. Чужой кисет. Своя пепельница. Свой письменный при- бор. Неотправленное письмо попадается Дорошенко на глаза. На конверте немецкий адрес. Механи- чески берет Дорошенко письмо. Из кон- верта сыплются на стол фотографии. Эго все портреты того же немца-офицера…