(600
37
№
газета
литературная
H
манжүнөн НаМо p БЕЛЕЕТ ПАРУС ОДИНОНИИ лет знает и умеет как будто бы даже слишком много. Он проявляет вели- колепную выдержку в сцене с тор- говкой на рыбном базаре, подавляя в себе острое чувство обиды и нена- висти. Он быстро соображает, что делать с больным матросом-потемкинцем, во- лею случая заброшенным в хижину его деда, Он знает, что нужно скры- вать от полицейского шпика и как вести себя с ним. Он втягивается в нелегальную революционную работу и с недюжинной находчивостью вы- полняет довольно серьезные поруче- ния своего брата-большевика. По от- ношению к Пете он является чело- веком, запово открывающим для него многие, как будто знакомые и при- вычные вещи. В романе это подчерк- нуто несколько раз. Полицейский участок, в котором Петя видел толь- ко пожарную часть, вдруг оказыва- ется тюрьмой, и даже в простой гим- назической фуражке Пети Гаврик хранит законы детской уличной и как о невыразимом счастье мечтает о выстреле из настоящего монтекри- сто. Писатель справился здесь о серьезной задачей, нисколько не по- грешив против художественной прав- ды, не превратив образ Гаврика в схему, в скучный символ безрадост- ного детства, сохранив всю его много- гранность, красочность, живость и ин- дивидуальность. Образ Гаврика может вызвать и восхищение и подражание со сторо- ны советского ребенка - читателя книги. Глубоко интересным и правдивым является также и образ мальчика Пети. Петя - сын либерального теля, гимназист младшего класса. Петя растет в совершенно иных усло- виях и в другой социальной среде. Но он неразлучный товарищ Гаври- ка, причем товарищ не совсем даже равный ему, а преклоняющийся перед его опытностью, смелостью, находчи- востью, он старается подражать ему, готов почти всюду за ним следовать. В своей внесемейной, уличной жизни Петя находится под сильнейприм вли- и даже руководством Гаврика, яштем Тов. Бачелис в своей рецензии о романе Катаева в «Комсомольской правде» неправильно оценил образ узнавать,иется отрицательную, как маменькиного сынка, жизнь которого без Гаврика была бы праздной и бессодержатель- ной. Неверно. Петя - живой, любо- знательный, увлекающийся, глубоко впечатлительный мальчик, замеча- тельно ярко, по-детски переживаю- щий радость жизни, радость узнава- ния все новых и новых явлений ми- ра. В нем есть конечно и некоторые черты от маменькиного сынка, и бы- ло бы странно, если бы их не было. Но он в то же время всем своим су- ществом тянется ко всему интересно- му, невиданному и необычайному в его семейной среде. Он смело идет за Гавриком в его предприятиях и бе- режно хранит тайну потемкинского матроса. В романе есть все необходи- мое для тото, чтобы из этой жизни обыкновенного гимназиста, учитель- ского сына, развернулась жизнь ин- тересная и содержательная, перепле- тающаяся с судьбой Гаврика и тем самым с судьбой нашей революции. Правдив и красочен ряд других образов - рабочий-большевик Терен- тий - старший брат Гаврика, его дочь Мотя, старый рыбак, дед Гаври- ка и др. С большим мастерством дан образ маленького Навлика, брата Пе- ти, представляющий, вообще говоря, не малую трудность для писателя. Менее удачен образ матроса-потем- кинца Родиона Жукова. Он несколь- ко ходулен, символичен, очень мало индивидуален, несамостоятелен. Время дейтвия романа - 1905 5год. Автор нес ставит перед собой задачи нарисовать события 1905 года с ис- черпывающей полнотой и раскрыть перед читателем движущие пружины первой русской революции. Основные терои романа - дети. Уже по этому 1905 года даны в романе только с той стороны, с какой сталкиваются с ними два подростка - герои рома- на. Но так как жизнь обоих детей, их окружение, их впечатления и улич- ные встречи показаны ярко и прав- диво, то тем самым в романе отдель- ными штрихами правдиво и ярко передан колорит эпохи, Еврейский погром, разговоры на углах улиц о царском манифесте, некоторые эпи- зоды всеобщей забастовки в Одессе, уличная баррикада, разговоры о со- бытиях 1905 года в семье Пети, со- бытия на восставшем броненосце и несколько друпих событий раскры- вают обстановку 1905 тода, хотя и не- полно, но зато ощутимо и убедитель- но, тораздо более убедительно, чем многие литературные схемы претен- дующие на полноту охвата. Журн, «Красная Новь» № 5, 1936 г.
адзаоп
МАЛЕНЬКИЙ
ФЕЛЬ
медны в уш гО Вот воен
ФЛЕЙТЫ И ТРУБы «МОЛОДОЙ ГВАРДИИ» На минском пленуме Жаров стаивал право на флейту. Мечты тем приемлемее, что и речь у Ба рова идет не о чистой флейте, а меси флейты с трубой. Иначе не толкуешь заключительных олов речи на пленуме. «Пусть вместе с призывнымит бами звучат и лирические советса флейты. Они также должны звучат по-боевому». Наш поэт на ветер слов не бросан Он поспешил немедленно продемов стрировать трубофлейтный гибрд долженствующий служить практи ским подкреплением его теоретии, ских экзерциций. «Молодая гвардия сочувственно поддержала Жарова этом деле. В № 4 «Молодой гвардии» пометь два стихотворения Жарова ны цикла «Крымские миниатюры». Пе вое стихотворение - «Прощание морем». Поэт покидает Крым и п сит: Если только можешь, на прощан Пожелай мне, море, добрый пув Ну что ж, это очень деликатно стороны поэта. Даже трогательн Флейты здесь вполне уместны, ведь, они должны звучать «по-б сы, дематр дттельны Плохо, е больп сообра вльного Алютинсе расстр он собств участі ние о том, что все-таки к морю обр щается не какой-нибудь Пушкин ела Тютчев, а наш современник. И вот вторгаются трубы: Я смотрел вчера, как силой полні Корабли срывали с якорей Многоуважаемые волны, Славные стахановцы морей. ды, Кура нонера, швется в быдля то спративн менее убе ауюдий в пород аращение ать из фенных сверадь ан. Предела на месте. Выход найден. перь поэт обрел универсальное срез ство дтя модернизации своих стихч Достаточно будет Жарову в стиш о погоде упомянуть вскользь, что небо высыпали «сознательные ды, гордые ударники небес», в ст хах о зиме заметить, что «пада снежинки, нежные отличники прост ров» и т. д. и т. п., - кто же топ заподозрит Жарова в том, что в а лирическом мироощущении нет ментов современности? Правда, не совсем здесь гладко лучается. Какие же это «многоу волны, ежели они на поэта безобразничают и срываютв рабли с якорей? И почему же «славные стахановцы», ежели мешают, а не помогают морскт транспорту? Труба, значит, сфальшивила. тестно говоря, не в состоянии и разобраться и в руладах жарсыз флейты. Ну, можно еще проств поэту его непоследовательность: ко что волны были и «многоувалі збия пье дие т ии сле дотанг е зыва садике, гд ибольл ни поква (ак она ретелю заиока товар вися красные, вринос фелов, тер да более море уже аттестуется и «взбаломошная вода». Против в строения, как говоритсянеов Тем более, что и причины ктакт настроению имеются серьен и поэт не думает утаить их отч теля. Он с трогательной точносты искренностью признается: обом, Мы говорим четыре дня подрад Это, конечночень драматиче Я - про любовь, А ты мне -- про погоду. Чем же облие по телей уоде коллизия, когда из драгоценного то мени, проводимого в санатории, зрител ийстори ваешь целых четыре дня на рос воры про любовь, а взамен п чаешь реплики «про погоду». Но большую драму переживает читер когда он должен расшифровать доментам нательност о многих чал дующий за сим ребус: шаяя ави ровития п Мы молоды. Не трудно нам в Найти себе Созвучие с грозою. Мы помним, что гроза у нас в рузы Всегда … работая и отдыхая ге стагике, 30, с отаи доазанные т вызывал всем се пр В первых четырех строках допустить, что снайти себе» строка) три раза склоняется Но это еще куда ни шло. смысл -то уловить во всем вн прямо, скажем, - задача! «Навт бе созвучие с грозою»? Может опечатка, пропал предлог «вв довало бы читать «найти в се Допустим. Ну, а как быть с ними двумя строками? Нужно л так понимать: мы, даже работы отдыхая, помним, что гроза у руках, или - гроза всегда, рабо В режнс (ел (постановка черкнуты па ще образы ен и приб визненна ба кзыртире. весь пе послаа очень тажоценам, кі жнссерски дуаматургы или отдыхая, у нас в руках? Одно только нам понятно: в
Несомненно, советский читатель встретит роман Катаева «Белеет па- рус одинокий» с большим удовлетво- рением: он будет принят так, как принимается лишь небольшое коли- чество произведений, появившихся в этом году в литературе. Основные образы в романе Катае- ва, - двое детей, образы Гаврика и Пети. Гаврик это такой герой, которого в нашей советской литературе по су- ществу товоря еще не было. А для понимания того революционного по- коления, из которого сложились кад- ры бойцов первых годов революции, такой образ весьма интересен. Исто- рня Гаврика - этэ правдивая исто- рия формирорания десятков тысяч пролетарских детей ставших впо- следствии авангардными бойцами рабочего класса, организаторами по- бед на самых различных Фронтах, Этэт образ писателю великолепно удался. Подчас в нашей литературе образы героев берутся не из жизни,
честиМягкий лирический колорит рома- на, вполне соответствующий колориту лермонтовских строк, взятых заголов- ком романа, делает его чрезвычайно ярким детским чтением. Но роман, как и всякая настоящая детская книга, будет охотно читаться и взрослыми, ибо между детской и остальной лите- ратурой на деле нет никакой «китай- ской стены». Всякий подлинный пи- сатель очень легко может стать и дет- ским писателем. Эта стена выдумана псевдопедагогами из разных «мето- дических» учреждений, столь обильно расплодившихся вокруг Наркомпроса. Однако справедливость требует от- метить и ряд недостатков романа. учи-Сверстиик Гаврика Петя учится в школе. Он с великой гордостью оде- вает гимназическую фуражку и го- тов обежать половину города, что- бы ею похвастаться. Гаврик в школе не учится. И это совершенно правди- во. Но как он переживает это? Вся- кий, кто сам пережил, или хотя бы только наблюдал, как дети пережива- ют эту. поистине, трагедию, знает, какое сильное впечатление оставляет она на детской психологии, какая от- чаянная зависть вознікает в душе ребенка, которому закрыта дверь шко- лы, какой заманчивой, полной самой увлекательной романтики представля- ему «запретная» школа, и ка- кие слезы горькой обиды вызывает у него подчас один вид возвращаюю щихся из школы детей. Как пере- жил все это Гаврик? Он не сентимен- тален, но глубоко впечатлителен. Нет сомнения, что невозможность по- пасть в пеколу не могла не отразить- ся на нем и должна была глубоко и тяжело переживаться. Советские дети, которые относятся к праву учиться как к чему-то со- вершенно естественному и видят, по- жалуй, не столько право, сколько обя- занность учиться, должны знать это, чтобы по-настоящему почувствовать и оценить, что дала им социалистиче- окая революция. B романе встречаются места, где автор заменяет художественную де- монстрацию логическими рассуждени- ями далеко не убелительными При- мер: Петя, возвращаясь с фактории в город, наблюдает на пристани в Аккермане погрузку на пароход личных товаров. Ему бросается ется в глаза различне отношений к тем же самым вещам (например, к пшенице) в деревне, где они производятся, и здесь, на пристани. Там они- продук- ты, созданные собствонным трудом, любовно охраняемые, дорогие предме- ты потребления, здесьбезличные товары. Правильная и хорошая мысль. Но дана эта мысль автором в форме сложной, не усвашвающейся авторской сентенции, в виде целой - философии о «товаре», явно навязан- причем плохо не то, что они есть, а то, что они звучат неубедительно, не найдена полновесная форма вы- раження правильных наблюдений. В языке романа необходимо отме- тить некоторую перетрузку метафо- рой, погоню за издишней цветисто- стью фразы, за олной красивостью, отяжеляющей роман. В заключение хочется сказать, что роман имеет право на продолжение. Героям романа есть что сказать, и читателю не безразлично знать, как сложится судьба маленьких тероев дальше, как пойдет после первой револции в годы реакции и годы войны дальнейшее формирование их характеров. Г. ЛЕБЕДЕВ
что сные, тый Зрит
людей слу pe булто
б
должнн менные сопроти скому 1 бол муз вне смыста
предста большей Первь ав
интерест ашей свообра пов рым
а списываются с других книг, или с газетных страниц, это герои без пло- ти и крови. Гаврик Катаева - герой, найдеп- открывает массу занимательных и совершенно неизвестных для Пети свойств. Это глубоко правдивая черта. Одно из самых ный в жизни, и поэтому живой и ре- альный всеми своими чертами. Дет- ство Гаврика, довольно безрадостное, протекает в обстановке большой нуж- ды. Эти условия способствуют тому, что мальчик приобретает большой и серьезный жизненный опыт. существенных отличий дет- ства пролетарского ребешка от дет- ства его сверстников из интеллиген- ских семей как раз и состояло в том, что первый рано научался что такое жизнь, и в нем гораздо раньше развертывались самостоятель-
дакая-то н ая догварде
sрителю в ге такль давЫм, торской ТоЛЬкО Н с теля судьбой
шость, практическая ориентировка, смелость, сообразительность и ини- циатива. Петя - любознательный, по-дет- ски любознательный мальчик. Он смотрит на всякое явление жизни как на нечто новое, никогда до сих пор не виданное. Гаврик же для своихнием И замечательно, что при всем этом Гаврик остается ребенком. С увлече- играет он в «ушки», свято
третий обна
«За рубежом» М. Салтыкова-Щедрина выпускает издательство «Academia», A. Каневского. с иллюстрациями
КРЕЙСЕРА ИДУТ КО ДНУ Новая повесть В. Кнехта *, как и его «Страна на замке», написана на зарубежном материале: из жизни бри- танокого флота заиюль-октябрь 1914 г. Позиция, выбранная автором, поз- воляет следить за развитием военных действий из самого центра-морского штаба. Гепералитету со всем его се- мейно-бытовым окружешием противо- поставлен другой слой действующих лиц: призванные на службу запа- сные, то есть рабочие, одетые в ма- тросскую форму. Они еще надеются, что дело обойдется мобилизацией. раз-же на палубе отилывающих кораб- лей, провожаемые обреченными на голод женами, детьми запасные ду- мают, что разлука не будет долгой. Но они не вернутся, Автор точно указывает даты и прафичоские координаты изображас- мых событий, Уходит в море «Крес- си». Его настигает торнедa. Уходит «Добрая надежда», прослежен весь ее маршрут через канал, окезн, во- круг Огненной земли, заканчивающий- ся в тихоокеанской пучине у бере- гов Чили (не спасся ни один человек). Приказы адмиралтейства, слова Чер- чилля, перемещения, переброски, сра- жения, донесения шпионов- все, чем заполнены три месяца от пробной хроники. Стратегические экскурсы и баталь- ные сцены-главное в «Доброй наде- жде». Что ж, повесть могла быть по- строена и на специально-стратегиче- ской проблеме, в нашей литературе есть такие примеры, например, «Кан- ны» С. Вашенцова. В повести на- мечается такая мысль, она проходит в штабных разговорах, иллюстрирует-юся ся операциями на морях, подтверж- дается гибелью двух эскадр. Эта мысль ревизия старой британской военно-морокой доктрины «мирового господства». Но не только же на популярное изпожение внешнето хода морских этого вправе требовать от художест- венного произведения читатель. По- весть показывает судьбу кораблей, как судьбу людей, Матросы- не спло- шная и безликая масса: у каждого свой жизненный путь, свои интересы и взгляды. Одни послушно идут на убой, друтие колеблются, третьи гут из своей пловучей камеры смерт- ников. Их образы очерчены Кнехтом достаточно рельефно, Те кто им про- тивопоставлены, даны хуже. Трафарет- ны и пустенькая Бел, и скучающая дама Сьюзен, соблазняющая племян- ниика-офицера, понутно высказываю- щая вольнодумные мысли и в заклю- чение оказывающаяся орудием гер- манского пшионажа. В. Кнехт. «Добрая надежда», «Зна- мя», 1936, № 3). Перевертываются и тонут не толь- ко суда, но и стратегические концеп- цни, испытанные веками. У. Черчилль и А. Тирпиц, Лиддль-Гарт и Х. Виль- сонкаждый па свой лад пересмат- ривают опыт морских действий этой войны, конечно, не из платоническогоВсе интереса к истории. Кнехт ничего не пропивопоставляет им, его взгляды выражены смутно и непонятно, хо- тя именно стратегии уделено наи- большее место в повести. Поэтому да- же наиболее трагические страницы ее читаются с меньшим волнением, чем описания тех же событий, ска- жем, у Х. Вильсона («Линкоры в действии», в русском переводе «Мор- ские операции в мировую войну»), так как уступают им в целеустрем- лепности, гео-Повесть получилась не обвинитель- ным актом, пред явленным капитали-наемыея зму, но анализом ошибок британского адмиралтейства. Клехт произвел од- носторовний отбор, выбрав только неудачные для англичан бои. Повесть, создающая впечатление точного изоб- ражения исторических событий, этим может ввести в заблуждение. Кнехт знает, что англичане нанесли и пора- жения германокому флоту в гельгол- ландской битве и др. И сама жертва у Коронеля (Чили, 1 ноября 1914 г.), Кнехт: она отражала удар, угрожав- ший онабжению Антанты чилийокой селитрой, она же привела эскадру по- бедителей к полному ушичтожению у Фалькландоких островов. Но Киехт опускает занавес в ночь Коронеля, и создается ошибочное впечатление, будто Германия шла от победы к по- беде. бе-Стремление придать повести доку- ментальный характер порой излишне: чего стоят одни примечания, внешне напоминающие аппарат научного ис- следования, а по существу, совершен- но ненужные. Возле упоминания о «девятой эскадре де-Робэка» звездоч- ка- смотри вниз: «Контр-адмирал де- Робэк, командовавигий 9-й эскадрой». Как обогапает такоепримечание! Если эпизодический персонаж проез- дом попадает в Копентаген, - это по- вод распространиться о достопримеча- тельностях датской столицы: «тот са- мый Копенгаген, где красавица Валь- кирия потрясает копьем над тихими волнами Зунда», где «Христиан уже с 1688 года беспощадно полирал ко- пытами страшной лошади корчашу- фигуру Нужды» и т. д. Кнехт работает в трудном жанре, рождающемся на стыке факта и вы- мысла, документа и беллетристики. Несмотря на ряд перечисленных нами недостатков, новая повесть Кнехта читается с интересом, влад. никонов
Издательство «Academia» выпускает «Собор Парижской B. Гюго с гравюр ами на дереве М. Полякова. »H A Характерным отличием журнала является отсутствие крупных произ- ведений. Основной материал его рассказы и очерки, построенные, главным образом, на местной тема- тике. А Фетисов и И. Гехтман пи-
БEEu
P
Востоку - форпосту социализма на Тихом океане - в особенности. -Читатель ожидает встретить в жур- нале рассказы о замечательных лю- дях, переделывающих дальнюю, но родную всем нам окраину нашей ро-
на торжествует и пр. И рассказ не плох по замыслу и был бы еще луч- ше, если бы автор более чутко отно- сился к языку, проверял бы слово на слух, работал бы над стилем. То- гда бы он не писал «прибегающие вновь любопытствовали» и не закан- чивал бы рассказ такой пустой фра-* зой, как «он подумал, что это вор, а оказалось совсем другое». люб-Но, несмотря на все эти ляпсусы, надо сказать, что у автора есть на- блюдательность, знание материала и достаточно данных, чтобы стать не- плохим бытописателем колхозной жизни, Отдел «За рубежем», куда вошла статья К. Оста, напоминающая о ге- роической обороне шанхайского рабо- чего предместья Чапея, и очерки Джона Спивака «Встречи в фашист- ской Германии» оказал бы честь лю- бому толстому журналу. об-Удовлетворителен и поэтический раздел журнала. Из поэтов сдедует выделить С. Холодного и его «Стихи о тов. Постышеве», очень простые и взволнованные, и «Дружбу» В. Пет- ровского, свободно владеющего сти- хом, но не свободного от подражания и не нашедшего еще своего собствен- ного лирического голоса. Переводный с японского рассказ «Пролетарская актриса», пожалуй, самая слабая вещь журнала. Редак- ция могла бы показать более высокие образцы японской пролетарской ли- тературы. B заключение мы воспользуемся возмущением автора рецензии на пер- вую книгу «Стахановцы нашего края», изданную «Тихоокеанской эвездой». Тов. Б. Н. (почему, кстати, большая и ответственная рецензия выходит под непонятными инициа-Сивозь лами?) пишет: «Оформление книги сделано небрежно. Тусклая обложка, грязный шрифт… иллюстрации напе- чатаны плохо». Все эти упреки тов. Б. Н. мог бы направить и против своего собственного журнала, где на- печатана его критическая статья. Мы также можем пожалеть, что единст- венный в крае литературный орган союза советских писателей оформля- ется так тускло и небрежно: серый шрифт, бледные иллюстрации, шер-Это шавая бумага, бедная, грязноватая обложка. Затрапезный, неказистый…Вот вид журнала не делает славы даль- гизовской полиграфии. Ив. СЕРГЕЕВ
ри, живущей на западной границе. Необходима экстренная операция. Командование, учитывая это, дает Смирнову задание отвезти спешную почту из Хабаровска в Москву и вслед за этим -- пять дней отпуска. Смирнов совершает героический пе- релет. В три дня он пересекает чет- верть земного шара, привозит из Мо- сквы хирурга и спасает мать от смер- ти. Тема рассказа о сыновней ви, о той заботе к человеку, какая возможна только в нашей стране, разрешена автором с подкупающей искренностью. Наряду с положительными каче- ствами рассказа следует отметить и значительные его недостатки, Они заключаются в шаблонных фразах и оборотах речи: «речь идет о жизни и смерти», «ловкая работа мотори- стов», «секундная слабость», «косич- ки девочки жалко вздрагивали» и т. д. Короткий рассказ требует точного слова, затасканные, заезжен- ные фразы могут лишить убедитель- ности даже правдивую ситуацию, О том, что эти ошибки исправимы, сви- детельствует умение автора в боль- шинстве случаев найти нужный раз и сравнение. Он замечает «тем- ные следы на траве, покрытой ро- сой», описывая ночную посадку са- молета, он говорит, что «серебристо- зеленая птица потянулась на свет- лое озеро, брошенное прожектором», и т. п. Автору следует более внима- тельно и настойчиво работать над образом и словом. В еще большей степени этот совет должен быть отнесен к А. Сидневу, напечатавшему маленький трехстра- ничный рассказ «Упряжь». Автор по- казывает, как меняется психология крестьянина в колхозе. Вступая в колхоз, Иван Муравьев скрыл но- венькую упряжь и привел лошадь на колхозный двор в старой, дрян- ной сбруе. Он, конечно, совсем не был убежден, что в колхозе ему бу- дет житься веселее и легче. А на де- ле у него с женой оказалось «трудо- дней четыре сотни, двести пудов зерна…» «Когда это у меня раньше было столько хлеба?» - спрашивает себя Муравьев. Мучимый раскаянием и бессонницей, он идет ночью в кол- хозную конюшню, чтобы тайком под- ложить туда хомут, седелку, вожжи, поперечник, но сторожа принимают Муравьева за вора. Дело разрешает- ся к всеобщему благополучию, исти-
дины, ожидает увидеть отражение сегодняшнего дня богатеющей с каж- дым днем страны. И надежда не об- манывает читателя! шут о Колыме, E. Склезнев - дальневосточном летчике, поэт С. Хо- лодный - о товарище Постышеве, T. Борисов - об амурских плесах, K. Ост - о Шанхае-Чапее и т. д. B «Колымских очерках» A. Фети- сов дает фрагменты эпопеи освоения сурового и негостеприимного Севера. Большевистская воля и мужество превращают дикую и страшную Ко- лыму в культурный центр. На бере- гах Охотского моря вырастают горо- да, электростанции, заводы. В глубь тайги протягивается на сотни кило- метров шоссейная дорога. На веч- ной мерзлоте раскидываются сотпи гектаров овощесовхозов, Мы знаем об этих местах по коротким газетным радиограммам: Нагаево, Ола, Мага- дан, Тауйск, Элекчан, бухта Монтек- лей, Средникан - имена будущих больших городов и портов впервые входят в литературу. Но входят они так же прочно, как в историю Ко- лымы войдет имя гостреста Даль- строй и руководителя его т. Верзи- на. Очерки A. Фетисова по качеству значительно выше рассказов И. Гехг- мана «Люди далекого севера». Гехт- ман разрабатывает ту же тему: Даль- строй, Колыма - переделка севера людьми и перековка людей трудом в суровой стране, о которой новые оби- татели ее поют: Из зарубежзных материалов напечата- ны рассказ Кубакава Инеко и ре- портаж Дж. Спивака, из американ- ского левого журнала «Нью Мессэз», o фашистской Германии. Еврейский поэт А. Кушниров выступает с пье- сой, посвященной Флориану Мати- шу - герою февральских событий 1934 г. в Австрии. Таково в общих чертах содержание первой книги «На рубеже». С удовлетворением следует отме- тить, что в противовес всем цент- ральным журналам, за исключением журнала «Знамя», у дальневосточно- го двухмесячника есть свое резко вы- раженное лицо. Его определяет не только тематика произведений, но и характерная особенность авторского оллектива, разрабатывающего эту тематику с большой любовью и на- стойчивостью. Приятно отметить так- же, что журнал в основном делается руками дальневосточных писателей. Редколлегия поступает совершенно правильно, привлекая в первую оче- редь местные писательские силы. Обычно, когда речь идет о так на- зываемых «провинциальных» журна- лах, считается естественным подхо- дить к ним с иной меркой, чем к журналам «столичным». «На рубеже» не нуждается в пониженном крите- танные в нем, могли с таким же ус- пехом появиться в центральных жур- налах. Поэтому о достоинствах и не- достатках дальневосточного журнала следует говорить полным голосом, Совершенно естественно, что «На рубеже» читается с повышенным ин- тересом. Интерес этот об ясняется ос- трым, напряженным вниманием чи- тателя к проблемам Дальнего Восто- ка в целом, к советскому Дальнему «На рубеже», орган дальневосточ- ного правления ССП, книга первая, январь - февраль, Дальгиз, Хаба- ровск, тир. 4 400 экз., ц. 2 р. 50 к.
ГОД РОНДЕНИЯ Небольшую лирическую поэму Мар- гариты Алитер, напечатанную в по- следней кните «Знамени», нужно от- метить как достижение нашей моло- дой поэзни. * Встихахискренние чувства и живая мысль, сочетаниеЭто- сожалению, не столь частоедля журнасьных стихов молодых поэтов в последнее время. «Год рождения» этобиографияплане пового поколения советской молоде- жи, недавно еще детворы, тех,кто родился в последние годы старой Рос- сии, «в первый год предпоследней войны». Детство этого поколения было су- ровым и памятным: «Мы привыкли: сначала тихо, потом, как пойдет, пойдет… За стеною начнет портниха, За рекой пулемет начнет. Папы нету ночами дома. Возле кафельной печки мать… …Ходит голод по городишку, Станьте в очередь с котеком»и Алигер находит очень точные сло- ва: дети ее поколения собирали «не- дотоптанные цветы». гододные годы разрухи, ды- мящиеся развалины гражданской вой- ны, неустроенные школы и интерна- ты, как молодая поросль, пробились эти советские деи. Советская власть, революция чувствовала к ним неж- ность необыкновенную, какую испы- тывают к детям, тяжко болевшим. Дети выросли любимцами страны, ве- селыми советскими людьми. «Вот мы плаваем и не тонем. Гром не трогает нас в грозе. бережные ладони всех товарищей, всех друзей… мы выросли, * М. Алигер. «Год рождения», поэма, «Знамя», книга 5-я, 1936 г.
Что мы скажем? Как мы станем? наиример - всего в данном случае то обстоята ство, что, так или иначе, «гро нас в руках». Ах, как хорошо б Куда пойдем?». влорой бы Радуюл в бы, если бы она оказалась в рп редактора «Молодой гвардин» виде самого обыкновенного вары ша! В ч. Только отсутствием оного в нем еденадушне отвощ даша в редакторскоодеснице жем об яснить и появление
Лирико-повествовательная тема пе- ребивается в поэме личным мотивом. любовный мотив, и он проведен в поэме с большой мягкостью и так- том, не противопоставлен централь- ной теме и в широком лирическом
«Для меня невозможно счастье, с ней согласован. она номере журнала стихотворе B. Сидорова «Про Москву», не разделенное с другим». творче актера, в хотворение - будем условно та Эти заключительные строки поэмы, резюмирующие любовную тему, име- и шевики пр зывать плохо рифмованную прого дорова представляет сово вительный образец безвкусицы ют идее справедли- вости новой жизни и твердо перекли- грамотности и наивно-кваснойбалша зеологии. каются с очень резкими и тревожны- ми строками: «Ветер Веста тревога Оста Пограничный песок за рекой». Автор сравнивает старую и в Москву. Все дело только в том его мысли, что раньше «на углх родовые монументами» стояли, а час детям и во сне не приснита углу городовой». стро-то о том, что было раны главное--о том, чего не бы, ров искренноубежден, не было. Не было трамваев («Д ходит конка. Погоняй,я коней»), «ни садов, ни турников было. Что там турники - тра дуалитргибелибылСидоров и пишет: Мы не будем очитать слабые ки в поэме, хотя их, быть может, многовато для такой небольшой ве- щи. Не можем, однако, обойти вни- манием девятый раздел позмганки тором изложено, что предпринял бы поэт дляпредотвращения гибели Пушкина на эти стихи очень плохи: «Есть такие события и даты, которых столетиям кричать, Даже то, что случилось когда-то Мы хотим по-друтому копчать. Мы для них (детей … H.) Школы, пляжи и траву. ер Гуша ткренно. - продуманны сдал Кече фульбeл. сотоспыдливость зенных,то , кельй Оставим на совести поэть даҡции «создание травы». Отке лишь некоторую неточность в заниях свидетеля: немного выш том же стихотворении, вспомиый грубости мастеров, Сидоров за «Вдарит - и летишь в трав как же в общем, тов. Сидорв или не была трава до револ Ведь читателя этак молодого тать можно. КАНИФЕРШТ Я бы оделал так, чтоб иначе. Почему неминуемо смерть?» и т. д. Тема Пушкина для поэмы вовое не обязательна. Притягивать ее, чтобы оделать ее материалом для наивни- чанья, конечно, не стоило. Вообще к ли- то, что серьез- капризно-детская интонация не цу Алигер. Мы хвалим ее за она умеет писать серьезно о ных вещах.
Здравствуй, новая Земля, Милая планета! Двадцать месяцев зима, Остальное - лето, В этой шутливой песенке, создан- ной на ходу, так, как создаются ча- стушки, метко схвачено определение этой поистине новой Земли как пла- петы, Ту Колыму, о которой идет речь, открыли только при советской власти. До революции край этот счи- тался невозможным для жилья. Упорство и твердость новых людей, которых показывают Фетисов и Гехт- ман, победили климат, тайгу, болота и старое представление об этой стране. Сюжет рассказа E. Склезнева «Сын» несложен, но динамичен. Дальневосточный летчик Смирнов получает извещение о болезни мате-
A. СТАРЦЕВ