литературная
газета
№
40
(603)
5
ПРОШЛОЕ В НАСТОЯЩЕМ E. Книпович тель и идеолог европейской демокра- тии, носитель великой, рожденной не- когда в боях культуры твоих пред- ков». Именно такая мысль лежит в основе всех исторических романов этого типа. Они не только современ- ны, в известном смысле они и авто- биографичны. Если мы взглянем на прошлое до- военное творчество крупнейших ма- стеров культуры Запада, мы сразу же столкнемся с трагическим сознанием бездейственности современной им эпох,Саововетво идеологии, с осознанием бессилия сло- ва, которое перестало быть делом. Образ художника, чей голос «авучал. как колокол на башне вечевой, во дни торжеств и бед народных фатально отошел в прошлое. Не было больше тех, чьи «идеи, овладевая массами», становились «материальной силой». И никто не шел больше за эти идеи под пытку и в изгнание. Воля, способ- ность к, действию лучигих представи- телей буржуазной культуры мертве- ли в индивидуалистическом одиноче- стве, в бесплодном бунтарстве, в тех страшных «болотах» буржуазного ис- кусства, о которых рассказал нам в своем раннем творчестве Андрэ Жид. Понадобились десятилетия тягчай- ших испытаний, раскрывших до кон. ца лицо капиталистического мира, по- надобился опыт нашей революции создавшей новое общество, чтобы луч- шие представители культуры Запада лом. Этот процесс еще далеко не за- кончен. Многие представители интел- лигенции Запада, зная уже общее направление поисков, еще ищут сво- его личного пути в будущее. И от прежних времен у них еще осталось недоверие к себе и своим товарищам, недоверие к качеству их воли, нена- висти, к качеству «мускулов» борца. И для себя и для других пишут они книти о людях прошлого, которые, как говорил Чернышевский, «не шу- тили идеями» и завоевывали своей жизнью право на слово, которое ста- новится делом. Именно к этим людям, в первую очередь, обращена книга Бруно Фран- ка «Сервантес». Именно к ним при- надлежит и сам автор книги.ся Его ненависть к фашизму органич- на и непримирима. В этом смысле не случаен и выбранный им герой. Не случайно, что о Сервантесе, самом, по мнению Маркса (наряду с Бальза- ком), гениальном писателе мировой литературы, вопомнили сейчас кроме Бруно Франка и Томас Манн и Жан- Ришар Блок. Не случайно также идальго Ла- манчский и его автор не пользуются расположением клерикально-фашист- ских кругов современной Испалии. Не случайно в романе и то противо- поставление живых и мертвых сил истории - окостенелого деспотизма и живой, творческой народной сти- хии, воплощенных Бруно Франком в короле Филиппе II и в Мигэле Сер- вантесе. В романе много подлинного, глубо- кого, волнующего историзма. Тупой, «алпарат» жестокий испанского абсо- лютиама, разоряющция крестьянокие молодых буржуазных стран и нацио- нально-освободительных движений, инквизиция, блюдущая «расовую чи- стоту» испанского народа -- весь фон повести о Мигэле Сервантесе сделан ярко, скупо, убедительно. И создал его человек, который стоит по нашу сторону баррикады, твердо знает, кто его враг. Замечателен в романе образ анти- пода Сервантеса короля Фиин- па 11. Мировая литература знает двух незабываемых Филишнов. Одного из них создал стареющий, примирив- шийся с действительностью Фридрих Шиллер, друтого -- Шарль де Костер. Филипп Шиллера - большой обая- тельный человек, пожертвовавший лучшим, что у него было, -- человеч- ностью во имя ложно-понятой идеи власти. Филиши де Костера - это по- чти сказочное воплощение дряхлой злобы, смерти, тления, он своеобраз- ный «Кощей бессмертный». Образ Филишпа ИI в романе Бруно Франка реалистичен. И вместе с тем этот «идейный враг» всего живого и про-
ЖИЗНИ
ПОВЕСТЬ
ДЕТЯМ О ВОЖДЯХ СТРАНЫ СОВЕТОВ НОВЫЕ ИЗДАНИЯ ДЕТИЗДАТА УКРАИНЫ всего надо назвать сбор- дя тогосбеника использованы статьи, печатавшиеся в разное время в «Правде» и других газетах и жур- налах. Придавая исключительное зна- чение сборнику, издательство особов внимание уделяет его иллюстриро- ванию. Часть фотоматериалов уже по- лучена из музея Ленина. Для отбора фотографий из жизни и деятельности Сталина в Закавказьи издательство командировало специального работ- ника в Тифлис на выставку, посвя- щенную т. Сталину. Детиздат при ЦК ЛКСМУ готовит ряд интересных книг, которые соста- вят серию «Биографии вождей». В той же серии готовится к печати книга Сказбуша и Ильченко - о П. П. Постышеве. Л. Квитко работает над книтой о С. В. Косиоре. Выйдет она в начале 1937 года. Переиздается сборник о С. М. Кирове. В ближай- шее время выйдет также сборник новелл Н. Рыбака о М. В. Фрунзе. Большую работу развернул Дет- издат Украины по выпуску горьков- ской серии. В ближайшем будущем выйдет из печати книга И. Роскина о великом писателе, а в начале 1937 г. будет выпущен трехтомник A. М. Горького для детей школьного воз- раста. Готовится также пушкинская се- рия. Для детей младшего возраста произведения Пушкина будут изданы Пушкин выйдет на русском языке, под редакцией проф. А. И. Белецкого. Из украинской классики в скором времени выйдут: сборник произведе- ний А. Тесленко с иллюстрапиями В. Касьяна. произведения И. Фран- ко, Нечуй-Левицкого, Леси Украин- ки и Марко Вовчок. ПРОКЛАМАЦИИ «Братья любезные, братья горемыч- ные, люди русские, православные, до- шла ли до вас весточка, весточка гро- могласная, что народы вступили, на- роды крестьянскиевзволновались, всколебались, аки волны окнана-мо- ря, моря синего! Дошел ли до вас слух из земель далеких, что братья ваши, разных племен, на своих ца- рей-государей поднялись, все восста- ли, все до одного человека! Не хотим, говорят, своих царей-государей, не хо- тим их слушаться. Долго они нас уг- нетали, порабощали, часто горькую чашу испивать заставляли. Не хотим царя другого, окромя царя небесно- го». C таким призывом к восстанию предполагал обратиться к крестьянам России в 1848 году, после февраль- ской революции во Франции, извест- ный русский мыслитель, друг Пуш- кина - II. Я. Чаадаев. Намерение свое Чаадаеву не уда- лось осуществить. Прокламация не попала к крестьянам. Не только кре- постные, но и близкие друзья писа- положил ее в одну из своих книг, где она пролежала около ста лет, не- известная никому. После смерти мыслителя его книги поступили в бывшую Румянцевскую библиотеку. При одаче «чаадаевской библиотеки» в переплет прокламация была вплетена в книгу переплетчи- ком. Недавно исследователь О. Г. Ше- реметега, просматривая во всесоюз- ной Ленинской библиотеке книги, принадлежавшие Чаадаеву, обнару- жила в одной из них написанный ру- кой Чаадаева проект прокламации. Нужно сказать, что этот случай утайки Чаадаевым своих произведе- ний не единичен. Ранее в томе «Ис- тории Франции» Сисмонди, храня- щемся также в Ленинской библиоте- ке, была найдена тщательно вклеен- ная в книгу большая статья Чаадаева по польскому вопросу. Текст прокламации Чаадаева, снаб- женный обширным комментарием Д. Шаховского, вместе с неизвестны- ми «Философическими письмами» пи- сателя, о которых мы в свое время со- общали читателям «Литературной га- зеты», будет опубликован пеликом в очередном томе (XXII-XXIV) «Ли- тературного наследства».
Б. БРАЙНИНА жающего писателей декаданса носит большей частью пассивный, болезнен- ный характер. Нам представляется, что влементы нашли свое крайнее выражение в творчестве Марселя Пруста. Его воо- поминания, его «второе переживание жизни» «носит на себе навсегда не- изгладимую печать бесплодия его жизни». Воспоминания Пруста - «поиски утраченного времени», вер- нее, химеры времени. У Пруста утра- уВ чено ощущение настоящего, живого,В действительного времени. «Поиски ут- раченного времени» - своего рода паркоз («великий покой», «таинствен- ное обновление»), желанное забытье, уход от беспокойных зовов жизни. Методу Пруста противостоит прин- цициально иной, горьковский тод воспоминаний. В своих гени- альных автобиографических пронаве- х великий писатель со страст- ным гневом и великой болью обнажа- ет «свинцовые мерзости» прошлого, «подлую и грязную жизнь», чтобы на- учить людей любить сильного и гор- дого человека, борца за прекрасную, счастливую жизнь, Неизменная, дей- ственная любовь к людям, к коллек- тиву вызывает упорное желание от- дать людям все свое сокровенное, весь свой жизненный опыт. почему тяга массового читате. ля к автобнографическим произведе. ник Николай Ахромкин (Московская область) пишет: «Самые для меня до- рогие и интересные книги: «Детство»потеряла «В людях» и «Мои университеты» Максима Горького. Ведь вот изучил Горький человече-кую жизнь,как изучил, - это особенно понятно то- му, кто сам через все ужасы прош- лого выбился в настоящую жизнь». Селькор Пищук (Западносибирский край) обращается к великому писате- лю: «С тех пор, когда я прочитал в одном из ваших произведений о том, что безжалостные кровососы-богачи эксплоатировали вас, еще не достиг- шего совершеннолетнего возраста, в какой-то кондитерской 12-часовым ра- бочим днем за несчастных три руб- ля в месяц, с тех пор во мне про- будилось какое-то желание еще боль- ше прочесть ваших книг. С тех пор во мне проснулась великая братская любовь к вам, а этим кровожадным зверям, которые своим мракобесием и рабством поглощали миллионы та- ких талантливых лиц, как Алексей Максимович, я им всегда и везде посылаю проклятия». Многие наши советские писатели учились и будут учиться у Горько- го умению передавать свой опыт кол- лективу, товарищам в борьбе и ра- боте, умению по-горьковски подхо- дить к фактам своей биографии. Не- удивительно, что и «Моя жизнь» Ко- ревановой, и книти Грековой и Но- виковой, и «Я люблю» Авдеенко, и «Педагогическая поэма» Макаренко вышли в овет при непосредственном пошлости.самого Горького.щийся содействии самого Горького.
0 b rе, 10 Историческая тематика привлекает наши дни пристальное внимание шсателей-гуманистов Запада. Этот интерес к прошлому - свое- базный интерес. В нем нет пассен- стического восхищения «добрым ста- рым временем», в нем нет эстетского любования «экзотикой» костюмов и жесгов. Вместе с тем в нем нет и желания об ективно воссоздать про- шлое. Наиболее драматические эпохи в истории человечества, отдельные тизности, в чьей судьбе скрестились овные противоречия этих служат современным писателям За- дала только средством для разреше- ння самых острых и важных преблем содняшнего дня. Прежде всего, не случаен выбор самих эпох. В истори- навих романах немецких писателен- риха Манна, Бруно Франка мы неиз- явовстречаемся с переломными пе- нолами, с теми эпохами, когда борь- между косными, реакционными истории и силами прогрессив- выступала особенно обнаженно er В этой тенденции, по существу, нет ничего неправильного и порочного, но пругозор этих исторических романи- стов фатально ограничен их филосо- фней истории. Неправильное пред- ставление о роли идей и значении идеологов, невнимание к наиболее актизным и мощным факторам исто- рического процесса часто приводят писателей Запада к созданию сов прошлого. В чем ценность этой истории, пусть неполной, пусть во многом непра- зильной? В том, что острие всех исто- ических концепций Фейхтвантера, Манна, Франка направлено против фашиетских мифов об истории. Совре- менные художники-гуманисты Запада вщевсего воскрешают старый и осо- для них значительный спор между редневековьем и новым временем, аетежду феодализмом и нарождающи- мнся буржуазными отношениями. Это и м Для европейского гуманиста и де- ыюкрата эта эпоха особенно знамена- тельна. Отсюда начинается его родо- всловная, его культурные традиции. И вовете борьбы с фашизмом новая, де- варативная присяга этим традициям, даже новое завоевание их приобрета- ит особый смысл. Бо но Многовековая борьба за права чело- вческого разума, против изуверства, накобесия, деспотизма становится ия них школой и проверкой сегод- вяшней борьбы. По-новому волнуют исейчас образы идеологов, которые вазаре новой истории защищали пава человеческого разума под уг- рзй заточения. пытки, костра. По- итмовсего речь здесь идет о прямой, прантической борьбе с фашистской аукой». Во всех исторических ро- манах немецких писателей-эмигран- твсе время видна скрытая и от- трытая полемика с «культур-истори- вами» современной Германии. На пе- ремотр истории культуры, предпри- втой фашистскими «учеными», ев- рпейские мастера культуры отвечают нергичными контратаками, прини- напод свою защиту «отверженных», етанавливая ртак или империи. противостоит истинное лицо тех, инате «отретупиировалиь прная традиция борцов против емных людей» средневековья, куль- прная традиция великих гуманистов вропы. Не надо думать, однако, что речь цесь идет только об историко-куль- прном споре, хотя идейно-политиче- оезначение этого спора тоже очень велико. И все-таки основной смысл этих рических романов заключается не зэтом. Они написаны с еще более бовой, еще более «практической» делью. Иосиф Флавий, конечно, лько повод для концепции Лиона Фейхтвантера, и Бруно Франку не кужен об ективно-исторический порт- тавтора Дон-Кихота. Смысл этих протзведений иной: «Каким должен бытья, и кем должен быть ты, мой ропейский современник, представи-
Книга Агриппины Коревановой «Моя жизнь» - правдивая автобио- графия, живой человеческий доку- мент. Кореванова - работница-кре- о своей жизни, о временах, когда емы ности не знали», и о счастливых юност наших советских днях. В предисловии к этой книге М. Горький пишет: «Девушки Совет- окого Союза только тогда поймут. по- чувствуют все величие работы пар- тии Ленина, когда они познакомятся с каторжным прошлым их матерей и бабушек. Немые до Октябрьской революции женщины, крестьянки и работницы сами, своими словами рас- сказывают о прошлом. Они пишут книги, и эти книги имеют значение исторических документов. Именно та- ковы книги Елены Новиковой, Гали- ны Грековой, АгриппиныКоревано- вой, Это автобиографии, написанные для того, чтобы молодежь знала, как до Октябрьской пролетарской револю- ции жили «люди, обреченные на ги- бель», - именно такими словами он- ределила Кореванова судьбу ее по- коления». «Смо-Сама Кореванова говорит, что ее толкала писать «злоба и ужас перед несправедливостью жизни, гнев за угнетение женщины и за ее беспра- вие, жалость к бедным и ненависть к тутому кошельку». Она хочет рас- сказать молодежи о своей суровой,Вот подневольной и одинокой жизни, сама себе строит заново…» В нашей литературе за последние годы появился ряд талантливых до- кументально-биографических произ- ведений. В этот ряд входят не толь- ко книги Грековой, Новиковой, Ко- ревановой, но и «Педагогическая по- эма» Макаренко, «Я люблю» Авдеен- ко, «Белеет парус одинокий» В. Ка- таева и пр. и пр. В прежние времена воспоминания- ми, мемуарами большей частью зани- мались, так называемые «генералы в стставке», маститые литераторы, у которых все в прошлом: и карьера и молодость, и жизнь. Но если взять биографические про- наведения талантливейших, передо- вых писателей прошлого, если взять даже такую интереснейшую книгу, как «Анри Брюлар» Стендаля, то мы увидим, что и здесь факты биогра- фии прежде всего, свое, личное дело, неповторимые единственные факты личного опыта. Интерес к биографии - следствие противоречий большого интеллекта большой индивидуально- сти и общественной среды, которая не уловлетворяет, не вдохновляет, не дает импульса, зарядки для творче- ства. Своя биография, прошлое свое, своя индивидуальность значительней, интересней окружающей действи- тельности. Индивидуализм таких передовых писателей, как Стендаль, принимал протестующую, воинственную форму; здесь слышался здоровый протест здесь спрющей пошлости. Инди- против окружающей видуализм же, отрешенность от окру-
«Я хочу, хочу писать!» - воскли- цает Агриппина Кореванова. Каждая строчка «Моей жизни» говорит о глу. бочайшем, кровном интересе писа- еи свой теме. КоревановаПрежде рассказывает о своем прошлом очень койно. А сколько гнева, боли и люб- ви под этой внешней сдержанностью. Коревановой не надо никого пугать- правда жизни говорит сама за себя. И читателю становится страшно, что вот жили же когда-то люди в таком аду, в таком беспросветном мраке. крестьянской семье умирает жен- крестьянской семье у жент. щина-мать. Дети вымирают от голода, от отсутствия ухода. Оставшаяся в живых девятилетняя девочка с утра до ночи мается, няньчит мачехиных детей, голодает, спит под кроватью. Замученный ребенок восклицаст: ме-Мама, родимал мама сставила…». А после такого детства и юности- горькое, подневольное замужество, побои и издевательства мужа и свек- ра, и голод, голод, постоянная забота о хлебе. «Он (муж. Б. Б.) вытащил меня на середину комнаты и стал бить кулаками, а потом головой об пол. Изранил меня о посудные че- репки, а от кулаков из носа и изо рта у меня хлынула кровь. Все на мне изорвал. Наконец устал, бросил меня на полу, залохся. Мне бы только вскочить, да убежать, но я не могу не могут - кругом закрыто, даже ворота задвинуты на запор. Тут я сознание». Муж умирает, но мытарства про- должаются. Женщина работает и на постройках, и грузчицей, и кухаркой, и поломойкой, И везде обиды, при- теснения, побон, везде «все что-то ждали, чего-то боялись, от кого-то за- висели». Поступает она на рудники. Там работа с четырех часов утра до восьми часов вечера, материна, пьянка: «Люди шесть дней гнили в темных, сырых шахтах, чтобы на седьмой превратиться в скотов». Наконец ее бросает судьба на фос- форный завод. Холод проходит по коже когда читаешь эпически спо- койное, краткое повествование о ра- боте на заводе: «Производство, конечно, очень вред- ное: попадет фосфор на тело, … так и знай … будет язва. От газа у ра- бочих дрябли кости, носы провали- вались, зубы крошились. Но кто за- болел - уходи, другие найдутся: голодных много». Вся книга состоит из коротеньких главок. И в каждой из них спокой- но, простыми, «своими словами» рас- сказывается об ужасах прошлого. Когда Кореванова переходит кизо- бражению своей жизни и работы в пореволюционное, советское время, эта краткость, к сожалению, иногда переходит в протокольную сжатость. Зато радует здесь часто прорываю- жизнерадостный лиризм по- шлет на землю свои драгоценные лу- чи: «Живи, земля!». Это благодатное «Живи, земля!» все время чувствует читатель, когда Ко- реванова рассказывает о своей совет- ской работе. Вчерашняя раба, вамученная, за- битая женщина превращается в вели. колепного организатора, в знатного человека свободной и счастливой страны. Никакие трудности ее не смущают, и с каждым годом моло- деет сердце, открываются все новые и новые источники горячей любви к людям, к своей родине, к советской власти. «Так радостно мне это было, что если бы советская власть была одним человеком, я, не задумываясь, обняла бы этого человека и сказала: «Дорогой ты мой, спасибо тебе, что не забыл меня, старуху. Все ты уви- дел, все оценил, будь здоров вовек, на благо всех трудящихся!». Атриппина Кореванова вправе ока- зать о своей книге: «И я верю, что, когда я умру, ты будешь говорить сбо мне, как о своем несчастном дру- те, ты скажешь о моей трудовой, оби- женной, одинокой жизни и о том, кан я нашла себе новый путь, новых лю- дей, близких мне и доротих».
грессивного вырастает в большой, трагический, символический образ гибнущего и отживающего мира ев- ропейского феодализма. Как же обстоит в романе дело с самим Мигэлем Сервантесом? Каким в представлении Бруно Франка являет- ся автор неумирающей народной кни- гн, книги депа? И чем заплатил он, по мнению Б Бруно Франка, за право написать такую книгу? На последний вопрое Бруно Франк отвечает катего- рически: Сервантес заплатил всем. Славу, удачу, любовь, отцовство - все должен был отдать однорукий ве- теран Лепанто для того, чтобы на склоне лет, сидя в тюрьме за долги, увидеть, как по дорогам Испании ски- тается «Рыцарь печального образа». Аскетический максимализм Франка вполне понятен. Вспомним, каким по- истине нечеловеческим испытаниям подвергает своих героев и Лион Фей- хтвангер. Эти жестокие испытания ге- роев об ясняются все тем же недове- рием к воле, к действенности своих товарищей и современников. «Сер- вантес» Бруно Франка создан как пример и поучение для них, жете ли вы все выдержать в борьбе за свои иден, за свое творчество? Смотрите, каким бывает истинное му- жество!». Те борцы, которых не надо учить мужеству, до сих пор остаются за пределами зрения писателей типа Бруно франка, даже Тион фейхт- ко в последней своей книге «Семья Оппенгейм». Еа что же, по мнению Бруно Фран- ка, боролся Сервантес? С этим дело в романе обстоит гораздо сложнее. Автор очень точно воссоздает подлин- ные черты биографии своего героя. Мы видим и студента Сервантеса, начинающего поэта, который в каче- стве учителя испанского языка кар- динала Аквавивы уезжает из Мадри- да в Рим. Мы видим, как Сервантее ищет удачи и успеха сначала при папском дворе в Ватикане, затем, во время войны с Турцией, - в вой- сках дон Хуана Австрийского. Мы видим тяжелую нужду и скитания ветерана Лепанто, попытку вернуть- на родину, долголетний плен у ал- жиреких корсаров, три попытки к бегству, освобождение, которым он обязан великодушному капризу пи- ратского короля, - мы видим неуда- чи Сервантеса на театральном попри- ще, женитьбу, унизительную государ- ственную службу и, наконец, долго- вую тюрьму. Жизнь Сервантеса исключительно активна, богата событиями и дейст- венностью. Но в романе Бруно Фран- ка автор дон Кихота проходит сквозь эти события как чуждый этой жизни странник, как одержимый какой-то неведомой ему самому идеей, кото- рую он должен воплотить в буду- щем. Сервантес Бруно Франка внутрен- не изолирован от жизни, и это основ- ная ошибка этобраза, порождаю- щая все последующие ошибки. Мигэль Сервантес Бруно Франка по- степенно становится в романе Дон мог на- Кихотом, но ведь Дон Кихота писать автор этой наили, а не исторический -- знал и видел куда больше своего героя. Искажая образ автора, Бруно Франк тем самым снижает и значение бес- смертной книги Сервантеса. Гениаль- нейший, реалистический, полнокров- ный роман, посвященный вопросам и интересам тогдашней современно- сти, превращается у Бруно Франка в отвлеченный философский траҡтат об извечной природе и сущности челове- ка. И насколько подлинный образ Ми- гэля Сервантеса был бы более мощ- ным оружием в борьбе сегодняшнего дня, чем та гуманистическая утошия об авторе Дон Кихота, которую создал Бруно Франк. Ошибка Бруно Франка вполне по- нятна. Слабость «положительной про- граммы» свойственна многим гумали- стам Запада. Это переходная стушень. В практи- ческой, повседневной борьбе против того, что он ненавидит, Бруно Франк неизбежно найдет живой, реальный а не отвлеченно-утопическийоблик того, что он любит.
50. Ий
рас кур-
ле
ша,
оу
ово- бра- сть
обк сточ есть
бы нать жен ита- ния,
ле, re-
Бруно Франк. Сервантес. Журн. «Интернациональная литература», №5-6. 1936 г. Перевод с немецкого Александра Кочеткова.
[го сходства, беря в человеке основ- ное, отбрасывая детали и мелкие чер- точки, из которых складывается це- лое в натуралистическом портрете. Наряду с мужскими портретами Ре- пин дает женские образы, отличаю- щиеся эмоциальностью и теплотой. Портрет жены-«Отдых», портрет Т. Л. Сухотиной-Толстой, Э. Дузе, Стрепетовой, «Осенний букет» и т. д. Самым значительным и самым неожи- данным является портрет дочери На- ди (в розовом), показывающий Репи- на-тонкого мастера детского портре- та. Репин является величайшим порт- ретистом буржуазного искусства XIX века, не только русского, но и запад- ного. Высокое реалистическое мастер- ство дольше всего сохраняется в пор- третном жанре, в то время как в об- ласти тематической картины он тер- пит кризис. Волна реакции, охватившая широ- кие слои русской интеллигенции, на- ложила свой отпечаток и на творче- ство Репина. Он становится буржуаз- ным художником, примирившимся с действительностью, подчас не отдаю- щим себе отчета в этом своем попят- движении от демократических идеалов молодости. Сила и острота его полотен пога- сли. Он уже не создал ни одной впе- чатляющей картины, равной «Бурла- кам», «Крестному ходу», «Не ждали». Революция 1905 г. не возродила его общественного темперамента и твор- ческой мысли. Эскиз «Демонстрация» (1906 г.) и картина «17 октября 1905 г.» (1911 г.) показывают,что дальше точки зрения буржуазного либерала он не пошел. Репин по су- ществу прошел мимо двух револю- ций-1905 и 1917 г.,-не поняв основ- ной и движущей силы-пролетариа- та. После Великой Пролетарской Ре- он остался в Финляндии, в Куоккала, где и умер в 1930 г. Наша задача состоит в том, чтобы на основе всестороннего изучения бо- гатого репинского наследства правиль- но понять и оценить подлинно демо- кратическую основу его творчества. его блестящее живопионое мастерство, для того чтобы взять у него все цей. ное, имеющее огромное историче- прогрессивное значемме. Иван Грозный для Репина, по су- ществу, лишь яркое воплощение типи- чеоких качеств русского деспотизма. Победоносцев сразу почувствовал опасность картины. Он писал Алек- сандру III: «Трудно понять, какой мыслью задается художник, рассказы- вая во всей реальности именно такие моменты. И к чему тут Иван Гроз- ный? Кроме тенденции известного ро- да, не приберешь другого мотива». Последней картиной, в которой вспыхивают проблески демократиче- ских идей, является «Запорожцы», 1880-1891 г. (Русский музей), заду- манная еще с 1878 т. Репина вдохно- вила идея запорожской вольницы, В Картина была временно запрещена, Содержание «Ивана Грозного» про- тиворечиво. С одной стороны-царь- убийца, с другой-потрясающая сце- на ужаса и раскаяния, охвативших Грозного после совершенного им по- ступка. В картине имеются морали- зирующие элементы, мешающие об- личительной силе образа. Это-уже истоки либерализма, на позиции кото- рого Репин впоследствии перейдет.
сти
E. ЖУРАВЛЕВА
H
073 ский Эрел- 138), она-
дел- ф шую Выставка И. Е. Репина в Третья- жовской галлерее представляет для нашего широкого зрителя огромный 2терес. Репин--художник-реалист, для ко- крото действительность выступает не только как предмет для решения чи- ето живописных задач, но и как жи- вой, сложный клубок общественной берьбы, человеческих чувств и клас- совых взаимоотношений. Расцвет его творчества падает на 70 -- 80-годы, когда Репин являлся в русском изо- бразительном искусстве наиболее по- следовательным выразителем идей ре- волюционной демократии. В эти тоды были написаны его лучшие произве- дения: «Бурлаки на Волге», «Прото- диакон», «Крестный ход в Курской губернии», «Не ждали», «Иван Гроз- ный» и целая серия блестящих пор- тпретов современной ему интеллиген- ии. Творчество Репина этого периода анаменует собой вершину буржуазно- t реатизма. ено рий де кств ко со в туры Долгий творческий путь художни- сложен и многообразен. илья Ефимович Репин родился в г. в г. Чугуеве, Харьковской в семье военного поселянина. обовь к нскусству в нем проснулась рано. Пройдя ряд последовательных тапов учебы сперва на родине, в Школе топографов и в мастерской жи- описца И. М. БунаковаРепин попа- наст, наконец, в Петербург и посту- шает в Академию художеств. Время поступления Репина в ака- демию начало 60-х годов-период первото демократического под ема, и пот факт имеет огромное значение для развития творческого метода ху- дожника. Общественные и эстетические взгля- ды Н. Г. Чернышевского, оказавшие сильное воздействие на формирование идеологии разночинной интеллиген- цин 60-70-х годов, были плодотвор- ны и для Репина: они пробудили в нем чувство критического отношения окружающей действительности. Ученические работы Репина свиде- ельствуют о борьбе двух противоре-
чивых тенденций: уопешного освое- ния принцилов академического искус- ства, с одной стороны, и живого, пло- дотворного наблюдения реальной жиз- ни-с другой. Ведущим началом, победившим этой борьбе, оказалось последнее. в Высоким образцом классных работ художника является этюд «Натур- щик»-1870 г. (Русский музей). Глу- бокое чувство формы, уверенная кисть, колористическое мастерство го- ворят о большой школе, пройденной Репиным в академии. Его большая картина «Воскрешение дочери Иаира» (1870-71 г.) по-ново- му претворяет принципы академиче- ского искусства. Эта картина пред- ставляет первую попытку освоения реалистического наследства Рембран- дта, которое помогло Репину преодо- леть сухость и отвлеченность акаде- мизма, статику и локальность цвета, внешний драматизм действия, холод- ную академическую форму. Процесс преодоления привитых ака- демических навыков шел у Репина не только путем освоения реалистическо- го наследия старых мастеров, но и пу- тем непосредственного изучения жи- вой природы. Будучи еще учеником академии, он задумал свою знамени- тую картину «Бурлаки на Волге» (1868-1873 г.), поразившую современ- ников не только содержанием, но и реализмом исполнения. В этой карти- не Репин выступил зрелым мастером, смело заявившим о своем стремлении встать на уровень передовых общест- венных взглядов эпохи, в ней он де- лает решительный шат к овладению реалистическим методом. Если в кар- тине и сохраняются еще некоторые черты академической условности- су- хость красочной таммы, известная ку- лисность построения пространства, то все это отступает перед глубоким чувством реалистического проникно- вения в самую тему. Еще в период учебы в академии Репин показал себя большим масте- ром портрета. Особого внимания за- Гслуживают портреты В. Шево-
вой- будущей жены художника и де- вушки («Девушка за чтением», 1870 г.). Веспой 1873 г. Репин уехал в Ита- лию, а оттуда в Париж. Отдав боль- шую дань увлечению Тицианом, Ве- ронезе, Микель Анджело, Репин стол- кнулся в Париже с живописью ран- них импресснонистов, которая произ- вела на него вначале тяжелое впечат- ление. Однако вскоре он увлекся но- вым французским искусством, перей- дя от критики к освоению его живо- писных приемов. Сильнее всего при- влекал Репина Эдуард Манэ, очем свидетельствуют его письма и, глав- ным образом, работы парижского пе- риода: портрет жены, написанный, по словам самого художника, «а la- Manet» в продолжение двух часов, и большая картина «Парижское ҡафе» (находящаяся в настоящее время в Стокгольме). На выставке представле- но несколько этюдов к ней. Репин не стал импрессионистом, но он усвоия наиболее ценные элементы живописи ранних импрессионистов. По возвращении в Россию, в атмос- фере напряженной классовой борь- бы его талант получил большую об- щественную зарядку. После трехлет- него перерыва в Репине вновь пробу- дился интерес к общественной жизни страны. Уехав на родину, в Чутуев, он создал ряд вещей, в которых резко наметился перелом его мировоззрения: первоначальный замысел «Крестного хода», «Протодиакон», «Под конвоем», «Мужичок из робких» и др. Из этих вещей наиболее талантливой надо считать «Протодиакона» (1877). Эта картина поражает остротой и метко- стью социальной характеристики, удачным выбором типажа, огромным живописным темпераментом. «Прото- диакон» был первой работой, с кото- рой Репин выступил на передвижных выставках, разорвав, наконец,совсем c Академией художеств. Связанный давно крепкими идей- ными узами с передвижниками, он (в 1878 г.) членом
И. Репин «Осенний букет» (портрет
дочери художника). Масло. 1892 г.
стве Репина этого времени занимает большая картина «Крестный ход в Курской губернии». Работа над этой темой, подобно «Бурлакам», имеет свою длительную историю (1877 по 1883 т.). Кроме первоначального замы- сла «Крестного хода» Репин пишет «Крестный ход в дубовом лесу» (1878 г.), «Перед иконой» (1879 г.), «Богомолки-странницы» (1878 г.), не- сколько этюдов горбуна и т.д. К со- жалению, не удалось собрать все под- готовительные работы к «Крестному ходу». Необходимо отметить прекрас- но написанный этюд «Голова кресть- янина», впервые попавший в поле арения нашей общественности. «Крестный ход в Курской губер- нии» является одним из наиболее зна- чительных произведений Репина, в котором он достигает широкого охва- та действительности. В ней худож- ник дает характерную картину рус- ского общества не только 80-х годов, но и вообще царской, дореволюцион- ной России. В пределах изобрази- тельного искусства Репин достигает такой сложности и полноты в показе социальной жизни и типов своего времени, которые ставят его «Крест-
худож-мощном хохоте адоровых, обожжен- 80-х тодов. Это произведение ных солнцем и степным ветром лю- дей звучат презрение к угрозе наси- лия и неукротимая жажда свободы. В зрелый период своего творчестваном Репин выступил в русском искусстве самым выдающимся портретистом, пользующимся огромной славой и по- пулярностью. Он создал блестящую галлерею портретов знаменитых лю- дей своего времени: писателей, худож- ников, композиторов, ученых. Как портретист, Репин верен великим тра- дициям реалистического портрета ста- рых мастеров, их поискам полноцен- ной выразительностиобраза, где грань между индивидуальным и ти- пическим, социальным представляет живое взаимодействие. В этом отношении замечательным примером, кроме «Протодиакона», яв- ляется портрет генерала Дельвигаполюции (1882)-известного мемуариста, пора- жающий яркостью и типичностью об- раза, высоким живописным мастер- ством. В портретах представителей интеллигенции индивидуальные черты личности перерастают в синтетиче- ский образ писателя, художника, му- зыканта. И именно потому, что Ре- пин был чужд натурализму, он ма- ника нужно читать как большую кни- гу, изучая отдельные лица, жесты, остро подмеченныечерты. В начале 80-х годов под ем художе- ственного дарования Репина достига- ет наибольшей высоты. Напряженная атмосфера общественных противоре- чий влекла его к острому показу со- циальной жизни, человеческих чувств, страстей, поступков. Целым рядом произведений Репин откликнулся на политические собы- тия своего времени. «Под конвоем» (1877 т.), два варианта «Ареста про- пагандистя» (1878 и 1880-89 т.), «От- каз от исповеди» (1882 г.), «Сходка» (1883 г.), «Не ждали» (1884 г.). Картины Репина вызывали у сов- ременников бури восторгов и негодо- ваний. Однако ни одна из его картин не производила такого потрясающего впечатления на современников, как «Иван Грозный». Картина появилась несколько лет спустя после событий 1 марта 1881 г. и кровавой расправы царизма с народовольцами. В той накаленной атмосфере показ царя в роли отвратительного убийцы, самого «плюгавого и жалкого» (по словам Л. Н. Толстого), имел огромны поли- 70-тический смысл
становится товари- щества. Центральное место в творче- ный ход» на уровень шедевров рус- ской революционной литературы
стерски справлялся с задачей полно- ское