литературная газета № 52 (615)  K друг ВЕликИИ писано и переведено А. А. Поповым и литературно обработаны Е. М. Та- гер. Какие задачи ставили себе пе- реводчики? «Необходимо было зить высокий и торжественный строй якутской народной поэзии, сохра- нить ее напевы и богатые образы и метафоры, передать на русском язы- ке инструментовку подлинников и со- блюсти, наконец, характерные син- таксические особенности языка». же-Желание соблюсти «синтаксические сосе-особенностианковыааеооочит, рые сомнения. Такие фразы, как «не- вестки крики от боли потуг раздают- ся» или «поев, насытясь, ночлежник спальную свою одежду с улицы внес- ши, чтобы отогреть, на лавке раскла- дывает», - воопринимаются читате- лем только как коверканье русской речи и затрудняют восприятие паци-к онального произведения. Сборнику предпослана статья демика А. Н. Самойловича «Якутская старинная устная литература», в ко- торой кратко излагается история изу- чения якутского языка и литературы, дается характеристика якутского уст- ного художественного творчества и анализ материала, помещенного в сборнике. резуль-Сборник снабжен указателем слов и оборотов, указателем собственных имен и примечаниями. Остается со- вершенно непонятным, поч почему такой комментарий, как: «кумыс и конское мясо … традиционная, излюбленная пища якутов» относится к указателю тудается слов и оборотов, комментарий: «скотный двор - огороженное изго- родью место для скота около хлева» отнесен к «примечаниям». Интерес- нее было бы дать научный коммен- тарий, раз ясняющий генезис и исто- рию как данных в оборнике произве- дений, так и отдельных мотивов и об- разов. Точно так же был бы инте- и ценен указатель параллелей из фольклора других народов к про- изведениям якутского фольклора. Э. ГОФМАН Якутский фольклор описание якутского одноглазого «ци- клопа». «А туда поглядеть - к железному столбу железным канатом прикручен- ный, с черной, как столб, ногою, из пупа растущею, и нога у бабок цепью закована; с рукою, словно десять ло- пат громадных, вороватою, загреби- стою, из подложечки выросшею, и та рука у запястья железною цепью око- вана; о дюжею черною шеею, желез- ною цепью у горла закованною; ,с лезными волосами, будто роща нок, покрытых смолистыми пупы- рышками; с глазом посреди лба, как замерзшее озеро…» и т. д. Одна из особенностей олонгхо - тонкая разработка художественных деталей, Вот как описываются ко стюм и внешность женщины: «Серебристых соболей доху наки- нула, пятнистой рыси шапку набе- крень набросила, лучших волчьих шкур шароварами колени охвачены, пятнистой рыси передних лап рукав- чики надеты; серебристых соболей задних лап сапожки обуты. Что лас- ковое солнце, глаза ясно глядели, что небо оветлое, лицо оияло…». Очень интересны как в художе дожест- венном, так и в историко-бытовом от- ношении, помещенные в сборнике ле- генды и предания, в которых отра- зилась роль шаманов и русских ко- лонизаторов. Порой в олонгхо вплетается ряд бытовых реалистических подробно- стей, очевидно являющихся татом индивидуального творчества исполнителя. В сборнике дано всего семь сказок, но и это малое количество дает не- которое представление о характере якутского сказочного эпоса. Ценен песенный материал сборни- ка, совершенно разбивающий суще- ствовавший до сих пор взгляд, что песни якут якобы примитивны и ма- песни, помещенныересен кой песенной килытире о богатой пе сенной традиции. Большинство текстов оборника за-



ГРУДЯЩИХСЯ КИТАЯ 2. Из всех высказываний и статей китайских литераторов по поводу смерти Горького нужно особо отметить большую статью крупнейшего совре- менного китайского писателя Лу Сюнь. В статье, посвященной Горько- му, Лу-Сюнь пишет: «Это Горький во главе и вместе с передовыми писателями мира: с фран цузами Барбюсом, Мальро, Блоком, пор-снемцем Пливье, Мартин соном и с советскими писателями поднял голос решительного протеста против белого террора империалистов и милитаристов в Китае. Сейчас ки- тайский народ еще нахошатся в урод- ливейших условиях существования и делает нечеловеческие усилия, чтобы вырваться из-под железной пяты им- периализма, а великий наш друг, за- ботившийся об освобождении нашето народа, расстался с этим миром. Мы потеряли одну из ярчайших путевод- ных звезд, освещавших нам дорогу. Горький писал в своей книжке «В. И. Ленин»: «Владимир Ленин умер- Даже некоторые из стана вра- гов его честно признают: в лице Ленина мир потерял человека, «ко- торый среди всех современных ему великих людей наиболее ярко вопло- щал в себе гениальность». Немецкая буржуазная газета «Prager Tage- blatt», напечатав о Ленине статью, полную почтительного удивления пе- ред его колоссальной фигурой закон- чила эту статью словами: «Велик, не- доступен и страшен кажется Ленин даже в смерти». И это правда, - пишет Лу-Сюнь. - Смерть того, кто писал эти стро- ки о Ленине, заставляет нас испы- тывать снова точно такое же чув- ство…». 3. Газета «Бэйшин синьбао» сооб- щает: «Утром 20 июня с. г. в Бэйпине (Пекин) был туман. Печально выгля- дело небо. За городом, в Хай-Дяни, к воротам Яньцзинского университе- та тянулись шеренги юношей и де- вушек. Все они шли молча. У ворот университета стояли просто одетые певушки. У каждой на груди был особенностивруный На стене, над трибуной огромного зала - большой портрет Максима Горького, написанный молодым бэй-) пинским художником Ваном. Высоко развешенные плакаты и лозунги: «Пусть сильее грянет буря!». «Если враг не сдается - его уни- чтожают!». Плакаты эти написаны художни- ком Ляном по-китайски и по-рус- ски. В зале все больше и больше со- бирался народ. Раздавали специаль- ный номер газеты, изданный «Ко- миссией по подготовке траурного ми- тинга, посвященного смерти Горько- го». Траурная музыка. Весь зал почтил память великого художника встава- нием. К портрету подносили венки от многих культурных организаций и отдельных лиц - писателей, худож- ников, учащихся, профессоров и уче- ных. Писатель Сун Сичжен, открывая митинг, сказал: «…Горький является самой яркой звездой среди всех  звезд культуры всех веков. Горь- кий - боец. Горький - пламенный друг угнетенных народов, трудящих- ся, молодежи всего мира. Будем учиться у него опыту борьбы, удо- стоимся получить его литературное наследство и пойдем по указанному им пути!». Затем поэт Тин Фэй чи- тал свое стихотворение, посвящен- ное смерти великого писателя. После представителей культурных органи- заций выступил с большим докла- тсм известный знаток советской ли- тературы, писатель-переводчик Цао- Цзинхуа. Он подробно говорил о жизни и творчестве Максима Горько- го. Зал с исключительным внимани- ем слушал этот двухчасовой доклад. После доклада выступали францу- женка Варотэн, американец Бертрам и др. ЭМИ СЯО 1. Весь китайский народ был потря- вестью о смерти Максима Горько- Вся китайская печать единодуш- пворила о том, что сушел иокрен- пруг трудящихся масс Битая и ного мира». Все, без исключения, курналы, ежемесячные и двухнедель- вое ежедневные газеты самых ных нзправлений поместили ывеликого писателя и статьи, вы- ающие печаль по поводу потери жественного борца за счастье че- ечества. Вся периодика поместила тобвографию шисателя, выдержки ео художественных произведений в рублицистических статей. Все журналы выпустили также спе- льные номера, посвященные памя- великого Горького. журнал «Вэнь сюэ» («Литература») шет: dе только Советский Союз поте- своего великого проводника куль- пры: весь мир потрясен смертью это- шганта, изумительного мастера сова и культуры… Каждое указа- Горького, обращенное к писате- СССР, имеет несомненно все- ное значение. Китайские писате- ивсегда сознавали, что мысли в разния великого художника совет- куписателям относятся также и к золько Курнал «Цэоцзя» («Писатель») в кционной статье пишет: удик Журнал «И-Вэнь» («Переводная ли- тькишптура») поместил особенно много ртиаиериала о Горьком; статьи совет- ыше, а в критиков и иностранных лите- тров о Горьком, переводы «Песни долна буревестнике», «Итальянских ска- отрод и т. д. Весь журнал иллюстри- полтун портретами Горького: Горький сезде советских писателей, Горь- ий среди пионеров, Горький с Тол- продевтым, Чеховым и т. д. на «Не только мы, литераторы, но и ись китайский народ, все оскорблен- чые, искалеченные массы всего мира мажны еще больше проникнуться бо- ным духом Горького, духом борьбы правду и счастье человечества… те, кто уважает Горького, хочет ишть память великого «инженера вовеческих душ», должны стремить- следовать его заветам. Каждый из иев меру своих способностей и сил джен вести беспощадную борьбу с ижами-империалистами и их лаке- которые препятствуют человече- ити по вастоящему счаспливо- ти; в частноств и в вжны это делать мы, китайцы!» Журнал «Гуанминь» («Овет») в пе- еме бтреовой статье пишет: «Его жизнь- еняется бетильник масс, испытывавших «ма- но мально горькое». Его искусство шое прекрасное наследство русской нетературы, оно проложило путь к праературе новой эпохи… я Перестало биться боевое сердце о прекрасного человека, самого еллпбимого певца трудящихся масс. Н) кийпне надо было повторять слова ой «Больше овета!» Его окружили воле новые люди, новое государство, Ивая Конституция». В этом специальном номере «Гуан- ронгнь», посвященном Горькому, по- . Копищены статьи, стихи, список китай- тском переводов произведений Горько- Вия другие материалы о нем. «уанминь» выпустил также экс- каный бюллетень под заглавием, Вписки печали и почета по поводу срти Горького». В этом бюллетене, рме фотоснимков (тт. Сталин, Мо- атов, Орджоникидзе и Андреев в ючетном карауле у гроба Горького. Жид в почетном карауле, на- родпрощается с Горьким в Доме Со- ов, Горький с тт. Сталиным и Во- -шиловым и др.) напечатаны статьи E. К. Крупской, М. Кольцова и собо- езнования от Г. Димитрова, Ромэн Роглана, А. Жида, Г. Уэллса, Вайян- утюрье, Фадеева, от пятисот детей, ваТорьковского крайкома партии и всполкома и др. Кл Бо тАндре бн б тора 0 Кра ащей  

Побежденные перестраивают ряды мании части для мотора. Первона- чальная реакция немцев - радость, реакция Каррьера - сочувствие им и любопытство к чужой стране. Их рассказы о Германии - на грани сказки. Каррьер засыпает под эту сказку, и ему мерещатся шелкови- стая трава, густые облака дыма, цве- тущие деревья, странные здания с ярко раскрашенными фасадами. «Ка- кие там хорошие люди! - говорит Карл Шульц, воодушевляясь. Смею сказать: все сердечные люди…» пони-Двое немцев и один француз по- падают в страну «сердечных людей» и на первых же порах сталкиваются озлобленной подозрительностью фашистов. Каррьер раздражается, но во-время вспоминает: - Так же глупо, как и у нас… Однако «глупостей» становится все больше. По дороге маршируют отря- ды наци. Людвиг яростно сжимает зубы. А Шульц сдает свои позиции. Для него наци - новые хозяева страны. Он забывает о том, что «все мы - жители негритянской деревни заво-белые негры», рабы. Когда-то он принял этот афоризм Каррьера. Те- перь он вооружается против него ходячим фашистским лозунгом: «Это результат наших несчастий. В конце концов Германия имеет такие же права, как и все другие народы». Штуттгарт. Завод. И в городе и в цехах наци - владыки, наци шпионы наци - проповедники, на- ци - убийцы. А остальные люди? «Бледные лица смотрели из-под гряз- ных кепок, В огромных глазах свети- лись нищета и голод». A. Шамсон в Штуттгарте проводит Каррьера почти через те же испыта- ния, через которые он провел в на- чале повести прибывших в Севенны немцев. Опять перед нами действует «национальное» - в виде чужой кухни, чужих нравов, чужих жен- щин. Но вне фашистской Германии немцам грозили только те же опас- ности, что и французам: безработица, голод, неустройство рабочей жизни. Здесь же, в фашистской Германии, вырастали и другие опасности. Люд- вига наци насильно снимают с рабо- ты и увозят в Гамбург; Шульц - межумок, его заражают национализ- мом, запугивают, и он возвращается во Францию тайным недругом и от- щепенцем рабочего класса. Отряды фашистов на улицах - неприкрытая угроза соседней стране. Каррьеру все-таки пришлось заглянуть за ку- лисы истории, и он содрогнулся. Он знает по опыту империалистической войны, чем это пахнет. В нем во- преки собственной воле и сознанию начинает биться отвращение к чу- жому народу. Каррьер возвращается на родину полуотравленным. Штуттгартские впечатления тянутся за ним по пя- там. Эта часть романа написана с наибольшей силой. Каррьер неделя- ми молчит, он не желает делиться рабочими своими впечатлениями чтобы не вызвать и в них той вол- ны, которую с таким трудом пода- вил в себе. «В какой-нибудь год все измени- лось, - говорит Каррьер о событиях 1933 года. - Снова все несчастья стали возможны. Теперь я боюсь все- го: нищеты, войны, - она может вспыхнуть снова. Я опасаюсь за этот год и вообще за будущее. Теперь мы все побежденные». В этой книге A. Шамсон в «побежденных» не уви- дел победителей; среди всех рабочих, действующих в его романе, он не нашел никого, кто бы мужественно и трезво оценил события и указал путь борьбы против фашизма. Всего два года прошло с тех пор, как за- кончил Шамсон свой роман. Колеба- ния -- в прошлом. У него есть про- грамма, в руках у него оружие. Ныне он стоит в рядах активных борцов единого фронта. Его вера в «силы жизни» теперь отчетлива. «Нет, Каррьер, тебе нечего бояться этого года», - сказал бы теперь Андре Шамсон своему герою… ЕВГ. ЛУНДБЕРГ ака-Однако все это ни на минуту не отвлекает сознания художника от то- го. что совершается за кулисами. Ри- суя будни французского рудничного поселения или Штуттгартского да, Шамсон тут же проницательно указывает на то, что в современной Европе не осталось ни единого клоч- ка земли, пде бы эти будни еще со- храняли свою вековечную неподвиж- ность. Среди Севеннских гор, в так называемой «негритянской деревне» белых рабов, дыхание истории чув- ствуется с неменьшей остротой, чем в огромном Штуттгарте или на месте боев империатистической войны. Сельская школа, харчевня, рабочий барак даже супружеская постель об- веяны этим тяжким дыханием. Это проникание истории в бытие хорошо Шамсону. Мы видим, что не на словах только, а на самом деле все рабочие до единого помнят и зна- ют смысл боев французской револю- ции 1789 г., боев 1914-17 годов и поражений 1933 года, когда в Герма- нии фашисты захватили власть. отра-Разнообразнейшие проявления «на- ционального» в группе рабочих не- большого рудничного поселка в Се- веннах, на юге Франции, составляют материал «Года побежденных». превосходной настойчивостью испы- тывает писатель своих героев на не- ярких, несложных коллизиях, пере- нося большие исторические события за кулисы избранной им для себя и строго ограниченой сцены. Это не зна- что его рабочие, как французы, так и немцы, не переживают этих исторических событий или не мают огромности их следствий. Но такова уж манера Шамсона - он во что бы то ни стало стре- мится сохранить свою «почвенность». Его нельзя назвать миниатюристом, но интерес к психологическим дета- лям, к картинам будничной жизни, преломлениям истории в буднях придает совершенно особый отпеча- ток его вещам. Когда в рудничный поселок приез- жают немцы - специалисты по уста- новке дизелей, «национальное» тот- час же просыпается на обоих полю- сах. «Пятнадцать лет назад они - нем- цы - швыряли нам в лицо гранаты …Стоит ли сердиться из-за таких пу- стяков?» - ядовито агитирует фран- цузский националист Нанду. «Такая же голытьба, как и мы, эти иностранцы» - парирует удар здоровый, честный рабочий Каррьер. Немцы селятся в «негритянской деревне», в одних бараках с рабо- чими-французами. С этой минуты в обиходе соседей нет ни одной ме- лочи, которая бы не являлась пробою сил пробуждающегося в буднях ин- тернационализма. Здесь А. Шамсон проявляет и большой такт, и тон- кость. Он пытлив так же, как его герой Каррьер, он лиричен, как он ему больно, как Каррьеру, когда лад нарушается, и радостно, когда бли- зссть с иностранцами нарастает.с Стежок за стежком завязываются крепкие связи… Но тут происходит временная заминка. Интернациона- лизм уже существует в бытовых от- ношениях, но политически он еще до конца не осознан и автором и его героем Каррьером. «Мы все зависим от завода», - это чувствуют немцы и французы. «Ни у кого нет ни в чем уверенности. Нас дергают за ве- ревочку», говорит Каррьер. А Шам- сон развивает его мысли. Оба они - и немец и француз - «понимали, что их ведут и распоряжаются ими какие-то темные силы». Вот момент, когда необходимо сделать еще шаг, еще уоилие, чтобы осознать необхо- димость интернациональной проле- тарской борьбы. В романе Шамсон этого шага не сделал. Каррьера, Карла Шульца и Люд- вита дирекция завода посылает в Штуттгарт принять заказанные в Гер- Андре Шамсон. «Год побежден- ных». Перевод с французского Е. 0. Сорокиной. Под редакцией В. Фин- ка. М. Гослитиздат, 1936, стр. 150, тир, 10.000, ц. 2 р.

В сборнике «Якутский фольклор» представлены образцы различных фольклорных жанров: олонгхо ), сказки, предания, легенды о шама- нах, песни, заклинания, поговорки, пословицы и загадки. Большинство помещенных в сборнике текстов до сих пор не было еще опубликовано, за исключением нескольких произве- дений, взятых из «Образцов народно- го творчества якутов» Ястремского и «Верхоянского сборника» Худякова. Почти все тексты, помещенные в оборнике, записаны после революции; тем удивительнее, что в сборник не включен современный фольклор, соз- данный новой Якутией и вытесня- ющий старые олонгхо. Это существен- ный недостаток оборника, значи- тельно снижающий его значение. На- до думать, что издательство сделает все необходимое для издания вто- рого сборника, посвященного совре- менному якутскому фольклору. «Эр-Соротех» и «Две шаманки» - эпические поэмы в прозе со стихо- творными вставками-песнями, расска- зывающие о подвигах кочевых бога- тырей, скотоводов и охотников, о дей- ствиях добрых и злых божеств, о ша- Олонгхо очень интересны в худо- жественном отношении: в них много замечательных описаний природы, они богаты образами. Гипербола, вы- растающая в миф, - один из обыч- ных приемов якутской эпической по- эзии. В этом отношении характерно малах и шаманках. В этих поэмах отразились различные эпохи - пе- риод разложения родового строя, ран- ний феодализм и русский колониаль- ный режим.

Якутский фольклор. Тексты и пе- реводы А. А. Попова. Лит. обработка E. М Тагер. Общ. ред. М. А. Сергее- валлоудожественны:  1936 г. Стр. 320. Ц. 13 р. 50 коп. Тир. 3500 эка. Олонгхо -- героические поэмы.

Оболенский - «Портрет Максима Горького». (Выставка летних работ московских художников). тического мышления «левых» комму- по повоту использования государственного ка- питализма в интересах социализма, в условиях разрушенной страны, так как-де госкапитализм и социализм- несоединимые противоречия, препо- дал им урок диалектического пони- мания противоречий и доказывал, что можно соединить противоречия так, что получится какофония, но можно их сое соединить так, что полу- чится гармония. «Левые» коммунисты, будучи тафизиками, как огня, боялись про- тиворечий. Наши вультарные социологи тоже, по остроумному выражению Гегеля, питают нежность к явлениям, боясь увидеть в них противоречия. A история, как на зло, подсовы- вает им парадоксы! наТеория классовой борьбы при ана- лизе творчества того или иного пи- сателя требует точного учета всей исторической обстановки и условий, в которых живет и творит художник, ясного понимания основных, решаю- щих социальных вопросов, стоящих на очереди дня, конкретного анализа позиции всех классов в этих во- просах и, наконец, конкретного ана- лиза об ективного значения, об ектив- ного отношения к коренным пробле- мам классовой борьбы произведений писателя. Именно так подходил к Толстому Ленин, когда он писал, что легаль- ная русская пресса «всего меньше интересуется анализом его произве- дений с точки зрения характера рус- ской революции и движущих сил ее». Именно так подходил Энгельс к Гете, когда он при анализе его произведе- ний исходил из главного, из самого существенного - из отношения Гете к немецкому обществу того времени. Какой же иначе смысл имеет тео- рия классовой борьбы? Она - актив- ное, острое оружне, позволяющее не только разобраться в фактах дейст- вительности, но и определить напра- вление, в котором они развиваются, силы, которые они поддерживают и представляют. Она - руководство для действия. Разве не такому по- ниманию теории классовой борьбы учат нас Маркс, Энгельс, Ленин и Сталин? критики» своего класса. И только по-  «функции» революционизирующую роль. Если к этому добавить, что автор имеет в виду не теоретические пред- ставления Гоголя, а именно идеи са- мих его произведений, ибо, как он сам пишет, «осуществляя художест- венный показ жизни, Гоголь исходил из определенного понимания мира» (подчеркнуто нами), то совсем «об- нажатся язвы» теории генезиса и функции. Один вывод вытекает из всего этого: Гоголь вошел в историю литературы как идеолог и защитник феодализма. Непонятно только, при чем здесь Белинский и Чернышевский, при чем здесь Ленин, поставивший рядом идеи Белинского с идеями Гоголя. Ясно только, что теория «генезиса» и «функции» находится целиком службе вульгарной социологии. Теория эта, как и вся вульгарная социология, яркий образчик метафи- зичности мышления. Раз Гоголь - дворянский писа- тель, то творчество Гоголя неизбежно должно быть дворянским. А=А. Ти- пичная метафизика! это-Ведь эта методология в примене- нии к литературе точь в точь похожа на догматическую методологию мень- шевиков в их позициях, например, в революции 1905 года. Меньшевики утверждали: революция должна быть и будет буржуазной и, следователь- но, делали они вывод, основной дви- жущей силой не может не быть бур- жуазия. Они никак не могли понять противоречивости развития русской революции и представить себе такое парадоксальное явление, когда в бур- жуазно-демократической революции основной движущей силой является не буржуазия, а пролетариат и кре- стьянство под руководством пролета- риата, которые совершают буржуаз- но-демократическую революцию даже вопреки самой буржуазии. Но вот Ленин, справедливо назы- вая Герцена дворянским революцио- нером, не боится вместе с тем счи- тать Герцена основоположником рус- ского народнического социализма. «само- Но вот Ленин, воюя против догма-

Стало быть вульгарные социологи не имеют никаких прав и никаких оснований об являть себя ками марксовой теории классовой борьбы. «Класс», «классовая борьба» в вульгарной социологии лишь все- го-навсего пустые, бессодержательные понятия, долженствующие упорядо- чить материал, внести в явления дей- м-ствительности недостающие им связь, порядок, систему. Вульгарные же социологи и покронители это антив- ное и острое теоретическое оружие превращают в детскую игрушку. сторонни-Шекспир, Оборотной стороной ультраматериа ско, казалось бы, теории мый доподлинный идеализм, идеали- стический произвол, суб ективистская беспардонность в обращении с фак- тами, метафизическая мертвечина и тупость. Таковы выводы, неизбежно выте- кающие из анализа сущности вуль- гарной социологии.

ихНа наших глазах оживают, напол- няютея повыми совами, приоорослит новую силу, становятся элементом быта величайшие творения лучших художников и мыслителей прошлых веков. Бальзак, Гете, Пушкин, Толстой, Гоголь становятся в нашей стране народными писателями, их творения впервые в истории полу- чают достойный их отзвук, оценку в миллионах людей. Через века, через эпохи напряжен- нейшей борьбы, войн и революций прошли эти творения человеческого стране в социалистической «младое и незнакомое племя» новых людей, способных понимать и оце- нить их. Нетрудно поэтому понять значение проблемы классического на- следства в нашей стране, ее злобо- дневность. Едва ли когда-нибудь так остро ощущалась необходимость раз ясне- ния широчайшим массам значения и роли классических писателей прош- того, отношения новой социалистиче- ской культуры к ним, как в наши дни. Только в этой связи можно плодо- творно ставить и разрешать спорные вопросы литературной теории, видеть ошибочные и вредные тенденции, за- щищаемые рядом теоретиков и най- ти путь к разрешению больших и чрезвычайно сложных вопросов. Сейчас чуть ли не все признают, что критика наша должна от общих разговоров перейти к тщательной ра- боте над творчеством отдельных пи- сателей, над конкретной историей литературы. Это несомненно так. Работа над конкретными фактами обогатит лите- ратурную теорию, внесет ясность в вопросы, слабо еще освещенные и мало разработанные. Но вся эта работа должна иметь одну цель: беспощадно развенчивая догматические теории меньшевиот- ствующей вульгарной социологии, этот своеобразный рецидив богданов- ской теории пролетарской культуры, необходимо показать широким массам подлинных великих писателей прош- лого, наследство которых восприни- мает социалистический народ, строя- щий новую, невиданную еще в исто- рия социалистическую культуау.

Против вульгарной сониологии в литературной теории стр. окончание. начало см. на 2 ческие реалисты, Гоголь и другие, ге- ниальны как раз по причинам, прямо противоположным тем, которые «со- циологи» установили, Насилуя поэтому факты, доморо- щенные догматики приходят к глу- боко вредным политическим выво- дам: Пушкин был царским лакеем, идеи Гоголя ничего общего не имеют с идеями Белинского, все творчество Островского (по мнению Цейтлина) это - гимн московским купцам, а Добролюбов глубоко заблуждался в своих гениальных статьях об Остров- ском и т. д. Как это получается, нетрудно по- нять. B действительной, невыдуманной истории Гоголь изображал действи- тельность далеко не так, как видел понимал ее его класс. Но читатель помнит, что метод вульгарной социо- логии состоит в сравнении творчества писателя с идеологией класса, кото- рую писатель неизбежно должен вы- ражать. Вульгарные социологи и де- 5лают свои выводы наперекор дейст- вительности. Они говорят писателю: - Изворачивайся, не изворачивай- ся, но ты помещик. И все твои произведения, это -- защита феодаль- ных порядков. Поэтому В. Переверзев в свое вре- мя заявил, что герои Гоголя - это сам Гоголь, - мелкопоместный дво- рянин, перевоплощенный в образах. Поэтому В. Десницкий считает Го- голя феодальным реставратором и идеологом среднепоместного дворян- ства. Поэтому М. Храпченко считает, что все творчество Гоголя - это стремле- ние писателя защитить, обновить феоделизм, что трагедия его заклю- чалась в том, что действительность показала ему тщетность этих попы- ток. Правда, Храпченко признает, что по своей функции творчество Го-

geсмоту пибочты 1, не зластарт

тически

голя играл революционизирующую роль. Это единственно «крайний» и «левый» вывод, на который способ- ны представители вульгарной социо- легии. Иначе говоря, по «генезису» твор- чество Гоголя признается реакцион- ным, а по «функции» - революци- онным. Но это деление творчества писате- ля по «генезису» и «функции» вы- текает из внутренних потребностей вульгарной социологии, и только на- ивные люди могут не понимать это- го и не видеть в этом одного из ты- сячи мелких приемов вульгарной со- циологии. B своей книге «H. B. М. Храпченко пишет: «Противоречие генезиса и и функции отчетливо выступает при рассмотре- нии литературной деятельности го замечательного мастера». Попробуем перевести это на язык, понятный читателю. Гоголь, как сам автор указывает в другом месте, вы- ступает «как сторонник обновленно- го феодализма» (подчеркнуто авто- ром). Все его произведения преиспол- нены намерениями защиты феода- лизма. «Острый внутренний конфликт творческого развития Гоголя, - чи- таем мы в книге Храпченко, - со- стоял в том, что, намереваясь «эт- стоять» принципы феодального об- щества, он своим глубочайшим об- нажением общественных «язв» об - ективно наносил сокрушительные удаары устоям, всему «старому» по- рядку» (стр. 17). Следовательно, идеи «Мертвых душ», «Ревизора» - это идеи обно- вленного феодализма, только идеи, выраженные в форме резкой

дакова же социальная роль и ка- вовы идеи творчества критических рыистов? С полным правом и с аб- тной научной об ективностью нарксизм ищет ответа на этот во- тенал рос в реальном содержании творче- ства писателей. бураты ма Теория классовой борьбы требует шзучения конкретных фактов, их ме- а среди других фактов, их роли борьбе классов соответственно их дойствительному содержанию. на терат пойщую Белинский и Чернышевский спра- сативо увидели в «Мертвых душах» «Ревизоре» Гоголя силу, выступаю- против господствующих поряд- ков, призывающую к борьбе против т. е. силу революционную Ле- нинне случайно писал об идеях Бе- аинского и Гоголя. При всем этом оголь был дворянским писателем втом смысле, в каком основополои аак русского народнического социа- анзма Герцен был дворянским рево- исоционером, т. е. в смысле дворян- ской ограниченности его представле- об улучшении и методах изме- нения существующих порядков, ощественной силе, которая способна это осуществить и т. д. то противоречие? Да, несом- ненно, но это то то же противоречие, воторое мы в иной форме находим Ринардо, у стихийных материали- етов-естествоиспытателей и у многих удожников-писателей, творивших в условиях эксплоататорского строя. тут вульгарные социологи, по- твовав грубый для их нежного проняния запах противоречий, начи- нают свою свистопляску. Приводят- ав действие рычаги установленных принципов и начинается «ана- иа» по методу кровопускашия, обез- ровливания великих художников. это понятно. Ибо факты эти ни-   колько не вяжутся с их теориями. Молучается нехороший для вульгар- опиологов оборот дела: крити-

Социалистическая революция явля- ется величайшим переворотом не только в области материального про- изводства, но и в области духовной культуры. Ленин говорил о задаче превраще- ния науки в составной элемент быта трудящихся масс, о задаче освоения пролетариатом всей мировой культу- ры, созданной человечеством под гне- том рабства, крепостничества и ка- питализма. С какой непримиримостью Ленин относился к малейшей недооценке этой великой исторической задачи, как жестоко и резко бичевал он идеологов так называемой «пролетар- ской культуры»,проповедывавших изоляцию пролетариата от наследст- ва мировой культуры! Лении прекрасно понимал великую миссию пролетариата в области культуры и наук. В рабочем классе, борющемся за построение нового об- щества, он видел единственную си- лу, способную критически перерабо- тать, впитать в себя все лучшее и ценное из культуры прошлого и соз- дать новую, социалистическую куль- туру. Все эти вопросы давно пере- шли из сферы абстрактной, теорети- ческой в сферу практики, практиче- ской повседневности.