70 (633)
Людмил Стоянов
Людмил Отоянов — один из самых заплатил
злантливых представителей crap-
литературная газета №
своей жизнью; роман. «Хо-
ровод» Антона Страшимирова и но-
ЗЕ
¢
`дительных» идеалов — антигумани-
ь
*
my
мы
DO
ER.
Ye.
Ca.
HOw
pa:
$
Nee
ых
ea
Hag
0
310
T
[Е
OM.
BE
a
60-
Ha
Е
Ma,
#3
110
10
>—
ах сосредоточены замечательнейшие па-
ето поколения болгарских писателей,
№ конца порьавший с буржуазным
миром,
Сложен и извилист был творчес-
ий путь писателя, мучительно искав-
шем ответа на вопросы, волновавшие
душую часть болтарокой интелли-
тенции, В начале нашего столетия
болгарекая поэзия находилась почти
дсключительно под влиянием запал-
хоевропейского и русского символиз-
ya и эстетизма (Метерлинк, Блок и
др.). Даже передовые болгарские по-
эты (напр. Пею Яворов), творчество
которых развивалось под влиянием
величайшего болгарского революцион-
ного поэта Христо Ботева (1848 —
1876) и социалистических идей, в те-
чение короткою времени
всецело в лоно предвоенной декадент-
ской поэзии,
Людиил Стоянов на первом этапе
своего
Синай» писатель показывает
прошлое болгарокого народа ‘Tor Ty:
перешли Рецким игом и мятеж болгарских. кре-
стьян. Яркс и захватывающе изобра-
жает автор один из героических мо-
ментов борьбы болгалекого трудового
народа за хлеб и свободу. И -
творчества также отдал дань ческая повесть а ен
велла «Милосердие Марсах Людмила
Стоянова.
В этой новелле Люлиил Стоянов
проявил себя писателем-общественни-
и борцом против фашизма и вой-
’
кой культуры, попираемой
H -
домой ь ра, пресле
в пишет ряд произведений
—п
повестей, рассказов, cao
ких статей, в которых полверг
ает уни-
зтожающей критике : и
кую систему и беспощадно разоблача-
ет империалистическую войну.
смелым защитником человечес-
фашистоким — мракобеснем.
публинистичес-
капиталистичес-
В замечательной повести «Мехмед
далекое
Стоянова
снуволизму. Однако уже в первом Н® можег не напомннать болгарокому
610 сборнике стихов «Видения на пе-
рекрестве», целиком выдержанном в
духе сниволизма (раннего Блока),
чувствуются тревога и неудовлетво-
ренность бесплодными поисками вы-
хола. Это настреение проходи? крас-
gol нитью сквозь все
читателю героического сентябрьского
восстания, о котором драконовская
цензура болгарского фашизма не раз-
уже решает писать ни олного слова.
Антивоенная повесть «Холера», на-
писанная в виде дневника рядового
mae балканской войны, дает пот-
рясающую картину империалистичес-
творчество кой бойни на Балканах, тупость и
Л. Стоянова, вплоть до переломного зверство военщины, ужас солдат, ты-
1923 мда, года сентябрьского восста-
ня В Болгарии.
В годы балканской и империали-
стической войны Людмил Стоянов
преисполнен тревогой о судьбе бол-
тарскомо народа. Будучи свидетелем,
в качестве простого рялового, ужасов
войны и милитаристического варвар-
ства, он начинает понимать подлин-
ное содержание империалистической
бойни и видит за ширмой «патрио-
тических», «национальных», «0свобо-
тарную, трабительскую и хищничес-
хую сущность капиталистической сис-
темы.
_ Фашистокий переворот Цанкова в
1923 тоду, зверское подавление” геро-
ическог сентябрьского восстания
истребление десятков тысяч лучших
сынов болгарского трудового нарола
произвели окончательный переворот в
сознании писателя.
Сентябрьское восстание является
ясторическим рубежом в болгарской
литературе. Лучшие ее представите-
ли выступили против расовирепевшей
фашистской реакции. Одна за другой
появились боевые книги: поэма «Сен-
тябрь» Гео Милева, за которую поэт
Дом Альбы
Ф. Кельин
В Мадриле фашистскими зварвара-
ми во время одной из очередных в03-
душных бомбардировок был уничто-
жен дом герцога Альбы. В нашей пе-
чати уже отмечалось, что здесь-были
сячами гибнущих на линии отня и в
тылу от холеры. Однако в изобра-
жении войны автор далек от фатали-
стической безвыходности. Он пока-
зывает в конце своей повести, как
солдаты повернули штыки против
тех, которые послали их на войну.
Бунт подавлен, но дух его витает
над демобилизованными солдатами,
которые продолжают борьбу, но уже
в иной обстановке.
Не менее значительна роль Людми-
ла Стоянова и как общественника-
публициста в Болтарии. В течение
последнего десятилетия он является
редактором ряда автифаштистских ли-
тературных газет, как «Цит», «Ли-
тературное обозрение» и др., об’еди-
няющих лучших представителей бол-
тарокой прогрессивной литературы и
играющих больную положительную
роль в общественной жизни страны.
Людмил Стоянов участвовал летом
1935 г. в качестве делегата болгарских
антифашистских писателей на между-
народном конгрессе защиты культуры
В на На этом ‘конгрессе он вы+
ступил 6 речью против болгарского
фашизма и цензуры и, возвративитись
в Болтарию, излал книгу «Современ»
ная Европа», посвященную контрес-
су:
Болтарские фашисты отомстили от+
важному антифапгистскому борцу 6a
участие, и выступление на конгресее,
подвертнув его ночью на улице же-
стокому избиению.
Но несмотря ‘на’ террор и постоян=
ные преследования, Людмил Стоянов
твердо и непоколебимо несет знамя
боевого гуманизма, знамя борьбы 3a
лучшее будущее человечества. i
4. T.—4YEB.
и.” мятники культуры и прикладного ис- 3 %
HX › кусства. Между прочим мы хотим аще А и
ze in a почему фашисты не Письмо
. дили дворца, принадлежавшего К:
; 3 te Des членов ее из штая
ь TCKOH ортанизации. ясняет- HRKO
His CH это тем, что о момента перэхода О Е ony
ой дворца в руки народной власти у во-
6 фот его появилея часовой, одетый в Весь Китай был потрясен смертью
у» Форму дружинника, & в самом двор- Великого писателя, «китайского Горь-
Е
кого,
це — революционные писатели, уче-
ные и художники. Дом терцога Аль-
кого», Лу-Сюня. Даже враги Лу-Сю-
ня после его смерти не могли не при-
и“ бы был превращен в подлинный дво- ВНать высокой художественности про-
opt:
ROM
ine,
388
ки
[nie
ROB,
рец народной культуры.
Рафаэль Альберти, как всегда, жн-
з0 откликнулся на это знаменатель-
н0е событие в жизни революционной
столицы и всей Испании. Он поевя-
тил ему олну из своих замечательных
поэм, часть которой уже известна на-
изведений писателя, мужественности
борца-революционера. *
В состав похоронной комиссии во-
шли президент Академии наук «Си-
никах Цай Юань-пэй, вдова Сун Ят-
сена — Сун Цин-лин, 97-летний ре-
волюционер Ма Сян-оай, крупнейшие
mt Wey читателю благодаря мастерско- Писвтели и журналисты.
que
1 oF
ope
0 He
ened
sil
5
), Hee
В
0 Be
хД
ки
4 a
ИИ
д
}
у’
у <
ху переводу И. Эренбурга. Поэма об-
ращена к бывшему собственнику
дворца, герцогу Альбе, находящему-
ся сейчас в эмиграции в Лондоне. Она
входит в состав так наз, «Романсеро
тражданокой Войны», создаваемого
Альберти в огне революционных со-
бытий, и носит название: «Последне-
ху герцогу Альбе». Напечатана она
была впервые в издаваемом союзом
: писателей-антифалтиетов журнаие
«Синяя блуза», предназначенном, как
язвестно, для бойцов фронта. Приво-
дим из нее вторую часть. Обращаясь
к герцогу Альбе, которого он зовет
«герцогом не утренней зари, а зака-
та» (три раза проходящее ‘через все
стихотворение — «альба» означает
0-испански «рассвет»), поэт говорит:
Брось свой Лондон, если хватит
тебя на то отваги,
Брось цветок, давно увядший,
Родовитого дворянства,
Загляни хоть на мгновенье,
Загляни одним хоть глазом
В тот дворец, что «отнят» нами,
Он твоим ведь был когда-то...
Подымися по ступеням,
Побывай в просторных залах,
В тех салонах, гле все стены
гобеленах, где убранством
Служат громкие победы.
А потом спустись украдкой
В сад старинный мимоходом
Посети конюшни, нсарню,
Те места, где сам ребенком
Ты любил играть когда-то.
И глаза твои увидят
То, чего они не ждали.
Твой дворец теперь стал чище и
нарядней!
Никогда таким он не был,
Перед ним стоит на страже
Наш народ вооруженный,
Кем горлятся так испанцы,
Коммунист Стоит, дружинние...
сохранно, распевают
В тех же клетках канарейки,
Что вчера, и точно так же
Псы хвостом своим виляют —
Дорог новый им товарин!
Ты увидишь, даже слуги, —
Их в насмешку называл ты
Подлой челядью, — нисколько.
0 минувшем не вздыхают
0 тебе, о тех пор, как снята
С них ливрея — символ рабства,
Ваша светлость, ваша светлость,
Вы — послелний герцог Альба.
Коммунисты, все мы знаем,
Что заря зарю сменяет,
Что она родится утром
В блеске алого сияния.
Пусть же Альбы умирают,
Альба светит нам друтая,
Мертвых альб нам здесь не нало
Дом Альбы сожжен, но Фашисты
просчитались в своих планах. Сколь-
№ бы снарядов и бомб ни посылали
в Мадрид их пушки и самолеты, им
He удастся погасить новую зарю,
Убить в народных массах Испании их
тяту к лучшей жизни, к знанию, к
Увультуре.
!
Десятки тысяч людей пришли в зал
Интернационального похоронното бю-
po, тде лежало тело писателя, чтобы
попрощаться с ним и отдать послед-
ний долг своему любимому писателю,,
друту и учителю. В почетном карауле,
кроме писателей, ученых, журнали-
стов и ряла общественных и культут-
ных деятелей стояли Цай_-Юань-пэй,
Сун Цин-лин и посол СССР в Китае
т. Богомолов; Были получены. теле-
граммы-соболезнования из и ©
всех концов ‘мира.
Тело писателя провожало свыше
10.000 человек. Похороны преврати-
лись в мощную антияпонскую демон-
страцию
В своей soso пьесе «Флорвдедорф»
Фридрих Вольф использовал подлин-
ные ‘события революционной борьбы
венских шуцбундовцев. „Сам он 06
этом говорит слелующим образом:
«Котла я впервые услышал о герои-
ческой баррикадной, борьбе венских
шуцбундовцев, мне’ стало ясно: это
моя тема. Я много месяцев советовал-
ся с живущими здесь шуцбундовца-
ми, и постоянно возникала проблема:
кого избрать? Я хотел написать
тъесу“о пожарнике Георге Вайвеле—
герое Флориледорфа. Потом © Коло-
мане Валише. Но сколько ни состав-
лял проектов пьесы об этих славных
погибших героях, остановиться не мог
ни на одном, всё они терялись в CO-
бытиях TeX венских баррикадных
дней. Я отбрасывал и разрывал ча-
писанное. Я говорил себе: все это ма-
териалы не для драмы, & для романа.
Но во время одного бурного oe
wm. ндовцев, на котором
и голоса слились в симфонию
коллектива, мне стало ясно: пьеса не
может называться Георг Вайсель, ‘она
может называться только — «Флорид-
сдорф». Герой — это рабочие пред-
местья Вены. Я избрал самый трул-
ный, самый неблатодарный, н0, как
мне кажется, самый правильный путь:
не интересная и волнующая сульба
отдельного героя, & судьба рабочего
тородь Флоридедорфа. Там . mepe-
секались, как в фокусе, лве резкие
линии: линия измены, поражения,
катастрофы и линия нового полити-
ческого сознания (сложившегося В
самой борьбе), ведущая к победе».
Трудность, отмеченная выше Воль-
фом, вполне понятна. С олной сторо-
ны, автор хотел дать борющуюся мас-
су, © друтой стороны —-е6 отдельных
выдающихся представителей. Ему хо-
телось даль художественный образ
По поводу постановки
Писатель сел за свою новую книту.
Кто голосовал за присуждение
S
AN
нобелевской премии _
Карлу Осецкому
Широкие круги мировой обществен-
ности единодушным выступлением
против реакционных‘ фашистских эле-
ментов защитили право известного
антифашистского публициста Карла
Осецкого на нобелевскую премию, ми-
ра 1935 гола.
В немецкой ‘эмигрантской прессе
появились интересные цифры, харак-
теризующие состав участвовавших в
голосовании за Карла Осецкого. Здесь
представлены имена известнейших
политических деятелей ученых, и
писателей Франции, Америки, Швей-
парии, Чехословакии, Голландии, Нор-
вегии, Пвеции, Турции и др.
Французскую общественность пред-
ставили прелселатель Совета мини-
стров Левон Блюм; министр просвеще-
ния Анри Герню; министр авиации
Пьер “Кот, Ромэн Роллан, Эдуард
Эррно, профессора и сенаторы. Изве-
стнейший немецкий писатель-антифа-
шист Томас Манн и ученый Альберт
Эйнштейн толосовали за Осецкого от
лица „немецких эмигрантов, изгнан-
ных из ЧГермании фапгистами.
Роберт Сесиль и Пьер Кот послали
Карлу Осешкому телеграмму: «Сер-
дечно поздравляем Вас с присужде-
нием нобелевской премии мира, явля-
ющимся признанием Ваших заслуг в
деле предотвращения новой войны и
залциты единения и прав наролов».
13 декабря в Доме советского пи-
сателя состоялся вечер, посвященный
памяти. известного китайского рево-
люционного писателя т. Лу-Сюня. В
президиуме траурного. собрания—пи-
сатели тт. Фадеев, Леонов, Третьяков,
Эми Сяо и Джерманетто.
В простых и теплых словах расска-
зывает т; А. Фадеев о той огромной
утрате; которую. понес китайский на-
род со- смертью Лу-Сюня.
Мужественный, талантливый, не-
подкунный Лу-Сюнь навсегда связал
свою судьбу и свое творчество с ве-
ликим делом коммунизма, с делом
рабочего класса. Заслуги. т. Лу-Сюня
перед китайской литературой громалд-
ны. Он был одним из самых ‘арост-
ных борцов ‘так называемой китай-
ской ` литературной революции, он
был, создателем нового передового
стиля китайского художественного
слова; был пламенным другом совет-
ской литературы.
—.На протяжении многих веков
межлу нашей и мировой литературой
стояла непроходимая китайская сте-
`на — говорит после А. Фадеева ки-
тайский революционный поэт Эми
Сяо. Огромную брешь в этой стене
пробил т. Лу-Сюнь, Особенно неутоми-
мо искал Лу-Сюнь сближения с CO-
ветской ‘литературой. Многих. и мно-
тих советских. нисателей перевел и
Иоганн Альтман
борющейся массы й правдивое ‘изло-
жение подлинных событий в драме.
Однако, несмотря на Все достоинства
пьесы, полностью ему это не удалось.
Разберемся, почему.
Тов. Рейх в статье «Флориделорф»
считает, что вариант «Флоридедорфа»,
обработанный Вишневеким для совет-
ской сцены, менее удачен, чем первый
вариант Фридриха Вольфа. Тов. Рейх
не понял, что во втором варианте сде-
ланы серьезные и плодотворные по-
пытки найти то типическое в действи-
ях масс, которое было бы воплощено
в нескольких образах драмы. Рейх
пишет: «У Вольфа последняя карти-,
на первого акта называется «Газовый
завод бастует», у Вишневского — «Вы-
ступление шупбунда». У Вольфа
центр тяжести — в осуществлении
солидарности между рабочей массой
и флоридедорфокими бойцами. У
Вишневского все сведено к вопросу—
начнется ли наконец борьба? Вольф
здесь реалистичнее, ближе подходит
к исторической правде».
` Это, конечно, заблуждение. Нело-
статок и первого и второго вариантов
тъесы заключается в том, что автору
‘не удалось воплотить в нескольких
ярких, художественных образах мно-
толикость, разнообразие борющейся
массы; дать в образе ее типических
‘представителей всей перипетии борь-
бы; собрать, сконденсировать типиче-
ские черты отдельных групи венских
‘рабочих в образе нескольких драма-
лических тероев. Вишневский не пи-
cat .— и не должен был писать —
новую пьесу. Но ‚то, что он сделал, су-
щшественно улучшило первый вариант,
пьеса Вольфа стала собраннее, дра-
матичнее, действеннее. Если в первом
варианте пьесы недостаточно инди-
видуализированы характеры, ва иок-
лючением резко противоположных (ко-
В этой же телеграмме Р. Сесиль и
TI. Кот выражают надежду, что Осец-
кому будет предоставлена возмож-
ность выехать в Осло для получения
нобелевской премии мира. .
Как известно, терманское * прави-
тельство официально заявило, что «со-
стояние здоровья Осецкого ‘ие позво-
ляет ему совершить такую поездку».
Чешская пресса утвержлает, что
Осецкий мог бы без ущерба для здо-
ровья предпринять поезлку в Осло,
Очевилно, лело заключается в том,
что германское правительство ни пол
каким видом He хочет выпустить
Осецкого за Траницу.
10 декабря в Нобелевском институ-
те в Осло состоялась церемония вы-
дачи нобелевской премии мира Кар-
лу Осецкому. Процедура выдачи пре-
мии носила
характер, поскольку Осецкому
удалось выехать в Осло.
Председатель Нобелевского комите-
та профессор Штанг в большой речи
в честь Осецкого подчеркнул ‘го ва-
слуги в деле борьбы за мир. На. це-
ремонии присутствовал почти весь
дипломатический корпус, и в частно-
сти поверенный в Мелах СССР в Нор-
вегии. Германский посланник на це-
ремонии не. присутствовал.
не
^_ Вечер памяти Лу-Сюня
излал он на собственные средства.
Благодаря ему Толстой, Достоевский,
Горький, Фадеев, Леонов, Панферов
и др. стали в Китае почти так же
популярны, как и в СССР.
Враги готовы были дорого‘ дать,
чтобы привлечь на свою сторону Лу-
Соня. Однажлы китайские троцкисты
прислали ему свой журнал с цись-
мом, в котором излагали свою фаль-
шивую «теорию». Лу-Сюнь ответил
елким открытым письмом, опублико-
ванным в левой китайской печати, в
котором, со. свойственной ему резко-
стью и прямотой, называл троцки-
стов агентами японского фапгизма.
После Эми Сяо берет слово
т. Третьяков, живший в Китае и пре-
подававший в Пекинском. универси-
тете. Он рассказывает, с какой жал-
ностью читали и переводили книги
советских писателей его студенты,
как близки были их сердцу интере-
сы русской литературы. Огромна за-
слуга Лу-Сюня, сделавшего русскую
литературу доступной широким мас-
сам китайских читателей.
Вечер памяти Лу-Сюня окончился
чтением отрывков. из его избранных
произведений. Читали заслуженная
артистка республики Е. Гоголева и
В. Аксенов (Малый театр).
А. ИЛЬИЮ.
Театральные заметки
«Флоридсдорфа» в театре им. Вахтангова.
нечно, Отто Зауэр — фезкий антипод
Шани, — конечно, Вайсель имеет
сои индивидуальные характер-
ные черты, но зато уже остальные
шуцбундовцы ужасно похожи друг н%
друга), то ‘и в окончательном тексте
пьесы нет тото углубления в тему,
которое требуется. Следовательно, и В
первом и во втором вариантах пьесы,
несмотря на существенные улучше-
ния, сделанные Вишневским и сводя-
щиеся к углублению характеров неко-
торых героев, уменьшению числа дей-
ствующих лип, работе над диалога-
ми, нелостаточно тлубоко отражен па-
фос классовых боев. .
Вольф хотел воссоздать в пьесе ре-
альный исторический факт. И он этого
достиг. Но сделал это недостаточно
художественно. Подлинная хуложе-
ственная правда всегда исторична,
всегда связана с конкретной жизнью,
всегда соответствует подлинным жиз-
ненным процессам, всегда отражает
действительное положение вещей,
движение жизни. Не может быть ху-
дожественной правды, оторванной от
исторической правды.
Но зато не всегда историческую
правду удается выразить художест-
венными средствами. В пьесе может
быть отодвинут назад тот или иной
исторический факт, в пьесе он может
быть пногда лишь фоном, или даже
предполататься совершившимся AO
начапа действия. Но правдоподобность
характеров в пьесе определяется имен-
но связью поступков людей с данной
драматической ситуацией. А послед-
няя никак не может — и никогда не
лолжна быть — оторвана от реаль-
ной действительности, ибо самая эта
действительность порождает драмати-
ческую ситуацию.
Вольфу не улалось показать все
многообразие характеров действующих
несколько необычный .
„КАПИТАН КОНАН“
Один из героев романа Густава Рег
лерз «Посев» во время турецкого по-
хода императора Максимилиана рао-
сказывает своему товарищу любопыт-
ную историю о наемниках императо-
ра Октавиана.
Для войны в Галлии были нужны
солдаты. Император предложил ра-
бам римских вельмож пойти добро-
вольно сражаться за единство и ве-
личие Рима против варваров-таллов.
В случае побелы рабам была ‘обеща-
на свобола. Когла же оставшиеся в
живых побелители возвратились В
Италию, лагерь их был окружен ле-
тионерами, которые ночью выкраля
оружие рабов-лобровольцев. Утром к
безоружным побелителям явилоевь
сто палачей и рабы своей жизнью
расилзтнлись за верность Риму.
История наемников императора
Октавиана приведена в «Посеве» He
случайно. Этот исторический экскурс,
так же как и весь роман, имеет ло-
статочно современный емыел.
С беспощалностью художнака-ре-
волюционера Густав Реглер обобщен-
но, почти символически раскрывает
здесь сущность того «пути. вазал»,
который нензбежно прелетойт довер-
чавому добровольцу любого «импе-
ратора». Столь излюбленному буржу-
азными писателями` Запала психоло-
тическому аспекту «пути назал» здесь
противопоставляется аспект социаль-
ный, : р
«Путь назал», послевоенные блуж-
дания потерянноо поколения —
сколько книг посвящено на Запале
этой теме! Сколько героев вышло из
школы империалистической войны,
навсегда утратив связь © привычной,
обжитой действительностью, в тра-
дициями буржуазной культуры, во
своей профессией, с «довоенной» лю-
бовью и ненавистью! Правда, для па-
лачей «императора Октавиана» не
было поживы ереди этих более или
менее рафинированных поихологов,
переживавших утрату своих иллюзий.
Кабинетный лирик, превратившейся
в кабинетного цаника, имморалист,
применяющий свои новые принцины
в домашнем обиходе, не вызывал ни-
каких опасений у «императоров Ок-
тавианов», которые твердо знали, что
страшен только тот, кто, потеряв
«путь назад» начнет искать «пути
вперед».
Кроме того утрата всех иллюзий,
нигилизм, презрение к жизни и 9е-
ловеку открывали широкие возмож-
ности для соглашения между «импе-
ратором» и его бывшими наемника-
ми. Циника, потерявшего «путь на-
зад», нетрудно натравить на людей,
которые ищут «путь вперел». Вче-
рашний «герой», сегодняшний «разо-
чарованный», завтра спокойно и за-
кономерно может стать организатором
штурмовых отрядов.
Вот почему аи правильным
был тот приз к экономному
расходованию жалости, который
содержался в статье А. Старцева «Но-
вое декадентство». Может быть, не
все конкретные, примеры, приведенв-
ные т. Старцевым, вполне убедитель-
ны. В частности вопрос о героях Хе-
мингуэя и о нем самом требует более
ссновательного обсужления. Но вы-
воды т. Старцева бесспорны. Кроме
того, многих героев западных про-
извелений не слелует жалеть, несмот-
ря на все их переживания, не только
потому, что они, выражаясь словами
Щедрина, «бывые прохвосты», но @
потому, что они прохвосты с буду-
щим. И прав был Лион Фейхтвангер.
который в образе Эриха Борнтаака
Роже Версель. Капитан Конан. Ро-
ман. Перев. с французск. М. Леви-
пой. «Знамя» № 9. 1936 т.
Редакция «Всемирной библиотеки»
{издательство Жургазоб’елинение) вы-
пускает на-днях сборник пьес Лио-
на Фейхтвангера в переволе И. Гор-
виной и Р. Розенталь и с послесло-
вием Е. Книпович. В оборник вошли
пять пьес: «Калькутта, 4-е мая»,
«Тысяча девятьеот восемнадцатый
Tom», «Военнопленные», «Голландский
купец» и «Коричневые острова».
«Постановка всех пяти пьес,—пи-
лиц. Передавая мысли и действия
многих пгуцбундовцев в немногих об-
разах, Вишневский подчеркнул основ-
ное: несмотря на ‘предательство ©0-
циал-демократических вождей, нес-
мотря на то, что шупбундовцам не
улалось связаться CO BCeM пролета-
риатом, несмотря на разгул фатпгистов,
игупбундовцы до конца остаются вер-
ными идеям рабочего класса.
В этом не только их героичность,
но также их типичность. Типичный
характер — это вовсе не «средний
человек», но характер, в котором 06-
наруживаются также типические тен-
денции движения. Когда мы говорим
«типичный большевик», это означает,
что он воплотил в себе наиболее цен-
ные качества, это равносильно обри-
совке ведущей ропи большевика.
Следовательно; один из выводов из
пъесы «Флоридедорф» заключается в
tom, что Вольфу, как и ряду других
драматургов, улалось в общем охва-
тить схему борьбы, улалось в общем
верно очертить драматическую ситуз-
цию и охарактеризовать героев дра-
мы. Однако, пьесе нехватает индиви-
дуализации всех драматических обра-
зов, индивидуализации языка, пока-
за драматического характера как вы-
разителя типических действий масс.
Существует сугубо неправильное
мнение, что если хроникальная дра-
ма должна быть исторически правди-
Рой, то невозможно создание в ней
‘инливидуализированных образов дей-
ствующих лиц. При этом — для само-
успокоения — рассуждают следую-
щим образом: борются массы, следо-
вательно — я должен. показать мас-
©7 без углубления в отдельные харак-
теристики. Далее: произошло-де та-
кое-то историческое событие, следо-
вательно я не должен отступаль от
него ни на один шаг. Это — глубо-
кое заблуждение. И в «Флоридодор-
фе», и в «Гибели эскадры», и в <«Го-
де девятнадцатом» говорится о дей-
ствительно прбоиошелиих событиях,
но в такой форме, которая называется
драмой. Когла мы говорим «хрони-
кальная драма», это означает лишь
TO, что перед нами драматическое
Е. Книпович
(«Успех») показал, как «герой» импе-
риалистической войны, «разочарован-
ный», циник и вигилист, закономер-
но находит своё место в рядах фа-
шизмА.
Новый образ наемника «без пойхо-
логии» и циника без «переживаний»
лается в романе Роже Верселя «Ка-
питав Конан». Капитав Конан — от
нюль не обманутый Никаких иллю-
зий относительно «величия Фран-
ции», «овященной миссии». «варвар-
‘ства врагов» он ве питлет. «Школа»
империалистической войны превра-
тила в профессионального убийцу
этого бретонского паренька «е румя-
ными, лоснящимися щеками. как у
замусоленных бутузов, которые при-
волят в такое умиление парижанок».
Профессионализм Конана настолько
«интернационален». что после побелы
французской армии он Философеки
замечает: «Итак. скажи на милость.
в конце-то концов они их все-таки
одолели?з. И соратники — фразцузы
и враги — «болгатки» (лействие ро-
мана происхолит на залворках о имиа-
риалистической ‘войны, в’Макелонии)
для Конана — в равной мере «они».
И к врагам он питает не больше не-
нависти, чем охотник к личи Они —
об’ект применения его разбойничьей
энергии, не больше. «Мы» — это от-
рял Конана, и там, где начинается
«мы», вхолят в силу нормы ето к^-
торжной совести. С отрялом Конана
связывает тверлое чувство товари-
щества. верности, заботы, суровой
лружбы. Накануне демобилизации,
когла в жизнь армив вошли обычных
нормы дисциплины, Конан «прелуп-
режлал своих люлей © перекличках,
и кажлое утро, когла ухолил со своей
пулеметной команлой на военные 3а-
HATHA, немедленно по прибытии ве
лел составлять козлы, совистал лвух-
часовой перерыв и. пол прикрытвем
далеко расокинутой сети часовых, его
пуалю делали, что хотели». Отряд в
война — это весь мир Конана. По его
мнению, война может надоесть только.
мертвым. Он забыл все ремесла, кро-
ме ремесла убийцы. Он не может при-
способиться в мирной жизни, как
«кобель к салату».
— А что же слелают, скажи-ка, ©
теми типами, которые только и №-
дятся для драки? — смущенно гово-
рит он, когда война окончилаоь.
Сцена, когла Конан, уже после
заключения мира, попадает на место
прежних боев, принадлежит к лучшим
страницам военной беллетристики на
Запале. Человек, обезумевший от вос-
поминаний о прежних убийствах, как
собака от запаха дичи, человек, раз-
вращенный и отравленный четырех-
летней бойней, показан злесь со всей
сЕЛОЙй и всей убедительностью реа-
листического искусства. Черты бая-
дитекого профессионализма, цинизма,
равнодушия к своей и чужой жизни
показаны Верселем в. образе Конана
правильно и убедительно. Версель-—
художник, и часть правды © капи-
тане Конане он сказал, хотя, может
быть, и против своей воли. Но ху-
дожник не может созлавать свой об-
разы. фотографируя их черта за чер-
той, не давая им никакого общего
истолкования, не об’единяя их ника-
кой илеей. И вот тут-то по вине Ро-
же Верселя — истолкователя и ин-
терпретатора Конана — облик капи-
тана начинает лвошться. Автор жерт-
вует правдой, жертвует реалистиче-
скими чертами свое искусства в
утолу той, не очень своей я не очень
новой, концепции ‘империалистичес-
кой войны, которая положена в осно-
ву романа: капитан Конан становится
символом, воплощением обманутого
фронта... Это — герой, чья. трулы ис-
пользовали трусы, это — «боевой
шет в предисловии автор,—претерпе-
ла множество затруднений со сторо-
ны властей. «Военнопленные», вопре-
ки многочисленным попыткам разных
театров поставить эту пьесу, так и
не увилели сцены. «Тысяча девять-
сот восемнадцатый мл» был постав-
лен единственный раз и сопровождал-
ся недоразумениями с полицией. «Гол-
ландекий купец», по настоянию на-
ционал-социалистов, первый с’езд ко-
произведение, в основе которого ле-
жат действительно совершившиеся с0-
бытия. Но произведение само должно
быть художественным. Хроникаль-
ность He должна противоречить ху-
дожественности, хотя она полчеркя-
вает конкретный исторический факт.
Хроникальная драма должна быть не
тслько исторически правдивой, не
только сталкивать в действии много-
численные человеческие характеры,
но должна иметь эти самые характе-
ры во всей их исторической, илейной
и эмоциональной полноте. Иными
словами, хроникальная драма долж-
Ha подняться до высоты эстетически
захватывающего художественного про-
извеления.
Хроникальность, как таковая, никак
не может ослабить высокие хуложе-
ственные требования, которые мы
пред’являем к каждому хуложествен-
ному произвелению. Хроникальная
драма — особый жанр драмы, но
нельзя превращать ее — тем более
сознательно — в низший жанр дра-
мы. От хроникальности можно итти
к монументальной, исторически прав-
дивой, героической, пафосной й поэ-
тической драме. От хроникальности
же можно итти к нехуложественной
публицистике, иллюстративности, га-
зетному штампу. Хроникальность мо-
жет привести и к безразличному 0б’-
ективизму. Нам нужна хроникаль-
ная лрама, направление которой ведет
Hac K монументальным хуложествен-
ным спектаклям. «Флорилелорф»
приближается к такому виду спектак-
ля, но далеко еще не является образ-
TOM.
У советского зрителя «Флорид-
сдорф» будит лучшие гражданские
чувства, мысли борца, братскую, ин-
тернациональную солиларность, нап-
равленные против фашизма. Постанов-
IHR, заблуженный деятель WOKYCCTB
0. Ф. Глазунов (режиссеры Ремизова
и Антокольский) создал героический
спектакль о «Флоридедорфе». Особен-
но интересно отметить сцену 608,
сцену суда и сцену в тюрьме. Эта
три картины слеланы с большим вку-
сом и художественным тактом, как
вожль» YD добычу присвоили
«штабные». Этого профессионально
банлита, хищника и циника Роже
Версель, противореча основным чер-
там созданного им образа, пробует
превратить в обманутог ваемника
«императора Октавиана»
Вее реальные черты Конана полу-
чают «высшее» истолкование. Он за-
щишает попавшихся в бантитском
налете соллат своего отряла. Из раз-
бойничьей солиларности? Нет. Кона-
HOM руковолит «высшая» справелли-
воть: Е
«— Вы пользуетесь тем. что вновь
обрели ваших шипиков в жанлармов,
чтобы впепиться нам в загривки...
Мне ax He зантитить? Да я скорей
пойлу в день сула и схвачу полков-
ника и его четырех помощвиков-па-
лачей за пузо и закричу им’ «Да,
чорта © лва! Оставьте их В покое!
Они завоевали вам ваш покой, мир,
как и лля всех, а теперь пользуйтесь!
Составляйте свон локлалы, лобывьй-
те себе монету. платите за вап гряз-
ненький пошленький. лешевенький
разврат по тысяче лей 38 ночь. HO
извольте оставить в покое тех, на Бом
лежала-вся тяжесть работы, котла у
вас ножки. были в тепле и вы тре-
лись у шестиметровых поленьевз.
Конав убил своего квартирного х0-
зявна. Буйство безработного банли-
та? Нет. Протест обманутого героя.
После убийства ‚Конан произносит
патетический монолог о фронте и ты-
ле, о героях, о тех трех тысячах «бо0й-
Ц0в>, которые в пействительности вы-
играли войну И посаженный в тюрь-
му неблатоларной Францией. Конан
платит ей за это высоким геройзмом.
Неожиланно в окрестностях появля-
ются некие «красные» — затгалочно-
то происхожления (из кото они CO-
стоят и как попали в неналлежащее
место. — этого Версель не об’ясняет).
Капитан Конан—непризнанный, &р9-
стованный — становится во главе та-
ких же отшепенцев мирной Франции
и прогоняет загалочных «красных?.
Тайный пафос всей этой линии ро-
мана Верселя совсем нелвусмыслен
и лостаточно ясен. Каким бы он ни
был, берегите Конана, мужи совета
буржуазной Франции, помнате о нем,
не стылитесь его, потому что он один
отралит вас лаже от «красных»...
Конец капитана Конана печален. В
провинциальном готолке Франции ло-
живает разлуты@. обрюзгитий лавоч-
ник © «прогнившей печенью», © уга^-
шим мужеством.
«— Помнишь, что я сказал тебе в
Горна Войне? — говорит он случай-
но заехавшему товарищу. = Что нас,
выпгравиих войну. было не больше
трех тысяч человек? Из этих трех
тысяз ты, может быть. встретишь
гле-нибуль кого-нибуль. Если ветре-
тишь. вглялывайся в них хорошень-
ко. Норбер: все они булут такими,
как я»
Если «три тысячи», о которых го-
ворит капитан Конан, похожи на него
«умом и серлцем», то лля пессимиз-
ма тероя и ‘автора, по нашему MHE-
нию, нет оснований. Да и В «прогнив-
шую печень» Конана очень верить He
пряхолится. Вель ему сейчас не боль-
ше сорока лет. И по отзыву Роже
Верселя он отличался превосхолным
здоровьем. Нет, нам кажется. что Ро-
же Версель зря с таким пафосом за-
шищает капитана Конана У Конана
есть более серьезные «защитники».
Такого профессионала-убийцу, готово-
го праться в любой наемной армии,
не могли оставить без внимания гла-
вари иностранных легионов меж-
дунаролного фашизма, В самой же
Франции o том. чтобы у капитана
Конана была соответствующая ето
квалификации работа, заботится пол-
ковниЕ Ле ля Рок.
ПЬЕСЫ ЛИОНА ФЕЙХТВАНГЕРА
торых состоялся вскоре после перво-
го представления, был снят с репер.
туара. «Калькутта, 4-е мая» и «Ко-
ричневые острова», несмотря на со-
противление властей, пробили себе
дорогу на сцену немецких театров и
в продолжение долгого времени не
схолили с репертуаров многих теат-
ров Германии. ‘
Теперь -все пять пьес в Германня
запрещены».
ЕЦ * nie A
и заключительная картина:
шуцбундовцами границы.
Заслуженный артист Р. Симонов
замечательно сыграл роль Шани, быв-
шего матроса, рабочего, старого со-
циал-лемократа. Правливый, простой,
неподкупный, преданный делу рабо-
чего класса — таков образ Шани. Его
поведение от нзчала событий и ло
ецены в концлагере было прекрасно
показано Симоновым на протяжении
всей пьесы. Симонов доказал своей
новой ролью, что он может играть
серьезнейшие драматические роли,
хотя он до сих пор играл по преиму-
ществу комедийно-бытовые роли.
Артистка Синельникова в роли же-
вы Шани, матушки Мали, показала
сложный процесс перерожления ря-
довой аполитичной жены рабочего
Флорилелорфа в человека, глубоко
преланного рабочему классу, готовего
уйти в рабочее подполье лля борьбы
против фашизма. Сцену встречи ¢
аристократками - блатотворительница-
ми, пришедшими «утешить» Мали,
Синельникова проволит с большой
искренностью и тактом.
Заслута постановщика в том, что
он сумел углубить рял образов пъесы:
Шани, Мали, Гейнц и др. Олнако
наиболее слабые образы. пьесы оста-
лись слабыми также и в спектакле.
Не удалась роль Зауэра (Русланов),
как и рял других второстепенных ро-
лей. Актеры должны прололжать
свою работу над углублением образов.
Надо помнить, что спектакль не 38с>
тывает, и с каждым новым выступле-
нием актеры должны находить новые
штрихи, черточки, летали для харак-
теристики своих ролей, тем более, что
в основном трактовка этих ролей, как
их поняли постановщик и актеры,
правильна.
Вахтантовокий театр вступил в ше-
стнадцатый тод своего существования.
«Флориделорф» — юбилейный спек-
такль. Пожелаем ‘всему вахтанговско-
му коллективу дальнейших усшевев.
переход