МИРА Андрей УПИт

ДЕСЯТЬ ЛЕТ НА СОЛНЕЧНОИ ПОЛОВИНЕ     Большие

21 июля 1950 года - славный праздник народов Литовской, Латвийской и Эстонской ССР. Десять лет назад в этот день была в Литве, Латвии и Эстонии. Из- народы этих республик под зна- обрели свободу и счастье, вышли провозглашена советская власть бавившись от гнета капитализма, менем партии Ленина-Сталина на светлый путь социализма.

Юстас ПАЛЕЦКИС





Дыхание новой жизни 1. поэзии и драматургии, я беру на себя сме- лость заявить: при всех успехах по срав- теского Некоторые из нас не осознали со всей глубиной широких задач нашей литерату- ры. Мы решаем проблемы, общие для всех советских литератур, и одна из них- отражение творческого содружества наших народов в бою и труде. Я считаю неверным такое положение, когда, отображая жизнь латышского народа, мы иной раз показы- ваем наших героев обособленно от всей многонациональной семьи Советского Сою- за и особенно в отрыве от русского наро- ла. Это противоречит жизненной правде. Без помощи русского народа, без братской, бескорыстной поддержки всей советской страны латышский народ не сумел бы по- строить социалистическую промышлен- ность, сельское хозяйство и культуру рес- публики. Но кроме романа Вилиса Лациса «Буря» трудно найти в нашей литературе боль-ооразы русских людей, показанных во все их многогранности,и поззии тема дружбы советских пародов нашла широкое стает. 3.

перемены Наша республика превратилась в огром- ный народный университет, наши люди сегодня проходят великую школу социа- лизма. Плодотворно работают 11 высших учеб- ных заведений республики и Академия наук. Эти научные центры тесно связачы с народом, с социалистичоской промыш- ленностью, с колхозами. Хорошая книга пришла в дом рабочего и крестьянина, стала другом и советчп- ком. Произведения классиков марксизма, за чтение которых в старой Литве кара- ли тюрьмой, теперь стали боевым идейным оружием народа. В книгах советских пи- сателей наши люди ищут и находят от- веты на самые важные и волнующие воп- росы. Огромным успехом пользуются про- извадения русских классиков и совромен- ных советских писателей, в большом ко- личестве переведенные на литовский язык. Почетное место среди настольных книг читателя заняли произведения ли- товских советских писателей: «Правда куз- неца Игнотаса» А. Гузявичюса, «После бу- но-ри» Довидайтиса, «Честь» И. Авижюса, поэма «Уснине» Т. Тильвитиса, стихи A. Венцлова, В. Вальсюнене, В. Реймери- са, К. Корсакаса и других. В прежние времена вряд ли кто-нибуль за пределами Литвы имел представление о литовской культуре, о сокровишах, ею созданных. А сейчас все народы многона- ционального Советского Союза с уважени- ем и горячим интеросом знакомятся с луч- шими произведениями литературы и искус- ства Литвы. На весь Советский Союз прославились всенародные праздники песни, прошедшие в районах и городах Литвы. Мощный хор, в который сольются голоса десятков ты- сяч певпов, будет славить на празднике десятилетия Советской Литвы новую жизнь, родной народ, любимого Сталина… Выброшенные на свалку истории бур- жуазные политиканы, осколки разбитого вдребезги старого режима, лицемерно опла- кивают прежнюю псевдонезависимость литвы. Эти людишки, в течение двадцати лет оптом и в розницу торговавшие роди- ной, готовы служить любым чужеземпам. на эту падаль нашлись «покупатели» за океаном. Соединенные Штаты Америки пригрели у себя и возвели в ранг… полномочных дипломатов всяких предателей - жадей- кисов и будрисов. Но никогда не вернутся времена, когда империалистическим хищникам вольготно было самоуправствовать на земле безза- щитных лимитрофов. Попробовала нынеш- ней весной американская «летаюшая кре- пость» появиться в небе советской Прибал- тики… Все знают. что из этого вышло. Великой радостью созидания, трудом, прекрасным, как песня, возвышеннышло творчеством дышит все на древних землях Литвы. Широкие колхозные поля расстила- ются, словно огромные веленые скатерти. Скоро будет вовсе вычеркнуто из крестьян- ского словаря литовца разобщающее сло- во «межа». Восстановленный многоэтажный дом, собранные электромоторы, заготовленный ле пахнушая свежей типографской крас- кой книга - все, что рождается трудом людей Советекой Литвы, предназначено для жизни, для мира, для счастья народ- ного. Парод Литвы с твердой увереннюстью смотрит в будушее, осененное сталинским солинем. Слово Сталин звучит по-литовски и па любом языке земного шара, как счастье, надежда, будущее. вильнюС 

Прошло десять лет - годы победоносной войны и мирных тру- довых свершений. В братской семье советских республик, при по- мощи великого русского народа и других народов нашей страны далеко шагнули вперед литовцы, латыши и эстонцы. Радостью со всем советским народом стро- созидания полны их дни. Вместе ят они коммунизм! 

Недавию я вернулся из поездки по го- родам и районам Литвы. Много свежих и ярких впечатлений вынес я из поездки, но особенно запомпился мне рассказ од- ного местного работника. Однажды, проезжая на рассвете мимо колхозного поля, увндел он старика, ко- торый выкапывал из земли какие-то ко- лышки и выбрасывал их на дорогу. Ока- залось, что год назад, когда создавался колхоз, этот старик, подав заявление о приеме, тайком забил колышки на меже «своей земли». Забил их «на всякий слу- чай!» Прошел год. И вот он пришел на заре, чтобы выкорчевать и выбросить с поля глубоко запрятанные в землю «колышки сомнения»… Так сама жизнь выкорчевывает в серд- цах паших людей черты старого, отжив- шего, ненужного! Наблюдая расивет литовской деревни, мы видим, как решительно побеждает кол- хозный строй. Для нашей республикл, народ которой совсем недавно стал жить по-советски, последние три года ознамено- вались таким же великим переломом, ка- кой свершился в начале тридпатых годов в жизни других пародов СССР. Колхозное движение в Литве стало массовым. И убе- дительнее всего за колхозный строй аги- тировали первые ощутительные успехи колхозов. Хочется рассказать о колхозе имени Петраса Цвирки, организованном на роди- не писателя. (Кстати скажу, что крестья- не многих паших сел назвали свои моло- дые колхозы именами любимых писателей, помогавших понять и полюбить новую жизнь, - именами Саломен Нерис, Люда- са Гира, Петраса Цвирки, именем старой крестьянской писательницы Жемайте). В своей книге «Земля-кормилица» Пет- рас Цвирка нарисовал страшную картину горького обнищания крестьян в буржузз- ной Питве, трагедию простого человока Юраса Тарутиса. Поняв антинародную, звериную сушность капитализма, герой книги мечтает о том, как бы хорошо «жить без меж и вешек, рука об руку, душа в душу…» Глубоко пережили эти чувства земляки писателя, жители села Клангяй. Ныше в этом селе, в колхозе имени Петраса Цвир- ки, люди трудятся на общей земле, как мечтал Цвирка. Во время поездки по деревням я по- знакомился со многими новоселами. Кол- хозник артели имени Каролиса Пожела Урба, которого я помню в годы Великой Отечественной войны солдатом Литовской дивизии, пригласил меня на новоселье. Урба только что отстроил свой дом, и я понял, что это действительно но вы й дом, так как он воздвигнут не на обособ- ленном хуторке, а стал в ряд с домами других колхозников на улине поселка. это для Литвы не так-то просто: десятки лет буржуазные правители старались рас- селять крестьян по хуторам, добивались «миллиона одиночеств». А сегодня сама колхозная жизнь рождает в людях жела- ние не только работать, но и селиться вместе, жить сдиным коллективом. …Те же большие перемены произошли и в промышленности республики, и в жиз- ни литовских рабочих. Двадцать лет буржуазные хозяева Лит- вы не могли преодолеть безработицу. Н вот в первые же месяцы советской власти эта народная беда была ликвидирована. С каким волнением, словно самую пре- красную поэму, читали литовцы в пред- военный год на улицах своих городов по- разительные объявления: «Требуются ра- бочие», «Производится набор в ремеслен- ные училища», «Трест приглашает на ра- боту»… Обновленная Советская Литва начала открывать фабрики, закрытые хозяевачи, строить новые заводы. Предприятия, кото- рые работали прежде 2-3 дня в неделю, переходили на работу в две смены. Рабочие, крестьяне и Литвы за один советский год навеки срод- нились с новым. Советская власть своя, родная, любимая народом! Когда на наши рубежи напали фашист- скне захватчики, народ Литвы твердо зная, «за кем итти, в каком сражаться стане». Литовцам было что защищать! Оккупанты встретили глухую стену ча- родной ненависти. В рядах воинов-освобо- дителей сражались сыны свободной Лиг- вы. В послевоенные годы возрождение на- шей республики стало кровным делом не только литовского народа, а всего огром- ного Советского Союза. Братекая помощь союзных республик, и в первую очерель великого русского народа, стала поистиче животворной для восстановления промыш- ленности, сельского хозяйства и культуры Литовскей ССР. Проетой перечень грузов, направляемых в Латву, свидетель твует о размахе и шед- рости этой братской помощи. Тысячи трак- торов. построенных в Сталинграде, Че- дябин ке и Харькове, разнообразные стан- ки с Урала, из Мо квы и Ленингръда, хлопок из среднеазиатских республик, нефть из Баку, электрооборудование, меди- каменты. Голы послевоенной сталинской ки ознаменовали собой небывалый цвет промышаенности Литвы. пятилет- рас- замеча- тельном росте достаточно ярко скажет та- валовая более чем в уровень довоен- движение охватило рабочих всех больших и малых предприятий. Каждый месяи народ узнает вrе новые имена героев, еще вчера быв- ших рядовыми тружениками, Риге. I них и Он Он потом

Мой народ подводит итоги своей десяти- я, старый датышский писатель, радуясь успехам нашей литературы, попытаюсь сказать п о том, что, на мой взгляд, ене предстоит сделать для ее дальнейшего роста. Двадцатилетнее господство буржуазно-от националистической клики, пагубно отра- зившееся на развитии всей латышской культуры, сказалось на литературе. На книжный рынок зловонным потоком текли сочинения западноевропейских трубадуров империализма, пропагандирующих маразм и разложение, порнографию, похождения бандитов и убийн. Буржуазные писатели Латвии воспевали куланкую политику в деревне, насаждали крайний индивидуа- лизм, звали к мещанскому «счастью в Советско- слап-Велика Отечественная война го Союза против немецко-фашистских ок- купантов была серьезным испытанием для латышского народа. Писатели Советской Латвии, как находившиеся в армии, таки уехавшие вглубь многонациональной стра- ны, неустанно и упорно работали. Выли тихом уголке». Этими произведениями бур- жуазия стремилась отвлечь рабочий класс Латвии от революпионной борьбы, отравить сознание молодежи. С приходом советской власти идеп шевизма оживили угасшую душу нашей литературы, вдохновили писателей повой Латвии -- равноправной республики дружной семье братских пародов СССР. созданы песни, поэмы, рассказы, пьесы нашей жизни, нерушимой друж- бе латышского народа с русским и другими братскими народами СССР. 2.



 Ганс ЛЕБЕРЕХТ Тухкатрийну

Сказка о

и наша светлая быль В Таллине, на фасадах средневековых домов Вышгорода, на площадях и проспек- тах рабочих районов Копли и Ласнамяги, белеющих новостройками, на лугах колхо- зов, где сейчас убирают стога пахучего сена, пламенеют флаги и призывы. На огромное зеленое певческое поле в Кадри- орге стекаются тысячи людей в нацио- нальных костюмах; идут оркестры. По шоссе и проселочным дорогам мчатся мо- тоциклисты и велосипедисты; на их ма- шинах вымпелы спортивных обществ рес- публики. Спортсмены несут эстафеты до- стижений… Праздник народа! Эстонцы знают сказку о Тухкатрийну - бедной девушке; денно и нощно трудилась она для своих хозяев, получая взамен побои и колотушки. Дель- цы из лондонского Сити, вывозя наши масло и бэкон, экспортировали в Эстонию свои вульгарные вкусы, волчьи законы мораль. Они хотели превратить маленькую страну в свою падчерипу - Тухкатрийну. В сказке хрустальные туфельки и раззо- лоченные кареты достались бедной девоч- ке. В жизни они доставались отнюдь не батрачкам Харьюмаа пли Вильяндимаа. Незадолго до провозглашения советской власти в Эстонии буржуазные статистики произвели перепись. Из ста тридцати про- мышлепных и торговых фирм -- восемьде- сят принадлежало иностранцам. Английским империалистам и их бур- жуазно-националистическим холуям крайне выгодно было поощрять концентрацию капиталов и национальных богатств в ру- ках немногих. Так было удобнее совершать крупные сделки с экспортерами, вывозить железнодорожными составами пародное добро - сланец, древесину, хлеб, бэкон… Как не вспомнить теперь о труженице Тухкатрийну, о народной мечте, о тыся- чах Золушек, обокраденных капитализмом и только при советской справедливой власти увидевших свет и довольство. По роду журналистской работы мне ча- сто доводится бывать в деревнях волости Кыо, уезда Вильяндимаа. В буржуазной Эстонии из года в год в этой волости Кыо с молотка за недоимки и банковские долги имущество не только малоземельных крестьян, по и середняков. И вот сегодня в той же волости Кыо - чудесные, почти сказочные перемены. Не костяной мертвый стук молотка вукционе- ра раздается злесьрокот тракторов, запа- хивающих целину. Колхозники артели «1 мая» в прошлом году сняли в среднем по 20 центнеров зерна с каждого гектара (ранъше, при единоличном хозяйстве, собирали едва по 10 пентнеров). У людей большие заработ- ки: 7-8 тони зерна получили некоторые семьи в минувшем году по трудодням, много овошей, кормов, шерсти, по 4-5 ты- сяч рублей деньгами. Сланцевый бассейн в Кивиыли - гор- дость Советской Эстониипереживающей сейчас такой прекрасный расцвет, - еще только десять лет назад находился в ру- ках английского акционерного общества «Гольдфильд». Когда «своя» буржуазия запродала англичанам этот богатейший ис- точник национального богатства, в Таллине были устроены пышные банкеты. Пред- ставитель английских бизнесменов мистер Дуни, розоволицый джентльмен во фраке, сулил эстонскому народу многое - небо- скребы на месте пустырей, высокие зара- ботки рабочим, английский комфорт в ба- раках. Но посулы эти, как легко можно дога- даться, оказались блефом. Разработка цевых богатств при англичанах резко сок- ратилась. В запустение приходили шахты п наскоро сколоченные бараки с англий- ским львом на флагштоках. Увольняли сотии шахтеров, забивали досками входы в штреки, а из Лондона летели телеграммы: «Еше сократите добычу сланца». иНам теперь понятны причины подобно- то поведения английских джентльменов: они вовсе не были заинтересованы в раз- витии энергетики и тяжелой промышлен- ности Эстонии, они забрали в свои при- жимистые руки весь сланцевый бассейн только для того, чтобы контролировать жалкую индустрию малой страны. Когда сегодня побываешь в советском Кохтла-Ярве, центре сланцевого бассейна, богатом новостройками и благоусгросины- ми домами, когда видишь на щитах цифры трудовых побед. с особой отчетливостью ошушаешь, как свстел и радостен паш мир социализма. В дни юбилейных празднеств новая со- временная опера эстонского композитора Э. Каппа «Певец свободы» пойдет в театре «Эстония». Прекрасны белые залы этого восстановленного из руин театра. Мне вспоминается проникнутый горечью рассказ одного из одареннейших солистов театра «Эстония» Ааро Пярна. Многие годы пришлось ему стучаться в двери буржуазного театра, петь в кабаках в поисках заработка. Сколько таких талан- тов- в литературе, в искусстве - губи- ли, принижали растлители культуры, ра- болепствовавшие перед Западом министры буржуазной Эстонии! В канун большого торжества - десяти- летия родной республики-людн Советской Эстонии с гордостью говорят о своих победах, достигнутых при помощи великого русского народа, о своих трудовых дости- жениях, о своем культурном росте. Но трудящиеся свободной, счастливой песпуб- лики, нознавшие свет Сталинской Консти- туции и братскую дружбу народов, не за- бывают об угрозах империалистов. Флаги пламенеют па заводах и стройках. Всюду идут митинги и собрания в честь праздни- ка. В эти дни эстонский народ. народ, совсем недавно освобжденный от гнета капитализма, - присоединяет на Стокгольмского Воззвания свой гневный голос протеста против поджигателей вой- ны, исступленно мечтающих о новых зло- деяниях. ТАЛЛИН

Максим Горький говорил, что по книгам можно познать жизнь народа. Если чита- тель захочет узнать жизнь рабочего класса Латвии по нашим книгам, то он окажется в затруднительном положенни. Правда, об- разы рабочих проходят в пьесе А. Григу- лиса «Глина и фарфор», в поэме В. Лукса «Рита начинает жить», но этого недоста- точно. Даже лучшие наши поозанки Вн- лис Лацис, Анна Саксе, Ян Грант, Визбул Берпе и многие другие не показали во весь рост рабочего. Наша республика превысила довоенный уровень промышленности более чем в два с половиной раза, у нас есть рабочие - лауреаты Сталинских пре- мий. С волнением слушал я на недавнем пленуме выступление работнипы фабрики «Дребниске», которая справедливо упрек- нула латышских писателей за пренебреже- ние к рабочей теме. Латышский рабочий сегодня - это чело- век, спасенный советской властью от ни- щеты, безработицы, бесправия… Этот человек, которого долго уговаривали до- вольствоваться малым и преклопяться пе- ред «превосходством» Запада, давно уже стал истинным героем нашего времени, п дело писателей - показать жизнь, твор- чество, внутренний мир строителей ком- мунизма. Мы еще мало пишем о современности. Нас теснят воспоминания о пережитом, мы не можем вырваться из-под спуда мате- риала, накопленного опытом, не рассказав подрастающему поколению о том, как мы жили п боролись раньше, с какой стра- стью мечтали о нынешних днях. Все это нужно. Но опыт былой жизни для. Недостаточное внимание наших писате- лей к современности - вот причина того, что мы не показали еще во всей красоте героя советской жизни и в первую очередь коммуниста. Анна Саксе нарпсовала коммуниста Юрн- са Озола, человека большого мужества и душевной чистоты, Но при всех достопн- ствах яркой книги «В гору», при всей по- коряющей страстности образа Озола мы не можем до конпа удовлетвориться им, пбо слишком мало рассказала нам писательни- о душевном мире этого героя. Можно ли согласиться с образом партор- га Дзелзкалейса в повести Яна Гранта «На ветру»? Он изображен примитивно в бес- кровно. Как человек и руководитель, он не связан с массой, и люди, окружаюшие Дзелзкалейса, живут сами по себе, не ошу- щая ни его твердой руки, ни его горячего сердпа. Значительно интересней парторг из по- вести В. Берпе «Первые одиннадпать». По и этот образ не лишен некоторого схематиз- ма. Рисуя коммуниста в революпионном подполье, на фронте, мы находим и под- линные краски, и весомые слова, чтобы показать его изнутри, во всем психологи- ческом богатстве. Почему? Быть может, по- тому, что в условиях подполья пли фронта особенно ошутимо проявляются мужество, герпизм, отвага коммуниста? По жизпь по- казывает, что мирное строительство в па- шей страпе - столь же яркая, глубокая, принпипиальная борьба, требующая от коммуниста умения организовать производ- ственные победы. преодолевать препят- ствия. Русские писатели Шолохов. Павлен- ко, Бабаевский с большой выразительной силой показывают роль коммупистов в трудовой битве за наше прекрасное буту- шее. Мы плохо освопваем опыт наших го- варищей-писателей братеких республик, и в этом значительная вина нашей кри- тики. 4.

После войны латышская литература обо- гатилась повыми фундаментальными про- изведениями, которые и составляют ее зо- лотой фонд. Сейчас уже невозможно себе представить нашу литературу без рома- нов Вилиса Лациса «Буря» и Анны Саксе «В гору», без поэзии Яна Судрабкална и его книги «В братской семье», без рас- сказов Эрнста Бирзниека-Упита. без пьес Арвида Григулиса, Анны Броделе, Юлия Ванага, Фрициса Рокпелниса, Элины Зали- те, без книг Андрея Балода «От чистого сердца» и «Избранного» Валдиса Лукса, без стихов Юлия Ванага о колхозной де- ревне, без страстных стихов Мирдзы Кемпе о дружбе народов, без поэтических произ- ведений Анатоля Имермана, Павла Ви- липа, Петра Силса, Яна Плаудиса, без сти- хов преждевременно скончавшегося Але- ксандра Чака. Современная латышская литература - это пеотъемлемая часть нашей большой советской литературы, и, конечно же, бо- гатейший опыт русских классиков, рус- ских советских писателей помог нам со- здать нужные народу произведения. Я не ставлю перед собой залачи анали- зировать достоинства и недостатки отдель- ных вещей латышских писателей, полу- чивших пирокое признание далеко за пре- делами Латвии. О них писали много, хоть и не всегда с должной требовательностью. и латышские и русские критики мало говорили о стиле латышских писателей, об их образной системе, об умелом или неумелом построении сюжета, о форме, призванной донести до читателя новое со- держание жизни. Сейчас мне хочется высказать несколько соображений о том, что. как мне кажется, листахпосделано латышекими литераторамица или сделано недостаточно. Книги наших писателей переводятся на языки братских народов Советского Союза и стран народной демократии. Они стано- вятся известными всему миру. По, ничуть не умаляя достижений латышской прозы,

П У СТЬ П Р И ДЕТ! Женщина была уже влетах инелегкаяне работа согнула ее рано. пи-Рабочий посмотрел на ее худое морши- нистое липо, - нет, ее не надо было бояться… И он ответил смело, и надежда была в его голосе: Значит, не он один слыхал об этом! том, что в его квартире останавливался Ленин! О- Пусть придет! Моршины на лице женщины разглади- лись, она подняла посветлевшее липо к розовому от заката небу и откликнулась: Придет… Не раз сменялись потом жильцы в той квартирке. Но такое уж было место, селились там только рабочие. И угловая комната неизменно блисталя чистотой. И вот она пришла - советская власть. Все узнали, что в этом доме жил Ленин. Потом, во время войны, заходил во двор айзсарг, шарил кругом свинцовыми глаз- ками. Да так ни с чем и ушел. ре-A Ульманиса.Советские войска смыкали под Ригой стальное свое кольпо. может, и не до того ему стало: дни были решающие. Советские - латыш- ские и русские - батальоны уже проби- рались к Киш-озеру. Все ярче. как бы торжествуя, разгоралось на востоке гроз- ное зарево, все чаше пели в небе мото- ры советских самолетов, и яростней ста- новился рев зенитных орудий… Оставалась на западе узкая горловина, в которую готовились отхлынуть гитле- ревские дивизии. Уходя, фашисты мили- ровали здания. Город погрузился в тем- поту. Водопровод был разрушен. Только немногие водоразборные колоп- ки чудом сохранились кое-где на окраи- нах. Почью, под раскаленным от зенитных разрывов небом, шли вереницей женшины с ведрами к тому дому, в который -- верили они - не могла попасть бомба со- ветского летчика. Они молча становились к упелевшей колонке. И вновь подходившне говорилиII вполголоса, как пароль:

A. КОНОНОВ

Этот бесхитростный рассказ я услышал пять лет тому назад на берегу Даугавы от старого крестьянина-латыша. Тогда всюду еще видны были следы отшумевших боев. За рекой горбилась размытая дождями рыжая глина - остат- ки траншей. Под железнодорожной на- сыпью лежали покрытые ржавчиной фер- мы взорванного моста. Валялись пустые, мертвого оловянного цвета стаканы от немецких снарядов. И надо всем этим непогожее, хмурое пебо. Крестьянин был бос, седые его волосн были непокрыты, одежда на пем - из се- рого домотканного сукна -- пестрела за- платамп. По маленькие его глаза смотрели остро, зорко, с каким-то особым веселым внима- нием. Мне показалось, что я угадал значение этого взгляда: так смотрит молчаливый человек, решившийся после раздумья рассказать о том, что, по его мнению, следует знать и другим. Но старик заговорил не сразу. Пригля- дываясь ко мне, он спросил, бывал ли я в Риге и знаю ли я, гле Цесис-иела. Цесис-иеля… Я слыхал про Цеспс, этот город первым в Латвии поднял знамя Октябрьской революции. Нет, я говорю про Цесис-иела, пу, по-русски - Цссисская улица. Это - в Я когда-то жил там. он начал рассказывать, уже не оста- навливаясь, но и не торопясь, подбирая неспешно слова, как бы вглядываясь в иногда заменяя какое-нибудь слово другим, более точным. - не коренной крестьянин, нет. долго работал на вагоностроительном заводе в Риге. Еше с молодых лет. жизнь заставила уехать в деревню,

- Так вот, про одного такого рабочего я и хочу рассказать. «серых баронов»: те-то и в самом деле тогда пропветали, вместе с министрами- казнокрадами. Пу, конечно, не все рабочие ушли в деревню. А кто остался, -- как они жили? Ходили по дворам, лудили кастрюли, лили дрова для ресторанов, это выходило для хозяев дешевле механической лесо- пилки, - одним словом, перебивались случайным заработком. Жил этот рабочий с семьей в малень- кой квартирке из двух комнат. Давно эти комнаты не видели малярной кисти: потолок потрескался, стены потем- нели, известка кой-где отвалилась… Да к эгому люди уже привыкли. Людям не до ремонта, когда они не знают, чем булут жить завтра. I вдруг стало известно - откуда, от кого? Ну, есть же в Латвии люди, кото- рые помнят многое. Разве заставишь че- ловека забыть? Вот от такого человека с верной намятью и узнал рабочий, что много лет тому назад. еше до первой волюции, еще только-только началось наше столетие, в одной из этих потем- невших теперь комнат прожил день илп два, может больше, а может и меньше, Владимир Ильич Ленин. -Говорить не про все можно было. А как велишь человеку забыть? Такой власти не было у айзсаргов По-новому взглянул рабочий на свою квартиру. Стены, видевшие Ленина! Раз- ве можно было оставить их в таком виде? Нуждался рабочий, сильно нуждался. Но собрал он последниесвои гроши, ку- пил что нужно для ремонта п сам заново оштукатурил и побелил угловую комнату: конечно же, именно в ней останавливался Лепин. Когда, окончив работу, весь испачкан- ный известкой, вышел рабочий под вечер на улипу, одна из соседок сказала ему негромко: А придет советская власть, она у тебя эти комнаты заберет. Зачем? Ну, может быть, под музей, под кразный уго- лок…

Пусть придет!

…Крестьянин помолчал и, попрежнему спеша подбирая слова, закончил: Вот как верил народ. I я думаю - повсюду так. Что ж, скорей всего это был один из народных рассказов, которые трудно на- звать вымыслом: с такой мудрой просто- той повествуют они правду о любви к Ленину, о любви, которая всюду находит прямой и верный путь к сердпу тружени- ка, всегда и везде, под всемп ширәта- ми. в любой стране. Старик зорко поглядел на меня: - Ну, так вот: то было на Цесис-иела. Я хорошо знаю эту улицу, я сам там жнл  когда-то.

Потом я снова бывал в Латвии. По уже не пришлось мне видеть нишеты -- ни в городе, ни в деревне. Не встретишь теперь на берегу Даугавы босого батрака! B Риге, вдали от центра города, я отыскал Цесисскую улицу: она невелика, и на ней излали заметен свежевыбеленный двухэтажный дом с зелеными ставнями и с покрашенными в ту же зеленую краску широкими воротами. На стене дома впспт мемориальная доска с надписью на ла- тышском и русском языках: В этом доме весной 1900 года во время пребывания в Риге проживал B. И. ЛЕНИН

Мы живем в перпод острейшей борьбы лагеря мира и прогресса против лагеря реакнии и войны. Американский имперно- лизм развязал войну против Кореи. В этой обстановке пебывало возрастает роль совет- вкого писателя как активного борца за мир. Латышской литературе всегда была близка тема борьбы за мир. В романе «Бу- ря» солдаты, сражаясь, мечтают о мпрном в патрпотических стихах военного времени призывал к борь- бе с фашистами во имя мира на вемле. Герои романа «В гору» еще во время вой- ны приступают к восстановлению сель- ского хозяйства. Много стихов, посвяшенных борьбе за мир. можно найти у Я. Судрабкална, M Кемпе, Ф. Рокпелниса, A. Балода. B. Лукса. Я. Грота. Голос поэтов зовет к неустанной борьбе, связывает чаяния ля- тышского народа с борьбой всего Советско- го Союза и трудяшихся земного шара за мир. Борьба за мир -- это пафис сопиалисти- ческого гуманизма. Во главе атой борьбы стопт советский народ, ведомый великим кормчим. в этом - залог торжества сторонников мпра. РИГА

Я вошел в ворота. Посреди обширного, , чисто подметенного двора возвышалась колонка с ллинной рукояткой насоса.Пе- полалеку на скамеечке сидела женшина. На мои расспросы о квартире, в кото- рой жил Ленин. она отвечала охотно, как бы сожалея, что может рассказать немно- гое. - Мы по ночам собирались здесь. Вот у этой колонки. У нас даже пропуск имел- ся. Правда, пропуск - устный, всего два слова. По зато слова эти были про совет- скую власть: «Пусть придет!» она вдруг улыбнулась светло, молодо: - По этим словам мы узнавали своих.

таких, как Пятрас Вайчюнас, избранный напяться на хутор в батраки. депутатом Верховного Совета СССР. Тяга к учению охватила народные маесы, только молодежь, пожилые люди -- рабочие, мастера, кол- хозники -- берутся за учебники.  ИТЕРАТУРИАЯАсвоим 2 № 58 Пу, как же… при Ульманисе нача- лось это, как его? Пропветание, Да, да: процветание, - заводы закрывались один за другим. вот он стал батраком - на долгие годы. - О. это был удел многих! Известные мастерством токари по металлу, слесари, машинисты возили навоз на поля