b TV PA Вечера бурят-монгольской еще в 1905 году становится большевиком. Цыремпил воплощает в себе лучшие черты бурят-монгольского народа — свободолюбие, мужество, бесстрашие, Установлению советской власти в Бурят- Монголии, борьбе против американских и японских интервентов и белогвардейских банд посвящен роман Ж. Тумунова «Степь проснулась». Достоинством этого . романа является то, что автор сумел показать руко- водящую роль партии большевиков, неоце- нимую помошь русского народа в освобожде- нии бурят-монгольского народа от его веко- вых страданий и национального гнета, ак- тивное приобщение народных масс к рево- люции. Эта же тема, тема приобщения масс к ре волюции, раскрывается в поэме Ц. Гал- санова «Ангарский военком». Поэт хорошо показал образ бесстрантного комиссара пер- вого бурятского партизанского отряда Павла Балтахинова. Как и все писатели Советского Союза, писатели социалистической Бурят-Монголии служат делу мира. Всем своим творчеством, всей силой своего художественного слова они призывают советских людей к мирному созидательному труду, бичуют американо- английских поджигателей войны, активно выступают в печати, на митингах, собра- ниях в защиту свободолюбивого корейского народа, подвергшегося американской агрес- сии. Книга стихов Ц. Галсанова «Заря над Азией», стихи Д. Жалсараева «Слово о прав- де» и другие произведения посвящены делу борьбы за мир. . Большим событием в нашей литературе являются перевод и издание на русском языке произведений бурят-монгольских авторов, предпринятые в связи с подготов- кой к вечерам бурят-монгольской литерату- ры в Москве. Проведена также значительная работа по переводу и изданию на бурят- монгольском языке произведений русских писателей. Бурят-монгольский народ читает на своем родном языке гениальные творе- ния Пушкина и Толстого, Чехова и Горь- кого, лучшие произведения русских совет- ских поэтов и писателей. Отмечая. успехи бурят-монгольской лите- ратуры, нельзя обойти молчанием ee He- достатки. Художественный уровень ряда произведений еще низок. Герои произведе- ний иногда показываются бледно и схема- тично. На некоторых произведениях, особен- но молодых писателей, лежит печать тороп- ливости и небрежности. До сего времени в бурят-монгольской литературе еще не нашли отражения индустриализация республики, рост национальных кадров рабочих и инже нерно-технических работников. В ряде про- изведений недостаточно ярко показана на- правляющая и руководящая роль партийных организаций. В республике слабо развита литературная критика. Вечера бурят-монгольской литературы в Москве явились творческим отчетом наших писателей перед общественностью столицы. Большевистская критика московских писа- телей помогла вскрыть наши недостатки и наметить пути к устранению их, к дальней- шему подъему бурят-монгольской литера- туры. Т ЦЫЛЫНЖАПОВ. Заместитель Председателя Совета Министров Бурят-Монгольской АССР. Закончившиеся 21 декабря 1990 года вечера бурят-монгольской литературы в столице на- шей Родины- Москве явились демонстрацией расцвета бурят-монгольской культуры, до- стигнутого благодаря отеческой заботе боль- шевистской партии, советского правительства, нашего великого вождя и учителя товарища Сталина. Ярким свидетельством роста социали- стической по содержанию, национальной по форме культуры бурят-монгольского народа является его литература. Бурят-монгольская советская литература — одна из самых моло- дых литератур в Советском Союзе. Она раз- вивается под направляющим руководетвом большевистской партии и благотворным влиянием прусской классической и всей многонаниональной советской литературы. Постановления ЦК ВКП(б) по вопросам идеологической работы вызвали новый подъем бурят-монгольской литературы. На основе развертывания большевистской кри- тики и самокритики были разоблачены буржуазно-националистические и космоно- литические элементы, вскрыта антинарод- ная, реакционная сущность феодально-хан- ского эпоса «Гэсэр-хан». Вее это создало исключительно благоприятные условия для дальнейшего развития бурят-монгольской советской литературы, для роста идейно- художественной зрелости ее произведений и повышения профессионального MacTep~ ства наших писателей. За последние годы в бурят-монгольскую литературу пришло много одаренной моло- дежи. Наряду с писателями Х, Намсараевым, Ц. Галсановым, Н. Балдано и другими, име- на которых птироко известны не только в республике, читатели ознакомились с твор- чеством молодых поэтов и писателей Ц. Жимбиева, Д. Жалсараева, Д. Гунзынова, В. Стенькина и других. Писатели республики сделали рештитель- ный поворот к темам современности. Они все больше и больше обращаются к воспроиз- ведению героической романтики труда. Патриотическому подвигу бурят-монголь- ского народа в годы Великой Отечественной войны посвятил свои повести «Луч победы» и «Золотая стрела» Х. Намсараев. : Важная тема колхозного строительства в послевоенный период — укрупнение колхо- зов — отображена. в повести «Долина сча- стья» Ц. Очирова. Несмотря на отдельные недостатки, эта повесть имеет несомнен- ные достоинства. Автор рассказывает о том, как новаторы колхозного производства, преодолевая отсталые настроения некоторых руководителей, ставят вопрос об укрупне- нии мелких колхозов, ведут борьбу за итиро- кое применение техники в сельском хозяй- стве. Поэты Д. Мадасон и Ц. Жимбиев в своих поэмах «На цветущих лугах» и «Богатая нива» повествуют о переделке природы рес- публики, о росте новых людей в колхозной деревне. Х. Намсараев в романё «На утренней заре» нарисовал впечатляющую картину тяжелого дореволюционного прошлого бурят- монгольского народа, картину его борьбы за свободу и счастье, в ходе которой развилась и окрепла историческая дружба бурят-мон- гольского народа < великим русским наро- дом. Писатель создал яркий образ главного героя романа Цыремпила. Тесно связанный с русскими революционерами, Цыремпил литературы в Москве Западную Германию Фредерика Жолио-Кюри, возвращавшегося в Париж; они заставили чехословаков отказаться от воздушного сооб- щения с Италией и с Швейцарией, мотиви- руя это тем, что часть делегатов для поездки в Варшаву воспользовалась чехословацкими самолетами. Мелкая, жалкая месть, достой- ная обезумевших маниаков. В течение ряда лет правители Америки пробовали силой оружия удержать Китай; потеряв его и увидев, что китайский народ не хочет торговать ни своей землей, ни своей независимостью, американцы решили объ- явить величайшее государство несуществую- щим. Одновременно они засунули в свой достаточно поместительный карман большой китайский остров, не преминув при этом заявить о .своем благородстве согласно ста- рой пословице — добрый вор без молитвы не украдет. В. конце 1950. года американцам при- тлось убедиться, что упраздненный ими Ки- тай существует и что китайцы отнюдь не забыли про свой остров. Желая несколько смягчить горечь потери Китая, г. Трумэн остановил свое внимание на Корее. Он снова оптибся: в Корее оказались корейцы, которых никак не соблазняла судьба филиппинцев или порто-риканцев. Матери тех «парней» Макартура, которые не вернулись на рожде- ство и которые. уже никогда не вернутся, могут спросить г. Трумэна, за что погибли их дети в далекой и чужой стране. «Стремясь во что бы то ни стало сохранить наш престиж в Азии, мы рискуем потерять наших друзей в Европе»,— писала «Нью-Йорк пост». Эти предостережения не дошли ни до генерала Макартура, ни до г. Трумэна. 24 ноября английская газета «Ньюс кроникл» в тревоге отмечала: «Генерал Макартур отлич- ный стратег, но Плохой дигломат». Пять дней спустя весь мир мог оценить стратегические таланты вышеупомянутого генерала. Ком- плименты отпали, зато нападки усилились. Г-н Сириус в газете «Монд» своевременно указал, что бомбардировка городов Кореи подходит под определение военных престу- плений. «Попюлер» поместила корреспонден- цию из Лондона, в которой указывалось, что «англичане умеренных взглядов все более и более опасаются крайностей, на которые епо- собны американские военные. В Лондоне считают, что клан Макартура хочет превен- тивной войны». Европейцы обвиняли не одного генерала: ясно было, что у Макартура имеются силь- ные покровители. Говоря о том, что «генерал Макартур завел нас в тупик», газета «Комба» поясняла: «Во всем повинны личные амби- ции и политика силы». Другая вполне про- американская газета «Орор» устанавливала центр заболевания: «Позиция, занятая Ва- шингтоном, нас чрезвычайно тревожит». Наибольшее возмущение вызвала деклара* ция г. Трумэна, полная истерических угроз и неумного бахвальства. В Париже начались забастовки протеста. Возмущенная демон- страция двинулась в Риме к зданию амери- канского посольства. Повсюду муниципалите- ты, различные органы самоуправления, со- брания граждан в сотнях резолюций осужда- ли заявление г. Трумэна. Сто депутатов- лейбористов заявили, что, если г. Трумэн приведет свои угрозы в исполнение, англий- ские войска должны немедленно покинуть Корею. От г. Трумэна поспешил отмежевать- ся даже министр иностранных дел Канады. Слов нет, канадского министра быстро при- зовут к порядку; из сотни депутатов-лейбо- ристов многие, пошумев, успокоятся. Но не успокоятся горняки Уэлса и Шотландии, не уснокоятся рябочие Парижа, не успокоятся крестьяне Италии, не успокоятся народы Европы. Г-н Трумэн смог договориться Cc г. Эттли, это было нетрудно: Куда труднее г. Трумэну договориться с английским наро- дом, которому правители Америки предлага- ют. малопочтенную роль ландскнехта. Госпо- дам. из Белого дома пора понять, что народы это не г. Эттли. «Нью-Йорк таймс» пишет: «Если мы зайдем слишком далеко, мы потеряем наших союзни- ков». Они поздно спохватились. Вряд ли г. Трумэна устроит союзе г. Эттли или с г. Шуманом: из всех министров и вице-мини- стров Атлантического пакта трудно сколотить хотя бы один штрафной батальон. Пытаясь несколько утешить своих читате- лей, американские газеты чернят Европу: это тот виноград, что зелен. «Чикаго трибюн», например, решила разоблачить «неблагодар- ных французов»: «Прошлое Франции не вы- зывает к ней никакого доверия... В 19171 году только американский экспедиционный корпус спас положение... Французы менее чем кто- либо вправе подсказывать американцам, что делать и чего не делать для защиты Запада». Даже такая американствующая газета, как «Фигаро», и та возмутилась: «В 1917 году пер- вые американские отряды появились на фронте не для того, чтобы «спасти ‘поло- жение», но для того, чтобы принять участие в заключительных боях», Обмен любезностями продолжается. Челядь ворчит на барина’ не только потому, что ба- рин жаден и груб, но и потому, что г. Трумэн оказался не Юпитером, а Макартур не Напо- леоном. Челядь поворчит и замолкнет. Пока- зательно другое: как болезненно американ- ские супермены реагируют на любое, даже робкое сопротивление любого жителя Европы. Для сторонников превентивной войны страш- ны не журналисты американствующих газет, страшны их читатели. Во Франции, в Ита- лии, в Англии все чаще и чаще раздаются го- лоса людей, недавно еще стоявших за Атлан- тический пакт, а теперь отстаивающих пози- цию нейтралитета. Эти люди поняли, что за словами 0б «обороне Запада» скрываются планы превентивной войны, и любой англи- чанин, будь то владелец текстильной ману- фактуры, инженер или ткач, не хочет, чтобы его страна стала огромным американским аэродромом, обреченным в случае войны на разрушение; любой француз, будь то радикал, социалист или католик, не хочет, чтобы цвет французской нации погиб, завоевывая бок о бок с нацистами Вроцлав для г. Аде- науэра и земной шар для г. Трумэна. Силы ‚мира быстро растут, и конец 1950 года с пол- ным правом может быть назван переломом. Если в последние недели прожитого нами бурного года г. Трумэн дошел до слов, пол- ных вызова, до открытой подготовки к напа- дению, то сторонники мира с сознанием своей возросшей моши предупредили правителей Америки, что народы остановят задуманное г. Грумэном и его окружением злодеяние. Начать они могут — никто теперь не пору- чится за здравый смысл этих господ. Но если они осмелятся начать, они плохо кончат: за свои злодеяния они ответят перед судом на- родов, ибо нет большей улики, чем самое понятие. «превентивная война», Войну нель- зя предупредить войной, войну можно пре- дупредить одним: миром. Есть превентивные прививки, нет и не может быть превентивной чумы или превентивной холеры Можно и должно предупредить катастрофу, но нельзя вызвать катастрофу, оправдываясь тем, что это сделано для ее предупреждения. Конец 1950 года принес человечеству боль- ую тревогу и большую надежду. Никогда злая тень новой войны не подкрадывалась так близко к освещенным окнам дома, где мать склонилась над своим первенцем. Но никогда еще не было столько страсти, столь- ко воли, столько силы у обыкновенного чело- века, который поклялся отстоять всех детей мира от черной тени войны. ‚ Если верить светским репортерам, в эти по- следние недели 1950 года не произошло ниче- го исключительного. Как всякий год, преста- релые скандинавские миротворцы рассуди- ли, кому выдать нобелевскую премию; на этот раз они ее отвалили престарелому ан- глийскому. «миротворцу» Бертрану Расселу, который заявил, что он глубоко тронут на- градой и свято верит в целительные свой- ства всеуничтожающей бомбы. Этна вопыли- ла и облила лавой несколько деревень. Фран- цузский парламент признал, что г. Жюль Мок, будучи нечист на руку, замешан в оче- редной афере с чеками. Над Америкой про- неслась сильнейшая буря, причинив убытки в сто миллионов долларов. Прибыв в Париж, датский король пожаловал французскому президенту «орден слона». В Барселоне со- стоялось учредительное собрание «Общества зашиты законных жен от мужских увлече- ний». Все это могло произойти и- полвека назад. Историк будущего, однако, вряд ли заин- тересуется тостами г. Бертрана Рассела или иллюзиями барселонских дам; конец 1950 го- да предстанет пред ним, как одна из самыл. патетичных страниц истории, когда поединоь между силами смерти и силами жизни достиг величайшего напряжения, Вторая мировая война едва успела закон- читься, как некоторые деятели Соединенных Штатов уже заговорили о новой войне; по- слевоенные годы они постарались превратить в предвоенные. Эти господа приглашали на- чать войну, ссылаясь на различные предлоги: то нужно было остановить советские танки, которые якобы шли на Тегеран, то для спасе- ния г. Цалдариса требовалось уничтожить соседние с Грецией страны. Господа, желав- птие во что бы то ни стало воевать, предлага- ли пойти в бой за Турцию, за венгерского кардинала, за священные права маклеров За- падного Берлина спекулировать на «восточ- ной марке». Они лгали однообразно и наусь- кивали без вдохновения, им некогда было подбирать удобные поводы —они слишком были поглощены причиной: в войне они ви- дели свое спасение. Самые нетерпеливые или самые безумные говорили © «превентивной войне». Они признавались, что их мало занимают судьба венгерского кардинала или барыши берлин- ских спекулянтов, что страшат их не мнимые советские танки, которые движутся на Теге- ран, а вполне реальные миллионы сторон- НиИкОВ мира во Франции, в Италии, в стра- нах Латинской Америки. Они не скрывали, что дело не в советских подводных лодках, почудившихся какому-то венецуэльскому лоцману, допившемуся до белой горячки, а в грозном пробуждении колониальных рабов, в победе народов Азии, в приходе новой эры человечества. Они откровенно говорили, что речь идет не об убытках, понесенных берлин- скими спекулянтами, а о кризисе, который грозит Новому Свету. Они не раз указыва- ли, что их волнует не близость Владивостока к Аляске, а близость коммунистической эры, и что если предоставить Советскому Союзу двадцать лет мира, то спор между двумя системами будет разрешен не на грандиоз- ных полях битв, а в черепной коробке сред- него американца. Есть только один выход, говорили самые нетерпеливые или самые безумные, — начать немедленно войну. Другие, если не более терпеливые, то более разумные, соглашаясь со сторонниками «пре вентивной войны», говорили осторожнее и старались выдать себя за людей вполне ми- ролюбивых. В течение ряда лет г. Трумэн, проводя различные мероприятия, направлен- ные на ускорение войны, неустанно говорил о своей привязанности к миру. До самого по- следнего времени он соблюдал в своих пуб- личных выступлениях меру (ознакомившись недавно с весьма своеобразным посланием одному музыкальному критику, опубликован- ным американскими газетами, я вижу, как трудно лавалась г. Трумэну такая воздер- жанность). Будучи заняты воздушными трас- сами для бомбардировщиков, эти господа не забывали о воздушных поцелуях. На людях они разводили сантименты и просили помо- ши У господа бога; дома они разводили чум- ные бациллы, и если звали кого-либо на под- могу, то вполне земного генерала Гудериа- на. В течение ряда лет, готовясь к войне, они говорили о мире. Только самые нетерпеливые или самые безумные пренебрегали этим сло- весным камуфляжем. Можно было сказаты что У г. Трумэна в голове, то у г. Мэтьюса или у г, Гриффита на языке. Одни называли подготовку агрессии «обороной», другие пря- мо говорили о «превентивной войне»; те и другие возлагали все свои надежды на вой- ну — они мечтали сжечь, испепелить, унич- тожить будущее. Здесь уместно напомнить об одном проис шествии, связанном с тем понятием «превен- тивного метода», которое прельщает прави- телей Соединенных Штатов. Как известно, в конце 1950 года с войсками американских завоевателей приключилась неприятность. 24 ноября генерал Макартур, подписав при- каз о генеральном наступлении, бодро за- явил, что его «парни будут праздновать рождество у себя дома». Корреспонденты французских газет сообщали из Вашингтона, что «наступление предпринято после тща- тельной подготовки», что «все подсчитано и взвешено», что «можно рассматривать начав- шееся сражение, как выигранное». Три дня спустя те же корреспонденты писали, что «в Вашингтоне положение рассматривается, как критическое», что «на севере Кореи разыгра- лась трагедия» и что «генерал Макартур объ- ясняет предпринятое им наступление, как вызванную обстоятельствами превентивную онерацию». Наконец, 30 ноября все те же корреспонденты сообщали: «В Вашингтоне недоумевают, как мог пойти генерал Макар- тур на столь рискованную операцию и как Пентагон ему позволил играть с огнем». я не хочу ни преуменьшать, ни преувели- чивать значения битвы в Корее, я знаю, что американский обыватель, тшательно обманы- вагмый печатью, мало осведомленный о том, что происходит за пределами его страны, вряд ли еразу сделает выводы из корейских событий. Война, разорившая далекую страну, принесла ему иллюзию благосостояния: дела улучшились, заводы были завалены заказа- ми, в магазинах не было отбоя от покупате- лей. Обыватель утешает себя ссылками на чью-то вину: Смите, проживающий на 52-й улице и голосующий за республиканцев, по- лагает, что дело погубили г. Ачесон и дипломаты, Смитс, проживающий на 53-й улице и голосующий за демократов, считает, что в поражении повинны генерал Макартур и военные; оба Смитса притом уверены, что «великодушную Америку в критические часы подвели английские эгоисты и французские жуиры»,— так было сказано в тех газетах, ко- торые они читают. Американский обыватель, удивленный и удрученный известиями из Кореи, еще не понял, что дело не в тупости того или иного дипломата, не в глупости того или иного генерала, а в преступности и в обреченности самой идеи — остановить силой оружия проснувшуюся Азию, народы которой хотят жить своей жизнью. Я знаю, что американский обыватель, буду- чи честным и мирным человеком, поймет, если не завтра, то через год или два, куда его завели безрассудные поводыри, Я не упрекаю американского обывателя. Но что сказать о правителях Америки, охваченных страхом и яростью, которые потеряли последние крупи- пы здравого смысла? Никогда ни г. Трумэн, Илья Эренбург ни окружающие его дипломаты и военные не доходили до таких необдуманных и неосето- рожных слов, как в последние недели 1950 го- да. Г-н Трумэн объявил в своей стране чрез- вычайное положение, и никто на этот раз не высказал удивления, как позволяют главе государства играть с огнем. До конца ноября американские газеты на- зывали военные операции в Корее «событием мировой важности»; теперь они называют бои в Корее «локальной войной». Повторяю, я не хочу преувеличивать значения корейской войны. Если американским журналистам хо- чется называть ее «локальной войной», пусть называют, — подлость тоже может быть «ло- кальной». Но можно было думать, что, потер- пев поражение в «локальной войне», амери- канские правители одумаются, прислушаются к трезвому голосу сторонников мира. Между тем эти господа, не успев даже проиграть «локальную войну», требуют начала мировой бойни. Говоря, что американцы «не намерены больше затевать войн на окраинах», газета «Вашингтон пост» рекомендует тотчас открыть военные действия против Советского Союза. Конгрессмены наперебой кричат об атомной бомбе. Это похоже на бред пара- ноика, это, однако, политика большого госу- дарства. Обжегшись на молоке, они не дуют на воду, нет, они рвутся к кипящему котлу. Откуда этот страх, эти исступленные угро- зы и проклятия? Неужели неудачи в «локаль- ной войне» вывели из себя правителей силь- ной державы? Что их разгневило? Упорство маленького корейского народа? Или суще- ствование Китая, которого не хотят признать ни Эквадор, ни Панама и который все же су- ществует без лицензии г. Трумэна? Или, мо- жет быть, правителей Америки выводит из себя отношение к ним граждан тех стран, ко- торые считаются союзными? Недаром все аме- риканские газеты кричат о. «черной неблаго- дарности» друзей. Конгрессмены подсчитыва- ют, сколько они отпустили союзникам долла- ров и сколько получили от союзников солдат. Дельцы Америки все еще не понимают, что на дворе середина ХХ века, что простые люди поумнели, что нельзя теперь даже за милли- арды долларов получить миллионы человече- ских жизней. Все громче и.громче народы различных стран выступают против войны; эти голоса не дают уснуть нервическим квар- тирантам Белого дома. Нужно во что бы то ни стало пресечь движение за мир, говорит г. Трумэн. Начать войну, чтобы предотвра- тить мир, — такова последняя находка пре- вентивных стратегов и дипломатов. Правители Соединенных Штатов обладают большой властью. Г-н Трумэн может объ- явить чрезвычайное положение не только У себя дома, но и в Исландии, в Конго, в Чили, на Филиппинах, всюду, где ему вздумается. Если г. Трумэн заявит завтра, что нужно подвергнуть блокаде луну и вступить в отно- шения с халдейским царем Навуходоносо- ром, делегаты сорока государств покорно про- голосуют за это мудрое предложение. Когда Эттли попробовал намекнуть, что он как- никак премьер независимой и большой дер- жавы, его вызвали в Вашингтон, и г. Эттли поспешил заявить, что он во всем согласен с президентом Соединенных Штатов. Г-н Тру- мэн может все, он не может только одного, именно того, о чем мечтают правители Аме- рики: он не может заставить народы воевать. Всесильный, он бессилен. Он мог продикто- вать Организации Объединенных Наций ре шение начать военные действия в Корее. Он мог обзавестись чужим флагом — флаг ему дали. Правительства его одобрили; были при- ветствия, поздравления, речи; не оказалось только армий, ибо никто не захотел умирать за престиж хищной Америки. Вместо солдат Новая Зеландия послала генералу Макартуру менюк с горохом, а Исландия великодушно угостила рахитичных суперменов рыбьим жиром. Почему столь осмотрительны люди, каза- лось бы, всецело преданные г. Трумэну, — г. Бевин, г. Шуман, г. де Гаспери? Американ- цы их зря обижают: они не дают солдат не потому, что не хотят, а потому, что не могут. Они живут не в Белом доме, а в Лондоне, в Париже, в Риме; им приходится считаться с волей своих народов. К концу 1950 года силы мира окрепли; этому способствовали не толь- ко злодеяния генерала Макартура, но и все поведение претендентов на мировое господ- ство, окончательно потерявших рассудок. Чем сильнее движение за мир, тем ниничнее, грубее ведут себя г. Трумэн и его разнопле- менные шерифы; чем циничнее и грубееони себя ведут, тем сильнее движение за мир. Нужно ли еще раз напомнить, насколько помог силам мира г. Эттли, попытавшийся за- претить Всемирный конгресс? 8 ноября вид- ные религиозные и культурные деятели США, как то: епископы Калифорнии, Масса- чусетса, Атланты, профессора Мориссон, Роз- бери, Керльсон, отправили г. Эттли привет- ственную телеграмму. Они писали: «Мы сча- стливы, что конгресс мира будет работать в ПТеффильде. Великобритания — матерь на- ших свобод, и трудно было выбрать место бо- лее соответствующее столь значительному событию. Мы надеемся, что вы лично высту- пите на конгрессе с программой мира». Ту- манные ноябрьские дни принесли ясность, Получив телеграмму, г. Эттли действительно выступил, но не с программой мира, а с зыч-. ным окриком держиморды: «Разойдись!» Все было пущено в ход: консулы отказывали в визах, жандармы двадцати стран рыскали с пистолетами и дубинками, полицейские обыскивали трюмы пароходов, закрыты были границы, отменены рейсы самолетов. Белая голубка мира, этот символ, созданный вдох- новением Пикассо и ставший надеждой про- стых людей всего мира, белая голубка, каза- лось, билась в сетях. Чего же достигли про- тивники мира? Они не поймали, да и не мог- ли поймать голубку, но в течение одной но- ябрьской недели число сторонников мира вы- росло вдвое. Прозрели епископы и профессо- ра, зёемлекопы и виноделы, старые моряки и молодейькие мастерицы, прозрели миллионы обыкновенных людей. Варшавский конгресс был не шумливой де- монстрацией, а спокойным, деловым собрани- ем подлинных представителей народов, кото- рые знают свою силу и которые поняли, что в их возможностях не допустить войны. Аме- риканские и американствующие газеты попы- тались замолчать это крупнейшее событие; но движение за мир перестало быть делом груп- пы, партии, оно стало движением народов, а можно ли скрыть от народа его собственные мечты, его волю, его путь? Силы мира включают теперь и высоких мыслителей, цвет человечества, и сотни мил- лионов обыкновенных людей всех клас- сов, всех рас, всех верований; именно по- этому на Варшавском конгрессе рядом с ком- мунистами сидели социалисты, либералы, консерваторы, рядом с корейцами — амери- канцы, рядом ‘с французами — делегаты Вьетнама, рядом с ученым, работающим над мирным применением атомной энергии, — старый поэт-сказитель Индии, впервые поки- нувший родную деревню. Г-н Трумэн xopo- шо знает, какую роль сыграл Варшавстий конгресс в деле сопротивления войне. Раздра- женные американцы не пропустили через БЕЗОТВЕТСТВЕННОЕ ОТНОШЕНИЕ К ВАЖНОМУ ДЕЛУ и то же лицо. Бун-мин — прозвище известно- го полководца эпохи Саньго — Чжугэ Ляна (181—234 rr), по преданию, отличавшегося необыкновенной хитростью ми прозорливо- стью. Поэтому односельчане иронически и прозвали Лю Сю-дэ «второй Кун-мин» или «второй Чжугэ». Столь же безответственно подошел Г. Ба чинин и к переводу помещенного в сборнике рассказа Лу Мэя «Два красных флажка». И в этом рассказе он добавляет в текст соб- ственные фразы и выдает их за перевод с ки- тайского, вводя в заблуждение читателей. Если одни переводчики стремятся «улуч- шить», «украсить» перевод, то другие, наобо- рот, обедняют оригинал, то есть лишают его художественных достоинств иным способом. Недостатками этого рода страдает сделанный А. Рогачевым перевод повести Цао Мин «Движущая сила», выпущенной тем же изда- тельством в 1950 г. Эта повесть о самоотвер- женном труде китайских рабочих после осво- бождения является значительным произведе- нием, художественные достоинства которого отмечались как в китайской, так и в совет- ской печати. Наряду с картинами .героиче- ского труда мы находим в ней полные лириз- ма описания природы, на которую китайский народ впервые взглянул глазами свободных людей. В книге есть великолепное поэтиче- ское описание озера Юйдайху: «Когда нет ветра, а небо яркого голубого цвета, солнце освещает темнозеленую спокойную поверх- ность воды, и она кажется ровным, гладким зеркалом, отбрасывающим свет. Когда же наступает время солнцу посылать свои са- мые горячие лучи, озеро становится ослепи- тельно белым; но чаще всего оно мягкого темнозеленого цвета, словно огромный кусок толстого стекла. Звездной летней ночью, ко- гда веет легкий ветерок, в длинной черной полосе воды Юйдайху вспыхивает множество блестящих звездочек, и озеро тогда напоми- нает небесный Млечный Путь. Нет, оно мно- го красивее, чем Млечный Путы Но еще сильнее привлекает к себе и очаровывает Юйдайху, когда в сетке мелкого дождя лежит оно под серебристо-серым покровом — такое чистое, такое милое, словно прелестная де- вушка в полусне, словно ребенок с непросох- шими после плача глазами». Прочтем это ‘же описание в переводе А. Ро- гачева: «Стояла тихая, безветренная погода, на небе ни облачка. Солнце освещало темно- зеленую гладкую, как зеркало, поверхность озера. Когда солнце светило особенно ярко, озеро казалось ослепительно белым, северкаю- щим. . В летние звездные ночи, когда дул ве- терок и на темной поверхности озера искри- лись бесчисленные блики, Юйдайху по своей красоте могло поспорить с Млечным Путем. Когда шел дождь, Юйдайху становилось еще прекраснее. Его серебристая поверхность была подобна лицу ребенка, у которого на щеках еще не высохли!\ слезы, — таким оно было чистым и привлекательным». Равноду- шие переводчика приводит к тому, что от- дельные места произведения теряют в пере- воде не только свои худон5ственные досто- инства, но и свое социальное звучание, Наличие в переводах таких коулных недо- статков наносит вред делу ознакомлэния со- ветских людей с жизнью и литературой ки- тайского народа.” Издательству иностранней литературы нужно покончить с безответ- ственностью в этом деле, привлечь для пере- вводов с китайского языка лучших, высоко- квалифицированных переводчиков, которые У нас имеются. С. ИВАНЬКО. В КАССИС. 6. ОВЧИННИКОВ. Иа навеки пивное нина иная РЕДАКЦИОННАЯ КОЛЛЕГИЯ. aa at Советский читатель проявляет большой интерес к китайской литературе и теперь впервые получает возможность широко озна- комиться с ней. Это возлагает на наши изда- тельства и переводчиков серьезную ответ- ственность. Перед нами выпущенный Издательством иностранной литературы в 1950 году «Сбор- ник китайских рассказов». В сборнике поме- щен рассказ писателя Чжао Шу-ли «Женить- ба молодого Эр Хэя» в переводе Г. Бачинина. Чжаю Шу-ли рисует торжество новых соци- альных отношений в небольшой китайской деревне Люцзяцзяо. Опубликованный в Ки- тае в 1943 году, этот рассказ имел небывалый успех и сразу же сделал Чжао Шу-ли одним из самых любимых писателей. китайского народа. К сожалению, переводчик Г. Бачи- нин позволяет себе обращаться с оригина- лом вольно и безответственно. Фактически получился не перевод, а «вариации» Г. Бачи- нина на тему рассказа Чжао Шу-ли. Автор кратко, единственной фразой харак- теризует пристрастие одного из героев рас- сказа, Эр Кун-мина, к гадательным книгам: «Эр Кун-мин, настоящее имя которого было Лю Сю-дэ, во всяком деле не мог ни шагу ступить, ни рукой двинуть, не посоветовав- шись с древними гадательными книгами о TOM, предвещают они ему. удачу или несчастье». Как же выглядит эта фраза в переводе .Г. Бачинина? Она разрослась в семь огромных предложений, изобилующих такими подробностями, что приходится удивляться богатству фантазии переводчика: «Когда-то, очень давно, в незапамятные вре- мена, мужчину звали Лю Сю-дэ, но это имя постепенно забылось, и люди издавна назы- вали его Эр Кун-мин и Эр Чжу-гэ. Давно уже он считал себя любимцем богов. Все свои предсказания он черпал из ветхой, истрепанной гадательной книги, с которой никогда не разлучался. Кажлый pa3, когда ему предстояло какое-либо дело — работа в поле, хлопоты по хозяйству, продажа или поездка, он не читал молитв, как это делают дру- гие. Нет. Всегда в таких случаях он откры- вал свою «книгу судеб», глубокомысленно за- рывался в ее страницы и, подолгу беззвучно шевеля губами, как бы совершая таинство, искал в ней ответа, каков будет исход пред- стоящего дела. В своих действиях он всегда неизменно руководствовался найденным от- ветом. Он сам свято верил в это и хотел, что- бы и другие верили ему, избранному небом кудеснику, обладателю волшебной книги». Но может быть взятая нами фраза исклю- чение? Нет. Подобным образом «переведен» весь рассказ. Это приводит не только к не- точной обрисовке образов, но и к прямому искажению смысла. Так, Чжао Шу-ли пишет: «В те времена, когда Сань Сянь-гу было всего пятнадцать лет и она только что вышла за- муж за ЮЙ 9, она слыла первой красавицей в округе. ЮЙ Фу же был простым, молчали- вым парнем...» Г. Бачинии, не вчитываясь в смысл фразы, наделяет красотой не Сань Сянь-гу, а Юй Фу: «В молодости ЮЙ Фу счи- тался самым красивым парнем в деревне и пользовался большим успехом у девушек. Несмотря на свою красоту, это был скром- ный, молчаливый, неизбалованный молодой человек». Перевод Г. Бачинина сделан при полном пренебрежении к правилам китай- ской грамматики. Ему, например, ничего не стоит вместо «отец Юй Фу» перевести «отец и Юй Фу». С историей переводчик обращается так же вольно, как и с грамматикой. В сноске на стр. 163 читаем: «Кун-мин и Чжу-гэ — еред- невековые китайские кудесники. Их имена сстались в народе нарицательными для обо- значения ловкача и пройдохи. Эр по-китай- ски — второй (Прим. пер.)». Все это взято «с потслка». Кун-мин. и ‘Чжугэ — одно Типография газеты «Правда» имени Сталина. Адрес редакции: Москва, Старая площадь, дом 4, комн, 328, Телефоны; И 6-61-37, Д 3-30-52.