Среда, 2 января 1946 г., № 2 (1569)
Новогодний бал
студентов
На этот вечер дети в Колонном зале До-
ма союзов уступили место молодежи,
школьники — студентам. Две тысячи уча.
щихся высших учебных заведений и техни:
кумов ‘столицы собрались сюда 1 янзаря
1946 года на новогодний бал, устроенный
для них ВЦСПС.
Красочное оформление Дома союзов, ат-
тракционы, устроенные для школьников, вы-
зывали интерес и у их старитих товарищей.
Юноши и девушки с интересом осматрива-
ли «городок лилипутов», зал «народной яр
марки», забавные изображения зверей, боль-
шие фигуры’ румяных вологодских «баб»
Студенты с увлечением кружились в «чер-
товом колесе», качалиесь на качелях.
Началась красочная новогодняя интерме-
дня с появлением Нового года, с елкой,
вспыхнувшей множеством разноцветных ог-
ней, с традиционным Дедом-Морозом, сло-
вом, со всем тем; что сейчас, вовремя эим-
них каникул, доставляет столько радости
малышам. Но и взрослые с большим инте-
ресом смотрели новогоднее представление,
Раздались звуки джаза. Сотни пар закру-
жились в вальсе. Бал продолжался до пол-
ночи. Танцы изредка прерывались эстрад-
ными номерами. Студентов веселили клоу-
ны, жонглеры, акробаты. С ними беседовал
Дед-Мороз, в’ехавший в зал на санях, за-
пряженных забавными «зверьми».
Весело прошел новогодний бал студентов
Сегодня — за учебу!
Homa на стадионе
„.Вюсьмиметровая стройная елка уста.
новлена в центре катка. На елке разнооб-
разные яркие игрушки. Они оделаны om
специальному заказу в мастерских, а мно-
гое исполнено руками юных физкультур-
ников. Горят цветные электрические фонз-
рики.
Карнавал начинается парадом участни.
ков. Все они на коньках, многие в масках
и затейливых костюмах.
Выступают мастера фигурного катания
во главе с заслуженным мастером спорта
Гранаткиной, юные фигуристы стадиона.
Затем лед предоставляется мастерам высо-
ких скоростей — лучшим конькобежцам.
Их возглавит один из ветеранов (русского
конькобежного спорта, заклуженный мастер
спорта Найденов.
Появляются «Дед-Мороз» и «Снегуроч-
ка». Они затевают массовые игры на льду,
затем ребята смотрят концерт.
Наконец, открываются соревнования по
простым конькам. Победители, получают
подарки.
Такова программа карнавала-елки на
льду. Отдел физкультуры и спорта ВЦСПС
организовал этот праздник для юных физ-
культурников столицы на катке стадиона
«Юных пионеров». Карназал был прозеден
в первый день нового года, затем будет
повторен 5 и 9 января. В остальные дни ка-
никул на катке будут проводиться соревно-
вания «открытого старта», т: е. для всех же-
лающших.
Детский празоник
Радостно встречает нозогодний поаз eee
ник советская детвора. 30 декабря для рз-
OAT гостеприимно распахнулись двери Цен.
трального Дома культуры железнод‹
рожников. В этот день сюда были пригл:
шены самые юные гости — дети дотиколь-
ного возраста.
Красиво украшены вестибюль, фойе им за-
лы, повсюду царит праздничное оживле-
ние. Арлекины, скоморохи, паяцы не дают
ребятам скучать. Им одинаково интересно
и в «зале чудес», и в «вагоне веселья», и
на ярмарочном балагане, и в «комнате шу.
точных звездочетов»,
Эстрадное представление открывает Дед-
Мороз. Он приносит детворе много подар-
ков. На сцене появляются акробаты, жон-
глеры, дрессированные звери.
Центральный Дом культуры железноло-
рожников обслужит в дни школьных кани-
кул более 30 тысяч детей работников Мо-
сковского железнодорожного узла.
Зимние каникулы
в школах Эстонии
`’ ТАЛЛИН, 1 января. (ТАСС). В школах
Советской Эстонии начались зимние кани-
кулы,
В городах и деревнях, в школах, детских
домах и садах устраиваются новогодние
елки. .
Центральный совет профессиональных со-
юзов Эстонии организует праздничные елкн,
на которых побывают 10 тысяч ребят. Стар-
шие школьники встретятся с участниками
Великой Отечественной войны, артистами,
писателями. Организуются коллективные
посещения учащимися театров, кино. экскур-
сии в Музеи, на предприятия. Спортивные
общества проводят массовые детские лыж-
ные походы, катание на катках.
Большая иллюминованная елка установ-
лена на площади Побелы.
Каждый вечер до тысячи детей посещают
елку в Центральном доме культуры имени
яна Гомпа. Здесь выступают известные ар-
тисты, детские коллективы художествен-
ной самодеятельности. Дети получают цен-
ные подарки и сладости.
Тысячи новогодних елок зажглись в птхо-
Нарвы, Пярну, в на-
лах Гарту, Вильянди,
родных. домах.
ACCRASH
ma
5
Бчера, возвращаясь
участка, куда ходила
там готово для встречи
с изоирательного знание, что жить надо для того сейчас,
проверить, все ли чтобы отстоять всеми силами нашу Роли-
избирателей. я
чтобы отстоять всеми силами Hamy Роди-
ну от врага, ©вое право смело глядеть в
глаза каждому, ходить прямо, не сгиба-
ЮЧИСЬ.
Велико горе матери, потерявшей сы-
на, — пришлось мне его пережить. Но ве-
лика материнская гордость, когда знаешь,
что сыновья кровь пролилась недаром, а.
помогла сохранить в целости родное на-
ше советокое государство.
С такими мысхями приходила я к то-
варкам на фабрику, с такими мыслями, не
покладая рук, трудилась все годы войны.
Й нанги ткачихи понимали и поддержива-
ли меня. Не жалуясь, несли мы на своих
плечах тяжелую военную ношу,
В годы войны организовались у нас
молодежные бригады, и лучшей из них
оказалась бригада поммастера Нарышки-
на, где и по сей день работает Зина Ми-
хайлова. Нарышкин первый перешел на
уплотненную работу. Каждая из- работ-
ниц его бригады работала на четверке,
т. е. на четырех станках.
Да, чего там много говорить о них. Из
месяца в месяц бригада перевыполняет
план. Сам бригадир несколько раз полу-
чал в соревновании по профессиям зва-
ние лучшего псммастера Московской 06-
ласти.
Именно в годы войны многие наши тка-
чихи ‘показали свои вилы по-настоящему.
Мастерами стали бывшие ткачихи Блино-
ва и Васильева, заместителем директора-—
работница Колчина.
Радовалось мое сердце, видя, как растет
и набирается сил наше предприятие. Ус-
пехи на фронте поднимали настроение у
рабочих, вызывали новый пол’ем сил.
Но ни на минуту не оставляла меня
мысль о сиротах, о тех, кто потерял от-
цов и кормильцев. Я вспоминала свою мо-
лодость, свое вдовье горе и всеми
силами старалась помочь семьям по-
гибших, чтобы каждая вдова, каждый ре-
бенок знали, что фабрика заботится о них.
Решила посоветоваться с председателем
нашего фабричного комитета Кузнецовой.
— Аорошо бы нам организовать на
фабрике опекунский совет.
Обдумали мы с т. Кузнецовой это пред-
ложение со всех сторон, и поставила она
его на обсуждение фабричного комитета,
& затем общего собрания рабочих. И что
же? Оказалось, что я только высказала
вслух то, о чем думали мои товарки. У
веех на сердце камнем лежала мысль о
сиротах.
Б мае мы организовали опекунский co-
вет. В него вошли семь женщин: мастер
Васильева, начальник цеха ширпотреба
Орловская, весовщица Хромова, работница
красильного цеха Боброва, Акишина из
прядильного, председатель фабкома Куз-
нецова и я.
С тех пор прошло еемь месяцев. Работ-
ницы нашей фабрики дважды добровольно
отчисляли средства в пользу семей mo-
гибших. Добавили денег фабком и дирек-
ция, Все это время 130 семей получают у
нае повседневную помощь и поддержку.
Авакумовой с ребятишками дали комнату,
детей Соломатиной — жены погибшего
на фронте шофера, хоть она и не работает
У нае на фабрике, одели с головы до ног.
А ребят у нее трое.
Недавно к нам на фабрику вернулись
фронтовики Харчевников, Цвиг и Кискин.
В первый же день они пришли в опекун-
ский совет, чтобы сказать свое слово
благодарности. Уж очень тронуло их,
когда они узнали, что семьи не были заб-
рошены, что крепко поддерживала их фаб-
рика. Приятно было и нам получить бла-
годарность фронтовиков.
В новом году мы будем выбирать депу-
татов Верховного Совета СССР.
Рабочие нашей фабрики выдвинули: ме-
ня членом окружной избирательной ко-
миссии Кировского избирательного окру-
га. Думала ли я сорок лет назад, поступая
на Знаменку, что тихая, забитая Варвара
на склоне своих лет будет принимать уча-
стие в делах большой государственной
важности! Бакая насыщенная, полнокров-
ная жизнь теперь у нас: и у таких, как
я, — Y людей старшего поколения, и у
таких, как Зина, — у молодежи. Вее это
сделала наша советская ‘власть. Вее это
сделала наша большевистская партия, налг
родной и любимый вождь товарищ Сталин.
И хочется долго, долго жить и еще не
один новый год встречать в кругу родной
большой советской семьи.
В. ПАВЛОВА,
ткачиха Краснохолмского кам-
вольного комбината, орденоносец.
Рабочие сегодняшнего Донбасса— это.
в основном новички. Долг кадровиков
учить, растить этих людей. Я радуюсь
производетвенным успехам моих учени-
ков Павла Яковенко и Бориса Беликова.
Труд стахановцев высоко онлачивает-
сл в нашей стране. За 1945 год я зара-
ботал 190 тысяч рублей. Помогая Роди-
He, я подписался на государственный
заем на 80 тысяч рублей
Рядовой донецкий шахтер, я выполняю
свой долг перед государством. Мы не
остановимся на полпути. Больше угля
Родине! — таким призывом ветретили
новый год шахтеры героического `Дон-
басса..
Лука ГОЛОКОЛОСОВ,
зарубщик шахты № 28 «Венгеровка».
РОВЕНЬКИ, Донбасс.
_повстречалаюь с зиной Михаиловой. Она
тоже наша краснохолмская ткачиха.
— Вуда торопишься, Зинуша? — ок-
ликнута я ее. — Домой?
— Что вы, тетя Варя, какое теперь
домовничанье? На беседу спешу, — бы-
стро, на ходу проговорила девушка.
И убежала.
Я тоже домой не скоро попала.
Зашла раньше в окружную избиралель-
ную комиссию Кировского округа, потол-
ковала с председателем т. Барановым,
рассказала ему, как и что, по-моему, надо
исправить на участках. Время к десяти
вечера подходило, когда я добралась к
себе‘на Вишняковский переулок.
Уж и чаю попила, и прилегла, а все
нейдет из ума Зинушка. Так и вижу ее,
уверенную в себе, веселую, краснощекую,
кровь с молоком. Не такая у нас была
кизнь в молодости.
зина Михайлова — гордость фабрики.
На четырех станках управляетея так лов-
ко, что позавидуешь. И все она успевает.
Сейчас Зина — профгруппорг молодеж-
ной бригады ткацкого цеха, а кроме того
ее выбрали членом избирательной комис-
сии 11-го участка нашего округа. Да
разве одна такая Зина на фабрике? В
том-то и дело, что вся молодежь напта, от-
личается жизнерадостностью, напористо-
стью. Все им хочется узнать, все хочется
сделать.
И вспомнила я свои молодые годы. Се-
ло Павигино, где родилась, выросла и
замуж вышла. Теперь там целый город,
Красногорск называется— большими ка-
менными домами, клубом, стадионом, пар-
ком, водной станцией. И завод выстроили
там новый, большой, светлый. Старая
Знаменская ткацкая фабрика, где всю
жизнь работали мои отец и мать, давно
потила на слом.
Убогая была фабрика, подстать нашей
тогдашней жизни. Мать моя была ткачи-
хой, отец — сновальщиком. Но зараба-
тывали они так мало, что не могли про-
вормить своих стариков-родителей. Часто
и горько сетовала на это мать. Ибо неко-
му было помочь ей в уходе за ребятиш-
ками, а было нас у нее четырнадцать
душ. Известно, ни яслей, ни садов дет-
ских тогда не имелось. Мать разрывалась
между домом и фабрикой.
Шестнадцати лет стала за станок и я.
В то время была я робкая и тихая.
В 1910 году вышла я замуж за наше-
го же рабочего — бердовщика. А через
шесть лет убили его на войне, и осталась
я с двумя ребятишками вдовой.
— Что же тебя ждет, горемычную,
одинокую? — сокрушалась маль. — Того
и гляди отец свалится! Вто же тебя с
ребятишками кормить будет?
Впервые в жизни моя мать, умудрен-
ная горьким опытом, ошиблась. Пришла
Октябрьская революция и вместе с судь-
бами всего народа изменила и мою жизнь.
В 1924 году рабочих нашей фабрики пе-
ревели в Москву на Краснохолмский
комбинат. Мне дали комнату, и зажила
я в ней по-новому, растя сыновей, покоя
старость матери. В тому времени отца в
живых уже не было.
Заработка моего хватало на всех. Дру-
гое настало время, и по-другому разгова-
ривали со мной и мастер, и начальник це-
ха, и директор. И от этого понемногу
стала пропадать моя робость, и хотелось
мне работать так, чтобы все видели и
знали мою работу.
Помню, как я в первый раз выступила
на собрании. Вижу вокруг знакомые лица
H не узнаю их, одни глаза замечаю. А
потом привыкла. Выбрали меня проф-
группоргом, затем членом цехового ко-
митета.
— Вот, мамаша, — любила я говорить
матери, — видите, как повернулась
жизнь. Понимаете ли вы теперь, что зна-
чит для нас советская власть? Чувст-
вуете, что внучек ваш Миша уже пом-
мастера стал, а Ванечка того гляди ин-
женером будет...
Вела я эти разговоры в 1941 году,
когда старший сын уже начал работать
самостоятельно, а младший, Иван, окон-
чил рабфак, сдал экзамены в институт.
И вот началась война. Она надвинулась,
как черная туча, и дождем из нее поли-
лись наши материнские слезы. Проводила
я на фронт сыновей. похоронила мать и
осталась бобылкой. Стоит ли говорить,
как тяжело стало на душе. Я не подда-
хась. У всех была уйма забот, у каждого
кто-нибудь был на фронте. И силы мне,
старой работнице, придавало ясное со-
Верные своей влятве, данной товарищу
Сталину, донецкие шахтеры по-больше-
вистски восстанавливают родной Донбасс.
Тысячи тружеников Всесоюзной кочегарки
встретили новый Toy большими произ-
водотвенными успехами.
Каждый шахтер старалея трудиться в
истекшем тоду за двоих-троих, чтобы
дать стране больше угля. Я работал в
течение всего года за шестерых: годо-
вую норму выполнил на 600 процентов.
В угольных пластах я прошел вперед
2.500 метров. Мною подготовлено не ме-
нее 20 лав, каждая из которых дает по
сто-двести тоня угля в сутки. Этих успе-
хов мне удалось добиться в соревновании
го знатным шахтером Поджаровым. Изо
дня в день каждый из нас следит за уепе-
хами другого и старается не ототавать.
ДНЕПРОПЕТРОВСК, 1 января, (Корр.
«Труда»). Горняки Криворожского железо-
рудного бассейна, развернув соревнование
в честь предстоящих выборов в Верховный
Совет СССР, усиливают темпы отгрузки ру-
ды металлургическим заводам Приднепровья
и Донбасса.
Коллектив шахтоуправления имени Карла
Либкнехта еще в ноябре выполнил годовой
план отгрузки руды потребителям. До конца
года шахтеры отправили дополнительно
20 эшелонов. Более 10 тысяч тонн руды, до-
Москва новогодняя. Праздничное гулянье вечером 1 явзаря ва Манежной площади столицы.
ЗАВИТНАЯ ПКАТУЛАА
говорит, давай вместо доклада по текущему
моменту».
И Сережа Попов играл так, чтобы прохо-
дило перед глазами друзей все, что мы лю-
бим и чем мы живем. Чтобы видели они, как
по всей земле идут полки в бой за Родину,
в бой за Сталина. Он играл так, чтобы ви-
дели они, как утро красит нежным светом
стены древнего Кремля, чтобы видели они,
как свободно и легко вновь проходит наш
советский человек по необ’ятной Родине
своей. Он играл так, чтобы вновь от села до
села загудели-заиграли провода, чтобы не
зарастали больше мохом заветные стежки-
дорожки и чтобы на деревенской пирушке
вновь заливчато перебирал гармонист свои
золотые планки...
Так сквозь пыль и Гарь боев видела душа
солдата отвоеванное счастье, видела мирные
поля и леса, над которыми кричат журавли,
видела, как идут косяки щедрых и теплых
дождей над зреющими хлебами, как прилег-
ли на склонах берегов сытые и дремлющие
стада. И в глазах солдата еще ярче разго-
рались огни любви и ненависти.
— Последнее письмо мы получили от него
из Вены, — прервала молчание Лена Ков-
нова. — Теперь он уже капитан. Имеет два
ордена, несколько медалей. Вот его послед-
ний портрет. Посмотрите — совсем уж серь-
езный, много видевший и переживший чело-
век. Но душа у него, видно, прежняя, звон-
кая, молодая! Вот прочтите эти строки:
В письме он шутит:
«Ходил по следам Иоганна Штрауса, слу-
шать сказки Венского леса, но мне больше
по душе сказки подмосковного леса. Как
ввалюсь к вам на квартиру, первое, что сы-
граю на своем венском голубом аккордеоне,
это «Всю-то я вселенную проехал, нигде ми-
лой не нашел»... А как приеду домой, най-
ду. Если и не милую, так все то, что сердну
мило. Сами знаете — из-за тото, что мило
нашему сердцу, пришлось нам в боях почти
всю вселенную проехать. Мне, в частности,
довелось ехать на лафете орудия, а это не-
плохой вид транспорта в военное время».
Сергея Попова ждут домой со дня на день.
Под северным небом
Девушка в праздничном наряде стоит на
балконе многоэтажного дома. Перед ней —
большой город. Очевидно, Москва. Девушка
положила руку на перила балкона и задум-
чиво смотрит вдаль. Кварталы города, кры-
ши домов, людные перекрестки улиц, лег-
кая, манящая дымка на горизонте...
Это — портрет Ольги Нестеровой, подру-
ги Лены Ковшевой. Так она снялась в день
окончания школы. Жизнь широко открывала
перед ней свои горизонты. Кем она будет?
Вероятно, географом. Она уже подала заяв-
ление в университет и мечтает об увлека-
тельных поездках по всей стране. Она хочег
знать ее всю, побывать всюду. Побывать в
заповедных пущах Белоруссии, бескрайних
степях Украины, в мандариновых рощах и
виноградниках Грузии и Армении, на горных
пастбищах Киргизии, на суровых берегах
Тихого океана...
Все это возможно. Крылатая мечта уносит
ее в заманчивые дали, мысленно, с непосред-
ственностью девушки она видит свою Роди-
ну в каком-то чудесном, пышном, поэтиче-
ском наряде.
Война. Ольга начинает работать на воен-
ном заводе, который вскоре эвакуируется на
Урал. Лена надолго теряет ее из виду и
только осенью 1942 года получает от нее
первое письмо. Она пишет:
«Когда я впервые сошла на этом полу-
станке, мне все здесь очень не понравилось.
Оглянулась я вокруг и скучно мне стало.
Несколько серых пристанционных построек,
мокрые галки на оголенных ветвях, размы-
тая дождями дорога, уходящая в сумрач-
ный лес между высоких и тоших сосен. По
этой дороге и доехала я на телеге в посе-
лок, в котором и живу второй год у прию-
тившей меня старухи. Встретила она меня
очень строго. Как увидела меня беспомош-
но сидящей на телеге и не рискующей
спрыгнуть в грязь в своих желтых туфель-
ках, рассердилась и накричала на меня: «А
ты туфельки-то скинь, милая барышня, чего
уж! Обувку придется другую подыскать!»
Вслушиваясь в ворчание старухи и чмокание
грязи под ногами, я подумала — вытерплю
ли я. Не сочти меня «кисейной барышней»,
но пойми — так тоскливо было у меня на
сердце».
В этом письме Ольга подробно рассказа-
ла, как в суровых условиях она училась у
простых людей скромному и тяжелому тру-
ду. Люди «глухого угла» делали все, чтобы
помочь сражающейся Родине. Они вместе с
москвичами рыли котлованы, рубили и во-
зилн лес, прокладывали узкоколейку. стро-
илн завод. Все это делала и она, девица,
прибывшая сюда в желтых туфельках и
сменившая их потом на сапоги, надевшая
ватник и платок. Она взяла сперва в руки
топор и лопату, а потом точнейшие измери-
тельные приборы, необходимые для выну-
ска танкового вооружения на новом заводе.
Старуха, приютившая ее, скоро перестала
ворчать. Ольга поняла ее суровую доброту,
как поняла и суровое величие окружающей
©е природы. Она полюбила нашу землю, она
полюбила ее без пышных, сказочных одея-
ний, в которые она мысленно ее наряжала,
сна полюбила ее в сереньком наряде север-
HOTO дня.
Письма приходили от Ольги довольно ча-
сто. Вот выдержка из писъма, полученного
уже в конце войны.
«Я все время мечтала о подвиге. Это
ведь понятно, Леночка? Хоть и успокаива-
ешь себя, что не всякому же быть героем —
а все-таки очень хочется. Может это и сме-
щно, но недавно один случай несколько ус-
покоил меня.
Видишь ли в связи с перевыполнением
плана’ производства танкового вооружения
многим нашим работникам были вручены на-
грады. Мне вручили почетную грамоту. Тог-
да моя старуха написала O68 этом письмо
своему сыну Фоме — танкисту. Недавно
пришел от него ответ. Он написал несколь-
ко строк и мне. «Уж не вашими ли руками,
—пишет он, — сделан крупкокалиберный
пулемет, из которого я бью немца? Толко-
вая работа! Обсудили мы это дело в своем
экипаже и решили послать вам фронтовое
спасибо. А ваш портрет, что моя мать при-
слала мне, наклеил я как раз у пулемета в
нашем танке, так что и вы с нами в бой хо-
дите».
Очень приятно это читать, правда, Лена?
Не думай только, что у меня с этим парнем
есть какая-нибудь личная переписка. Просто
сейчас я здесь свой человек. И меня это
очень радует». )
Письма Ольги прочитаны и сложены в
шкатулку. Лена Ковшюва еще минуту дер-
жит в руках портрет своей подруги, тот
портрет, когда она снялась в день окончания
школы. Она стоит на балконе и отсюда, с
высоты вглядывается в заманчивые дали
жизни. Тогда она, конечно, не видела этого
далекого уголка под северным небом. Она
искгла чего-то особенного. Ну, а теперь она
нашла это особенное и здесь, на маленькой,
скромной пяди нашей земли. Вместо галок,
понятно, не летают теперь здесь ласточки,
вместо можжевельника не растут розы, вме-
сто тощих сосен не высятся стройные кипа-
рисы... Но все здесь за военные годы стало
значительнее, одухотвореннее. Сделали это
люди, которых увлек общий подвиг. По-
могла это сделать и Ольга.
— Fue oma сейчас?
Все будет
— Здесь, в Москве. Учится.
так, как она хотела.
Голос родной земли
На дне шкатулки лежало несколько пи-
сем в отдельной пачке. Это были письма
Павла Ковшова, присланные им Лене в то
время, когда он был на фронте. Сейчас,
просматривая эти письма, Лена только
одно из них несколько дольше задержала
в своих руках.
— Все это очень личное, — сказала она.—
Разве вот только это первое письмо Павли-
ка, написанное в поезде по дороге на фронт...
Он вспоминает, как для нас началась война.
Можно прочесть, Павлик?
— Ну что ж, давайте!
В этом письме Ковшов бпращивает жену—
помнит ли она, как в июле 1941 года они по-
следний раз были на концерте в зале мо-
сковской филармонии. Исполнялась пате-
тическая симфония Чайковского. Дирижер
взмахнул своей волшебной палочкой, и все,
кто был в зале, казалось, пошли вместе с
Чайковским в мир великих страстей, бурь,
столкновений, борьбы человека за жизнь.
Казалось, они шли по своей родной земле
и открывались перед ними все сокровенные
таины человеческого сердца, тайны земля.
неба, морей и рек. Казалось, они слышали, .
как в тишине ночи распускает свои листья
папортник, как тронул ветер влажные ли-
стья берез, как вскрикнула птица и глубо-
ко вздохнул лес. Гений Чайковского, рож-
денный в необ’ятных просторах нашей стра-
ны, словно подымал их над этой землей и
показывал им, как она прекрасна, как пре-
красен человек, утверждаюштий жизнь,
«...И вдруг, ты помнишь, Лена, — пишет
Павел, — словно чья-то страшная лапа пога-
сила огни в зале. Раздался голос радио-
диктора: «Граждане, возлушная тревога!»
И сразу умолк оркестр, погас свет. Мы под-
нялись и вышли. Это была первая воздуш-
ная тревога, пережитая нами. Мы не спря-
тались в бомбоубежище, а стали в под’езле
ближайшего дома и смотрели в потемнев-
шее небо. Вспыхнувшие прожектора нашу-
пывали немецкий самолет, который, прячась
за тучами, крался к нам. И вот мы первый
раз услышали страшный вой падающей фу-
гаски. Куда она летела? На нас, сюда, где
только что ззучала симфония? Или рядом—
в здание Московского университета, в Боль-
шой театр? Страшно было, правда, Лена?
Страшно не только потому, что угрожала
нам смерть, а потому, что мы ясно псчувст-
вовали, какое чудовище рвется к нам для
того, чтобы принести нам мрак и ужас.
Ведь, правда, ты тоже тогда это почувство-
вала... Ну, ничего, будем верить, что еше
когда-нибудь мы с тобой услышим продол-
жение симфонин!».
Павел прервал чтение:
Быть может потому, что за окном был
тихий зимний вечер, а в комнате приветли-
во горел огонек настольной лампы под
абажуром, наш разговор с Павлом Ковшо-
вым, начатый ещё днём на заводе, здесь, у
него дома, сразу стал задушевней и про-
ще. Там, в цехе авиационного завода, где
Ковшов работает сменным инженером, он,
обмолвившись в беседе со мной о своей за-
ветной шкатулке, начал было уверять, что
её содержимое может быть интересно
только для него, его жены и ближайших
друзей. Но теперь, поразмыелив над этим
у себя дома, он уже сам говорил своей же-
не Лене — лаборантке этого же завода, —
что, пожалуй, содержимое их шкатулки
представляет и общественный интерес.
— Видишь ли, Леночка, — говорил он,/—
вот этот товарищ корреспондент беседовал
сегодня со мной в цехе. Ты знаешь, чело-
век я ничем не знаменитый, но речь как
раз и шла о делах, мыслях и чувствах ря-
‚дового советского человека. Вернее, что
сделал, что передумал, что пережил, ска-
жем, я за годы войны... Ну, а я о себе-то
рассказывать не умею, не речист! Вот тут-
то я и вспомнил о письмах, которые хра-
нятся в нашей шкатулке. Нельзя ли кое-что
из них опубликовать?
— [Гвои письма?
— Нет, не только мои. И Сергея, и
Ольги. (Словом, из той пачки, что накопи-
лись у нас за годы войны.
— Но вель там много личного! И я не
знаю, удобно ли...
— А мы сейчас их сообща прочтём, даи
выберем то, что можно. Кстати, и кое-какие
примечания к письмам дадим.
И вот перед нами — простенькая дере-
вянная шкатулка, покрытая уже потускнев-
шим лаком. Лена Ковшова достала ее из
нкафа, поставила на стол, любовно прове-
ла ладонью по крышке и открыла её. Из
шкатулки она вынула пачку писем. Это
была переписка друзей, расставшихся в на-
чале войны. У каждого была своя судьба:
кто был на фронте, кто в тылу... Но судьба
каждого из них тесно связана с общей
борьбой за судьбу своей Родины. С волне-
нием перелистали мы листки этих писем, в
которых простые советские люди задущшев-
но рассказали о своих радостях и горес-
тях, о том святом и сокровенном, что бе-
режно пронесли они через огненные годы.
Всю-то он вселенную
проехал...
—Не знаю, с чего начать!—<казала Еле-
на Ковиюва, перебирая письма.
— Пожалуй, —- ответил Павел, — отда-
дим, как и всегда, предпочтение фронтови-
ку. Вот несколько писем Сережи Попова.
Это слесарь-лекальщик нашего инструмен-
тального цеха. Кстати, познакомьтесь < ним
по фотокарточкам...
Довоенный снимок. Сергей с друзьями
снят в лодке. Он сидит на корме, перекинув
через колено баян. Одет франтовато, в улыб-
ке слегка прищурены глаза, кепка лихо
сдвинута на затылок. Другой снимок при-
слан с фронта — маленькая стандартная фо-
токарточка. Рядовой в пилотке, с медалью
на груди, смотрит прямо и строго, черты лн-
ца заострились. повзрослели, на погонах —
эмблема артиллериста.
Пожелтевшие уже странички письма, да-
тированного августом 1941 года. Он пишет:
<... Тривал. Лежу я на обочине дороги и
вижу вдали лужайку — хорошее местечко!
А на душе — тоска. К чему мне все эти бе-
резки, ручейки и травки, если по этой вот
лужайке может < видом хозяина прогули-
ваться немец? Если бы ты знал, Павел, как
тяжело отступать!»...
Он ли это, беспечный паренек Сережа —
баянист? Большая беда пришла, и выдер-
жит ли, преодолеет ли ее, хватит ли силы
воли, духа?
Шли дни. Изредка приходили .от него
письма, но все больше с обычной солдат-
ской краткостью на тему «жив-здоров, чего
и вам желаю». Потом пришел конверт, в
котором была вложена вырезка из армей-
ской газеты. В заметке рассказывалось об
отважном пушкаре Сергее Попове. Он был
наводчиком орудия, отбившего атаку трех
танков. В бою расчет выбыл из строя, ос-
тался у орудия один Сергей, но справился
за всех. Он стрелял в упор, подбил веду-
ший танк, остальные повернули обратно.
На обороте этой заметки карандашом было
написано: «Отлегло от сердца, когда принял
первый бой. Остаюсь жив, здоров, чего и вам
желаю».
Навел Ковшов шутливо спросил его в
письме — а как насчет тоски, о которой пи-
сал он? Сергей ответил:
«Брось старое вспоминать, Павел! Я и сам
тогда не знал, как силен наш солдат. Это я
не про себя, а про всех! Писал я тогла, что
у меня на сердце все вроде как выгорело от
пожаров этих да от обиды. Теперь-то я уже
знаю, что это злоба на немца в сердце го-
рит, а от такого огонька только жару в
крови больше. И не только одна злоба в
сердце! Есть сила еше посильней’ этой.
Жизнь-то свою ведь мы любим? Ту жизнь,
Павел, в которой у нас так много было хо-
рошего?
Взял я недавно на привале наш ротный
баян в руки и заиграл. Простые вещи играл
— ты их все знаешь, играл я их часто на гу-
лянках и вечерах. И все сразу . вепомнн-
лось... До чего-же много хорошего есть на
свете! И не мне олному, видно. все это
вспомнилось. Как заиграл, так и собрались
5се ко мне в кружок. Видно, каждый про
свое думает. Кто про что, а в общем про
жизнь нашу, за которую идет война. Друж-
но так сидят вокруг и слушают. Смотрю,
лейтенант наш подходит и смеется: «давай,
Нахтёрский вклад
НОВОГОДНИЕ ПОДАРКИ
РОДИНЕ
МИНСК. 1 января. (ТАСС). Предпр!
Белоруссии встретили новый год болы
производственными достижениями. М.
восстановленные фабрики и заводы до
но выполнили годовой план Коллек
к” змефиниин годовой план. Коллективы
витебских известковых заводов № Ти №5 3
ке АРИЗ ХР” В АСЯ. ЗАЛ извести сверх
годового плана. Крупнейший в республике
Волковышекий цементный завол «Победа»
дал новостройкам много цемента сверх
— Само собой разумеется, что теперь, по-
сле войны, мы с Леной послушали эту сим-
фонию. Но я немного отвлекусь. Уж раз речь
зашла о музыке, поговорим о ней. Мо-
жег быть из-за простого совпадения —
из-за того, что свист фугаски прервал тог-
да памятный для меня концерт, а может
быть потому, что богаче, сильнее стали на-
щи чувства, но в годы войны я особенно
полюбил музыку. Она ведь говорит о том, о
чем словами не всегда скажешь.
Лена Ковшова закрыла шкатулку. Все
помолчали, глядя на эту, поблескивающую
лаком, деревянную коробочку, стоящую по-
середине стола. С нею жалко было рас-
статься, отнести и поставить на свое место,
на полку. Павел Ковшов положил руку на
лакированную крышку, погладил ее и скза-
зал полушутливо, полусерьезно:
— Это наш сейф. Здесь мы храним наши
сокровиша. Письма эти очень дороги на-
шему сердцу. Откроешь шкатулку, про-
чтешь и вспомнишь, как много пережили мы
за эти годы, передумали. перечувствовала,
как набирались мы сил для борьбы за на-
стоящее и будущее.. Прочтешь и гор-
дишься большой жизнью, выпавшей на нашу
долю!
— И такие шкатулки; — сказала Лена, —
есть почти в каждом доме.
На этом мы и закончили нашу беседу.
В истекшем году в лесах Белорусени за-
готовлено свыше 3 миллионов кубометров
леса, Белорусский лесокомбннат дал 159
тысяч кубометров пиломатериалов и 14 ты.
сяя квадратных метров стронтельных дета-
лей для восстановления жилых домов. Шах.
ты Донбасса в этом году получили 740 ты-
сяч кубометроз крепежного леса, заготоз-
ленного на лесопунктах Белоруссии.
Предприятия мясо-молочной промышлен.
ности республики, восстановленные в ис.
текшем году, досрочно завершили годовой {
план. В новом голу выпуск мясной и молоч-
ной продукции значительно — возрастет,
Втрое увеличится выпуск колбасы, масл A
молочных продуктов.
Значительно расширится в 1946 году
производство строительных материалов. В
каждом районе республики будет построено
по 2 кирпичных завода. Впервые в Белорус-
сии осваивается производство огнеупорного
кирпича, необходимого для восстановления
промышленных предприятий.
бытой сверх годовой программы, отправили
металлургам горняки шахтоуправления им.
1 Maa.
Готовясь к выборам, передовые стаханов-
цы бассейна добиваются рекордной выработ-,
ки. Больше трех годовых норм выполнили
знатные бурщики Криворожья Василий Пас-
тернак с рудника им. 1 Мая и Николай Лы-
сяк с рудника «Желтая Река». Три годовых
нормы выполнил также проходчик шахто-
управления имени Карла Либкнехта Григо-
рий Димитренко.