- Выздоровѣетъ?!. Для тебя нѣтъ больше спасенія! - Я это сказала и ему. - Что ты ему сказала?
- Я сказала ему, что по его винѣ я погибла, и что знай я прежде, что онъ останется на этомъ свѣтѣ, я бы никогда не дала ему этого поцѣлуя.
- И что же отвѣтилъ тебѣ этотъ жуликъ?
- Онъ отвѣтилъ, что не хочетъ моей гибели и что на сей разъ онъ будетъ спасителемъ моей души.
- Онъ спасъ бы ее, если бы умеръ, а такъ - басни!
- Потому то, отецъ, онъ и поклялся мнѣ, что въ тотъ день, когда ему скажутъ, что онъ совершенно здоровъ, онъ лишитъ себя жизни для меня.
Исповѣдника поразило это новое осложненіе. Онъ подумалъ и потомъ рѣшительно сказалъ:
- Въ концѣ концовъ будетъ лучше, если я дамъ тебѣ отпущеніе грѣха. Я боюсь, что начни этотъ типикъ вновь агонировать, намъ придется начать съ начала.
Перевела С. Олинская.

Ложный отъѣздъ.

Прежде, чѣмъ рѣшиться нажать кнопку звонка, онъ оставался нѣсколько мгновеній, въ созерцаніи двери собственной квартиры,
униженный и, въ то же время, охваченный чувствомъ робости. Въ его тревожномъ сознаніи необузданная ревность то вспыхивала, то внезапно угасала подъ вліяніемъ томительнаго желанія избѣжать трагической увѣренности въ измѣнѣ жены и, быть можетъ, необоснованности своихъ подозрѣній. Все это перемѣшивалось съ чув
ствомъ стыда изъ-за необходимости унизиться до такого ребячества, чтобы симулировать отъѣздъ и тѣмъ самымъ легче застигнуть подозрѣваемую врасплохъ. Съ одной стороны боязнь очутиться въ положеніи обманутаго мужа, - съ другой - подвергнуться угрызе
ніямъ совѣсти за несправедливое подозрѣніе и ту грубую ловушку, которою онъ подготовлялъ, вызвало въ немъ нѣкоторое смущеніе и непріятную урѣренность въ неловкости своего положенія.
Что сдѣлаетъ онъ, если застанетъ въ своемъ домѣ счастливаго соперника? Что скажетъ женѣ, если не найдетъ никого? Уставшій мозгъ его страдалъ отъ наплыва подобныхъ мыслей и онъ уже раскаивался въ принятомъ имъ рѣшеніи, какъ въ большой необдуманности. Хотѣлось поскорѣй исчезнуть съ противнымъ, тяже
лымъ чемоданомъ, неотвязно напоминавшемъ о злой и грубой затѣѣ. Онъ готовъ былъ уже спуститься съ лѣстницы, если бы не опасеніе, что горничная успѣла замѣтить его черезъ одно изъ пріотворенныхъ оконъ. И, дѣйствительно, едва онъ коснулся электрической кнопки, какъ ДЕерь открылась, а развязность, съ которой субретка, поклонившись, выразила свое удивленіе, пока
залась ему нѣсколько дѣланной. Смѣривъ ее съ головы до ногъ пронизывающимъ взглядомъ, съ душой, болѣе трепещущей, чѣмъ тѣло, мертвецки блѣдный, съ свисающимъ на рукѣ чемоданомъ, онъ вбѣжалъ въ спальню.
Она - была одна; спокойно лежа на низенькомъ диванѣ, въ сладкой полудремотѣ. Все ея маленькое тѣло, въ разсвѣтѣ кра
соты и нѣги, какъ-бы спряталось въ широкихъ складкахъ скром
наго, не лишеннаго кокетства, пеньюара. Небрежно валявшаяся подлѣ раскрытая книга, наводила на мысль, что читающая ее, была побѣждена непреодолимымъ сномъ. Широко раскрывъ глаза, она поднялась, внезапно пораженная. - Ты? Что случилось?
- Ничего... отвѣтилъ онъ и, лицо его изъ мертвенноблѣднаго превратилось въ ярко-красное. Унизительное смущеніе, которое онъ испытывалъ, будучи вынужденнымъ оправдываться, становилось настолько мучительнымъ, что, казалось, онъ сожалѣлъ даже, не заставъ жены на мѣстѣ преступленія.
- Наконецъ, что же случилось? повторила она, окидывая его испытующимъ взглядомъ.
- Я опоздалъ на поѣздъ... Развѣ ты этого не поняла. - Ты опоздалъ? Это неправда! - Какъ.
- Да, это неправда. Провожавшій тебя слуга сказалъ мнѣ, Что ты прибылъ во время; онъ самъ купилъ тебѣ билетъ и видѣлъ тебя, выходящимъ на перронъ.
При этихъ словахъ онъ содрогнулся; зловѣщее подозрѣніе, какъ молніей пронзило его мозгъ.
- А... слуга все это тебѣ разсказалъ. Значитъ, ты его объ этомъ разспрашивала?
- Конечно, я разузнавала, потому что это меня интересовало, отвѣтила она съ жестокой суровостью. Ну, отвѣчай скорѣй. Почему ты все-таки остался?
- Но... Нина, что съ тобой, зачѣмъ такъ волноваться. - Почему ты не уѣхалъ?
- Я скажу тебѣ это сейчасъ... я забылъ... - - Что?
- Нѣкоторыя, очень важныя бумаги...
- - Неправда; всѣ нужныя бумаги я сама вложила въ твой портфель.
- Какое усердіе!
- Да, очень большое! Я хотѣла быть увѣренной, что ты не вернешься.
- Нина! Нина... Это довольно плохая шутка.
- Я вовсѣ не намѣрена шутить. Вѣдь, ты же не шутилъ, когда спѣшилъ сюда, съ намѣреніемъ меня поймать, - и въ лазоревыхъ глазахъ восхитительной блондинки, съ обычно ласкающимъ и нѣжнымъ взглядомъ, зажглись недобрыя кошачьи искорки. - Пого
воримъ, откровенно, Франческо, - ты поддался вторично чувству ревности, можетъ быть, чему-нибудь еще худшему: конкретному и острому подозрѣнію, благодарю тебя! О!... Да, благодарю тебя
и не потому, что ты считаешь меня лживой, это только роскошь, которую себѣ позволяютъ всѣ мужчины, - нѣтъ, я благодарю тебя за
то, что ты считаешь меня столь глупой, простодушной, способной принимать у себя, въ твоемъ домѣ, любовника и дѣлать это черезъ нѣсколько минутъ послѣ твоего отъѣзда. Мой милый, мнимые отъѣзды мужей - составляютъ вполнѣ изученное явленіе въ начальныхъ правилахъ супружеской невѣрности.
- Нина!...
- Ахъ, Нина, Нина! Ты пришелъ сюда съ тѣмъ, чтобы объявить меня нарушительницей супружеской вѣрности и приписать мнѣ глупость, такъ дай же мнѣ возможность, по крайней мѣрѣ, не признать второго.
- Ты высказываешь чудовищныя мысли. Замолчи, прошу тебя! - Впрочемъ, разъ ты хотѣлъ меня уличить, не оставайся же такъ, въ бездѣйствіи. Если ты предполагаешь, что любовникъ можетъ находиться въ этой небольшой квартирѣ, тогда - ищи его. Ты не предполагаешь, надѣюсь, что я, въ своей глупости, такъ далеко зайду, что сама тебѣ его выдамъ. Ищи, ищи тщательно и всюду, вѣдь, здѣсь такъ много уголковъ и скрытыхъ мѣстъ. Къ тому, квартира наша построена на подобіе мышеловки; въ ней одинъ лишь выходъ и ты отлично понимаешь, что разъ ты здѣсь, - онъ уже выйти не можетъ. Если онъ былъ здѣсь, то и остался, ищи, ищи его. Итакъ, начинай! Лучше всего начни обыскъ съ шкапной, которая находится рядомъ. Это такъ ясно: онъ былъ здѣсь, въ моей спальнѣ, ты неожиданно явился, гдѣ же было его спрятать? Только въ шкапной.
Совершенно подавленный Франческо, бросилъ робкій взглядъ по направленію къ шкапной, что не ускользнуло отъ наблю
давшей за нимъ жены. Съ надменно поднятой голоексй, руками скрещенными на груди, глядя на него въ упоръ, въ позѣ неустра
шимой королевы, она насмѣшливо и повелительно повторяла; - Войди, войди!
Не рѣшаясь произнести ни одного слова, Франческо нѣсколько мгновеній не сводиль съ нея глазъ. Понемногу, чувство безгра
ничной нѣжности вырвалось изъ глубины сердца, обуреваемаго раскаяніемъ, нашло себѣ выходъ изъ хаоса самыхъ разнообразныхъ чувствъ и появилось на устахъ. - Нина... Простишь ли ты меня?
- Да, я прощаю; но теперь - оставь меня одну. - Одинъ лишь поцѣлуй! - Нѣтъ !
Опустивъ голову, онъ безшумно удалился въ свой рабочій кабинетъ, расположенный въ другомъ концѣ квартиры.
Нина пріотворила маленькую дверь шкапной, выпустила оттуда красиваго молодого человѣка, который быстро и тихо пробѣжалъ комнату и скрылся.
Переводъ съ французскаго Кинъ.