Футуризмъ.

Футуризмъ можетъ уже справлять небольшой юбилей. Пять лѣтъ существованія. Въ февралѣ исполнилось пять лѣтъ съ того дня, какъ итальянецъ Маринетти опубликовалъ въ парижской газетѣ „Figaro свой первый „Манифестъ футуризма .
Пять лѣтъ - это совсѣмъ не мало для движенія, которое многими сводится къ рекламной шумихѣ, считается однимъ изъ модныхъ повѣтрій, очень заразительныхъ и столь же мимолетныхъ.
И если хотя бы на своей родинѣ, въ Италіи, футуризмъ не являетъ еще признаковъ полнаго увяданія, а тѣмъ болѣе если футуристическое движеніе ростетъ и ширится, то слѣдуетъ за
ключить, что это движеніе связано своими корнями съ реальной почвой, а не только съ выдумкой „творцовъ новаго шума .
Намъ, конечно, трудно повѣрить въ „почвенность футуризма, потому что наши футуристы успѣли сдѣлать все, что только возможно, для того, чтобы закрѣпить представленіе о фу
туризмѣ, какъ о совершенно неумномъ озорствѣ и рекламномъ шутовствѣ.
Совсѣмъ иное впечатлѣніе произвелъ пріѣзжавшій въ Россію самъ основатель и вождь европейскаго футуризма. Маринетти не устраивалъ никакихъ скандаловъ, а напротивъ всячески старался настроить на серьезное отношеніе къ футуризму.
Не хочу этимъ сказать, что Маринетти является серьезнымъ и глубокимъ мыслителемъ, творцомъ значительныхъ идей. „Идеи
Маринетти это сплошь общія мѣста, красивыя идеалистическія фразы, которыя онъ произноситъ съ заражающимъ энтузіазмомъ, или парадоксы, по существу не очень оригинальные и мало содержательные.
И я вынесъ убѣжденіе, что настоящая идея футуризма, его реальная ось лежитъ не въ тѣхъ настроеніяхъ, которыя Мари
нетти излагалъ нашей публикѣ, а гдѣ-то совсѣмъ въ другой плоскости.
Я думаю, что оговорку, сдѣланную вождемъ футуризма по отношенію къ одному пункту („презрѣніе къ женщинѣ), слѣдуетъ распространить и на все ученіе: оно носитъ итальянскій хара
ктеръ, создано въ Италіи и только для нея имѣетъ реальный смыслъ.
„Маринетти - пишетъ о немъ Брандесъ - дико восторженный патріотъ. Въ его сердцѣ написано слово Италія, а величіе Италіи составляетъ первую заботу его и его приверженцевъ . И Брандесъ, вѣроятно, правъ. Истинный паѳосъ Маринетти, вѣроятно, въ его итальянскомъ патріотизмѣ.
Были трогающія лирическія ноты въ рѣчи Маринетти, когда онъ говорилъ, что право Италіи претендовать на пріоритетъ въ зарожденіи футуризма является очень печальной привилегіей.
Футуризмъ - такова его мысль - лѣкарство отъ тяжкой болѣзни, и его появленіе впервые именно въ Италіи явилось лишь слѣд
ствіемъ того, что полная великихъ возможностей итальянская нація въ настоящее время самая больная изъ націй міра.
Италія больна пассеизмомъ, а футуризмъ есть лѣкарство отъ этой болѣзни. Футуризмъ - созиданіе будущаго, культъ без
остановочнаго прогресса, не связаннаго гнетомъ старыхъ культовъ,
прежнихъ формъ жизни и творчества. А пассеизмъ (вспомните французское „passé - прошедшее) и есть приверженность старымъ культамъ, подчиненіе ихъ гнету. Маринетти возмущенъ тѣмъ, что Италія превратилась въ какую-то „страну воспоминаній . Туристы всего міра съѣзжаются смотрѣть остатки ея великаго прошлаго. Сами итальянцы дошли до того, что гордятся этими облом
ками славной старины, готовы уважать себя только за свое прошлое.
Культъ прошлаго и культъ женшинъ во всѣхъ его видахъ парализуютъ геройскую отвагу молодой Италіи и останавливаютъ развитіе Италіи будущаго. Но она родилась эта будущая Италія, на ряду съ Италіей гробницъ уже существуетъ и Италія машинъ. Религія футуризма - культъ машинъ, изобрѣтеній, техническихъ переворотовъ, торжества автомобилизма и воздухоплаванія.
Война и господство машинъ - вотъ о чемъ грезитъ Маринетти. И, какъ подобаетъ итальянскому націоналисту, онъ проповѣдуетъ войну съ Австро-Венгріею, старается подогрѣть вѣковую историческую ненависть Италіи къ ея нынѣшней союзницѣ.
Футуристъ стремиться вдохнуть въ своихъ современниковъ „любовь къ опасности, привычку къ энергіи и къ отвагѣ . Они готовы предоставить женщинѣ какія угодно права. И всѣ права похоти, здоровой звѣриной чувственности. Но имъ ненавистны разслабляющіе мужественную энергію сентиментализмъ, романическая влюбленность и эротоманія.
Эстетика футуризма продиктована этими его идеалами. Ее, какъ мнѣ кажется, не слѣдуетъ выводить изъ задачъ современнаго искусства. Я приведу здѣсь выдержки изъ перваго футури
стическаго манифеста, которыя очень ясно освѣщаютъ, какими стремленіями вдохновляется футуристическое искусство.
„...Мы будемъ воспѣвать огромныя толпы, волнуемыя трудомъ, погоней за удовольствіемъ или возмущеніемъ: многокрасочныя и многоголосыя бури революцій въ современныхъ столицахъ; ноч
ное мерцаніе арсеналовъ и фабрикъ подъ яркими электрическими лунами; прожорливые вокзалы, проглатывающіе испускающихъ дымъ змѣй; заводы, подвѣшенные къ облакамъ за дымныя ленты, какъ за веревки; мосты, которые подобно огромнымъ прыжкамъ, переброшены надъ дьявольской сталью солнечныхъ рѣкъ, огром
ные пароходы, обнюхивающіе горизонтъ; локомотивы съ широкой грудью, которые бурно, несутся по рельсамъ, подобно огромнымъ стальнымъ конямъ, запряженнымъ въ длинныя трубы; плавный полетъ аэроплановъ, пропеллеръ которыхъ щелкаетъ какъ флагъ и продолжительные аплодисменты восторженныхъ толпъ.
Мы объявляемъ, что великолѣпіе міра обогатилось новой красотой - красотой быстроты. Гоночный автомобиль со своимъ кузовомъ, украшеннымъ трубами, похожими на судорожно дыша
щихъ змѣй... рычащій автомобиль, какъ будто пробѣгающій по картечи, прекраснѣе статуи Самоѳракійской побѣды .
И вотъ футуристы стараются создать поэзію изъ стремительно чередующихся словъ, освобожденныхъ отъ обычной синтактической связи, живопись и скульптуру, передающія быстрое движе
ніе, изображающія предметы перемѣшанными, пронизывающими другъ друга, музыку изъ шумовъ города и фабрикъ...
Надъ искусствомъ футуристовъ много издѣваются. Въ особенности надъ ихъ живописью и скульптурой. Я не считаю это искусство жизнеспособнымъ, не вѣрю, что отъ него могутъ явиться новыя художественныя цѣнности. Но, когда говорятъ объ его нелѣпости, совѣтую помнить, что искусство футуризма является логическимъ выводомъ изъ натурализма и импрессіонизма.
Если задача живописи отражать дѣйствительность такъ, какъ она есть, то задача современной живописи, безъ сомнѣнія въ томъ, чтобы найти способъ передать тотъ „кавардакъ зритель
ныхъ впечатлѣній, который окружаетъ насъ на улицахъ большого города. Тогда современный живописецъ обязательно долженъ изо
бражать стремительное движеніе. Но это, возразятъ, невозможно. Согласенъ. Потому что убѣжденъ, что вообще невозможно изо
браженіе дѣйствительности, какова она есть. Но вѣдь считается вполнѣ законной задачей для живописца передача „падающаго свѣта въ его движеніи, передача колебаній воздуха и т. д.
Какъ можно ближе къ жизни - таковъ девизъ футуристическаго искусства. Всѣ причудливыя соотношенія на своихъ карти
нахъ художники - футуристы сводятъ къ полному натурализму. „Развѣ мы не видали иной разъ на щекѣ человѣка, съ которымъ
разговариваемъ, лошадь, проѣзжающую въ далекомъ концѣ улицы? Наши тѣла входятъ въ диваны, на которыхъ мы сидимъ, и диваны входятъ въ насъ. Автобусъ въѣзжаетъ въ дома, мимо которыхъ онъ двигается, и затѣмъ дома рушатся на автобусъ и сли
ваются съ нимъ. Конструкція картинъ до сихъ поръ была глупо традиціонна. Художникъ всегда показывалъ намъ предметы и людей находящихся передъ нами. Мы будемъ впредь помѣщать зрителя въ центръ картинъ . Болѣе внимательное разсмотрѣніе разныхъ футуристическихъ „манифестовъ показало бы намъ, что среди футуристовъ существуютъ во взглядахъ на задачи искусства различные оттѣнки и расхожденія довольно значитель
ныя. Такъ авторъ манифеста о скульптурѣ Умберто Бычьони на многое, вѣроятно, смотритъ совсѣмъ иначе, чѣмъ авторъ манифеста о „живописи звуковъ, шумовъ и запаховъ Карра.
Но я здѣсь не стремлюсь дать исчерпывающую характеристику футуристическаго движенія, а хочу лишь обрисовать широкіе основные контуры, какъ они мнѣ представляются. Эти контуры, какъ мнѣ кажется, указываютъ также и степень серьезности и реальной обоснованности движенія.
Всего „почвеннѣе футуристическое движеніе, безъ сомнѣнія, въ Италіи, гдѣ оно можетъ существовать какъ своеобразная форма націонализма. Въ другихъ странахъ можетъ возбуждать интересъ эстетика футуризма, по-скольку тамъ натурализмъ и им
прессіонизмъ въ искусствѣ попали въ тупикъ передъ задачей изображенія жизни капиталистическаго города. И у насъ въ Россіи въ даннсе время, очевидно, не можетъ существовать никакихъ реальныхъ предпосылокъ для футуризма.
М. Юрьевъ.