фронта Петопись одною. К столетию со дня смерти Хачатура Абовяна Великий писатель Армении ВСЕГДА С В тяжелое время пришлось работать 4H творить Абоваяну. Родивигийся в 1805 то- ‘ду, он в детские и юношеские годы видел ьею тяжесть доли родного народа, гнувше- тося под ярмом средневекового деспотизма “шахской Переспи. Любой персидский фар- ‘рати (жандарм) мог средь белого AHA HOXE- тить девушку, кровно оскорбить старика, сжечь дом крестьянина, выколоть ему гла- за, убить его. У армянина не было челове- ческих прав. «Духовные вожди», священники, выта- лись приспособиться к поработителям и усмирить мятежный дух паствы... еван- ‘тельской проноведью повиновения. `В начале ХЁХ вбка, с продвижением русской армии на юг, когда уже соседние страны -— Азербайлжан и Грузия — ни- соединены были к России, надежда: сбро- сить персилекое иго вспыхнула в Армении с новой силой, она положила начало на- циональному пробуждению масс. В конце двадцатых годов пропуого столетия на всех пирах и свадьбах первой звучала здравица за Россию — «чтоб пря- ила она поскорее, освободила нас из рук этого проклятого кизилбаша» (персидекого солдата). Абовян понял эти стремления родного народа и впоследствии стал гениальным вы- разителем его чаяний. : Пришло время присоёдинения к России части Армении, находившейся пох персид- ским влалычеством. Армянский народ с ликованием принял это историческое собы- тие, навеки связал свою судьбу с судьбой своей освободительницы. ‚ Конечно; в еравнении с персидским итом положение народа облегчилось, не было прежних насилий и угооз физического уни- чтежения. Но длилось тоскливое царетво тьмы. Луховенетво, феодалы, царские чи- новники нещадно экснлоатировали массы трудящихся. ‚ Самым выдающимся среди армянских просветителей этого времени был сын Кре- стьянина села Канакир, расположенного ‘вблизи Еревана. Ему, Хачатуру Абовяну, было немногим более 20 лет, когда в голы Г русско-персилсекой войны и занятия Ёре- вана он служил у католикоса перевод- чиком русского языка. Для того чтобы нести просвещение на- роду, Абовяну предстояло вооружиться большими знаниями. Ему. Удалось поехать учиться в Дерит (Тарту). Здесь он совер- шенствуется в русском языке, овладевает неменким и французским языками, внима- тельно изучает историю народов. естествен- ные науки и музыку, птироко общаетея с русскеми студентами Лерита, завязывает дружбу с, сыновьями Варамзина. Он зна- комится с Жуковским, с восхищением от- мечает, что русский поэт полан`националь- ного достоинетва и это украшает его стихи. В Дерпте же происходит столкновение Абовяна с Фадлеем Бултариным, нанпиеав- шим университетскому ‘вачальству. о: на Абовяна. B 1836 году Хачатур AGopau выехал на родину; первая же встреча с «духовным ‘тлавой», католикосом Озаннесом Kaptan, приносит ему горькое разочарование. Ка- теликос отнесся к бывшему своему пере- ‘водчику, как к «отшепенцу». Бее, что предпринимал отныне Абовян; вызывало подозрение; составленные им учебники сжигали, его удаляли со службы, подвергали аресту, клеветали на него, окру- Kaan сетью интриг. Вокруг были враждебно настроенные люди, но Абовян всякий раз, после испытаний, неизменно везвращался к педагогической деятельности и ‘занимал- ся литературой. Писал он во всех жанрах— романы, рассказы, драмы, басни, повести, стихи, моралистические трактаты, песни, исторические и педагогические моногра- фии, составлял новые учебники, переводил произведения Крылова, Карамзина, Хемни- цера. Лыитриева, Руссо, Шиллера, Гёте, Гомера. Несмотря на то, что при ето жизни He увилело света ни одно его произведение, урок глубокого дыханья, первый, потому тешсствие по самой стране. глубоко ды- шать станет важнейшей для вас функцией восприятия окружающего и, во всяком случае, не менее важной, чем охватывать окружающее глазами, ловить его елухом- Замечателен и неповторим здешний воздух. Нерелх тем как тронутьея в путешеет- вие. мы поднялиеь 0 деревянной лесенке И зашли в деревянный домик навеетить наших друзей-писателей. Они вернулись из далекой поездки, вернее, странствия. Было по их лицам, сухим, красным. блестящим от солнна и ветра, по их вол- нению видно. что странствие необычное. Они и пешком пробирались через глухие леса,`и на узкой лодчонке плыли из озера в озеро, перетаскивая ее волоком, и кост- ры жгли, и © медведем ветретились, и. да- де царственного сохатого видели: он -Ci0- койно плыл co своей супругой по тому же безлюдному, безыменному лесному 0зе- ру, по которому скользила их лодка. При виде людей сохатый не испугался, толБ- ко заплыл виерод, чтобы между его лоси- хой и людьми защитой было его могучее тело. Путь этих смельчаков (в группе были писатели -—— Антти Tumonen, Николай Якола, Александр Гитович, Николай Кли- менко) лежал в самую глубь Калеваль- ского района, в один из колхозов на се- вере республики. А целью поездки было проследить дорогу последнего иселедовате- ля района, прошедшего по следам Леннро- та, и в свою очередь пройти уже по его собственным следам, найти новых скази- телей рун, записать эти. руны... А главное — сравнить старую. страш- ную быль далекого времени. когда муже ственный и трудолюбирый нарэд Е тягчайших условиях ° сурэвой глухо- мани, безлорожья, одиночества, часто ии- таясь слной сосновой Еброй, прозябал Aa НАРОЛОМ ! `БЕССМЕРТНОЕ ИМЯ. 1848 гоу в Ереване, который звался тогда эриванью, произошел эпизод: взволновавший весь город. Не то глубокой ночью, не то ‘на рассвете из дому ушел инспектор загородного уездного училища Хачатур Абовян. И больше никто никогха Лаеь на этом языке, на нем писали в66, что печаталось по-армянски, вплоть до статей в периодической печати. Но, чтобы понимать его, нужно было иметь специ- альное образование. Народ, в том чиеле и вполне грамотные люди, грабара`не по- нимал. Абовян. писал в предисловии & роману: «Ведь ежели народ не говорит на этом языке, не разумеет его, — тут хоть сыпь- ся золото из твоих уст — что толку?» Абовян написал свой роман на эриван- ском наречии и тем самым сделал его ли- тературным языком Армении, как в Ита- Tun После Данте таким языком етало наречие тосканское, а в Англии после Чо- сера — лондонекое. Он создавал страницу за ‘страницей, главу за главой евое печаль- ное повествование, и ему в голову не при- ходило, что оно принесет его имени бес- смертие. В романе Абовяна с большой силой рассказано о тяжелом положении ар- мянского крестьянства при персидском вла- ‘дычестве, Абовян был горячим. сторонни- ком русских в войне Россий против Пер- сии в 1828 голу Он писал в своем рома- не: «Да будет благословен тот Час, когда руеские благословенной своей стошой вету- пили на наштгу светлую землю...» В «Ранах Армении» Абовян не только Ёниги, ° посвящен-- ные событиям Вели- кой Отечественной войны, как правило, встречают хороший > П. ПАВЛЕНКО 2 му автору хватило бы на добрую по* весть. В. ЗаврутЕин вложил в одну кни- гу своих «Записок» конспекты нескольких . таких повестей. Такой спрессованной повестью является удачнейшая глава книги — еб Иркутской дивизии полковника Аршинцева, оставив» шей после себя поистине легендарную славу на Кубани ив Врыму. ‘Одно 13 звенгев этой главы — ночь на Лысой го ре и сражение у’Ролчьих ворот: может, на мой взгляд, служить образцом немно+ тословной, сдержанной и в. то. же время темпераментной прозы. «Я перелистываю; — пишет В. оаврут- кин, — свои ‘походные дневники — блок- ноты, тетрали, клочки бумаги, вспоминаю фамилии, липа, отдельные участки оборо ны, памятные даты и памятные места, и мне. все кажется, что я никогда не закончу перечень человеческих подвигов, что моей жизни нехватит на то, чтобы написать летопись нашей солдатской славы». В этом авторском. признании —= Bech СТИЛЬ АНИГИ прием и у читателя, и ‘у крятики. Работе В. Закруткина повезло лишь отчасти, — «Кавказекие записки» читают, ‘о них го- ворят, спорят, критика же обошла ВИРТ молчанием. Ростовский литератор В. Закруткин в дни Отечественной войны был корреспоя- дентем газеты Закавказекого фронта. < Шо- добно многим своим товаришам по профес- сии, он вел трудную, полную превратно- стей, успехов и неудач жизнь рядового военного ‘корреспонлента, от которой по окончании войны не всегда остазтея даже тоненькая книжечка очерков, ‘пережив- ших события, которым они посвящены. В. Закруткин поставил перед собой. за- дачу — рассказать о событиях и людях, в них участвующих, начиная со времени занятия Ростова немцами и до освобожде- ния его советскими войсками. Дневник военного корреспондента превратилея в своеобразный «вахтенный журнал» фрон- та — задача огромная и к тому же труд- но осуществимая, ибо фронтовой литера- тор — существо кочевое, не прикреплен- ное к точно ограниченной территории. He. бь%т прикован ко всем событиям на Вав- казё и В. Закруткин. Многое он видел сам, принимал личное ‘участие, о другом знал из рассказов товарищей, третье добыл из военных архивов. Так создалась книга, которую я не знаю, как назвать, — хроникой ли, очер- ками ли, сборником ли документальных новелл, или репортажем. Книга читается © отромным интересом, она богата содер- жанием и лает нам более или ‘менее `цело- стное представление о жизни фронта, с момента его возникновения до неследних дней. ‘Начало повествования относится в ию- лю 1942 года, когда наши войска ‘впе- менно оставили Ростов и в долинах Ву- бани началиеь военные действия: Немцы ворвались на Северный Кавказ. Сражение развернулоеь на огромном плап- дарме. «Все пришло в движение, и кажет- ся лаже, что вот-вот снимутся с мест кубанские хаты, оторвутся от земли ябло- ри и тополя, и золотые скирлы соломы, и конны сена, и все это устремитея впе- ред, вслед за людскими потоками, чтобы не осталось врагу ничего, кроме сожжен- ной солнцем пустыни». Так начинается кавказская страда. Походный дневник В. Закруткина за- полняется фактами, мыслями, нублици- стическими размышлениями, информацион- ными главами, крохотными. зарисозками, этюдами. Они даны единым потоком, точ- но автор, вспоминая жизнь Кавказского фронта, расеказывает вее так, как замом- нилось, — олно покороче, другое ‘подлин- нее, тут лишь намеком, Tam — готовой повеллой. Е `В пелом получается произведение жи- ве, строгое, почти документальное и вме- сте с тем необычайно поэтическое и глу- боко художественное: Манера письма у Закруткина завидно скупа. Он не ‹ боится упомянуть в два- дпати строках о событии, которого друго- Виталий Закруткин. «Ббавказскяе записки». «Советский писатель», 1948, 438 етр. он не переставал писать для народа (ныне его сочинения издает Армянская Академия наук восемью об’емистыми томами). Самое значительное произведение Абовя- на «Раны Армении»—роман, положивший ‘начало новой эпохи. в истории армянской литературы. Односельчанин девушки, по- хищенной персидскими фарралтами, смель- чак Агаси убивает нескольких жандармов И 0 евопми товарищами вырывает девуш- ку из рук похитителей. Далее роман пове- ствует о странствиях и подвигах Агаси, ‘изгнанного из родного села. Нодобрав от- ряд смельчаков, Агаси сеет тревогу и ужае срели врагов. Далее оп записывается в русскую армию и, как русский офицер, входит в занятый русскими войсками Ере- ван. Среди всенародного ликования преда- тельский удар притаиршегося врага обры- вает. жизнь Агаси. ‚ Выбор героем романа бедняка Агаси — в противовес «мужам именитым» — и обет писателя «не кривить душой в угоду боль- шим людям» определили силу книги «Ра- ны Армении». ‚ Творчество Абовяна приобретает 060бое значение также и потому, что его демокра- тизм не отраничивалея борьбой против ино- земного гнета, призывом к свержению его. Писатель видел и классовый антагонизм в родном народе, он с большой убедительно- стью вокрыл эксплоататорскую роль духо- венства, нарисовал ‘хищнические типы представителей торгового капитала, про- тивопоставил труд и его радости быту за- хребетников и «деяниям» церкви. т кого мог народ Абовяна ждать спа- сения? Взгляд писателя устремился на се- вер — к России. Зоркоеть. Абовяна помог- ла ему осознать исторический путь его родины. Вея жизнь и все творчество стали пропаганлой любви к русскому народу, его передовой культуре. Читаем ли мы «Раны Армении», стихотворения ли, или произ- ведения Абовяна других жанров, эта его любовь везде ярко отражена. 0н оценил демократические силы народа и подверг суровому осуждению колониальную поли- тику царизма. . До конца жизни, подвергаясь настойчи- вым преследованиям царизма, Абовян остался горячим поклонником передовой культуры русского народа. В 1845 году он писал: «Рудем старать- ся по мере сил и возможности приобретать полезные знания, воспитывать налну мыель и сердце, приобретать знание русского язы- ка с тем, чтобы пасти вместе с лучшими люльми России. Именно этим, а не чем- либо иным мы сможем воссоединиться с великим русским народом, самое имя hO- ‘торого внушает всем ——~ лаже чужезем- цам — любовь и благоговение». И тут же Абовян восклицает; «Да здравствует Рэс- cus!» Передовые илеи Абовяна усиливали не- нависть к нему и притеснения со стороны духовенства и местных чиновников. В ар- хиве сохранились настойчивые требования прокурора эчмиадзинекого синода, настап- вавшего на том, чтобы Абовяна выслали из Армении. Абовян писал: «В Петербурге и Тифлисе много доносов на меня; мои вра- ги предали меня и довелут меня до ногре- ‘бения заживо или ло виселицы». Деятельность таких просветителей Ap- мении;, как Абовян, подготовила почву для тождения революционного демократизма. В гол гибели Абовяна Начал свою Деятель- ‘ность Микаэл Налбандян, в будушем друг Герцена, ученик Чернышевского, крупный армянский писатель и революционный де- мократ. Яъизнь и творчество Абовяна не прошли бесследно. У него были ученики. Дитерату- ра последующих десятилетий овеяна AY- хом его творчества. В наши дни, в эпоху Ленина-—Сталина, он снова ветает пред Haun с чистым, гордым обликом, увенчан- ный лаврами бойца за свободу народа, за прогрессе, за братство народа. На берегу реки завги, в окрестностях города, были найдены части одежды А60- вяна. Олни предполагали, что Абован был убит. Другие думали, что Абовян действи- тельно бросилея в реку, и об’асняли этэ его тяжелой душевной депрессией. Абовяна в городе хорошо знали. Его любили не только многочисленные учени- ЕВ, он пользовался болБ- шой популярностью ере- ди армянской интелли- тенции п пригородных крестьян. _ Время было тревож-. ное. Шел сорок восьмэй тод. На Западе грохота- ли революционные бурн. В Росспи росло беспо- койство, и николаевская полиция, как: всегда в таких случаях, свиреп- ствовала. По стране про- шла волна арестов. Ни царь, ни его министры еще не забыли декабрь“ ских событий 1825 го- да, когда ` монархии гро- зила смертельная опае- ность. Вести с Запада действовали ка них устрашающе. Не octa- ль во всей империи сколько-нибудь крупно- го города, Tae не было бы репресвий, и Зри- вань не была исключе-. нием. Поэтому совре- менники, стараясь 06’ яенить непонятное ис-^ чезновение учителя и не веривиие слухам о его смерти, шопотом делились друг с другом догадками иного характера. Они об’ясняли исчезновение Абовяна таинет- венными, но всем известными подвигами «черной кареты», т. е полицейского фур- Ha, потихоньку, без огласки. похищав- шего людей, ставших «неудобными». Вак бы то ни было. Абовян бесследно исчез и, очевидно, погиб; ему не было и _ сорока лет. р а Его положение учителя, писпектора: уездного училища было более чем скром- но. Перед этим он имел частную школу в Тифлисе, а еше раныше учился ‹*^ Лерит- ском (теперь Тартуеком) универейтете. Успехов в жизни было как будто не очень много, В сорок лет. Абовян был. саромным учителем, но ‘после смерти в Ереване ему поставили памятник. Лелю в «Вавказские записки»-—летопись, & HE боевые зарисовки, хроника, а не воспоми- нания о пережитом, год жизни фронта, & не год поездок и встреч фронтового кор респондента. Они интересны новизной 1ре= шения и масштабом охвата. Язык В. Заз круткина радует. стрегой: разборчивостьы. Впрочем, я слышал отзывы читателей © суховатости языка и об’ясняю их лишь своеобразием, необычностью жанра, неприз вычно коротко рассказывающего о боль ших событиях. . Работа В. Закруткина займет не послед- нее место в ряду уже широко, известных читателю книг «бывалых людей» — Вов пака, Федорова, Козлова, — Вершигоры, Джигурлы. Хочетея при этом отметить, что почти вое перечисленные книги 603 даны, так сказать, на местах происшеет“ вий людьми, в искусстве очень молодыми, чаше всего «первокнижниками». И надо сказать, таких сильных первых книг у писателей, живущих в областях, до сих пор не было. «Чистая Вринина» крымчака Поповкина и «Далеко от № сквы» дальневосточника Ажаева пополз няют список писателей, выходящих на всесоюзную арену с полновесными, фун- даментальными произведениями. Небывалый расцвет литературы в краях й областях за послевобнные годы внушает чрезвычайно радужные надежды. Ряды художников слова изо дня в день пополня- ются новыми именами, несущими с собой и новые темы, и новую манеру письма, полсказанную жизнью, а не заимствована ную у предетавителей старших литератур ных поколений. Ряды советских литерато= ров пополняются люльми практического лействия. влюбленными в самый процесе сопиалистического деяния, для которых и литература — строительство еопиализе ма, У которых нет разрыва между мыслью и действием, между собственной ЖИЗНЬЮ и собственным творчеством. В связи ео веем этим хочется Ty Ra: что в ближайшее время. усилится‘ внима ^ ние к писателю, живущему в области, св стороны редакций столичных журналов. (Кстати, книга В. Закруткина не появиз лась ни в одном из них). Пример превос= холного романа Ажаева в этом отношении во многом уже оонадеживает. том, что Абовян был не только учителем, рассказал о бедствиях армянекого’ народа, знатоком народной армянской поэзии и поэтом-любителем. Он создал одну из са- ных любимых в Армении книг — роман «Раны Армении», написал ряд произведе- ний в других жанрах. Роман писалея исподволь, урывками, ночти тайком, больше по ночам. Оконча- тельной отделки он не получил и после того, как автор его погиб, долго валялея вместе с другими бумагами в одном из ящиков его старого письменного стола: тщиков его старого письменного — стола. не Друзья покойного не без труда получили Народ ввободен, копись у вдовы, переписали 6, 9 редактировали и напечатали. Все это бы- 10 сделано учениками, трогательно AW- бившими Абовян&. Роман «Раны Армении» открыл эру новой армянской‘ литературы. То книги Абовяна языком армянекой ли- он показал борьбу, которую вел армянский народ против притеенителей и мракобесов. Роман «Раны Армении» — один из ca- мых ярких документов освободительной борьбы армянского народа, и с самого евое- го появления в печати он воодущевлял всех армянских революционеров, отстаи- вавших свободу и достоинство родины. Вот почему нанг народ глубоко чтит пз- мять Хачатура Абовяна. Теперь армянский народ свободен, и армянская республика занимает почетное место в семье братских республик Советского Союза. Борьба, кото- рую благословил своим романом Абовян, принесла плоды. Идеалы великого армян- ского писателя воплотились в жизнь, и автор «Ран Армении» по праву занимает почетное место в Пантеоне выдающихся Месячник по распространению советской книги Члены Союза советских‘ писателей Литвы выезжают-в деревню для: пропаганлы кни- ги. В колхозах, совхозах организуются встречи писателей с читателями. Кроме то- го, Писатели прочтут ряд лекций с значе- HHH советской книги в развитии культуры народа. Проведением месячника книги руководит республиканская комиссия, которую воз- главляет заместитель прелседателя Совета Министров Литовской CCP тов. В. Ю Нюнка. В уездах также созданы комиссии. ВИЛЬНЮС. (Наш корр... ЦК КП(б Литвы. постановил провести республикан- ский месячник по распространению совет- ской книги. / В городах и деревнях республики с 15 сентября открылись книжные базары. ‚Киоски по продаже литературы установлены на плошадях, железнодорожных = стан- циях, при заготпунктах, на. заводах, в сов- хозах и колхозах. В отдаленные пункты литературу понесут комссмельцы и пионе- ‘ры-книгоноши, ee ee ЕЕ Е, тературы был древнеармянский язык — писателей народов советской страны. грабар. Не только церковная служба ве- А. ДЖИВЕЛЕГОВ соавт 29099339937 2999797 77919999977977799777т91799997292$- 1. Столица республики В Петрозаводск приезжаешь на заре. Я приехала на белой заре еще не погас- шей ночи. Может быть, оттого, что не знаю Севера, внечатление было очевь — стро, очень ново: словно врай света («заря с зарей сходится»). Пронзительная ясность, евежесть, обилие открытого про- странства. Небо глядитея в большую воду Онежекого озера, большая вода гаядится небо, но не так, как на южных морях И озерах, из синевы в синеву, © теплой подмесью солица, а бледно, очищенно от красок, словно ветер метлой подмел и эту высокую голубизну. где расчесаны белые, плотные стайки и кудерьки облаков, и это опалово-голубое озеро внизу © сизыми ‘чайками на воде, тронутой, — как гуси- чая рябь наз коже ет холода, — гусиною вабъю мелких волн. ts Фород. Петрозаводск, столица реш. Dunes’ ‘ой ССР, раекинутый с невероятной едробьхьыю но холмистому, овражьему из- eS LE MWe, рытому-дберегу озера, кажется какой-то rupaurawmls: тройкой. Олна его часть = гигантоку й етройкой. Одна его часть — круглая \\ плошадь се широкими радиусами дорог —\ уже закончена, спланирована, заасфальчирована; кренкие старинные но- стройки Чворщы времен Екатерины, дом, тде губерназторетвовал ноэт Державин, неиз- менные желтый и белый пвета русекой архитектуриой классики—вкраилены в же- лезобетон, высоту и легкость больших зланий нашого советского времени, И эта ° комбинация ‘старинного с новейшим кажет- ся здесь органической и очень простои, словно, создавая ее, ни город, ни архитек- торы и не задумывались над тем, как «увязать целое», сделать ансамбль, а он вам сделался. Другая часть города, побли- же к 0360у, на первый взгляд предетав- ляется чем-то развероченным и не Hpi браяных после войны: огромная ямина, хающую влагу. Несколько лет назад Ras пельские большевики осушили это болото, -н земля оказалась . необызайно плолброд ной. : За городом Олонцом можно уридеть бо- гатые колхозы, они тянутся почти непре- рывною пепью характерных карельских домов. Колхозные дома ленятея 0 берегу реки Олонки и отражаютея в 15о- зрачных и необыкновенно чистых ее водах вместе с голубым небом п с120-белыми, плотными ‘облаками, отражаются с тахою отчетливоетью, что ты отличить не мо- жешь отражение от реальности. Олонка петляет вдоль берегов, а вместе е нею пет- ляют домики, и за ними несб’ятные 3619- THe просторы пшенины. ржи, ячменя. Сколько сокрыто в одном изени «010- Hel». которое” здесь по-северному произ- носят на «о» и с ударением на первом слоге... Север, вы ето чувствуете в петориче- ских названиях и памятниках энохи Петра, остатках его старых заводов. . Ce- вер — в постоянном. прихолямем вам неузменно в голову схолетве е Уралем и Сибирью: береза, хвоя, можжевельник, кустики вереска, гранит, затянутый бар- хатом мхов,-и озера, озера, озера. А какая жизнь на этом Севере, какое могучее, жи- вотворное дыхание земли, — даже в суб- тропиках пет такой полноты земных за- пахов. Окунувшись в них, я поняла, что и Петрозаводск, который мне раньше по- казался курортом, — не курерт, а город, что дышать в нем нечем по сравнению с воздухом районов. Й мы стали различать составные части этого густого благовон= ного. воздуха. Все в нем сплелось: клей- кий и терпкий запах березогого листа, смолистый дух сосны, бальзам сена, дыхание можжевельника, брусники, бело- го гриба, перегноя, древесины, — да нет, не передать его, можно лишь молча впи- тывать в себя его животворную, целящую виду. С (Продолжение на 4-й стр.). ^ ЛИТЕРАТУРНАЯ ГАЗЕТА № 76 зать доброе слово. одесь мы столкнулись с большой советской культурой. Великое это дело, когда дорога разгова- ривает’ с путником, разговаривает не только двумя своими сторонами, которые она, как сетранипы книги, раскрывает пе- ред вами, но и своею собственной, дорож- ной, жизнью. Варельские дороги говорили е нами. Они аккуратно указывали нам пройденные километры. При в’езде и вы- езде из кажлой деревни они называли пам ее; они перед мостом позволяли нам про- читать название реки. И мы читали рас- крытую перед нами книгу © помощью «указательного пальчика» дороги, любэв- по водившего нас от строки к строке. Xo- рошо, если бы культуру дорог этих Ka- рельеких районов переняли и другие райо- ны и другие республики и чтоб привилась она у нае повсеместно. Невольно. веноми- нались нам чудесные птоссе Черниговщи- ны — © их выхоленным придорожьем, скамейками, мозаикой, клумбами в местах остановки для путников, какими были они до войны... Первый pailonnsal центр, - Пряжа, мимо которого мы проехали, прошел перед намн во всем своеобразии своей северной кра- соты: между двумя озерами, в ‘@каймле- нии зеленых перелесков, холмов и долин е малиновыми россыпями ‘«иван-чая», цветущего здесь в середине лета с неисто- вой щедростью, — он буквально заливает ‘поляны Карелии красным цветом. За Пря- жей волниетая линия горизонта начала выравниваться, и мы спустились Ha He- об’ятную, ровную и плоскую олонецкую равнину — житницу Барело-Финокой рес- публики. ‚ Алый цвет уступил место желтому, Ha- двинулись золотые хлебные поля. Пышно цвели в июле ранние сорта картофеля (не забулем, что это — на 62-й параллели, та. ееверная точка республики, можно ека- зать, «в двух шагах» от полюса!). Льит- ницей ‘олонецкая равнина стала при со- ротекой власти. Раньше тут быле силош- ное болото. В далекие времена, отступая из Олонецкой низины, Ладожское озеро как бы оставило ей в наследство неусы- нас на севере Карело-финский дневник > `Мариэтта ШАГИНЯН . Специальный корреспондент «Литературной газеты» «< вернее, впадина, — HO TYT, оказывается, стадион, обсаженный свкудными дерева- ми; за ним — взлет черных каркасов, труб, переплетение проводов и мачт — за- воды и порт. Земля открыта, не замоше- на, не заасфальтирована; ветер носит ту- чи Песка; вдоль берега ходят рыбачьй лодки; в воде видны колышки и всякие приспособления для рыбного лова,—и тут же корпуса заводских построек. Й эта по- Mech старинного рыбацкого поселка с бы- стро растушим премышленным . центром принимается глазом, как нечто очень есте- стренное и ‘необходимое. И, наконец, ули- ны, просто улицы, где иные жилые дома— это сколоченные из кренкого леса срубы, поееревшие от времени; и Пяхм с Вим ‘изаттные. тоже деревянные, ‘новые но- стройки. а ВОЕРрУРг садики. мостки тротуа- ров и бугристая широкая. неровная улица. словно проселочная дорога. Весь город, паскиданный, Kak попало, строившийся без плана, сеичас перепланировывается, и очертания того, чем будет Петрозаводск. уже начинают проступать все яветвеннее, все более четко. Челореку, который приехал сюла впер- вые, нельзя не отметить здешнего воздуха; легкие замечают этот воздух. серлие за- мечает, нос замечает, покуда, надышав- ‘штись, вы скажете: а ведь тут курорт! В Москве иногда весною дохолит до вас ды- ханье липы в цвету, чуть приторный, но приятный . запах, сразу перенесящий па- мять в раннее детство; это очень редко в Москве, — горолекой воздух: глунтит era. Но в Петрозаводске запах земли, травы и дерева не исчезает. Вы берете тут первый вемле и складывал песни про мельницу- самомолку — волшебную «Сампо», что приносит народу довольство и ечастье... Сравнить ее, эту старую быль, с совре- менной советской былью, с колхозами, где действуют десятки колхозных мельниц, 0 школами, где учатся внуки былых не- грамотных сказительнии, а учительствуют Цети их; с огородами, куда продвинулись мичуринские сорта овощей, ягод, яблок, неведомых здесь раньше; се тучными луга- ми, где бродят колхозные етала. Писатели, как геворится на налием су- ‘конном ведомственном языке, привезли действительно «богатейший материал» в подарок юбилею, республики. Привезли они ий последнюю памятку ушедшей старины: ветки дожившей век сосны, под которою много раз сиживал Элиас Ленврот и запи- сывал руны, — сосна упала в этом году, ‘и нисалели отломали на память ее сухие веточки. Мне и поэту Гуттари предстояло тоже’ постранствовать по республике, но мы ехали не’ на север, а на запад. Наелу- шавшись рассказов, я жадно ‘развернула карту, — какая она, республика? Вытя- нутое в длину, извилистое очертание; зе- леное с голубым: зеленое—это леса и леса; голубое — это озера, множество озер. И жилки, множество жилок, как на хорошем куске уральской яшмы, — эт реки, речки, речушки. Нет выше наслаждения у человека, чем познавать еще не познанное, видеть еще не виленное, создавать еще не созданное, — и кажется, нет легче и лучше того корот- кого сна перея ранним вставанъем, кото- рым ¥H засыпаешь, зная, что’ завтра ехать. 2. От Онеги ло Ладоги >. Перехол из бассейна Онежского озера в бассейн Лаложекого очень интересен и очень резок. Вы меняете два разных пей- зажа, хотя оставляете за собой не’ так уж много километров. Не меняется только до- рога, и о дороге хочется прежде всего ска-