Марь Олибы Форель о личной мизни полам: половину Нартий,, половвну” для. себя лЕчно. Такая «философия» весьма удобна для людей, которые раовуждают: « отработал положенное время, а oC: тальноё — мое личное дело, осталь- Примерно так и ‘побтупает секрем тарь парткома Лена, умиляющая в3- тора врасотой свовх pores a dsaerant- Йостью костюма. Она 320 высмеивает. хех коммунистов, которые eTHABHIES ютёя ЕВ + ‹..от сетодняитней личной жязне Во славу кавихото далеких лней»: Это крылатое Выражение элёгант- ной секретарши парткома — «во Ола» ne ‘ваз. ПаЛеКИХ пней». == слов К ДИСКУССИИ ОБРЕЧЕННЫЕ «ЛУЧЕРО» пили беспредельный простор’ амазбн- ских равнин, На пать тысяч кило- метров непрерывно тянется местами великая сельва. Перед стихийной си- лой ее фантастических зарослей была веками бессильна старая «цивилиза- ция», и сельва до сих пор остается самой ведоступной щ непавёстной областью земного шара. «Садическая и девственная, — пи+ шет Ривера, — она заполняет душу человека галлюцинацией близкой гй- бели». Она «превращает человеческие нервы в пучок канатов, напряжен- ных для нападения, предательства и убийства. Человеческие чуветва мё- няют свое назначение: гла2& осязают, спина начинает видеть, ноздра ис- исступленно кричит: бежим! бежим Но бежать некуда, бежать нельзя, И ничто не может сравниться © мукой навеёгда оставаться пленником в «такой тюрьме, как сельва, где веле- ные своды. вместо стев опираются на тигантские реки». Как круги дантов- ском ада от счастливой Аркадии, Так далека настояшзя сельва от какой бы то ни было иляллин, и, в TOM числе, от идвллии джунглей, нари- сованной Киплингом, И в этот ие выдуманный, & дей: ствительно существующий Ад «беб- страстные и равнодушные матнаты» капитала бросают людей на «медлен- ную смерть от лихорадки в голода среди пиявок и муравьев». Королям каучука нужны дли сельвы «кауче- роз, собиратели белого золота. Обыа- ном н насилием они доставляют в сёельву людей, которым не суждено больше оттуда вернуться, потому что из них делают там <«квучеро»... «Пучина> Риверы — книга о <кау- черо». И, страница за страницей; Ри: вера развертывает перед читателем такое потрясающее полотно чёловече- ского бесправия и страдания, что оно может показаться невероятным и не- правдоподобным. От некоторых сцен в «Пучине» физически бельно, ни пэ- рой от книги отшатываешься, как 0* улара. Таковы сцены хладнокровно ий издевательского убийства wnanen:: цев на глазах у матерей или страш- н0?0 фейерверка яз облитых бёнзи- ном и живьем зажщенных людей И этот бред—не бред, а преступная и позорная правда, В Бразилии я Перу. в Колумби и Венецуеле о ней ие знает только тот, кто не хочет об этом знать. «Парламентские» мини- стерства и «лемократические» прави: “Эрудно в нескольких строках ‘Дать ыредставление о стране, ебли Даже ата страна маленькая центрально-амери- кавская рёспублика. Эта задача тем труднее, что географическая оторван- ность, климатические ‘особенности и своеобразная экономика этих стран созлали здесь условия необычайной живучести ряда таких соцнальных. пережитков, которых Be осталось больше нигде. Сложная мозаика из всех исторических напластований, начиная от средневековья н кончая современностью; накладывает на эти страны такую печать невероятной пестроты, сообщает их облику такой необычайный риктус, что «просвех щенному иностранцу» кажется, буд: то он попал на какую-те наредкость удачную оперелту. Но ‹просвещенные иностранцы» никогда вичего не уме- ют видеть ви у себя, ни у чужих. За внешней кариватурноетью = цен- трально-амёриканской «экзотики» скрывается внутренний ужас целого ряда великих исторических трагедий — трагедия расы, трыедия нации, трагедия жёншины, трагёдня труда. Эти трагедии универсальны и обще- человечны, но в каждой стране они, все-таки, происходят по-иному 0 том, как пройсхолят они в Централь- ной Америке, о том, как происходят ona в Колумбий, почта ничего неиз- вестно. Сами колумбяйцы 06 этом редко умеют рассказать. «Негры» а «индейцы» здесь не знают искусства письма, а Колумбийская интеллиген- пия еще усердно пережевывает кЯ&с- снческую жвачку или беспомощно подражает худосочным эпигонам упа- лочного европейском псевдоннливи: дуализма. Е : На этом фонб «Пучина», прекрас- ная книга Хозе Эстасно Ривёры,—60- вершенио исключительное явление: Нанисанная 9т первой до последней страницы с проннкновенной искрен- востью, которая сообщает ей лириче- ‚ евий строй подлинной и волнующей поэмы, эта повесть в To же время —праздивый, яркий и жуткий доку. мент об одном из кровоточащих кус- ков нашей эпохи, Петля излыхающего капитализма душит неё только ннду- стриальных гитантов промышленных страя. В ней задыхается и могучая вечно веленая чаща сырой и болоти-. стой южноамериканской сельвы, «Пучина» Ривёры — книга о сель» ве, об этих необозримых и левствен- ных южноамериканских джунглях, которые с незапамятных времен зато. К ДИСКУССИИ ОБРАЗЕ Рис. А. Каневского па на подпрыгизающую O 6B ю производства’). Совершенно ma, ожиданво Для самого себя, вм конструкции станка, ом в течение сто дней (какой наполеоновокий срок!) изобретает какую-то необых, новенную «машину», которая сразу из шероти лелает сукно и которую «Летко перенести отраслей в пять». Инженер Строев не ‘просто одиноч- ка. Он гордится: и’ щеголяет своё вполитичноетью и пренебрежением в революции. Вот его «декларация» Лен не: > + «Я люблю позу, Жест начала’ и жест конца, _ А им нужно, чтобы я попитиче- ский позунг сто морды. простите, Ее пица». ином дин ОБ ОБРАЗЕ Может ли коммупист ревновать? Какое место Должна занимать так называемая «личная жизнь» у ком» муниста? Эти далеко не новые «п блемы» ставятся в комедии В. Со- ловьева «Личная жизнь». Основной мотив комедии: «Да здравствует личная жизяь!з. Он зву: чит во всех коллизиях, которые раз- вертываются В пьесе. «Как бы ни жили мы — жизнь с допжна быть. пичной, Для того, чтобы мы полюбили ее». К этому выводу приходят основ“ ные героин пьесы. : Лень -— секретарь парткома, выве- день как положительный тип, умело обчетающий работу и личную жизнь. Но образ Лены все же лишен цель- ности и глубины, Поэт В. Соловьев ухитрилея при“ дать своей «положительной героине» помало грубых, пошловатых черто- чек. Нет нужды воспроизводить © дискуссии 6 Строевым насчет TOTO, в который раз Носле первого знаком: ства не трудно отлалься мужчине. Как антипод Лены выведен дирек- тор фабриви Юзов —тип коммуни- ста. пренебрегающего «личной жиз» ню», И вот расплата: он терпит же- ‘вточайшее крушение. Мы видим Юзова в начале ньесы снокойным, уверенным, пожалуй, даже самоло- вольным; Он мибто работает, дни и ночи проволит на фабрике, забыва- ет семью (‹дел много, никак He 3a- няться семьей»). Е Но вот е Юзова срываются покро- вы. Его выводит яз равновесия бес партийный инженер Строев, молодей талантливый изобретатель. Строев в4- дался целью провернуть, способен яи коммунист Юзов «любить; ревно: вать, ненавилеть», В тот самый вечер, когда назначе- но испытание его модели, Строев пдет на свидание с женой Юзова. Строева нет на испытании модели. зов в волнении прибегает домой п неожиданно вилит шляпу Строева. который спрятался в спальне, чтобы вызвать у Юзова сцену резности (нужно ли товорить, насколько вой 918 комбинация искусственна и фальшяв8?). Но Юзов занят только мыблью 06 испытаний новой мапгины, никакой сцены резнобти не получается. Лишь поздно ночью, когда испы- такие Машины зажончено, коробка дорогих напирос. оставленная Строе- вым, оказывается той апельсиновой коркой, На Которой поскользнулся Юзов, Разражается буря. Дикая сце-. на, Юзов выгоняет жену. крышку на кипящем чайнике, ухезтился за идею паро- вой машины, Ныютен по упавшему яблоку» И т, д. ° (ис. А. Каневского «Я знаю, кан. устроен. ‘азтомобильный мотор, HO CHte nate efo HE YMEIe% СЕНА. БУХ. тельства предпочитают об этой прав- де молчать. Мужественная книга Риверы авучит поэтому, как яростная пощечина продажным фитлярам «ци- вилизации». Как в мощный рупор, из глубины «Пучины», со дна соци- альной бездны, через книгу Риворы доносится голос «каучеро»: «Я глубоким рубцом опоясываю сочащийся ствол, чтобы в чалику истекало его трагическое рыдание, и, в Это время туча москитов, которая ето защищает, сосет мою кровь ий лес- ные испарения туманят мои глаза, И мы 068, лерево и я, по-разному тер- ваясь, плачем перед смертью... Что из то, что наши вены прибавляют 5 соку деревьев? Надсмотрщик тре- бует своих ежедневных десяти лит“ ров, и плеть — ростовщик, который не знает пощады. И что из того, что мой сосед... умирает от лихорадки? Я ввжу ето уже простертым в опав- пей листве н отбивающимся от мяс- 1 ных мух, которые мешают его агонии. оавтра я ухожу из этих мест, раз- 3 битый водянкой, Но я украду у него резину, которую он добыл, и это уменьшит мой урок. Когда я умру, то-то другой сделает то же со мной. Я никогда ве крал для моих стари- ков, но бколько смогу буду красть для моих хозяев»... Безумная мука жестокой и медлен- ной казни, которой являетоя жизнь «каучеро», приводит их к безмерному отчаяяню. Но в этом отчаянии слы- утазоя уже и громовые ноты назрё- ваЮЩего мятежа. «Почему не заревет вся сельва f но раздавит. нас, как залин, чтобы отомстить за подлую эксплоатацию?!. Я хочу кого-нибудь, 8 кем я мог бы вступить в заговор!.. О, если бы Сатана управлял этим восетанием! Я был квучеро, а ебть каучеро. И то, что рука моя продела- ла над деревом, я могу проделать и Над людьми!» Рядом © огромной темой о сельве и кзучеро ночтн незаметной остается сама фабула «Пучины». История лю: Gam и гибели ее героя, интересная. как иллюстрация колумбийских нра- вов, в отношении его переживаний я NCHXONOFHH, = довольно обыдённая история я от других таких же исто- рий отличается разве только некото- PHM особым колоритом экваторизль- ного чувства. Но эта слабая сторона новеллы Риверы, к счастью, больше чем искупается ге высоким социаль» ным бодержанием и ее большой ху* дожествениой значимостью, Потому что «НПучина» Риверы, вне всяких сомнений, —вамечательно талантлирая зещь. С какой-то, на первый взгляд, даже удивительной легкостью и безы. скусственностью Ривера нашел Для своей книги необходимый ритм в нужные образы, краски и схова, Но CTOHT прислушаться к его простой, но страстной, судорожно прерываю- щейся и с трудом сдерживаемой ре- чи, чтобы понять, что она течет из `пламеннозо, незабываемой болью пё: ‘`реполненного сердца в как тугая струна в тяжелом раздумьн напря- женного мозга. ‘ Ривера не диалектик и ве марк- сист. Ривера многого не понимает в той страшной действительности, ко- торую-ен так ярко и так талантливо описал. В нем сильны еще отзвуБи религиозных, этических н националь- ных предрассудков взрастявшей ero среды. Он слишком рано умёр, и вму осталась невнятной могучая симфо- ния Октябрьской бури; выносящей новото человека на новые, неогяядь вые и солнечные просторы. H вот почему так велико смятение Риверы и так безгранична ето безнадежность, вогда он видит мучительную гибель человека в его борьбе с вельвой, Ему кажется, что эта гибель неотвратима и провиденциальна, и бессилие своей эпохи, бессилие обанвротившегося капитализма он считает беосилием человека перед приролой, предначер- зеловова перед природон, предначер- танным и на все грядущие времена, Эта драма Риверы, его надрывное и ‘скорбное неверие в человека — общий удел ,‚ многих. предотавителей совре: менной буржуазной интеллитенция. На родине Риверы, в республике Колумбия, еще господетвует wat rra- лязм. Но и там, как и везде, ов пере» живает свою атонию. Колумбийский отряд. международной рабочей армни. уже не в одной горячей и. вровопро- лятНой схватке с классовым врагом получил свое боевое крещение. 06 одной из необычайных арен, ва ко- торой развертывается эта борьба, о дикой п патетической сельве A 09 ка- торжной жизни обреченных в вей гибнуть «каучеро» с ужасом и него- дованием рассказывает Ривера. И книга ето, перерастая замысел. вво- ра, стала невольной повестью о том, вак в мировой тюрьме, которую. ками. тализм мало по малу воздвиг для рё- бочего класса, он сумел и необозрие мые дебри южноамериканских джун.. глей превратить в одив из самых чудовищных н самых. отвратитель- ных своих казематов, Эта книга нигде поэтому He будет принята ши. рокой общественностью 6 таким глубоким интересом н сочувствием, как в нашей стране. А, МОВШОВИЧ. Уже в’бзжал другой.., Но, как н тот, откенув сон, По вечерам работал он. И тот же стол служил ему, Лежали вещи под рукой... упрощенно и с несколько претенциоя. ной прямотой говорит Гитович. У Панченко, с его упорным н пол: час однообразным стремлением к кос: мизму, это же звучят философски эа- конченней, интересней, но в мечта. тельном резонерском миноре, 06 особой трудовой дружбе, ® кру* TOBOH поруке строителей мнра гово- рит еще наивными, но. уже яркнма ‘словами, тепло в взволнованно, -Д. Борисов в журнале «Знамя». Дружба, побеждающая ни ревность н любовь, в ее старом понимании, и ‘товарищеская распря. и обида-—в стихах Бориса Ручьева, напечатан» ных в. 6-м номере «Красной нови» эв 1984 г. Здесь стихотворные строки еще неуклюжн, ‘ритмический рису- нок еще обивчив и не властен над читателем, но тема повернута све’ во и остро. : 9 просторной жизни. о путешестви: ях, об Африке, о зверях чужих матР- риков пишет Кежун—при этом от. нюдь пе под влияннем гумилевских реминисценций: пишет с точки вре- ния молодого рабочего парня, гуляй» щего в Зоологическом саду, Гитович четким и ловким стихом «под клас- CHROBs увлеченно рассказывает в разделе «Артполк» книги стихов ва 1934 г. о своем вхождении в жизнь н военную учебу артиллерийского дивизнона, и в этой ме книге, но в менее удачных формально стихах-- о «самом военном в мире—гвографи ческом факультете», В беотемье и пустоте упрекнуть наш ‘молодняк: нельзя. Чаше on ents не справляется техннчески с большой и социально интересной темой, Так не справился Ручьев в книге «Вторая родина» с темой отхолника, сезояни: ка, перестронвшегося. на Матнитке деревенского парня, Это — одна из тлубочайших поихологических тем на- тей действительности, исторически перекликающаяся eme 6 темами странничества, искательства богатых земель. От ходоков. Молочното Вело- водья через добытчиков ллинното ру бля, от бунтарской сказкн через са- мое прозаическое рвачество к совна- тельной жизни строителя кира — вот будущая история этой искони российской, но по-новому осмысли- ваемой темы. ‚ Газетные, Мало эмоциональные строки Ручьева, бедные поэтически Кому это «им»? — возникает BOR ‚рос У зрителя. На комедии «Личная жизнь» № стоило бы подробно останавливать“ ся, если бы в ней не преломлялись ‘тенденции обывательшины и буржу- взной“ пошлости. проскальзывающие WHOTRA “Ha ‘различных участках wate о культурного фронта... 06. этих тея» дейциях ‘обывательского, мещанско“ №0 ПОНИМЕНИЯ «ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ», «Кра- сивой”” жизни» писалось в pane статей ‘за ‘последнее’ время. Надо ИЗЖИТЬ «влияние времени =о- жаных курток». До такого, © позво“ ленья сказать, «лозунга» лолумались некоторые литераторы, в связи 60 спросом на «красивую жизнь». Какое Ем дбло до ТОГО, ЧТО © «кожаной курт» ко» связана в известной мере герояка тражданской войны! Один из таких `литераторов договорился даже до то- 10, ЧТо Театр, мол. больше не може? жпокаЗынать ‘июлей в `прозодежяе вай 0; `В кожалой куртке», если его зритель” «прихолит одетым хоронюо, со вкусом, эсли‘он хочет одеваться, если он ду- mae? © цветах. о красивых вешах». Fan: олинаково ^лорога и грубая прозодежда. которую с таким юрдым достоинством носят комсомолки Ме тростроя. в их праздничные, изящ+ ‘ные платья. ` Мы з8 10, чтобы освещать вопросы личной жизни, любви, чтобы биче» вать и высменвать пережитки старо“ то в бознании и в быту. Мы за то, чтобы показывать тип коммуниста в® всем ‘его многообразии. Но не тах, кав показаны партийць и ROMCO- мольны в пьёсе «Личная жизнь». Но лучом прожектора освещает. Не- большевистскую сущиость комедия `«Личная тизнь» О каких это пор в наптих ньесах стало емодным» так. писать о перспективах нашей’ даль- нейшей борьбы за коммунизм? Вторая проблема, Ноставлениая В пъёсв «Личная жизнь», — коллектив й «личность». Постановка этих BO- просов в пьесе получилась по мень- шея xepe дискуссионной и спорной, fax уже отуечалось в печати. (ellpannay 6 июля 1934 г.). В. комедни «Личная жизнь» идет соревнование нарочито бездарной комсомольской бриталы © «тениаль- ным олиночкой» беспартийным Crpo евым. Комсомольцы выведены в пьесе как «маменькины сынен», которым. бвзулержно покровительствуетг ди- ректор — коммунист Юзов. Легко, шутя комсомольцы получают все: и. т и загравичные кома“. дировки. В Берлине вместо’ работы комсомольцы шляются по кабака, усуранвают «безумные ночи»: о 7 Лашенный всего, беспартийный: тн- менер. Строев. работая ов тяжелых условиях (директор. Юзов: отказал ему! даже в лабораторви), все me по, срамляет комсомольцев. Вряд ли есть необходимость. до- казывать;, насколько порочно само это. противопоставление: Ha одной стороне бездарная - комсомольская бригада, не желающая работать, ва другой — талантливый, отвергну- тый всеми беспартийный инженер, Но Строев — подлинный «кузнец своего счастья». Он необычайно, ги- перболически талантлив. По зажазу- текстильного треста Строев начаЛ конструировать текстильный станок (кстати сказать не зная текстильно- ‹Кедры» Й «белые шестикрылья». — все видимое глуобкомыслие «сно- видений души» Ю. Нейман носит вульгарно-еванмльский, вульгарно мистический характер, — и только непривычка наша к этой породе 06- разов может вычитать в них некую сомнительную прелесть. Мистическая поэзия знакома историку литературы. ` Источинком для подобного рода твор. SOCTBA могут служить не только дд бытые у букннистов залежи «Crop- пиона» или «Весов», не только плохо усвоенные переводы заграничных символистов, но даже более поздние забытые изланьнца отпрысков бур- люкизма. Так же: стары и филозофемы Лав-. рова, преподнесенные неуклюжим и поистине второсортным, но зато ред- ко употребительным у нае свободным - стихом. Глубинные эти настроения, микрокоемы. травинок и световых. в, нарочитое нагроможление” плоскостных и эскизных образов от- дают «нмажинизмом» лавиего па» риода литературных кафэ, Из более почетных предшественников можно’ назвать немецких окспрессибниетов; принятых Лавровым как готовый стилевой штамп. . тол На страницах журналов и даже газет недорогие стихи ‘безыдейно- интимного типа, принадлёжелцие. мо- лодым и. начинающим авторам, ста- ли попадаться довольно часто” Иечаз тать нх, очевидно, считабтбя докаваз тельством художественного. вкуса, 8. главное аристократического вольно. думства и либерализма редакторов, - Стихи эти, однако, остаются равно чужды и массовому рабочему читз- тепю и читателю изощренного вкуса, знающему предисторию и р стоимость поэтического образа. Но редакционный спрос, рождает пред- ложение Сравнительно — нередки встречи © совсем молоденькими людь- ми, охотнее внакомящимися по де» шевке и ПО лЛинин наименьшего GO противления. с такими никчемныма образцами из старого Чтеца-деклама- тора как Ратгаувы, Рафаловичи. г Щепкины-Куперник, чем с Маяков- CREM, в Тихоновым и 6 подлинно Утончевиым, но трудным Пастерна- ком. Барственное BOABROAYMCTEO, 69+ Здающее предпосылки для изтотовле. иня дешевенькой ивтныной янрики, совдзет их и для занятия той, якобы культурной иронической поэвией, Ko. торая одийаково далека и от необхо: : Димой ‘нам злой и мудрой сатиры в’ О Memes mee 1 a в” SPEER в от физически приятного «водевиль: Ното» хохота, К ДИСКУССИИ ОБ ОБРАЗЕ Puc. А. Каневско?о ‹.„Лучшев руков одство, котороё нашлось по данному вопросу, — «Лекции Эйве с шахматной игре», МАРИЭТТА ШАГИНЯНЦ. Й вот тут-то вокрывается настоя: щее лицо Юзоба. Оказывается. что Юзов свою работу воспринимает ве как простой я суровый долг каждото члена партии. обязанного самоотвер- менно работать, а как некую «жерт. ву», которую он приносит и партии. Юзов сейчас горько раскаивается в этих сзойх «жертвах», Он. истерически вопит: «Bee, чем вы живете, чем вы обеспечены, ках кусок Все отдал! Вею Печеня!» Юзов собирается стреляться. Но в этот момент приходит член парткома Вася. Юзов жалуется ему: «Я пожертвовал все — штаны и жену. Ну развё не вое я пожертвовал изртии?» Вместо того, чтобы раз’аснить Юзо- ву всю несуразность и непартий- ность его постановки вопроса, Вася по существу с ним сотлатается: «Да, портки отдавал. И ты это - не первый, Потому человек, понимаешь, ге Я таков. А партия — она, понямаепть, без я нерва. Не прянимает портков». — _Вася развивает Юзову cnoeotpas- ную теорию «здорового эгонама». Он учит Юзова, как надо «жить с партией», чтобы не забывать и се- бя. He tax, как делала его’ Полина, которая отдавала все. а делить по- ми образами, не выражают того, что хотел бы и, быть может, мог бы ска. зать автор. Книгой «Вторая родниз» он еще не отделался от темы, и, ве- роятно, к ней вернется. В книге есть правнльное смысловое решение про- блемы отходничества — внутренний рост и очищение человека-рвача че- рез бригадную дружбу и новую чело. веческую горлость. Эта мысль потре+ бует еще от автора нового поэтиче- скогФ разрешения. Перед Ручьевым я перед всем вообще рядом нашнх мо- лодых поэтов стоят задачи зрелого художественного овладення нако- нленным материалом. Но приходится, к сожалению, серьз езно упомянуть и 0 той частя Ha- шего литературного молодняка, перел которой повидимому эти задачи еще не стоят, потому что она не доститла той первоначальной общественной зрелости, какая потребна не только для их разрешения, но дазже и лля самой их постановки! Нарялу с этой ‘незрелостью идет кажущаяся ape- лость’ формального мастерства. Я с полной ответственностью подчерки- ваю «кажущаяся», ибо для подлияно поэтического выражения самой неза- мысловатой, но реальной идей тре- буется мастерства несравненно более, Чем для оформления разрозненных поэтических образов, неё связанных смысловой задачей. C этой, единст- венно правильной, точки зрения да- же малое, ученическое мастерство Ручьева, еще отнюдь не справляю- щегося со смысловыми планами сво- их стихов, все же качественно выше мастерства Лаврова потому что зада- ча, стоящая перед Ручьевым, трул- ней: эмоцнонально перелать‘ законы строения цветка трудней, чем эмоци. онально передать его приятный запах. «И вешь, как лев, на землю вла- стно ляжет»... «Стоят озера черного молчанья» и ‹..Вольюсь 6 мовю шё- стикрылой, © моей необозримой ба. лизной» (Юлия Нейман «Кр. новь», кн. 9-я 1934 г.) — вот стихи, кажу- \цнеся зрелыми ин мастерскими. На деле же это летковееные стихи. ’ Эфемерность, резко нидивидуаль- ная ограниченность случайных наст. роений, о подробное . опнсательство личных психо-фивиологических co. стояний, гурманское высасывание яз пальца, — 86 т0, что авпадные . де. _каденты восьмидесятых или NORA. стых годов прошлого столетия назы- вали «оновилениями души», все это требует мннимальной затраты n3o6pa- зительных средств, чтобы внептне «казаться необычайно язощренцым», Рим © . МОЛОДЫХ становление ЦВ так же ложно, как ‘поняли его безиадежные формалнеты ‘H остетствующине. Ho большевистская настойчивость вошла в поговорку. Анрельское ио- становление блестяще оправдало се- бя. Гражданская и творческая тор- дость не мотла не вывести советских ‘писателей на правильный и нужный. путь. Освобожденные от «страха раи- повского», они дали, вместо ожидав- шихся некоторыми «ангельских OMY: ‘совз, ряд политически полноненных произведений. А мастера, под чье крыло откочевала, в надежде Ha ot- дых от идеологни, неустойчивая мо- лодежь. — «неожнданно» изменили свою позицию «овободного художеет ва» и начали становиться подлинно советскими мастерами!- ‚ В кулуарах Всесоюзного с’зла пи. сателей еще’ раз пыталась воскрес» нуть в измененной редакцин выше. упомянутая фраза: «хватит приводе ных ремней... поэзня-—поэтам», Теперь она звучала приблизитель: HO так: «прелвидится мода на чнотую. ‚беспредметную лирику, на искусство дя искусства». °_ Редкие, как зубры, аполотеты «ли- рической чистоты» основывались WA плохо нонятом и ложно перетолкован- ном докладе т. Бухарина. Не стоило бы труда вспоминать об этом. Статья. ми, устными высказываниями, На- ‚метками новейших произведений, хранящихся уже в портфелях нодя- тельств, личными и коллективными ‘`планами -— всей своей творческой ия ‚общественной. работой наши лучшие писатели доказывали полное понима- -HH@ стоящих перед ними огромных исторических задач. По-новому, yr- лубленно разрабатываются темы пер. вейшего общественного значення; по- новому честно и умно собирается, осмысливается и формуется материал. Показать жизнь во всей ве реальной яолноте, всеми средствами тончайшей лирики, юмора, искусного эпическото и драматического изображения — тя* кова цель, которую поставняи перэд с0бой писатели, созревшяе и вырос- тие вместе с эпохой. Но есть область, где приходится подчас наталкиваться на продолже- `ние спора между двумя понятиями нокуоства—между понятием. утЕлн- таристическим, но естественно созрев- ‚полноценное понимание, и другим-—в корне ложным и обреченным, — по- ‚ следнее сводится к признанию iteRo- ей «чистой иоэзий», ‘выхолощенной от действенного содержания. Побор: вики второй установки ивлочислен- ee и; как BH парадоксально это ` звучит, формально слабей. , ` Наш литературный молодняк вара: ` щен “рабочими кружками, стенновка- ‚ми, профиздатскими, тазетными Az ‘журнальными консультациями. И в56 ‘же следует признать, что ‘наша моло- ‘дежная поэзия еще делима на Wha He. равиочисленных и неравноценных ла- Теря, причем лучшие из имеющихся У нас произведений литературного молодняка это, разумеется, те, в кото- рых авторы равняются одновремея- HO на идейную полноценность и на освоение технического мастерства, Будем ли мы товорить об уже дале- $0 не зеленом и печатающемся от- дельными изданиями Гитовиче или о совсем молодом ВБ, Кежуне, мы обна- ружим политическую и полчаос зл0бо, дневную тематику и, нарялу с ней, стремление к подлинно поэтическому строению обрайов и речи. То же ea. мое мы видим и у ряда столь раз. личных по творческим установкам и творческому возрасту поэтов, как Шевцов, Борис Ручьев, Сидоренко, IL Панченко, Дмитрий Борисов н др. В этой идейной однородности моло- лых поэтов, далеких друг от друга и творчески и территориально, от- июдь иет «групповщины», не только вредной, но н просто невозможной в социалистических условиях разви: тия искусства; указывает вта одно: ролность лишь на идейную общность н сплоченность класса, выдвигающего вое новые и новые творческие силы на свонх рядов, Несколько тем, совершенно по- разному поданных и обвещенных, проходят и перекликаются в стихах Гитовнча и Панченко, Борисова и Ке- жуна: это тема, если можно так вы- развиться, рабочего бесомертия, ощу* тимого почти физически каждым пол- поценным членом социалиотического коллектива; затем тема рабочей друж- бы и тема радости узнавания мира. «Шестнутольная квартира Плыла, как лодочка, вперед... А na жнлую площадь } Это было страшно давно. Два с ляшним года назад, в пре: красный весенний день конца апре- ля, я проходил по бульвару © од- ним из своих коллег-поэтов, и кол- лега восторженно говорил: — Решение ЦК ноставит наконец на место всю ораву рабочелюбцев! Нет, голубчики, поэзия дело тонкое! Пожалуйста, буль себе тозяином страны, диктатором и прочая и про- чая. но поэзня здесь не при чём, Хватит Днепростроев, и приводных ремней. я первых маев! Здесь жи: вут Пруст и Жироду. Вход в гало- шах воспрещается. Позаня — поэтам! Скажем прямо — не он один вос- прннял под таким углом аа ап рельское постановление ЦК. Сущесть вовал ряд наивных поэтов, уже уто- мившихсея пришиваньем идеологии и политических концовок к своим по существу аполитичным и бездуш- ным стихам; существовал другой ряд — молчавших из страха перед рапповской критикой — книжннков, любителей тончайших ощущений, мирискусннков. Те и другие приня- ли постановление ЦК как индуль- генцию, как некое «отпущение» ис- кусства от идейного содержания. Пясатели-дельцы, еще незадолто до тото с жаром уламывавшие Саха- ротрест. Центрожир, Мосштами, Эм- банефть заключить с ними догозора на поставку сугубо идейных романов, живонисующих деятельность сахар- ников. жировиков и нефтяников, мах- нули рукой на эти договора; достали из пыльных недр письменных столов конспекты и отрывки евоих заветных «настоящих» произведений, втихо- MONEY писавшихся «только для ов- бя» и ‹лля посвященных». Молодые й начинающие, числивитиеся поклон» никами Безыменокого, быстро-быстро перекочевали под этиду Пастернака и Олеши. 1 Скажем прямо — н старые раппов- цы лолео не хотели сдавать свои по зиции, дематогически вопя о мраке безылейноети, вкоторый якобы ска- тится осиротевшее искусство, и Me- шая перестройке. Они представляли себе литературу на ближайшем эта- пе как некий еднный поток, прежде- временно освобожденный от влияния боевых законов классовой борьбы и полчиненный лишь формальным раз- личиям стилей. По существу, некото- рые из них поняли историческое по- Унылая ироничность «волос, на г- dope располагающихся», холодное `алейниковское зубоскальство н® ‘имеет ничего общего с понятиями здорового юмора или высокой иро- нии. Нет в этих стихах и прелести пародии, потому что пародийность их беспредметна. Так же, как и яе сравненно более талантливые и бле+ ‚етящие стихи Заболоцкого, эти сти. Ен рождены бесплодным скепсисом ‘бездеятельного, беспомошного и 3a ВИСТЛНВогО сотлядатая жизни. ‚ Неумелое культурничество, довер- чивое увлечение ложным и чужяк. „качеством — вот чем обусловлей 4 WOU и небольшой спрос на пустые HO содержанию и суррогатные по $ Me литературные новинки, Это ‚увлечение той же породы, что и ‚страсть к третвесортным вагранич“ ным джемперам и сквёрнейшим па» ‚тефонным пластинкам. ’Нанвное и вульгаризованное стрё* мленне к красивой жизни, сводя» щееся к фокстроту, диспуты о кабсй» левокой прозе и сама проза как 18 зковая; модное нынче хожление к бу- КИНиСТАМ ва ПОКУПКОЙ «на веб» Cae ‘мого нестоящего книжном барахла вроде старого ‘«Солниа Росси». PICHHOBCKNG> мечты, «торгсинов® ские» стихи, — ‘все это явления ол» “Hero topatiza. Onn происхолят от по- верхностного овладения культурой, от неуменья интересно организовать учебу; от того, что с поднятием эко- номического уровия страны не пол» ията еще на лолжную высоту, пе пе* реведена в повое качество массово- ‚Политическая молодежная работа. A вкус — поллнино-советский хоропий вкус — у большинства нашей пер” довой мололежи есть. `. Как принимает, например, вемалая Часть развитых рабочих ребят фильм «Веселые ребята»? Смеются меяъше, ‚чем можно было ожидать, не зостор» Таются вовсе, хотя техническому ма* стерству режиссеров вполне отлают должное. — «Нало так же яскусво сделать настоящую советскую коме: Дню» — говорит аритель. $ ‘“ Творческие силы нашей страяы тверды в своем революционном по“ нимании всех явлений мира. Моло* (ANe поэты и писатели должны 10 Миить, что нам еще прелбтоит бой ва Вовое качество нашей литературы — 64 ве идейную: остроту. Только илей* ному целеустремленному. искусству история окажет честь принять-@го RAE Вид оружия в великой борьба» >