литера coe 17 tp of as щщаетоя очерк, В достаточной мере залиты кровью страницы жизни лю- Goro из фашистских организаторов войны, но в образе Геринга manay- ские черты национал-социализма вн- ступают особенно отчетливо. Н. Кор- нев в строках, посвященных этому элегантному убийце, достигает стра- стности настоящего памфлетиста. Очень содержателен очерк С. Треть- якова о Джоне Хартфильде, покя- зывающий во весь рост фигуру этого своеобразного художника, создающе- го подлинно волнующие произведе- ния приемом простого монтажа фото- документов. Творческие установки С. Третьякова. во многом спорны: фо- томонтаж наделяется универсальны- ми качествами искусства «для всех» Ведь познания художника и рисо- вальщика «заменяются ножницамиз... Но очерк интересен не этими поспеш- ными выводами, а любовным и тща- тельным анализом всего творческого пути Д. Хартфильда, одного из пре- даннейших борцов терманского рево- люционного искусства, Менее удовлетворительна, несмс- тря на мобилизацию множества ‘тром- ких слов, статья Д. Тальникова о Комиссаржевской. Автор собрал боль- шое количество высказываний доре- волюционной. критики о сценических образах замечательной актрисы. Но ‚вполне справедливо обвиняя эту кри: THKY в «ограниченности, неумении расемотреть явление во всей его ли- алектической сложности», сам Д. Тальников оперирует главным об- разом такими определениями, как «крах женской души, истерзавной старым», «языческий тост за солнце и свободу любви» ит. д. В сущно- сти, утверждение, что Комиссаржев- ская — «художественный. образ ве- ка, символ его», остается не пол- крепленным, поскольку Д. Тальников берет русскую «общественную жизнь» в совокупности, ‹в широком смысле». не вскрывая классовой основы того жестокого кризиса, который испыта- ла буржуазная интеллитенция, стол- кнувиись с революционной дейстри- тельностью. Jing Л. Тальникова В, Ф. Комиссаржевская всегда выра- жает «демократические начала» От- На фронте советской библиографии большое достижение: в семью библио. графических органов. государственной _ регистрации вошел и уже прочно в ней обосновался новый члён — «Изо. летопись» *) Согласно . раз’яснениям редакции. «Изболетопись» призвана Обуществлять государственную регистрацию теку: щей графики: портретов, плакатов и других аналогичных изданий, вплоть до иллюстрированных почто- вых карточек. Таким образом, в реп. dant к. собственно библиографии, ко- торую с самого начала революции с таким успехом культивирует Государ- ственная книжная палата, охватывая продукцию -книг, периодики, нотных изданий и географических ‘карт, 1е- перь об’ектом своих работ Палата“ еле. лала также и графические издания. Такое расширение библиографии было продиктовано самой жизнью. так как в наши дни, когда типограф- ский станок стал в изобилии выпу: скать высоко-художественные изобра: жения, касающиеся самых разнооб- разных сторон современности, совет: ский гражданин все более и более терял возможность следить за ходом этой богатой продукции. нередко в са- мые нужные моменты проводимых кампаний пропуская материал наибо- лее ценной графики и с торечью +от- крывая» ее в то время, когда на оче- реди стоят уже новые проблемы, Заслуга Книжной палаты увеличи- ваетоя тем, что своим начинанием Палата высоко поднялась над уров- нем книжных учреждений Запада, так как ввиду исключительной труд- ности библиографирования графики, до сего времени ни в одной стране не была осуществлена задача, разрешен- ная сеголня советской Книжной иа- латой. Редакция «Изолетописи» нашла при этом весьма рациональные формы. Перед читателем в наиболее убели- тельном библиографическом изложе: нии прохолит в стройной последова- тельности сюжетов вся циркулирую- щая в данный момент графика, Bur полняемая общими алфавитными ука- зателями художников и авторов 6 присоединением порялковых номеров, под которыми зарегистрированы их произведения. ; Самая классификация материала «Изолетописи» проводится по схеме. принятой во всех изданиях Книж- ной палаты, блатодаря чему, напри- мер, под разделом 1Х мы имеем в там и здесь сельское хозяйство, пол разд. ХУП — народное образование ий т. дл Едва ли нужно доказывать. плодотворность такой библиотрафиче- ской преемственности; жаль, однако, что в этом отношении оближение не доведено до конца. Так, в «Книжной летописи» описание каждого издания сопровождается числовым’ знаком («индексом») международной класси- фикации, блатодаря чему иностран- ные читатели всегда могут быть в курсе внутреннего содержания нашей печати (по индексу, например, ¢37> на любой точке земной поверхности знают, что речь идет о наролном об- разовании). Было бы очень желатель- HO, чтобы и в отношении графики описания сопровождались междуна: родными индексами. Karn ни важна nnn библиографии ‚максямальная ттательвость и TOT сть, надо сознаться, что именно в библиографических работах, ввиду их особенной сложности, наиболее часто встречаются погрешности. «Изолето- ПИсЬ» и в этом отношении составляет счастлирое исключение. Проф. Б. БОДНАРСКИЙ. *) «Изолетопись». Орган государст- венной библиографии. 1935 г., № 1. Москва, изд. Государственной цен- тральной книжной палаты РОФСР. Цена 3 руб. Тир. 1300 экз. ’ се как будто на месте. Брупная вещь о продолжением, ма ленькие рассказы, стихи, критиче- скиё и публицистические статьи — чего еще можно пожелать от толето- ю журнала? Более того, в значитель- ной своей части материал, помещен: ный в Девятом` номере «Красной но- ви», Вправе расочитывать на внима: ние читателя. В первую очередь это относится к публицистическом . делу. Статья А. Михайлова er Мо. сквы феодёльной к Москве социали- стической», несмотря ‘на некоторую сухость изложения, подкупает ботат: ством привлеченных исторических материалов и подробной сводкой вы- сказываний 06 архитектурном офор- млении новой социалистической Мо. сквы. Правда, в статье явный пере- вес информационного материала, ком- позиционно слабо собранного, подчас носящего характер торопливого пере- сказа тазетных материалов. Не укра- шают статьи и такие места, как ут- верждение, что в облике Москвы «Дворцы спорта, искусства, культу- ры, науки итрают ту композицион- ную роль, которую в свое время игра- ли в Москве церкви и монастыри» и «разница в том, что они. несут свою функцию более организованно»... Тут в архитекторском азарте т. Михайлов забыл, что «композиционная роль» церквей и монастырей покоилась на совершенно ином соотношении между ними и окружающими зданиями, не- редко лачугами и трущобами, чем т0, какое имеется между нашими дворцами и отдельными элементами данного архитектурного ансамбля. Но в целом перед нами интересная н очень актуальная работа. Очень свое. временны очерки Н. Корнева о Лю- денлорфе, Секте и Геринге. Автор, специализировавшийся в жанре по- литического портрета, дает вырази- тельную характеристику фельдфе- бельской илеологии Людендорфа, рас- четливой дипломатии Секта и фаль- шивого пафоса Геринга, направлен- ных к единой цели: торжеству тез- манского империализма. Как воегла, очерки Н. Корнева опираются на тщательное изучение политической биографии деятеля, которому поевя- сюда полное игнорирование элемен. тов мистики и декаданса, приведших в последние годы актрису даже к мы- сли о полном разрыве 6 театром. Портрет Комиссаржевской остался недорисованным. Совсем беден отдел литературной критики. $ Исключая педантскую статью А. Дымшица o.tom, «Как издается Ма. Яковский», все остальное — обычные газетные. рецензии. О стихах М. Голодного, И. Уткина и А. Суркова мы уже упоминали в отдельной заметке. Эти три кратких стихотворных цикла дают интерес- ный материал для суждения о мето- дологии нашей поэзии, Проза? Начало 3-Й части романа А. Фадее- ва «Последний из Удэге» выдержано, в общем, в том же стиле кропотливо- го анализа чувствований героев, что и предыдущие две части. Продол- жение романа К. Большакова «Мар- шал 105-го дня» утомляет ‘нарочи- тым смещением временных планов, причем уже приевшаяся по многим произведениям фитура молодом. ‹пе- рестраивающегося» юнкера явно по- ставлена на «исторические» котурны. Свеж рассказ. Н. Чертовой «Карта» Действие происходит в редакции не- большого городка. Приезд редакто- ра с настоящей большевистской хваткой вносит тревогу в застывшие будни газеты, которая делается по ветхому шаблону. Писательнице ула. лось показать это столкновение двух формаций газетных работников с по- мощью простого факта. Безнадежный репортер, мечтающий о сенсациях. случайно становится разоблачителем. и вдрут перед ним раскрывается под- линный смысл газетной работы. Без назойливых пеихолотических изыска- ний. в очень простом и четком ри- сунке дает Н; Чертова своих героев. я в этой непритязательности—особая теплота рассказа. Маленькие расска- зы’ Н. Корф направлены на уловле- ние качественно-новых, изменяющих внутренний облик человека черт на- шей действительности. Наиболее Удачна крохотная новелла о летчик», который не узнал родимых мест, пря: ехав после долтой отлучки домой, и решил, что проехал свою станцию. Гитантский процесс стройки передан через один короткий штрих. К coma- лению, рассказы слишком прямоли- нейно-назидательны, мораль в них выступает так настойчиво, что хулб- жественное впечатление получает сильный удар. Претенциозен и в сущности мало- содержателен рассказ’ П. Борахвосто- ва «Лебединая песня». Bor MH и приблизились к конну путешествия по страницам увеснетой кНиРИи журнала, Вее как будто на месте. Но трудно найти в журнале обеди- няющую, ведущую мысль, не говоря уже о единстве направления. Мего- дологические принципы статей С. Тре- тьякова и Д. Тальникова, например, различны отнюдь не в плане оттен- ков творческой манеры. «Альманаш- ный» облик, который некогда был свойственен большинству. наших журналов, еще сохранился во всей своей цехомудренной простоте у «Красной нови». A ведь редакция «Красной вови» очень гордится своей организующей ролью. В девятой книге журнала нет, однако, ни одного мэтериала, кроме разве статьи С. ТИМвецова о Гусеве, которая знаменовала бы вмешателъ- ство в текущую литературную жизнь, «Курнал очень информационен, и по- этому каким-то резаме тым холодком от него. Н. ОРУЖЕЙНИКОВ. ЕЕ ЕЕНЕЕЕЕ АВЕ ЕНИЕТОЕЩИВИЧНЕНЕЕ ПОНЕАНИЩЕССИНЕ ТЕГ ЕН ответствует т0, Что «толуборожцы» считали себя символистами? Уже яс- HO, что ни о каком знаке равенст: ва межлу грузинским и русским (а тем более французским) символиз- мом не может быть и речи. Во вся: ком. случае в известных нам стихах бывших «голуборожцев» символизмя достаточно мало. Ясно, что и ноня: тие пролетарокой поэзии в Грузии покрывало в некоторых отношени- ях’ иное содержание, чем в русской литературе. Все это о требует исследо- `О грузинской поэзии будет в близ- ком будущем еще не один повод по- ronopHTh. На-лнях должны выйти собранные переводы Тихонова. Волед за «Стихами» Чиковани Гослитиздат готовит сборник других поэтов, & там и большую историческую анто- логию. Тогда можно будет сделать некоторые обобщения о путях гру- зинской советской поэзии, об особен- ностях этой рациональной формы и о той роли. которая Грузии может принадлежать в братском сотрудни- честве многонациональной советской поэзии. Хочется однажо теперь же указать на одну черту, уже 6роса- ющуюся в глаза; черта эта — особая роль природы в трузинской поэзии И ее особый подход к природе. У трузинских поэтов есть какая-то осо- бая сельская, полевая, горная све- жесть, утерянная русской поэзией © середины ХТХ века, свежесть. при отсутствии наивности и плохой, про- стоты, которая слипгком часто хараж- терна для более молодых литератур. Особенно интересна эта черта в та- ком поэте, причислявшем себя в фу- туристам и лефам, как.Симон Чико- вани. От русских футуристов и ле- фов природа. отделена трудно про- ницаемыми пластами города. или сложно преломляющей средой языка. У них нельзя найти таких строк, как эти из Мингрельских вечеров Чико- вани: Нисходит ночь. Звезды вечерней b ртут Зазыбилакь. Такая тишь в про- . crope, Что страх дохнуть. Такая тишь. что жуть Встревожить поседелый мрамор моря, Лишь воплеску ненасытному He лень Сосать песок. Лишь в девичьем $ v6one Осокоря мингрельских деревень Толпясь вдали толпою тянут к морю. Эта грузинская близость природе— не отсталая мужицкая и не обломов: ская помещичья близость, Она не ан: тивультурна, He антииндустриаль-` Бабста). «Замок». Рисунок Виктора Гюго. (Фото рассказов, пересыпанных морзлисти- ческими рассуждениями. «Лейла и Маджнун» — древняя и вечне юная трагелия любви между двумя отпрыс- ками враждебных семейств, «Семь портретов»—описание любовных при- ключений царя Бахрама Гура и <Кни:- га 0б Александре Македонском». Что привлекает нас в Незами? Пре- жде всего то, что Незами величайший мастер стиха. Незами большой ма- стер «душевных пейзажей» и несра-- вненный эрфонист. При чтении его поэм в подлиннике мы находим ту власть над словом, которая позволя- ет сказать поэту больше, чем мотут говорить слова. Творчество Незами носит двойст- венный характер, напоминающий гоф- манское смешение фантастики с обы- денностью, внесение сказочной приз- рачности в повселневность. Разлвое- ние повествования, ведение рассказа одновременно в двух плоскостях — самая характерная черта ето творче- ства. Читатель, вхоля в этот мир двойственности, перестает отличать вымысел ет действительности. Рядом с субективным миром, фантастиче- ским, мрачным и зловещим. Незами чуть заметными нитями выптивает всю тонкую психолотию своих тероев. Фабула поэмы «Хосров и Ширин» несложна и построена на материалах интимной жизни сассанилекого царя Хосрова П Первиза. В Урмузе на пре- стол вступил красавен Хосров, до- ставивший мир и счастье своим: пол- данным. Нри’нем жил богатырь Ва: рат-Чубин: он покорил Китай и вер- нулся оттуда с обильной добычей, но навлек на себя тнев царя и бежал. Его-то и хочет теперь захватить Хос- ров. Случайно по портрету он узнает 0 красоте армянской княжны ПТирин и влюбляется. При первой же встрече они клянутся друт друту в вечной любви. (В поэму искусно вплетается ‚ ще ‘несколько лет тому назад ху- дожественная литература Ирана рас- сматривалась у нас как нечте, могу щее представлать интерес не для ши- рокой публики, а лишь для ориента- листов. Сегодня же она становится фактогом, приобретающим все боль- шее значение для советской культур- ной жизни. Недавно на книжном рынке появи:- лась поэма величайшеге поэта Незами «Хосров и Ширин». Незами (1141—1203 г.) — один из величайнгих. среди иранских класеи- ков, представителей романтического эпоса. Его литературным отцом при- знан Фахраддин Асад Гуртани, созда- тель иранского гомантического эноса, который Незами довел до пределов совершенства. Незами создал. литера- турную погоду, которая в иранской поэзии стояла вплоть no XVIII cro- летия. Его полражателями и последо- вателями были Амир Хосрови (умерв 1495 г.), Джами (умер в 1449 г.). Фаня (ХУП ст.) и рял других поэтов лру- гих народов, писавитих на литератур- ном персилском языке. Его влияние дошло и ло Грузии, тле ревностным его учеником и поклонником был по: эт Нодар Цицишвили (ХУП в.), напи- савший пол влиянием Незами боль- тю эпическую вещь «Швили Мти- эби». Поэмы Незами собраны в так вазы- т «Хамсэ» (собрание пяти по- эм). Рецензируемая нами книга*) 55- ставляет вторую часть «Пятерипы». в которую, помимо «Хосров и Шиэин», вхолят поэмы: «Леахэан аласрар» — *ядактико-мистический эпов, заклю- чающий в себе иножество мелких *) Незами. Из книги «Хосров и Ши- рим». Перевод, статья и примечания Е. Дунаевского. Редактор А. Н. Ти- хонов. «Academia». 1935 1. - эпизод безнадежной любви к Ширищ легендарного горного мастера Ферха- да. Различные йоходы Хоерова и встречи с Ширин составляют содер* жание поэмы. Поэма оканчивается тем, что Хосров отказывается от пре- стола в пользу своего сына Шируз, после чего Шируэ заключает ео в темницу и вскоре там убивает. После трагической смерти своего возлюблен- ного Ширин кончает самоубийством, Подлинная эпическая широта, сме“ на любовных приключений, иранский пейзаж — вот ткань этой поэмы. Рецензируемая книга содержит не- большой отрывок (вся поэма насчи- тывает еколо семи тысяч стихов), изображающий именно эту. тратиче- скую развязку жизни двух влюблен- ных, . Переводчик В. Дунаевский заслу- живает благодарности со стороны CO ветского читателя и снисхождения в оценке перевола со стороны енгциа- листа по иранской литературе. Пе- реводчик ревностно прилерживале того принцина в искусстве перевода, котогый изложил Валерий Боюсов в своем предисловии к «Энеиле» Вир- тилия — перевод должен быть вое- произвелением поллинника. Чо тут мы должны добавить от себя. что. за* дача перевола заключается не только в общем ознакомлении читателя с те- ми или иными образцами хуложест» венных произведений’ друтото наро- ла. В большинстве случаев перевол» ное искусство итрает не: послелнюю роль в леле разработки новых ©л0- зесных срелств. языка. Выобкий ут0- вень техники иранского” стиха. ‘его формальное совершенство, простота» ясность, сжатость изложения. неисся- каемое богатство ритмов и рифмы COM здают огромную трулность для пере“ волчика. но ЕВ. Дунаевский преодеа лел эти трудности. БОРИС ЛУГОВОЙ Недочеты книги, которые аътор знает, повидимому, и сам. в основ» ном сводятся к двум явлениям. Пегвое — это прозаизмы. Приемы прозы в поэзии, булучи в основном правильным методом работы новеле листа, приволит временами к тому, что проза торжествует. Так появляются досадные прозаиз» мы, вреде: Здесь, поскольку он во ‘всем хотел `Полноту эмоций испытать (Конец легенды о докторе Фаусте). Или: Как их агитировал умный воаг (Князь Хабибулла) Или: В доме Кишлаксовета новом Был колхозников полон зал, О. победе в деле хлопковом Речь свою Рулаков сказал. (Начполит Рудаков). Второе — это подмена художесте венного показа публицистикой, Кб гда поэт пытается убедить не обра» зом, а рассуждениями. Такая подмена чувствуется, напри мер, кое-гле в «Иностранце». А той (страны), чей пятилетний план, План перестройки этих мест, Продумал тщательно Госплан И принял Всесоюзный С’езд, Если бы Нанов сжал, сократил н@> веллы «Иностранец» и «Немцы в Крыму», они, вероятно, выиграли бы, Они стали бы динамичнее, гуше. ооч- нее. _ К. АЛТАЙСКИЙ НЯ ПОЕТ ржешь, мой конь ретивый, что ты птею опустил» и заимствованные из фильма «Чапаев»: Ты не вейся черный ворон Над моёю головой’ Все равно аюблю Ванюшу, Он — об’ездчик молодой, В цикле частушек «О патефоне» одна частушка целиком построена wa использовании строки из беренады: Мы на улицу выходим, Тише, чу, гитары звон, Рядом с нами у соседа Песню начал натефон. Этот. сборник надо рассматривать как своеобразную антологию устного творчества колхозников СОтарожилов» ского района. Если раньше деревня выпевала свою поэзию людям 0 стороны, 3 сейчас она выдвинула сотни колхоз- ных фольклористов. 250 колхозников Воронова. Букря- на, Гулынов, Алабина и др. сел — авторы этого сборника. Огромную роль в собирании ий изучении колхозни- ками фольклора сыграл. политотлел Старожиловской МТС. возгтлавлявнии& это начинанЕе. Е, ВЕСКОА _ жетом («Человек в зеленом плаще»). Это об’яснялось отчасти тем, что жиз- ненный опыт поэта был беднее. чем сейчас, и самая сюжетная усложнен- ность была попыткой компенсировать недостаток сопиальной наполненно- сти его произведений, Новые новеллы Нанова знаменуют прежде всего илейный рост автора. В центре его внимания—человечес- кие чувства, рост нового человека, новые заботы, дела и радости «рядо- вых» социализма. Панов. сумел найти тот’ сдержан- ный, скупой, но согретый авторским лиризмом тон, который позволяет ему говорить о героях своих просто. с му- жественной. теплотой, без сентимен- тального. сюсюканья: Это тем более трудно. что все пен- тральные персонажи пановских но- велл преимущественно. положитель- ные герои. В новеллах Панова встает страна. пейзажи которой преображены по- беждающей инлуотрией. Отлично зна- ющий «тонкость оттенка материала», Панов скупыми. уверенными мазка- ми передает. изменяющуюся геогра- фию голины, величавый и мощный процесс, когда «с природой. вместе вся страна в большой ремонт сдана». Сопиальная наполненность новелл Панова, их политическая целеустрем- ленность, их эмоциональная насы- щенность. свидетельствуют о несом- ненном идейно-художественном. росте автора. Это нельзя не связать с тем. что ко времени их написания Панов стал работать в «Правде». Олна из луч- ших новелл книги «Начполит Руда- ков» впервые напечатана была в «Правде», На этих материалах народного твор- чества можно проследить, как сти- рается грань ‘между тородом и дерев- ней. В каждой частушке (а в оборнике их сотни) эта узловая тема находит свое яркое, многогранное выражение. Частушки о посевной, молотьбе, оборонные, любовные, эпиграммати- ческие, о животноводстве, комсомоль- ские, тракторные, о машине, безбож- вые, о культуре, кино, патефоне. На все события откликается де- ревня. $ В. отличие от «частушек нищеты», словарь которых был страшно 6тра- ничен, современные частушки, сохра- няя тот же принции построения ча- стушки (первые две строки лиричес- кого, образного. как будто не относя- итегося к делу ввода, и последующие две строки, раскрывающие тему) в словарном отношении неизмеримо 6о- гаче. Дело не только в иностранных названиях целого ряда предметов, по- нятий, вошедших в обихол разговор- ной речи, а в том; что словарь кол- хозников стал богаче, культурнее. Любопытно влияние литературы, кине. Здесь и нушкинское; «Что TH Творчество Николая Панова инте- ресно тем, что лирическая новелла является у него преоблалающим жан- ром. Панов зарекомендовал себа новел- листом в поэзии © первых же своих выступлений, Нал новеллой он рабо- тает многое и упорно, обнаруживая талант, хороший вкус и знание дела. Последняя книга Пэнова «Новел- лы» состоит исключительно из образ- пов этою жанра, написанных в 1927—34 гг. Было бы ошибкой считать, что Па- нов выработал какой-то рецепт и по нему пишет новеллу за новеллой, Имея общежанровые черты (сюжет- ность, люди, приемы’ прозы и т. д.), новелла не исключает. а, наоборот. прелнолагает разнообразие форм. ТПесть новелл, составляющих книж- ку. говорят о богатстве возможностей жанра H об изобретательстве масте- ра. В «Рождении стиха» Панов об- нажает прием создания новеллы. Вначале — разрозненные наблюдения живой жизни, активным участником которой является поэт. Нотом aaro- товки. Петом. когда произведение со- зревает: «Он выбросит их на развернутый лист Эмоции страха и страсти, И вот заработает в нем новеллист И вот заработает мастер». Панов знает трудное искусстве сю- жетного построения. Когда-то Панов увлекался усложненным, идущим от Конан-Дойля. приключенческим ci «Новеллы» <С9- 1935 г. стр. 62, Николай Панов, ветский писатель». и Тр. 75 & ‹К. С. Станиславский». Дружеский шарж худ. Кукрыниксы, тура. (Фото В. Бабста). ГРУ ва, не враждебна прогрессивным сти- хиям города. В ней может быть есть какое-то предчувствие того будуще- го преодоления противоположности города и деревни, которую особенно конкретно представляешь себе как реальную перопективу в стране, где зестафонский ферромарганцевый ком- бинат вплотную обступили лесистые холмы и виноградники. Одновременно о «Грузинскими ли- passant» Пастернака Bammer ПШ том алой советской энциклопедии, ©о- держащий, между прочим, статью «Грузинская литература». Статья рас- падается ва три части — первая, подписанная А, Барамилае и доводит изложение до начала русской аи- нексии, и вторая, подписанная тре мя звездочками, покрывающая ХГХ в. Нормальные словарные отатьи, с ко- торыми, вероятно, можно спорить, но которые ‘дают толковую схему раз- вития грузинской литературы. Но последний столбец, посвященный ХХ в и подписанный Г. Лоо- нидзе, образец того, как пора пе- рестать писать 0 советской ли- тературе. Эта часть статьи сводится к перечислению имен и распределе- нию их по политическим полочкам, ¢ которых ‘их пора снять. Так, вовсе не упоминаются (невероятно, но факт!) ни Георгий Леонидзе5), ни Нико Лордкипанидзе, ни Серго Клдиантви- ли — этот замечательный прозаик, обративший на себя теперь всесоюз- ное внимание, П. Яшвили и Т. Та- билзе упомянуты только в скобках после фразы: «В 1916 году офории- лась труппа символнотов» «Голубые Роти». Что они из символистов вы- росли в больших советских поэтов, не говорится ни слова. За что ©0- ветская литературная общественность выбрала Наоло Япевили в члены пра- вления ССП; остается совершенно ве” понятным. Гриптапевили упоминается под рубрикой «Расцвет мистицизма» после 1905 да; Шаншгиаивили, под этой же рубрикой и еще как иллю- страция к «эротическим мотивам или тенденциозно шовиниетических про- нзвелений» времени меньшевистской диктатуры. О’ том Гришалшвали и о том Шанииаливили, которых мы вн8- ем по переводам Пастернака и’ Ти- ховова, -— ни слова. Пора положить конец такому обра: щению с советской литературой, $ Впрочем, Леонидзе находится очевидно под бойкотом государствен- ного издательства советских энцик- лопедий. Ето нет в «Литературной энциклопелии», хотя в ней есть ста- тьи о всех других поэтах, прелотав- ие у Пастернажа (кроме Абашии- де), Окончание. Сил. 2 стр. У Яшвили громко и ортаничнее, eM у других «толуборожцев», зву- чит советская” политическая тема. Пастернаку не очень хоропю уда лось передать поэтическую делови- тость конкретной хозяйственной те- мы в «Самторском строительстве». Все же очень. запоминается старое, еще попутническое, но глубоко исбк- реннее и взволнованное стихотворе- ние «На смерть Ленина». Из более молодых поэтов отмечу «Балладу Спасения» Ираклия Аба нтилае, автора одного из самых зна- чительных по содержанию отихотво- рений сборника, в котором поэт от необыкновенно. эмоционально насы- щенного. воспоминания 6 войне 1914—17 гг, как она отразилась, в трузинской деревне, переходит к на- стоящему и будущему и, обращаясь К своему брату, советскому поляр- нику. говорит о том; как Октябрь и социализм спасли, Грузию от уЧа- сти несчастных бессильных жертв того времени, когда Даже наш волчок ореховый на Повторял, звеня: мантическую стилизацию чуждой эк- зотики, Важка НИшавела сумел органи- чески освоить пшавокую и хевсур- скую тематику. Но «Змееед» — не фольклор, не только потому, что ре- альный фольклор никогда не имеет такой композиционной четкости и стройности, но и потому, что подход поэта к торной природе двойственен. он видит ее и глазами анимистиче- ски мысляшего хевсура, которого Лет двенадцать в плену держали могучие‘ дивы и тлазами человека Kona XIX Bz, непосредственно, помимо энимисти- ческих и помимо практически-хозяй. ственных опосредетвований, воепри- ‘нимелотцего ее величие и обаяние. Эти пейзажные места поэмы будут, несомненно, понятнее и ближе обык- новенному читателю стихов, чем ее эпически-магическая канва. ~ > Контениальность Пастернака и Ва- жа Пиавела минимальна, Пятен и «поэтических вольностей» в «Змее- еде» значительно больше, чем B переводах современных грузинских лириков. И все же я не боюсь утверж- дать, что перевод «Змеведа» отромное достижение, очень много прибавляю- щее к ценности Пастернака как пере- водчика. Пастернак сумел в однооб- разном и епокойном движении своего перевода передать глубокое своеобра- зие этого эпоса. Несмотря на труд- ности вхождения в этот непривыч- ный нам мир, я думаю, что, полоб- но лучигим переводам из поэтов CO- ветской Грузии и «Змееед» войдет в прочную сокровищницу русской переводной поэзии и нали читатель понемногу почувствует величие этой суровой, трандиозной и, по-своему, тлубоко резлистической поэзии. Несомненным недостатком внити (или, во всяком случае, недостаточ- ностью ее) является полное отсутет- вие каких-либо дат. В нашу эпоху необыкновенно быстрого историче- ского движения, котда каждый тод имеет свою физиономию, как прежде ее имело не каждое столетие, дата стихотворения значит очень много. Отсутствие дат делает невозможным. на основании этой одной ЕНИГИ Де- лаль какие-либо‘ конкретные BBIBO- ды о путях грузинской поэзии. Это, нало надеяться, будет восполнено той большой антологией трузинской ли- тературы, которую готовит Гослитиз- дат. Между тем, целый ряд положений, общепринятых в грузинской критике (в той мере, в какой мы ее знаем по-русским изданиям), возбуждает сомнения Так, например. какой на- ивности. отилевой и социальной, е9- Лирикам нашего времени в кните противостоит Лука Разикашвили. из- вветный под именем Важа Пша- вела, последний из великих поэтов старой Грузии. Несомненно, для бельштинства читателей «Эмееед» булет менее доходчив, чем стихи о0- ветских поэтов. Мир. создаваемый Важа Пиавела, настолько чужд и не- ожилан. что в него не сразу’ можно втянуться. Неравномерность исто- рического развития, в результате ко- Торой в Грузии конца ХТХ в. капи- талистический город и уже борюща- яся за американский путь развития передовая (но еще угнетенная очень архаичным и очень тнилым феодла- лизмом) леревня сожительствовала © торными районами, вроде Сване- тни, Пшавии и Хевсуретии, еще не вышелитими из стадии родового бы- та, дала Грузни этото удивительного поэта, не имеющего аналогий в дру” тих европейских литературах, поэта. сочетавлиетго органическую близость ® очень первобытным формам. фоль: клора (значительно более первобыт- ным, чем русские былины, не TOBO- ря уже об украинских думах) 6 BEI coro эстетической культурой со- временника Чехова и Верхарна (Ва- жа Пшавела родился В 1868 г.. умер ® 1915 г.). Важа Пшавела бежал из Тифлиса в Хевсуретию. как Гоген из Парижа на Таити. Эта разница Расстояний и об’ясняет, почему там. Тде Toren мог дать только ро- КОЛХОЗН Первый сборник колхозных часту- шек, изданный в селе Воронево по-. литотделом Старожиловской МТС, был отпечатан в количестве 100—200 экземпляров. Книга стала уникаль- ной. Но не этим чисто внешним при- знаком определяется ценность книг, выпущенных в далеком селе Воро- ново Инициатор этого сборника тов, B. Хольцман очень хороню сделал, что во втором оборнике колхозных часту- шек поместил только частушки до- революционной деревни. Они поме- щены в конце кииги, и после фоль- клорных материалов нашей колхоз- ной деревни «Частушки нищеты» ужасают овоей безысходностью и ту- пой горечью. т О чем поет колхозная деревня? Обо всем, Интересы колхозников вышли далеко за пределы околиц села. Наш волхозник живет интересами всей страны, всего мира. Он научился по- нимать «связь Bremen». «Колхозные частушки» (сборник 2}, Изд сел. Вороново, Старожилов: ското района Московской обл. Tup. 3.500 экз. 1935 г,