COBETCKOE HCKYCCTBO =
		Нака
	нуне 800-летия Москвы
		°
«ЕГОР БУЛЫЧЕВ». —
«ЗА ТЕХ, КТО В МОРЕ!». —
«ПОБЕДА»
©
	В жизни каждого театра постанов-
ка пьесы Горького—большая провер-
ка сил. Драматургия великого писате-
ля необычайно щедра: благодаря
своему идейному богатству, глубине
социального и философского  осмыс-
Ливания действительности она пре-
доставляет актерам и режиссерам
большие возможности для высокого
творчества. Но Горький не только
щелр, —ю©н и требователен. Горький
нетерпим к ленивому спокойствию
мысли, OH — за страстный, ишуший
ум. Драматургия Горького несовме-
стима < мелким жизненным правдо“
подобием,

Вот почему так значительна победа
Государственного Художественного
театра Латвийской ССР, впервыг в
своей истории поставившего пБесу
Горького и © таким обостренным
чувством правды и темпераментсм
раскрывшего глубины горьковского.
текста.  

Театр хорошо понял, что болезнь
Булычева и борьба за наслед-
ство сами по себе отнюдь не иечер-
пывают содержания пьесы; что пьесу
Горького нельзя ставить «ползая по
земле», — тогда увидишь только са-
мое незначительное, случайное. Ху-
дожественный театр Латвийской
ССР взобрался на ту «вышку», с ко-
‘терой прекрасно видны все уголки
	Конец 80-х и начало 90-х годов в
Москве проходили пол знаком Мало-
го театра и Ермоловой. Часто прнхо-
дилось слышать, когла спрашивали
выдающихся москвичей, где они полу:
чили образование, как они. с гордо:
стью отвечали: «В Московском унн-
верситете и в Малом театре». И это
было правдой. В эпоху, когда прави-
тельство всячески старалось `пода-
вить малейший признак свободной
мысли, смелых взглядов, искания
правды, нередко с кафедры универ-
ситета и с подмостков театра можно
было услышать возвышенную мысль,
	протест против насилия, ее
свободе.

Это провозглашалось пламенным  
	трибуном, уже в то время истинно
народной артибткой, великой М. Н.
	Ермоловой. Десятки раз писалось о
	ее роли в истории театра; не стану
повторяться, скажу только, что роль
эта была ведущей и влохновляющей
силой в Малом театре.

Это-не значило, что Ермоловатигра-
ла революционные пьесы: в то время
всякую такую пьесу немануемо по-
стигла бы участь пьесы Лопе де-Вега
«Овечий источник», запрещенной но-
сле первого же представления, на ко-
тором овации приняли характер поли-
тической демонстрации.
	Но даже — парадоксально — та-
кие вещи, как, например, «Орлеан-
ская дева» Шиллера. являлись, по
существу, революционными. Чем это
об’ясняется? Поэт в этом произведе-
нии делает упор на страстную, само-
отверженную любовь Иоанны к роди-
не, к народу. В сердцах чутко на-
строенной молодежи это отзывалось
взрывом такой же любви к своему
народу. Но свой народ, угнетенный,
подавленный, нельзя было любить, не
жалея его, не видя его страданий, не
возмущаясь причинами их. И эту
вещь притом играла молодая Ермоло-
ва, незадолго до этого писавшая по-
сле чтения истории Костомарова:
«Тут за весь народ рвалась душа
моя». В результате получалось, что,
как мне говорил один старый москов-
ский студент, «Крикни она нам в то
	время, чтобы мы пошли громить са-
модержавие, — мы все кинулись `бы
за ней!».
	Блестящая плеяда талантов, окру-
жавшая - Ермолову, заражалась ее
энтузиазмом в высокой трагедии —
как Ленский, Горев, Южин, сверкала
рядом с ней в комедии, в сатире—как
Медведева и Федотова, ученицы
Шелкина и хранительницы его тради-
	ций, замечательная чета Садовских,
Никулина, Лешковская. Рыбаков,
Музиль, — HO мна пришлось бы
	слишком долго перечислять все оста-
вившие большюй след в русском ис-
кусстве имена. Эти артисты оживлялу
трагелмю романтическим реализмом,
комедию — реализмом жизненным; и
каждый спектакль Малого театра был
не просто развлечением, — он был и
проповедью, и протестом, и уроком
Жизни.
	Но душа театра — Ермолова, слу-
жившая театру всем своим благород-
ным сердцем, ‘всей пламенной силой
чувства — с годами устала: не мог-
ла больше нести на своих плечах ре-
пертуар. добровольно отказалась от
релущей роли в театре, перестала иг-
	Срели многих славных страниц.
вписанных Москвой в историю рус-
ской культуры, не должна быть за-
быта 85-летняя деятельность Мос-
косовского училища живописи, ваяния
и зодчества. Без преувеличения мо-
жно сказать, что из всех художест-
венных школ в России ХГХ века это
была лучшая. Такой репутацией она
неизменно пользовалась у всех пере-
довых деятелей искусства. Гозоря о
Московском училище, И. Е. Репин
	со страстной убежденностью воскли-.
цал: «Я не могу забыть рождествен- 
	ских выстазок и всякий год Иеред-
вижных. Кто их подымает, как не
ученики Московской школы?!.. все
ясней и ясней станозится, что Меск-
ва опять соберет Россию. Во’ всех
важнейших проявлениях русской
жизни Москва выражается гигант-
ски. недосягаемо для прочих Kystb-
турных центров нашего отечества..
Да, Москва свое возьмет и в Школе
жавопиеи.»
	°С Московским училищем не:
	‚ рестолжимо связаны имена таких ко
	 

рифеев русского реализма, как Сав-
расоз. Перов, Пукирев. Прянишии-
ков, В. Маковский, Левитан, К. и С.
Коровины, Поленов, Серов; Нестеров,
Архипов, -Рябушкин, С. Иванев. От.
но художественное поколение. сме-
	‘вялось другим, ученики сами стано*
	вились учителями: в училище сло-
жилась тралиция-— занимать должно-
сти преподавателей лучшими из oBd-
	их прежних воспитанник“.

Ведушей тенденцией для УЧчи-
лища, несмотря даже на отсут-
	стоие единой, научно разработанной
методики, всегда было устремление
K реалистическому, национальному,
демократическому искусству. Это
устремление было заложено уже в
том ядре. из которого выросло Учн-
лише. —в Московском Художеетвен-
ном Классе, возникшем в 18338 году.
Мысль о совершенно самобытвея,
самостоятельной, независимой от
влияний Запада школе одушевляла
перзых организаторов и руководите-
лей Художественного Класса.

До 1843 года Училише (тогда Ху-
ложественный Класс) существовало
полуофициально, исключительно на
средства, хоставляемые! «подписчика-
ми» — членами Художественного об-
щества. Выборным директором Учи-
лнша и главным его руководителем
был в эти голы М. Ф. Орлов—внд-
ный участник движения декабристов.
друг Пушкина и Чаадаева. В состав:
ленном им в 1833 году проекте Ху-.
дожественного Класса указывалось,
что устройство живописной школы в.
Москве должно дать Возможность
вызвикуться талантам изо народа.
«В самом деле —Писал он в этом про-
екте. — сколько людей, рожденных
для художеств, остаются 6e3 BCHKC-
го образования и здесь, и в отда-
ленных частях России, He имея
средств предпринять путешествие в
С.-Петербург и испытать свои силы
и усерлие!»

Московская школа призвана была
стать общедоступным, народным по
своему характеру, питомником талан-
Tos, рассеянных по обширным про-
странствам России. В Училище ото-
всюду потянулась молодежь, жаж-
душая художественного образования;
больше всего учеников было из кре:
постных, из вольноотпущенных, #3
мещан, «были сни, как вспоминал
впоследствии Перов, учивтиийся там
в 50-х годах—из далекой и холод-
ной Сибири, из теплого Крыма и
Асграхани, из Польши, Дона, даже
г Соловецких островов и Афона».
	лодых ролен; в такое зремя, когда, -= а московская молодежь была. в
	сущности, главным фактором в успе-
хе или неуспехе тватра`— Малый
театр постепенно утратил; оставаясь
прекрасным театром, он уже не был
революционным — ферментом, каким
был долгие годы.

В ведение Ленского был. отдан фи.
лиал Малого театра, так называемый
Новый театр, в котором работали,
главным образом, молодые силы.

Ленский отдался новому делу горя-
40; он дал ряд прекрасных. постано-
вок, таких, как «Снегурочка», «Con
в летнюю ночь» (и пр., использовав
свой художественный талант и бле-
стящие молодые силы, предоставлен-
ные ему. Но и он не имел возможно-
сти ставить то; что хотел; репертуар
был интересный, литературный, cBe-
жий, но абсолютно «безопасный». и,
вполне удовлетворяя эстетическим
	‘вкусам публики, «властителем дум»
	ее не стал. Однако уже эти попытки
Ленского выбиться из пошлости ре-
пертуара, одобряемого «начальством»,
вызвали недовольство, и к большому
горю Ленского Новый театр был за-
крыт. Все эти неприятности и 0ес-
плодная борьба буквально свели Лен-
ского в могилу.

Ничто не стоит на месте, все
идет вперед, и в Москве стала ощу-
щаться потребность в новом театре,
который отвечал бы новым чаяниям
новых зрителей. И вот тогда — из не-
смелых, сперва любительских попы»
ток, олушевленных горячей любовью
к искусству—зародился и расцвел
новый, Художественный  театр.

В ХХ веке долгое время Малый
театр был единственным драматиче-
ским театром в Москве, но 3a по-
следною половину века сталя появ-
ляться и другие, частные театры:
был театр Корша, прочно укрепав-
шийся в Москве и имевший свою пуб-
лику и многих прекрасных артистов,
но репертуар его тоже оставлял же-
лать лучшего и был очёнь «разно-
боен». Возникали и быстро исчезали
другие театры — Бренко, Горевой
и т. д. Но ни один из них не сказал
нового слова; все они шли по стопам
Малого театра. Но нового слова ‘Жда:
ли, его надо было сказать, — и его
сказал Художественный театр.

У многих москвичей еще“на памяти
все те волнения, споры и разногла-
сия, которые вызвал этот театр свои-
ми постановками; своим новым подхо-
дом к делу, своими пьесами и актера-
ми. Впервые образовался настоящий
театральный коллектив, где от глав-
‘ных ролей до выходных все были на
равных правах и все одинаково серь-
езно относились к делу.

Во главе театра стали К. С. Стани-
славский и Вл. И. Немирович-Дан-
ченко. Станиславский принадлежал к
‘Тем артистам, которые ye-Ha словах
только любят искусство больше себя.
Ему ничего не стоило отказаться от
неладившейся у него рали и отдать
ее младшему товарищу. Он был бес-
пощаден к себе, чо м строг к другим,

В этом театре быстро выдели-
лись большие артистические индиви-
дуальности, такие, как Москвин,
Лилина, Книппер, Качалов, Бутова
ит. дл. и т. д. Однако долгое время
эти ведущие артисты были «на. выхо-
дах» и участвовали в толпе, достигая
		такого. результата, что иногда Hapa, §

 
	ные сцены, как, например, в-&
	ШКОЛА _
	В 50-х годах в 5 чилище стал. пре-
подавать С. Зарянко, известный. пор-
третист, последователь Венециановз,
На фоне гооподствовавших ‘тогда
	многие артистки стараются цеплять-
ся за уходящую молодость; она сняла
с себя венец первой трагедийной ар-
тистки Росени, и никому не могла
передать его. Благодаря этому pe-
пертуар и характер Малого театра
стали постепенно изменяться. былаи
еще одна причина `этого изменения:
После либеральных, хотя, ‘главным
образом, народнических, настроений
60-х годов, долгое время—70.е, 80-е
годы-—-еще хранили их отголоски.
Наряду с трагедиями ставились такие  
пьесы, как «Гроза» и другие вещи Ос-  
гровского, «Горькая судьбина» Пя-
семского, но постепенно реакция ста-
ла завладевать театром и шла все
дальше и дальше. Репертуар. начал
питаться той «дюсисовской дрянью»,
от которой в свое время плакал Щеп-
кин, произведениями Невежина, Рок-
шаннна и т. п. ныне давно уже забы-
тых. «драмоделов».

Малый театр оставался непревзой-
денным в исполнений русских клас-
сикое — Островского, Толстого, Го-
голя, Грибоедова. Товарищи Ермоло-
вой, за немногими исключениями,
были еше пойны сил, и уже. подра-
стала новая смена. Дети и ученнкя
старших товарищей уже nefennwaan
от них эстафету. Явились такие асти-
сты, как Яблочкина, молодые Садов-
ские. Турчанинова, Рыжовы, Яковлев,
Остужев, Ленин, вливались постепен-
но новые силы — Пашенная, Смирно-
ва, Шухмина, Климов, — я перечис-
ляю далеко не всех. Любопытно ми-
моходом отметить, что на молодых
артиетах сказывалось влияние “их
старших товарищей. Причем это неё
было подражанием; подобно тому,
как пчела инстинктивно знает, с ка-
ких цветов надо брать пыльцу для
меда, так и молодые дарования впи-
тывали в себя именно то. что было
свойственно их натурам. И театр в
смысле исполнения продолжал оста-
ваться на высоте.  

Но бедой его было то, что, с олной
стороны, в театре были прекрасные
артисты, по-настоящему преданные
искусству и готовые на жертвы во
имя его, а с другой — пресловутое
«начальство» —= директор, — контора,
находившиеся почти всегда в антаго:
низме с актерами. «Начальство» про-
должало вести рутинную, казенную,
трусливую политику: проглядело Че-
хова, панически боялось Горького,
даже правдивую пьесу «Дети Ваню-
шина» Найденова поставил частный
театр Корша, так же, как и первую
пьесу Чехова «Иванов». Единственная
‘уступка, на которую ношло «началь-
ство», сперва под робким. давлением
Черневского (это был рёжиссер Ма-
лого театра, энтузиаст с седой голо-
вой, работавшай еше при Шепкине и
доживший до постановок Мейнинген-
цев), затем под более смелым влия-
нием истинного художника Ленского,
заключалась в том, что стали обра-
щать большее внимание на декорации,
постановку, исполнителей маленьких
ролей, еще во времена плецвета ермо-
	ловского репертуара иногда выгля-
девших карикатурой и проходивших
незамеченными только потому, что
великолепная игра ведущих артистов
заставляла все забывать. И теперь
театр, повторяю, в смысле артистов
стоял на высоте. Но ведущую роль
для публики. особенно ‘пля молодежи,
	Федоре Иоанновиче» или «Юлии Це-
заре», производили не мечьшее впе-
чатление, чем игра индивидуальных
артистов.

Вл. И. Немировичу-Данченко, чело-
веку культурному и литературно 99-
разованному, театр обязан был выра-
боткой репертуара. неотразимо при-
влекавшего молодежь, уставшую от
бездарности фабрикуемых «современ-
ных» пьес. Художественный театр
ставил А. Толстого, открыл зрителям
Чехова и Горького, передовых драма-
тургов Европы, как, например, Ибсе-
на, и давал место молодым  драма-
тургам, которые все смелее говорили
со сцены об угнетении классов, о бе-
зобразии антисемитизма. о правах
женщины; и немудрено, что < тех пор
Художественный театр занял ту роль,
которую раньше играл Малый. — ре-
волюционного фермента.  

Одной из первых постановок его,
как бичом хлестнувших благополуч-
ного обывателя, было «На дне» Горь-
кого. На студенческих сходках, в
пресловутых «Гиршах», заселенных
учащейся молодежью, на заводах и
фабриках — всюду пели «Солнце
сходит и заходит», всюду кипело и
бурлило молодое негодование при ви-
де так беспощадно показанной жизни
«на дне». А потом пошли чеховские
пьесы. Они тоже являлись революця-
онными, потому что каждым своим
словом говорили о том, что так жить

 
	нельзя.
	Московский Художественный театр,
особенно первые годы своей деятель-
ности. был. театром исканий. Об этом
пишет Станиславский в своей книге
«Моя жизнь в искусстве». Естествен-
HO, что наряду < победами бывали там
и неудачи. Слишком тщательная раз-
работка деталей иногда отвлекала
внимание зрителя от сущности про-
изведения, мешала исполнителям, за-
слоняла великолепный текст, как это
было, например, в «Снегурочке», от

которой у меня лично запечатлелся в’

памяти только Качалов с его изуми-
тельным голосом.  

Но все это не манало тому, что
волнующие в Художественном театре
живая мысль и, новаторские идеи под
гениальным руководством Станиелав-
ского и его прекрасные актёры окон-
чательно закрепили за театром огром-
ную роль в истории русокого искус-
ства и создали его славу.

Постепенно его влияние стало ска-

зываться и на других театрах. Из его  

студии впоследствии вырос театр та-
лантливого, рано умершего Вахтанго-
ва, под его веянием образовался и
‚Камерный театр.

Ко времени Великой революции в

 

Малом и Художественном театрах.

были еще в полной силе и расивете
их ведущие артисты. Они встретили
революцию во всеоружии таланта и
опыта и радостно и честно отдали все
силы, чтобы помочь Москве создать
новый театр для нового зрителя. Но
писать о театре послереволюционного
периода не входит в мою сегодняш-
нюю задачу. Скажу одно, что тепе-
решние артисты, тецерешние драма-
турги своими достижениями во мно-
гом обязаны опыту, ‚мастерству и воле
старших товарищей, вручивших им
свою эстафету.
	Заслуженный деятель искусств
	„  _Т, ЩЕЙКИНА-КУПЕРНИК.

 
			Пьесы «Победа»‘и «За тех, кто в море!» в Государственном Художе-

ственном театре Латвийской ССР. Слева; Гриезе — Э. Зиле и Апсе —

Э. Брамберг; справа: Харитонов — А. Филипсон, мать Харитонова —
Э. Виестур.
			рающуюся любовь Шуры, скрытые
надежды на личное счастье, видим
ее восторженную веру в честность
Тятина.

Отсюда, от встречи < Tati,
окрылившей Шуру, актриса Перебра-
сывает мостик к последней сцене,
когда ез героиня. распахивает окно. и
	сложной сцене спектакля, когда о0-
ровский начинает осознавать свои
ошибки, Э. Зиле делает первый ий
репгительный шаг к тому, чтобы
«вернуть» его нам. С искренним вол-
нением артист показывает Боровско-
го, © которого спала эффектная ми-
шура. Мы видим человека, которого

Обстоятельства вынудили глубоко за-
глянуть в себя, и то, что он увидел,
заставило его сначала ужаснуться,
затем ожесточиться против <амого
себя, а потом уже горячо пожелать
искупить свою вину. .

О советских воинах рассказывает
также спектакль «Победа» В. Лаци-
са (поставленный театром в 1945 го-
ду). Это первое произведение л8-
тышекой драматургии, посвященное
Великой Отечественной войне. От
горьких дней отступления к великой
радости победы, к возвращению На
родные места—таков путь, пройден-
ный героями пьесы. Ощущение слав-
вой победы советских людей, тор-
жества нашей правлы передано в
спектакле ясно и сильно. Духом му-
жества, светлой веры в мощь роди*
ны насыщен этот спектакль.

Олна из наиболее волнующих сцен
спектакля — это возвращение бойнов
на родные места. Как просто и в 10
же время торжественно выражают
они радость встречи < друзьями, ©
дорогой и близкой с=рдну землей,
только что освобожденной от немец-
кой неволи и уже начинающей ожи-
вать.

Кое-где в пьесе живая жизнь OT
ступает перед ‘искусственным сюжет-
ным ходом. Лейтенант Аугуст Грие-
зе захвачен врагом в плен. Немцы
фабрикуют листовки, якобы полли-
санные Аугустом, обращаются по ра-
HHO к красноармейцам латышской
дивизии от его имени. Для Аугуста
наступают самые тяжелые минуты.
Мучительную боль приносят ему He
физические пытки, применяемые нем-
цами, а сознание, что его именем
пользуется враг. Векоре партизаяы
освобождают Аугуста. из плена. Он
скрывает свое настоящее имя, свое
прошлое, пребывание в плену. И
здесь зритель начинает недоумевать;
тля чего Аугуст это делает? Зри-
тель уже ‘успел хорошо узнать те-
роя, поверил в его честность, пре-
данность родине, ощутил его муже-
ство, и он глубоко убежден, что
Аугусту нет смысла что-либо скры-
вать от сов®тских людей. И тогда
оказывается совсем ненужной, наду-
манной «тайна», которой окружен
Аугуст. Она «обостряет» сюжет пье-
сы. но далека от жизненной правты.

Театр не смог преодолеть эту ис-
кусственность, но зато он приложил
немало усилий для того, чтобы вее-
сторонне охарактеризовать Аугуста
Гриезе, как мужественного команли-
ра, верного сына латышского народа.
  Артисту Э. Зиле, исполняюшему эту
  роль. особенно удалась сцена в не-

 
	мецком  застенке. Внешне скупо,
очень сдержанно, б2з. наигранного
  пафоса артист перегал душевную

mes eet ан TAS URATINING Tro. 8606 tke
	стойкость, чувство достоивства  ©о-
ветского человека, который, находясь
в руках гитлеровцев, смело выражает
свою ненависть и презрение к врагу.

Современные спектакли, показан-
ные Художественным театром Лат-
вийской ССР в Москве, свидетельст-
вуют о его большой культуре, о та-
лантливости коллектива во главе с
выдающимся мастером режиссуры
Эдуардом Смильгисом. На творче-
ском знамени коллектива написано—
правда жизни, но не слепая, худо-
сочная, а яркая, зовущая вперед. Не»
даром он созревал под влиянием пе-
редового русского театра.
		9 Сб 4-2. ен 1 ———

OT POE ee = А УТ РЕ
бу лычезского дома, явные и скрытые
стремления его обитателей, и в тс
же время как бы открывается пер-
спектива «улицы», становится яснсй
судьба этого и множества
таких домов.

Почти ДЛЯ „всех образов пьесы

 

других.

горячо, самозабвенно приветствует
“демонстрацию — вступает в новый
мир. Л. Берзинь дает образ дочерн
Булычева в движении, в росте—от
злоН, ограниченной в своих стрем-
лениях, избалованной купеческой ду-
чери— через неутомимые поиски пвав-

mer oer

 

ВЕ ots
	ды — к девушке, полной надежд на
лучшее, энутренне возмужавшей.
Латышский театр проявил тонкое
художественное чутье и свежесть
фантазии в обрисовкё образов «дру-
тих». Каждый из них — это живой
человек, со своим особым характе-
ром, складом ума. Замечателен тру-
бач в исполнении артиста Э. Вальте-
ра. Жизненная характерность талант-
ливо найдена артистом. Но это ешз
не все, за что следует его благода-
рить. 5. Вальтер обнажил мысли,
чузства этого жалкого и смешного
маленького человека. Глядя на него,
мы невольно думаем, как немилос-
тива была к нему судьба и как ма-
ло осталось. в нем жизненных сил.
`Постановщик Э. Смильгис и pe-
жиссеры Ф. Эртнер и Э. Мач удачно
	передали атмосферу булычевского
дома, настроения его обитателей,
встревоженных мощным движением
революции.
	о. * ЖА

Постановщик перебрасывает дейст-
вие из одного уголка в другой, как
бы желая раскрыть все «тайны» это-
го дома. Ему очень хорошо помогает
художник Г. Вилкс, превосходно
оформизший спектакль.

Можно сделать безошибочный вы
вод, что именно в горьковском спек-
такле москвичи особенно рельефяо
смогли увидеть самое характерное,
лучгее в творчестве Латвийского
Художественного театра—его тонкое
чувство жизненной правды, социаль-
ной характеристики, которое органи-
чески сочетается с яркой, совсем He
«стыдливой» театральностью.

В другом спектакле, «За тех, кто
в море!» Б. Лавренева, эти качества
театра проявились не так сильно,
как в «Булычеве», но и здесь театр
показал присущее ему влечение к
сочному жизненному штриху, к мет*
кой психологической детали.

Пьеса «За тех, кто в море!» в ис-
полнении театра приобрела краски
сурового лиризма. Образы Шабуни-
ной (А. Абеле) и Гореловой (И. Лай-
ва) выдвинуты вперед. Как раз они
во многом помогают зрителю понять
Боровского, осудить его бесславную
погоню за славой, его моральную не-
устойчивость. Шабунина — А. Абеле
горячо, всей душой любит Боровеко-
го. В ней нет холода сомнений. Сила
ее любви не в прошлом, а в настоя-
щем. Но ее любовь не слепа. Ради
любви она ве пойдет на компромисс,
ничего не простит Боровскому, ‘уро-
нившему честь советского человека.
Падение Боровского ©на восприни-
MaeT, как большое личное горе. В
первые минуты она неё находит даже
сил для осуждения, настолько она
потрясена ^ бесчестным поведением
любимого человека. Гневные обличи-
тельные слова’ она произносит не-
околько приглушенно, но < такоя
болью, что сила их воздействия не
ослабляется, а усиливается,
	Артист Э. Зиле рисует Борозско-
го, как хололного честолюбца, рас-
четливого и самоуверенного. Порой
кажется, что артист отрезал все пу-
ти к возвращению Боровского в с®-
мью советских моряков. В самой
	постановщик OD. Смильгие и ре-
жиссеры Ф. Эртнер и’ Э. Мач на-
шли точные и исчерпывающие ха-
рактеристики, в которых совершенно
невозможно отделить индивидуаль-
ную неповторимость каждого перео-
ража, его, так сказать, глубоко лич-
ные свойства, от той общественной
функции, которую он выполняет. Эти
образы как бы устремлены к олной
цели,—<©воими поступками OHH TOA
твержлают тревожные мысли Булы-
чева об гибели класса капиталистов
(«А силы у нас нет; И все живем па
смерть»). .

Интересен о и, своеобразен 06043
Егора Булычева в исполнении А.
Филиисона. Артист увидел Булычева
утомленным болезнью и окружающи-
ми его людьми-—жадными, лживыми,
бессердечными. Оначала Булычев как
бы погружен в тревожные размышле-
ния, что-то внутренне осмысливает,
и всякое постороннее вмешательство
только мешает ему сосредоточиться;
поэтому он вяло, неохотно спорит
(в первом акте) с Павлином. Но тре-
вога, боль от того, что бесцельно
напрасно прожита жизнь «на чужой
улице», Bee растет, и Булычев —
Филипсон бросается в жаркий спор,
который снова затем сменяется уста.
лостью и раздумьем.

Как верно артист передает чувет:
во удивления, порой возникающее у
Булычева! Сколько лет Булычев
прожил < женой Ксенией, и только
сейчас, перед самой смертью, он но-
настоящему понял, какой страшвый
в своей ограниченности человек был
ему близок. Булычев — Филипсон  
порой смотрит на нее широко раскры-  
тыми глазами, с наивным любопытст-  
вом, как бы спрашивая: откула Ты
взялась такая?.. С тем же нескрывае-
мым удивлением он смотрит на род-
ную дочь Варвару, поражаясь се
алчности.

Однако в интересной игре Филип-
сона имеются свои уязвимые места.
Порой артист увлекается изображе-
нием физического недуга и этим са-
мым упрощает внутренний мир Булы-
чева, его мучительные поиски прав-
ды, его «бунтарство».

Истинное наслаждение доставляет
зрителям игра Л. Берзинь в роли Шу-
ры. В ее игре совсем. нет пустот и
  мнимых «полутонов»; 34 KOTODEI-
ми часто скрывается скудость талан-
 та, рыбья кровь. Театр есть театр.
Все в нем должно быть зримо. Глу-
бокие переживания, если они суще-
ствуют, должны давать о себе знать,
а не стыдливо прятаться. Обо все
этом напоминает своей игрой Л: Бер-
зинь. Тончайшее, чуть  уловимое
движение души находит в ее испол-
нении яркое внешнее воплощениз.

Вот Шура утром за’ чаем. ленизо
и равнодушно, по привычке грубо,
отвечает на назойливые замечания
сестры и мачехи, и мы видим ве
только это, но и другое—ее презре-
ние к ним, затаившуюся злобу, чув-
ство превосходства над ними. Вот
Шура в беседе с Тятиным пытается
понять его «загадочную» душу, и
мы видим не только это. но и заго-

 
		С“
fe
				4
те
	at
	верь

Е
58 а = сз > ==
			ХУДОЖЕСТВЕННАЯ
	Первый пункт устава Московского
художественного общества гласил:
«В Школу сию принимаются без раз-
личия ученики всякого  состоячия,
свободного и крепостного, и дастся
им одинакое образование», ра
по требованию министерства импе
торокого двора этот пункт припиюеь
видоизменить: крепостные ye»
лись лишь < предварительного <ог-
ласия помещика отпустить крепост-
ного на волю, если он получит зва-
ние художника.

Широко демократический характер
Училища имел большое влияние На
самое искусство, складывавшееся в
его недрах. С одной стороны, в уе-
ловиях царской России развитне
‚учебного заведения такого типа Ha-
а на массу трудностай.
Крайняя бедность учеников вынуж-
‘дала Их постоянно брать постороч-
  ние заказы, прерывать ученье на ме-
‚ сяцы. иногда на годы, почти лишала
‚их возможности заниматься, помимо
‚специально художественного, еше и
общим образованием. Но, с другой
стороны. связь молодых художников
< самыми глубокими пластами народ-
 вой жизни, даже сами их вынуж-
‘денные странствия тю русской земле
способствовали тому, что в их ис-
 кусство рано начала вторгаться жи-
‘вая, подлинная жизнь, суровая и не-
прикран.енная.

Поэтому в Москве—раныше чем в
Петербурге — мы можем наблюдать
зарождение реалистического жанра.-—
того направления, которое впослед-
`ствии так мощно разрослось.
		В раннем развитии реалистического
жанра в Москве сыграла роль и <а-
ма атмосфера московской жизни, где
не так сильно, как в чиновном Пе-
*ербурге, проявлялись  Казенщина,
хелодная чопорность, которые были
стилем царствования Николая—«жав-
дарма на троне». В Москве  значи-
тельный вес имели оппозиционные,
свободомыслящие круги, люди, <о-
чувствовавшие декабристам, группи-
ровавшиеся возле Московского уни-
верситета, близкие Белинекому, Гер-
цену, Огареву. Кроме того, ученики
испытывали значительное влияние
искусства Тропийина, этого типично
московского самобытного художни-
	залы на этих выетавках отводились
‘произведениям учащихся. Такие. со --
местные выставки продолжались до
  1878 года, когда. ученические  BBI-
	схоластических приемов обучения в! ставки отделились эт передвижных
	преподавании Зарянко заключаласьти стали проводиться самостоятельно
много положительных моментов; Так,   —ежегодно на- POURRESTBCHERHX . кани-
например, Зарянко успешно бсролся   кулах. .
с пуоной старой: трапипией -= начи-   ее

  

STATI Asse oot
	с дурной старои традициеи — н
нать художественное ‘обучение