Почему-же есть на свѣтѣ школы, въ которыхъ скучно, тяжело и противно учиться и есть школы (вродѣ герман
скихъ Landerziehungsheime или швейцарскихъ Ecoles des libres penseurs), въ которыхъ легко, интересно и радостно учиться?
Ближайшій ученикъ знаменитаго педагога Песталоцци, развивавшій его основной принципъ воспитанія - самодѣятельности ребенка, въ своемъ «проектѣ метода воспита
нія» сказалъ слѣдующую фразу, которую слѣдовало-бы написать на фронтонѣ каждой школы: - Книги должны быть послѣднимъ изъ источниковъ, снабжающихъ дѣтей знаніями.
Насколько-же мало соотвѣтствуетъ наша современная школа, та школа, въ которой «скучно и тяжело учиться», этому основному принципу метода Песталоцци,
«Если мы вызовемъ въ своемъ воображеніи картину обыкновенной классной комнаты» - пишетъ профессоръ Д. Дьюи*) - «съ однообразными, геометрически разставлен
ными рядами скамеекъ, дающими возможность двигаться только для употребленія книгъ, съ черною доскою и го
лыми стѣнами, на которыхъ лишь въ лучшихъ случаяхъ виситъ нѣсколько рисунковъ, - мы сразу видимъ ту воспитательскую и преподавательскую дѣятельность, какая мо
жетъ происходить въ подобномъ помѣщеніи. Оно приспособлено исключительно „къ слушанію
Межъ тѣмъ, какъ въ годы прохожденія школы, ученикъ менѣе всего способенъ къ исключительному слушанію и пассивному воспріятію чужихъ познаній.
Годы дѣтства обыкновенно отличаются самой живой активностью. Въ эту пору все существо человѣка стремится работать, творить, дѣйствовать, пробовать, испытывать, переживать, неутомимо черпать свѣдѣнія изъ окружающей реальной обстановки.
Безпрерывность игръ ребенка какъ-бы имѣетъ своимъ импульсомъ цѣль природы развить всѣ его духовныя и тѣлесныя силы реальными опытами всякаго рода.
Дѣти всегда полны иниціативы, онѣ беспрестанно открываютъ новыя области для своей дѣятельности и увлекаются ими до самозабвенія.
Несмотря на книжность и нашего семейнаго воспитанія, 8/іо мальчиковъ и дѣвочекъ предпочитаютъ всякое практическое занятіе отвлеченнымъ размышленіямъ и разсужденіямъ.
Для нихъ «опытъ стоитъ выше изученія» и только, когда чужое знаніе помогаетъ удачѣ ихъ опытовъ, дѣти навостряютъ уши, слушаютъ или зачитываются книгами».
Обратите вниманіе, что въ мастерской и на кухнѣ, въ саду и въ полѣ, на скотномъ дворѣ и у рыбацкой лодки дѣти всегда рады поработать. Здѣсь среди нихъ не быва
ете лѣнивыхъ дѣтей! Тутъ всѣ онѣ безконечно дѣятельны и никогда не уступаютъ получать множество новыхъ знаній и умѣній, безсознательно усвояемыхъ мускульнымъ чувствомъ.
Занятія реальной жизни захватываютъ всего ребенка цѣликомъ и главнымъ образомъ захватываютъ тѣмъ, что открываютъ полный просторъ его продуктивной, творческой самодѣятельности.
Но вотъ ребенокъ попадаетъ въ школу. И сразу все, что до сихъ поръ составляло его міръ и что являлось полемъ приложенія его творческихъ силъ - все это исче
заетъ и передъ дѣтьми открывается новый чуждый имъ міръ, съ непостижимыми для нихъ требованіями и цѣлями. Вмѣсто сада, поля, двора - передъ дѣтьми тѣсная комната. Вмѣсто кучъ песку, кирпичиковъ, грядокъ, вмѣсто лопат
ки, топорика и кнутика - грифель, доска, карандашъ, ли
нейка. Вмѣсто веселой бѣготни - неподвижное сидѣнье и тишина; вмѣсто живой болтовни и непосредственнаго обмѣна впечатлѣніями - молчаніе и слушаніе.
Вмѣсто открытій, опытовъ и пробъ - подражаніе и внимательное запоминаніе.
Мудрено-ли, что дѣтямъ тяжело и скучно въ классной комнатѣ? Что мысли ихъ стремятся вдаль, за предѣлы ея четырехъ стѣнъ и дѣти не могутъ сосредоточить ихъ на
*) „Школа и общество“ Д. Дьюи. Изданіе библіотеки Свободнаго воспитанія.
„слушаніи , несмотря на всю ихъ добрую волю, несмотря на увѣщанія и наказанія?
Вѣдь, весь міръ, въ которомъ жилъ ребенокъ и вся его нормальная естественная жизнь, остались за предѣлами школы.
Мудрено-ли, что дѣти съ такимъ трудомъ привыкаютъ къ новому искусственному отвлеченному міру?
Но когда онѣ, въ концѣ-концовъ, и привыкаютъ, то чтоже получается?
Вмѣсто соприкосновенія съ реальными предметами, они пріучаются довольствоваться отраженіемъ этихъ предметовъ, міръ опыта заслоняется въ ихъ умѣ книжнымъ зна
ніемъ; наблюденіе, изслѣдованіе и сомнѣніе замѣняются слѣпымъ довѣріемъ къ учителю; смѣлая предпріимчивость добросовѣстнымъ повтореніемъ избитыхъ формулъ.
Такая школа не снабжаетъ ничѣмъ ребенка для жизни, она заглушаетъ духъ самостоятельности, самоутвержденія, предпріимчивости, охоту приниматься за новое и необычное, любовь къ опытамъ и наблюденіямъ, а въ особенности желаніе трудиться ради знанія и собственнаго развитія. Она внушаетъ отвращеніе къ труду и знанію.
Такая школа идетъ по завѣдомо-ложному пути, она пробуетъ формировать умственныя силы дѣтей въ ту пору, когда эти силы еще не способны принимать опредѣленной формы, подходитъ къ явленіямъ жизни съ такихъ сторонъ,
которыя не могутъ пробудить интереса у дѣтей, тогда какъ тотъ запасъ опыта, который приносится ребенкомъ въ школу, остается неиспользованнымъ въ цѣляхъ преподаванія.
И естественно, что въ такой школѣ ребенку скучно и тяжело учиться!
Тѣ школы, въ которыхъ легко и радостно учиться, тѣмъ и отличаются отъ другихъ, что въ нихъ помнятъ завѣты Песталоцци и вмѣстѣ съ нимъ полагаютъ, что школа должна учитъ не только словами и книгами, но еще и (и гораздо больше) практическимъ опытомъ!
Въ тѣхъ школахъ не заглушаются производительныя силы дѣтей и активныя стремленія ихъ духа.
Какимъ-же путемъ это достигается?
Обстоятельный отвѣтъ на этотъ вопросъ даетъ извѣстный реформаторъ баварскихъ народныхъ школъ Кершенштейнеръ, въ своей брошюрѣ „Трудовая школа .*)
Онъ говоритъ: - „Этого возможно достичь только путемъ упражненія творческихъ силъ дѣтей съ самаго начала обученія, въ средѣ, подобной той, съ которой связы
ваютъ ребенка его личныя склонности и хозяйственная обстановка его семьи, и въ которой примѣнялась дѣятельность ребенка до школы и примѣняется во время прохожденія школы.
Какъ для маленькаго ребенка домашнія игры служатъ той мастерской его духа, гдѣ создается его міръ изъ ты
сячи впечатлѣній, получаемыхъ отъ окружающаго, такъ ребенку постарше нужно дать въ школѣ рабочее полгѣщеніе, въ которомъ онъ могъ-бы вылить въ реальные пред
меты всѣ получаемыя знанія, что побуждало-бы его пріобрѣтать все новыя и новыя знанія по собственному почину.
Нашу учебную школу нужно превратитъ въ трудовую школу, примыкающую къ школѣ игръ ранняго дѣтства.
Мы должны понять наконецъ, что даже малолѣтній школьникъ охотнѣе добываетъ знанія самъ по себѣ - опы
томъ, нежели позволяетъ вкладывать въ себя другимъ и потому мы должны дать въ школѣ обширное поприще для ручного труда.
Именно, ручной трудъ (незамѣтно сливающійся съ умственнымъ) является плодотворнымъ средствомъ для развитія всѣхъ дѣтей.
Далѣе, необходимо примѣнять этотъ трудъ къ такой дѣятельности, которая хотя какъ-нибудь была бы связана съ домашней хозяйственной дѣятельностью родителей, чтобы нити, выпряденныя школою, не рвались каждый день, какъ только ребенокъ сниметъ школьный ранецъ со спины.
Песталоцци въ своей лебединой пѣснѣ говоритъ: „гдѣ ребенокъ можетъ и долженъ узнать больше, чѣмъ знаютъ его родители, тамъ учитель долженъ внести свой приба
*) Изданіе Библіотеки „Свободнаго воспитанія .
скихъ Landerziehungsheime или швейцарскихъ Ecoles des libres penseurs), въ которыхъ легко, интересно и радостно учиться?
Ближайшій ученикъ знаменитаго педагога Песталоцци, развивавшій его основной принципъ воспитанія - самодѣятельности ребенка, въ своемъ «проектѣ метода воспита
нія» сказалъ слѣдующую фразу, которую слѣдовало-бы написать на фронтонѣ каждой школы: - Книги должны быть послѣднимъ изъ источниковъ, снабжающихъ дѣтей знаніями.
Насколько-же мало соотвѣтствуетъ наша современная школа, та школа, въ которой «скучно и тяжело учиться», этому основному принципу метода Песталоцци,
«Если мы вызовемъ въ своемъ воображеніи картину обыкновенной классной комнаты» - пишетъ профессоръ Д. Дьюи*) - «съ однообразными, геометрически разставлен
ными рядами скамеекъ, дающими возможность двигаться только для употребленія книгъ, съ черною доскою и го
лыми стѣнами, на которыхъ лишь въ лучшихъ случаяхъ виситъ нѣсколько рисунковъ, - мы сразу видимъ ту воспитательскую и преподавательскую дѣятельность, какая мо
жетъ происходить въ подобномъ помѣщеніи. Оно приспособлено исключительно „къ слушанію
Межъ тѣмъ, какъ въ годы прохожденія школы, ученикъ менѣе всего способенъ къ исключительному слушанію и пассивному воспріятію чужихъ познаній.
Годы дѣтства обыкновенно отличаются самой живой активностью. Въ эту пору все существо человѣка стремится работать, творить, дѣйствовать, пробовать, испытывать, переживать, неутомимо черпать свѣдѣнія изъ окружающей реальной обстановки.
Безпрерывность игръ ребенка какъ-бы имѣетъ своимъ импульсомъ цѣль природы развить всѣ его духовныя и тѣлесныя силы реальными опытами всякаго рода.
Дѣти всегда полны иниціативы, онѣ беспрестанно открываютъ новыя области для своей дѣятельности и увлекаются ими до самозабвенія.
Несмотря на книжность и нашего семейнаго воспитанія, 8/іо мальчиковъ и дѣвочекъ предпочитаютъ всякое практическое занятіе отвлеченнымъ размышленіямъ и разсужденіямъ.
Для нихъ «опытъ стоитъ выше изученія» и только, когда чужое знаніе помогаетъ удачѣ ихъ опытовъ, дѣти навостряютъ уши, слушаютъ или зачитываются книгами».
Обратите вниманіе, что въ мастерской и на кухнѣ, въ саду и въ полѣ, на скотномъ дворѣ и у рыбацкой лодки дѣти всегда рады поработать. Здѣсь среди нихъ не быва
ете лѣнивыхъ дѣтей! Тутъ всѣ онѣ безконечно дѣятельны и никогда не уступаютъ получать множество новыхъ знаній и умѣній, безсознательно усвояемыхъ мускульнымъ чувствомъ.
Занятія реальной жизни захватываютъ всего ребенка цѣликомъ и главнымъ образомъ захватываютъ тѣмъ, что открываютъ полный просторъ его продуктивной, творческой самодѣятельности.
Но вотъ ребенокъ попадаетъ въ школу. И сразу все, что до сихъ поръ составляло его міръ и что являлось полемъ приложенія его творческихъ силъ - все это исче
заетъ и передъ дѣтьми открывается новый чуждый имъ міръ, съ непостижимыми для нихъ требованіями и цѣлями. Вмѣсто сада, поля, двора - передъ дѣтьми тѣсная комната. Вмѣсто кучъ песку, кирпичиковъ, грядокъ, вмѣсто лопат
ки, топорика и кнутика - грифель, доска, карандашъ, ли
нейка. Вмѣсто веселой бѣготни - неподвижное сидѣнье и тишина; вмѣсто живой болтовни и непосредственнаго обмѣна впечатлѣніями - молчаніе и слушаніе.
Вмѣсто открытій, опытовъ и пробъ - подражаніе и внимательное запоминаніе.
Мудрено-ли, что дѣтямъ тяжело и скучно въ классной комнатѣ? Что мысли ихъ стремятся вдаль, за предѣлы ея четырехъ стѣнъ и дѣти не могутъ сосредоточить ихъ на
*) „Школа и общество“ Д. Дьюи. Изданіе библіотеки Свободнаго воспитанія.
„слушаніи , несмотря на всю ихъ добрую волю, несмотря на увѣщанія и наказанія?
Вѣдь, весь міръ, въ которомъ жилъ ребенокъ и вся его нормальная естественная жизнь, остались за предѣлами школы.
Мудрено-ли, что дѣти съ такимъ трудомъ привыкаютъ къ новому искусственному отвлеченному міру?
Но когда онѣ, въ концѣ-концовъ, и привыкаютъ, то чтоже получается?
Вмѣсто соприкосновенія съ реальными предметами, они пріучаются довольствоваться отраженіемъ этихъ предметовъ, міръ опыта заслоняется въ ихъ умѣ книжнымъ зна
ніемъ; наблюденіе, изслѣдованіе и сомнѣніе замѣняются слѣпымъ довѣріемъ къ учителю; смѣлая предпріимчивость добросовѣстнымъ повтореніемъ избитыхъ формулъ.
Такая школа не снабжаетъ ничѣмъ ребенка для жизни, она заглушаетъ духъ самостоятельности, самоутвержденія, предпріимчивости, охоту приниматься за новое и необычное, любовь къ опытамъ и наблюденіямъ, а въ особенности желаніе трудиться ради знанія и собственнаго развитія. Она внушаетъ отвращеніе къ труду и знанію.
Такая школа идетъ по завѣдомо-ложному пути, она пробуетъ формировать умственныя силы дѣтей въ ту пору, когда эти силы еще не способны принимать опредѣленной формы, подходитъ къ явленіямъ жизни съ такихъ сторонъ,
которыя не могутъ пробудить интереса у дѣтей, тогда какъ тотъ запасъ опыта, который приносится ребенкомъ въ школу, остается неиспользованнымъ въ цѣляхъ преподаванія.
И естественно, что въ такой школѣ ребенку скучно и тяжело учиться!
Тѣ школы, въ которыхъ легко и радостно учиться, тѣмъ и отличаются отъ другихъ, что въ нихъ помнятъ завѣты Песталоцци и вмѣстѣ съ нимъ полагаютъ, что школа должна учитъ не только словами и книгами, но еще и (и гораздо больше) практическимъ опытомъ!
Въ тѣхъ школахъ не заглушаются производительныя силы дѣтей и активныя стремленія ихъ духа.
Какимъ-же путемъ это достигается?
Обстоятельный отвѣтъ на этотъ вопросъ даетъ извѣстный реформаторъ баварскихъ народныхъ школъ Кершенштейнеръ, въ своей брошюрѣ „Трудовая школа .*)
Онъ говоритъ: - „Этого возможно достичь только путемъ упражненія творческихъ силъ дѣтей съ самаго начала обученія, въ средѣ, подобной той, съ которой связы
ваютъ ребенка его личныя склонности и хозяйственная обстановка его семьи, и въ которой примѣнялась дѣятельность ребенка до школы и примѣняется во время прохожденія школы.
Какъ для маленькаго ребенка домашнія игры служатъ той мастерской его духа, гдѣ создается его міръ изъ ты
сячи впечатлѣній, получаемыхъ отъ окружающаго, такъ ребенку постарше нужно дать въ школѣ рабочее полгѣщеніе, въ которомъ онъ могъ-бы вылить въ реальные пред
меты всѣ получаемыя знанія, что побуждало-бы его пріобрѣтать все новыя и новыя знанія по собственному почину.
Нашу учебную школу нужно превратитъ въ трудовую школу, примыкающую къ школѣ игръ ранняго дѣтства.
Мы должны понять наконецъ, что даже малолѣтній школьникъ охотнѣе добываетъ знанія самъ по себѣ - опы
томъ, нежели позволяетъ вкладывать въ себя другимъ и потому мы должны дать въ школѣ обширное поприще для ручного труда.
Именно, ручной трудъ (незамѣтно сливающійся съ умственнымъ) является плодотворнымъ средствомъ для развитія всѣхъ дѣтей.
Далѣе, необходимо примѣнять этотъ трудъ къ такой дѣятельности, которая хотя какъ-нибудь была бы связана съ домашней хозяйственной дѣятельностью родителей, чтобы нити, выпряденныя школою, не рвались каждый день, какъ только ребенокъ сниметъ школьный ранецъ со спины.
Песталоцци въ своей лебединой пѣснѣ говоритъ: „гдѣ ребенокъ можетъ и долженъ узнать больше, чѣмъ знаютъ его родители, тамъ учитель долженъ внести свой приба
*) Изданіе Библіотеки „Свободнаго воспитанія .