9 ИЮЛЯ 1950 г., № 190 (11662)
	 
	CCCP y Академии медицинских ‘наук СССР
	Научная сессия Академии наук
	Заключительное слово академика.
К. М. БЫКОВА
	Уважаемые товарищи!

Разрешите мне прежде всего остановить-
ея нз некоторых общих итогах кашей cec-
сии. Здесь всеми была призкана необходи-
мость строить работу по изучению организ-
ма человека и животного на основе идей
нашего великого учителя Ивана Петровича
Павлова. Это относится не только к физиэ-
логии, а вообще ко всем наукам, изучающим
организм человека и животного.
	Надо еще раз подчеркнуть, что мы долж-
ны видеть в Иване Петровиче Павлове
не только основателя новых глав физиоло-
гии, но и преобразователя всей нашей науки,
ведикого естеетвоиспытателя в самом широ-
ком смыеле этого слова.

_.Я думаю, что переход от понимания орга-
низма, как суммы отдельно изучаемых орга-
EOB и систем, в павловскому изучению це-
лого. организма в его естественных отноше-
ниях ©. внешней средой был ве меньшим
подвигом научной мысли, чем переход от
мировоззрения Итоломея к гелиоцевтриче-
ской системе. .

И так же, как после Коперника, Галилея
и Ньютона стало немыслимо возвращение к
представлениям астрологов, после Павлова
должно быть немыслимо оперирование по-
нятиями Вирхова и Ферворна, Иоганкеса
Мюллера и Шеррингтона.

Следование идеям Павлова должно озна-
чать полный отказ от метафизических пред-
ставлений, теперь неминуемо ведущих к 16-
акнионным, идеалистическим концепциям
буржуазных служителей империализма.

.Мы, ученики и последователи И. П. Пав-
лова, с гордостью сознаем, что великое вни-
мание, которым партия,  правительетво,
лично товарищ Сталин и весь советский
народ окружили разработку идей нашего
учителя. зависит от того, что поеледова-
тельно-материалистическое учение Павлова
служит народу, служит Родике, служит
практике-и строительству коммунизма. Тем
более велика наша ответственность ва пол-
Еоценную разработку павловских идей, тем
настойчивее мы должны бороться со всякой
самоуспокоенностью, © зедостаточностью
БрИТИкИ И Самокритики.
	Развернувшаяся дискуесия на сессии
подтвердила, что были все основания счи-
тать неблагополучным положение дела на
одном из самых ответственных участков
советской науки.

`Напг президент правильно подчеркнул,
что ‘надо бить тревогу. Мы должны при-
знать, что ряд важкейших сторон павлов-
ского учения или вовсе не разрабатывался
или разрабатывался недостаточно. Должен
подчеркнуть, что ответственность за это
несу лично и я. Не разрабатывалось учение
о второй сигнальной системе, которая имеет
величайшее значение, потому что именно
здесь физиология непосредственно подходит
к человеку в тех реальных условиях, в ко-
торых он живет, работает, творит; не разра-
батывалось достаточно учение о внутреннем
торможении; развитие столь блестяще нача-
тых И. П. Павловым исследований в. пеи-
хиатрической клинике шло плохо.
	Идеи И. П. Павлова почти не проникли
В Практику исследовательской и практиче-
ской работы клиник. Они совершенно не кос-
нулись физиологии сельскохозяйственных
животных и потому ничего ве могли даль
практике социалистического животновод-
ства; принципы Павлова не коснулись ни
биохимии, ни фармакологии, ни гигиены.
А между тем” вев эти дисциплины, ‘имеющие
своим предметом организм человека и живот-
ных, обречены на топтание на месте, пока
в основу их работы не будут положены
творчески разработанные И. П. Павловым
принципы о единстве организма в его взаи-
моотношениях с внешним миром.

Сессия ‘показала, что мы не вели доета-
точной работы по широкой популяризации
всех сторон учения И. П. Павлова и не да-
вали должного отпора ряду извращений пав-
ловеких идей. Глубоко враждебные Павлову
установки Бериташвили не только не были
достаточно раскритикованы, но встречали
подчас некоторую поддержку у павловеких
учеников, например, у П. В. Анохина.
	Ряд высказываний (/. А. Орбели мог
внести путаницу в представление 9 дей-
ствительном характере павловского последо-
вательнейшего материализма.

Мы допустили положение, при котором
программы всех наших вузов по физиология
не отражают всего богатства идей Павлова,
всего их идеологического значевия.
	> Несомненно, что представители смежных
наук не должны ожидать от физиологов, так
сказать, готовых рецептов, по которым они
	будут применять павловские принципы. За-.
	мена творческого применения павловского
учения какой-то догмой, подмена действен-

ной работы декларациями были бы гибель-
ны для успеха тела.
	-эдесь надо повторить, что лишь насто-
роженный критицизм в отношении собетвен-
ных работ, внимание к товарищеской кри-
тике может уберечь от ошибок и уменьшить
вредность ошибок, которые уже сделаны.
Завет Павлова — «не давать гордыне овла-
деть вами», вго copeT—«He бояться при-
знать себя невеждой»— должны быть в па-
матя каждого из нас.
	Ряд товарищей указывал здесь правиль-
Но, что наши центральные институты ото-

рраны друг от друга и от наших товарищей
на периферии.

Всякой кастовости, замкнутости отдель-
ных ветвей общей советской школы должен
быть положен конец.

Перехожу к отдельным замечаниям.

Должен сказать, что буду выступать по

поводу замечаний Л. А. Орбели по его пер-
вому выступлению.
	Леон Абгарович! Разве мы не понимаем,
что, когда говорят о монопольном захвате
организационных позиций в науке, TO Bas
это и касается больше всего. Из четырех
учреждений, в которых работал И. П. Пав-
тов, три возглавляются до последнего вре-
мени вами. Таким образом, вам поручена
разработка идей Павлова в институтах, ко-
торые материально: оснащены лучше, чем
где-либо у нас в Союзе, а я бы <казал —
и во всем мире. Вы получили кадры, рабо-
тавшие. еще с Павловым. Поэтому совершен-
но законен вопрос: как распорядились вы
этими учреждениями, этими кадрами, этим
замечательным богалетвом?
	 

Разрешите вернуться к другим высказы-
ваниям. Я согласен с тов. Усиевичем, что
мы мало заботились об объединении школ
вокруг отдельных проблем.

Прав 9. А. Асратян, Что наша жизнь
перегружена совместительствами, админи-
стративными вопросами, совещаниями
и.т.д. ИТ п. что не дает нам воз-
можности полностью отдаться науке «у
станка». Правда, я должен сделать оговор-
ку, что роль «организатора науки» у нас в
советской действительности He енимаетея.
Мы ке можем копировать в этом отношении
заграничного ученого, для которого наука
является частным делом и котопый не забо-
тится о подготовке кадров. У нас наука
организуетея в общегосударственных инте-
ресах, в несравненео больших масштабах,
чем за границей, поэтому «уход» от этих
вопроеов и замыкание в кругу узких лабо-
ратерных интересов не являетея стилем
советского ученого. Но я полностью согла-
сен, что научЕо-организационную работу
нужно более смело возлагать на плечи на-
шей прекрасной молодежи, которая призва-
на сделать окончательный и полный поворот
в науке. Наша роль в этом отношении —
всемерно ей помогать. :

Необходимо отметить выступления микро-
биологов и особенно А. В. Пономарева, кото-
рый осветил достаточно полно значение
возможности использования идей Павлова в
учении об иммунитете, как защитной функ-
пии опганизма. Он подчеркнул, что до сих
пор, несмотря ка то, что еще Мечников и
другие указывали на роль, которую играет
нервная система во многих иммунных реак-
циях организма, — тем не менее до сих пор
павловские идеи почти не были иепользо-
ваны в этой важной области профилакти-
ческой медицины.

По вопросу о значении павловекого уче-
ния для гигиены мы имели на сессии два,
выступления: проф. П. Н. Ласточкина и
акалемика-секретаря отделения гигиены,
микробиологии и эпидемиологии Академии
медицинских наук СССР проф. Ф. Г. Ерот-
Кова.

Проф. Ф. Г. Кротков в своем выступлении
из всего богатства павловекого учения имел
возможность рекомендовать применение в
гигиене лишь только метода условных ре-
флексов и притом выразил это в самой 0об-
щей форме. Он этим резко сузил широкие
возможности и перспективы применения уче-
ния Павлова, сведя его лишь к лаборатор-
ному изучению. Вместе с тем т. Бротков
не отразил, как это .подобало бы секретарю-
академику, те крупные достижения, кото-
рые имела в период советской власти ги-
гиена. Более того, т. Вротков совершенно
неправильно в своем выступлении формули-
ровал выводы и общий характер выетупле-
ний на недавней дискуссии по гигиене в
Академии медицинских наук и тем предета-
вил в неправильном виде научное направле-
ние советской гигиены и, в частности, рабо-
ты Института общей и коммунальной ги-
тиены и его руководителя А. Н. Сысина.

Проф. П. Н. Ласточкин, напротив, дал
развернутый критический анализ с позиций
павловского учения основных гигиениче-
ских проблем и при этом использовал науч-
ные данные павловской , школы.

Хочется отметить выступление т. Плет-
нева, который обратил внимание и хорошо
охарактеризовал роль Павлова в развитии
проблем ветеринарии и животноводства.

К сожалению, я не могу остановиться на
выступлениях всех товарищей, так же как
й ответить ва ряд вопросов, которые я по-
лучил, тем более, что эти вопросы не явля-
ются принципиальными, а затрагивают
некоторые отдельные стороны павловского
наследства.

Мы должны понять ееръезность того боль-
ого дела, вк которому мы приступаем. Здесь
без ломки не обойдетея. Хочется привести
слова нашего крупного ученого А. Ф. Самой-
лова по этому поводу: «Всякий, знакомый ¢
современным учением 0б условных рефлек-
сах, знает, что для того, чтобы овладеть и
освоиться с принцинами этого учения, нуж-
но пережить известную ломку в способе
своего обычного мышления. Судьба многих
крупных открытий и новых идей связана ©
необходимостью такой ломки. Когда впервые
была высказана идея о шарообразности зем-
ли, то человечество лолжно было, так ска-
зать, перестрадать эту идею: требуется из-
вестное напряжение, известная ломка обыч-
ных представлений, чтобы освоитьея с тем,
то наши антиподы так же твердо и уверен-
но стоят на свбей точке нашей планеты, как
мы на своей».

 
	Мы свидетели того, как все человечество.
сильно реагирует на это требование. В 0об-
ласти изучения условных рефлексов от нас
требуется также ломка наших обычных
представлений. И эту ломку Иван Петрович
в своей лаборатории систематически произ-
водил.

Заканчивая свое заключительное слово,
я должен сказать, что задачи, которые были
поставлены перед сессией, достигли своего
разрешения. Лишний раз мы можем убедить-
ся, что метод творческих научных дискус-
сий является плодотворным методом.

Действительно, только этим методом мож-
но скорее всего покончить со старым, отжив-
шим, расчистить дорогу всему новому, про-
грессивному.

Сессия уже нашла широкий отклик вна-
шей стране. Нет уголка, rae бы ею не за-
интересовались. Мы должны понимать и це-
Нить это отношение великого народа, кото-
рый любит науку, интересуется ею и пере-
живает сульбы ее вместе с нами.

Мы должны быть благодарны нашему
дорогому учителю и вождю, величайшему
корифею науки Иосифу Виссарионовичу
Сталину, Поставившему великую задачу
перед советскими учеными — использовать
все могущество науки для построения ком-
мунистического общества.

Пусть процветает советская передовая
наука во славу нашей Родины и на пользу
всего прогрессивного человечества!

Слава нашему народу, который взял на
себя историческую роль построить бесклас-
‚совое коммунистическое общество!

Слава вождю этого‘ народа, великому
Сталину!
	(Бурные, продолжительные аплодисмен-
ты, Все встают).
	 

Никакая попытка спрятаться от этих во-
просов грубым, чванливым отношением к
участникам сессии не поможет. Своим вы-
ступлением вы удивили не только нас; вы
удивили даже своих учеников.

Я очень рад, что значительная часть мо-
лодых ваших воспитанников, несмотря на
то, что их умами пытался владеть такой
«научный» руководитель, как Гикецинекий,
совершенео не понимавший Павлова, все же
сумела честно признать свои ошибки, кри-
тически отнестись и к своему учителю, и к
своему научному руководителю.

Я разумею выступления Волохова, Худо-
рожевой, Черкашика. Эти выступления в
значительной степени освобождают меня от
ответа вам по существу, тем более, что я
ве слышал с вашей стороны опровержения
своих положений в докладе.

У меня создается такое представление,
что вы ничего не хотели понять из того,
о чем говорилось на сессии.

Со второй сигнальной системой вы много
напутали. Ваше толкование о знаках, дей-
ствительно, содержит что-то от Плеханова.
Вы не отказались и от своего психофизио-
логического параллелизма.

Я ке могу подробно останавливаться на
этом поеле выступления акад. Александрова,
который дал подробный анализ ваших взгля-
дов.

Высмеивание нашей проблемы оскорби-
тельно не для меня, & для того широкого
круга врачей, которые уже ва практике
на огромном материале доказали правиль-
ность наших идей.

Вы не пожелали «заметить» нашу кон-
ференцию по кортико-висцеральной патоло-
гии, на которую мы вас специально пригла-
шали, иначе вы могли бы убедиться в этом
сами.

Я шел сюда с полным сознанием возмож-

ности свободного высказывания своих мыс-
лей и взглядов; то, что я говорил, исхо-
дило только из моего желания помочь обще-
му делу. Я был бы рад выслушать крити-
ческие замечания по своим работам не в по-
рядке озлобленного и грубого наскока, а в
порядке деловой, развернутой критики. По-
этому меня это не затронуло нисколько.
о Моя точка зрения в отношении А. Д. Спе-
ранского за это время ‘мало изменилась.
Я всегла говорил и буду говорить об огром-
ной заслуге А. Д. Сперанского в том, что он
первый установил значение нервной систе-
мы в патогенезе зайолеваний, первый поста-
вил вопрос о зкачении целостности орга-
низма в патологии, чем нанес смертельную
рану старому консервативному клеточному
учению Вирхова. Я с удовлетворением от-
мечаю желание акад. Сперанского вскрыть
свои ошибки. Оттого, что он здесь признал
свое неправильное отношение к физиологии,
что он отказался от тезиса «нервная система
организует патологический процесе», при-
знал роль и значение коры,— все это толь-
ко на пользу и самому А. Д. Сперанскому, и
нашему общему делу. :

Это могло быть сделано и раньше, если
бы ему не мешали некоторые помощники,
которых больше интересовали другие во-
просы, чем великие идеи Павлова. (Предол-
жительные аплодисменты).

С удовлетворением я должен конетати-
ровать выступление П. К. Анохина, который
признал многие свои ошибки в своих попыт-
ках ревизовать учение И. И. Павлова, как
он заявил, не только «после смерти», но и
при жизни нашего великого учителя.

Я думаю, что как в данном случае, так,
и в других не должны были бы быть исполь-
зованы ссылки на устные разговоры с И. П.
Извловым для оправдания своих собетвен-
ных заблуждений как в литературных, так
и в своих экспериментальных делах.

Все-таки нужно признать, что П. В. Ано-
хин не вскрыл существа своих заблужде-
ний и тех мотивов, которыми он руковод-
ствовалея, пытаясь навязать свои мало

обоснованные концепции о его так называе-
мых функциональных системах и учении 06

интегральной роли коры мозга, правда, заим-
ствованных им у западноевропейских уче-
НЫХ. .
_ Думаю, что П. В. Анохин © его большой
работоспособностью и экспериментальным
опытом сумеет встать на правильные пав-
ловские позиции и принесет пользу нашей
советской науке.

Совсем непонятно прозвучало выступле-

ние Дзидзишвили. Вместо того, чтобы дать.

правильный анализ ошибок своего учителя
академика Бериташвили, тов. Дзидзишвили
стал на путь замазывания этих опгибох, и да-
же более того — тов. Дзидзишвили попытал-
ся многие открытия Павлова приписать
Бериташвили. Вому нужна эта детская на-
ивность, если не сказать больше? Вопрос
стоит несравненно серьезнее, чем думает
тов. Дзидзишвили. Мы являемся свидетеля-
ми того, как к нам все время просачиваются
консервативные течения из-за границы.
Нужно вести борьбу с этим. Особенво важ-
на роль в этом отношении молодых работ-
ников советской формации, воспитанных
при советской власти.

Странно выступал здесь тов. Шатенштейн
в виде кающегося грешника. Он совершенно
не дал анализа ошибок отдельных работни-
ков коллектива Штерн, которые до сих пор
He разоружилиесь. Одними словами тут не
отделаешться и общему делу не поможешь.

Удивительное дело, как много появилобь
на этой сессии «павловцев». № сожалению,
эти «павловцы» недавно еще не только
не развивали, ‘а разрушали павловекое на-
правление. 06 этом мы слышали из уст проф.
Фольборта и Емченко, которые здесь под-
вергли резкой критике деятельноств тов.
Бабского. Я благодарен Бабекому, что’ он
помог мне в критике ‘моего -собетвеняого
учебника, но я не считаю это для себя
честью. Я сам много раз говорил о своем
учебнике, поэтому способ прикрытьея за
спину другого никого не может убедить.
Сначала протаскивание чуждых взглядов,
потом борьба с нашими отечественными
школами, уничтожение кадров, а потом при
разоблачении каяться в своих «грехах» —
ведь это же обычная тактика космополитов.

 

ne
	Позвольте привести здесь несколько строк
из басни поэта Михалкова:
	(Аплодисменты).
	Я знаю, есть еще семейки,
Где наше хают и бранят,
Где с умилением глядят

На заграничные наклейки...
А сало... русское едят!
	Заключительное слово профессора
A. I. ИВАНОВА-СМОЛЕНСКОГ О.
	17 мая 1938 года товарищ Сталин, как
известно, высказал пожелание о процветании
у нас той науки, «которая имеет смелость,
решимость ломать старые традиции, нормы,
установки, когда они становятся устарелы-
ми, когда они превращаются в тормоз для
движения вперед, и которая умеет создавать
новые традиции, новые нормы, новые уста-
новки». № представителям именно такой
науки принадлежал и И. П. Павлов. В пре-
дисловии к 5-му изданию своего «ХХ-летне-
го опыта», говоря о том, что эта книга яв-
ляется по существу историей развития
учения о высшей нервной деятельности, он
писал: «Как во всякой истории тут было и
есть много ошибок, неточных наблюдений,
неправильно поставленных опытов, недоста-
точно обоснованных выводов; но зато и мно-
то поучительных случаев, как многое из
этого было избегнуто и поправлено, а в це-
лом происходило непрерывающеея на-
копление научной истины».

Борьба между новым и старым, неуклон-
ный подъем по стуненям развития все выше
и выше происходит в советской науке при
непременном условии критики и самокрити-
ки. Недостатки и ошибки научной работы
вскрываются для того. чтобы их преодолеть.
	«Общепризнано, что никакая наука —
говорит товарищ Сталин,— не может разви-
ваться и преуспевать без борьбы мнений, без
свободы критики».
	Мы только что видели, как смотрел
на процессе преодоления своих ошибок
И. П. Павлов и какое значение этому про-
цессу он придавал. Для всех присутетвую-
щих совершенно ясно, что основной задачей
данной сессии является вскрытие и пре-
одоление недостатков и ошибок в деле про-
должения и развития павловекого учения.
	Окидывая мысленным взглядом пройден-
ный мною более чем 30-летний научный
путь, я вижу много недочетов в своей рабо-
те, в большинстве случаев уже преодолен-
ных и исправленных, а в некоторых случаях
еще преодолеваемых и исправляемых. По
всей вероятности, как у всякого ученого, у
меня есть и такие ошибки, которых я не за-
мечало, и я буду блатодарен тем, кто по-то-
варищески обратит мое внимание на них.
	Три следующие вопроса привлекают к
себе особое внимание в связи с выступле-
ниями академика Л. А. Орбели.

Во-первых, П. А. Орбели вел в своем вы-
ступлении спор с каким-то фантастическим
лицом относительно того, существует или не
существует субъективный мир, видя при
этом в отрицании субъективного мира, про-
явление берклианства. Но субъективный
идеализм, а следовательно, и берклианство,
состоит вовсе не в отрицании субъективно-
го мира, а, наоборот, в отрицании внешнего
материального мира, в отрицании объектив-
ной реальности. :

Никто никогда не предлагал и теперь не

предлагает академику Орбели признать пра-.

вильным отрицание существования субъ-
ективного мира. Речь идет не об отрицании
существования внутреннего психического
мира, который Л. А. Орбели называет субъ-
ективным, & 0 том, что этот мир, отражая
объективную реальность и постоянно полу“
чая свое объективное внешнее выражение,
является не только субъективным, но в то
же время и объективным, представляет со-
бой единство субъективного и объектив-
ного. .

Считая внутренние переживания ив 0с0-
бенности ощущения только субъективными,
академик Орбели идет к субъективному
пдеализму, а его ученик проф. Гершуни,
разрывая объективные нервные процессы и
субъективные ощущения, пытаетея ‘под
идеалистическую концепцию подвести экс-
периментальную базу.
	Во-вторых. Большой интересе представ-  
	ляет полемика, возникшая между акад. Ор-
бели и проф. Гращенковым, относительно
непосредственных впечатлений от окружаю-
щего мира и словесных обозначений, т. е.,
ругими словами, вопрос коснулся теории
символов или иероглифов. Надо признаться,
что, кроме путаницы, полемика эта ни в
чему не привела. У нас, к сожалению, нет
сейчас времени в этом детально разбираться,
но позвольте высказать одно соображение.

Как известно, в свое время В. И. Ленин
убедительно разъяснил опгибки Плеханова,
который, невритически следуя за Гельм-
гольцем, видел в ощущениях не копии
действительных вещей и процессов приро-
ды, как это понимает диалектический ма-
териализм, з рассматривал ощущения как
условные знаки, символы, иероглифы внеш-
них явлений, ошибочность чего и была по-
казана Лениным.

Необходимо четко дифференцировать от
этой теории символов установки И. М. Се-
ченова и И. П. Павлова. Сеченов пользует-
ся термином «символы», но не по этноше-
нию к ощущениям. Этот термин он приме-
няет совсем в ином смыеле, чем Гельмтольц.
Сеченов различает непосредственные впе-
чатления от предметов и явлений внешнего
мира и словесные символы или словесные
обозначения этих впечатлений. К символам
он относит также естественную мимику и
жестикуляцию, условную мимику и жести-
куляцию глухонемых, речь, письмена и вю
систему математических знаков.

Конечно, в таком понимании символов
нет ничего общего с символами-ощущения-
ми Гельмгольца. У Сеченова по существу.
идет речь о межлюдской, о социальной сиг-
нализации, © средстве общения между
ЛЮДЬМИ.

Павлов говорит о непосредственных впе-
чатлениях от разнообразных атентов окру-
жающего мира и о словах, произносимых,
слышимых и видимых (т. е. написанлых);
иначе говоря, Павлов различает непосред-
ственные впечатления и словесные обозна-
чения их. На этой основе построено его уче-
ние о первой и второй сигнальных сиете-
мах головного мозга.

Я привел все эти фактические справки
лишь для того, чтобы указать на необхо-
димость чрезвычайной осторожности в 0б-
суждении вопроса о знаках или символах и
на необходимость строго различать в дан-
ном вопросе, се одной стороны, совершенно
неприемлемые для нас установки Гельм-
тольца, а е другой стороны-— установки Ce-
ченова и Павлова. Если это ‘не будет сделано,
то неизбежно возникнет та путаница, какая
имела место в той полемике, которую вы
слышали между акад. Орбели и проф. Гра-
шенковым,— та путаница, которая нашла

 

 
	своз отражение и в выступлениях некото-
	лг-либо считал павловевое учение механи.
	стическим. Но даже редакция журнала, в
котором была в 1936 году помещена статья
проф. Анохина «Анализ и синтез в творче-
стве Павлова», сочла нужным в примеча-
нии от редакции указать, что Философская
оценка работ Павлова, как механистиче-
ских, неправильна.

Проф. Анохин отрицает, что он когда-
ибо занимался ревизией павловской кон-
цепции коркового торможения, а вот цита-
та из его последней работы, напечатанной
в сборнике «Проблемы высшей нервной
деятельности» в 1949 г. на стр. 93: «Жя-
вотный организм, Бак целое, не знает
«тормозных реакций», его реакции всегда
положительны...» Слова корковое тормо-
жение и тормозные реакции и в этой рабо-.
те проф. Анохин неизменно ставит‘ в
кавычки.

Проф. Анохин считает, что он недоста-
точно подчеркивал те источники в павлов-.
ском учении, исходя из которых он создал
якобы понятие функциональной системы.
Таким образом, он и до сих пор продолжает
утверждать; что понятие «функциональной
системности» принадлежит не Павлову и его
школе, а создано и сформулировано только
проф. Анохиным. Почти все приписываемые
ему ошибки он склонен объяснять как ре-
зультат только «неясных и туманных фор-
мулировок».

Как я уже сказал, лишь частично и 00
всяческими оговорками признавая  свон
опгибки, проф. Анохин утверждает, что за
все 14 лет после смерти Павлова в его шко-
ле, исключая работы по интерорецептивным
рефлексам академика Быкова, никакого двя-
жения вперед и вглубь не было. Это клевета.
на школу Павлова. Я напомню только о пре-
красных работах М. К. Петровой, о работах
Фольборта, Асратяна, Усиевича, Долина и
многих других учеников и сотрудников
Павлова, по мере своих сил и возможно-
стей, с любовью и без всякой личной ко-
рысти разрабатывавших наследство своего
великого учнтеля после его смерти.

Я утверждаю, что самокритика проф. Ано-
хина не была такой, какой она должна была
быть в интересах дальнейшего плодотвор-
ного развития павловского учения.

Теперь несколько слов 0 выступлении
психнатров. Было бы несправедливо отри-
цать, что в них ясно звучала самокритика,
но только будущее покажет, насколько эта
самокритика была действенной, & не декла-
ративной.

В частности. о тыступлении проф. Гуре-
вича. Проф. Гуревич отрицает, что Павлов
не признавал никакого особого верховного
отдела в больших полушариях, и утвержда-
ет, что Павлов будто бы многократно ука-
‚зывал на особую верховную руководящую
‘роль лобной коры.

«Наши факты,— говорил Павлов, — p-
шительно противоречат учению 06 отдель-
ных ассоциационных центрах или вообще 0
каком-то особом отделе полушарий с верхов:
ной нервной функцией». Но вторую ситналь-
ную систему И. П. Павлов в известной мере
‘считал высшей системой головного м0зта,
хотя всегда подчеркивал опасность ее отры
ва от первой сигнальной системы, от He-
посредственного отражения объективной
реальности.

Таким образом, может итти речь только 05
относительном приоритете второй сигналь-
ной системы, для которой Павлов действи-
тельно признавал важное, но не исключи-
тельное значение лобных долей.

«Пеихозы,— говорит проф. Гуревич, —
локализуются в коре». Всякий психоз, п
его мнению, корковый, относящийся к ти
участкам коры, которые являются человече-
скими по преимуществу. Один из немецкйх
основоположников т. н. «мозговой патоло-
гии» Клейст делит все психические 1
стройства на корковые и подкорковые.

Проф. Гуревич, идя еще дальше, пытает-
ся локализовать психозы в определен
ных участках коры. это в корне непм-
вильно. Психозы всегда являются выраяе-
нием сложного нарушения динамических
взаимоотношений как внутри мозговой ко-
ры, так вместе с тем и между корой к
нижележащими отделами нервной системы,
заболеваниями не только коры, а мозга в
целом, более того, всего организма в целом.

Проф. Гуревич считает, что субъектив-
ное и объективное определяется сознанием,
90 неверно. Объективная реальность су-
ществует независимо от сознания.

Проф. Гуревич недоволен тем, что автор-
ство так называемого «учения 0б интегра-
ции, дезинтеграции и реинтеграции фунх-
ций» я приписываю Шеррингтону и mpd.
Гуревичу, и считает, что понятие интегра-
ции имеет более раннее происхождение.
Хорошо, я согласен, что этим терминох
пользуется не только антлийский физиолог
Шеррингтон, но еще panee пользовалея
английский философ и такой же илеалист
Спенсер. Пусть авторами учения 0б инте-
трации и дезинтеграции будут считатия
не Шеррингтон и Гуревич, а Спенсер и
Гуревич. (Смех в зале).

Трудно освамвают павловское ‘учение
наши психиатры. Акад. Орбели уже не
сколько лет работает в контакте с Москов-
ским центральным институтом психиатрии,
руководимым проф. Шмарьяном, и имет
у < ним докторантов и аспирая-
Е va видел ни одной работы данного
Ane oon в которой получил бы отраже-

контакт по линии применения
в учения к задачам психиатрии.
аи сердца хочу, чтобы эта весом
у а устранила все помехи #8
Учения и к развития  павловскою
цвету на и а Nona aH way me
mpemye peers « У отечественной науки 1

Or pecre ve оветекой медицины.
Вади, Daa желаю, чтобы с помощь
СВ ой и в полном соотве“
я анием И. В. Сталинз 0тече

медицина поднялась па непре

взойденную высоту.
anor peerta для всех учеников И. [.
ospasion a BO ARATE eh ero yeaa crysst
Сы и р озаренная неотетуи
познанию, к = стремлением к научному
и tay anol истине жизнь И. [.
Bolt nyT : полы и славный тру
творческой ” eDsHOBeH HO -cMenDt валет ем
ЛИ, горячая любовь ем в

 
	своему народу, к своей Родине, & 0тёче
ственной науке.
	а, о ^ УПоВания, которые возлагает в
науку наша, Родина» (Annnnueunurss),
	рых ‘учеников акад. Орбели, например,
Вольцовой.

В-третьих. Академик Орбели, как, впро-
чем, и многие другие выступавшие здесь,
употребляет выражение: «учение Павлова 0
второй сигнальной системе». В ряде своих
статей он трактует о проблеме второй сиг-
налыной системы. Это не совсем правильно.

И. П. Павлов всегда и неизменно обсуж-
дал вопрое о второй сигнальной системе в
неразрывной связи с вопросом о первой
сигнальной системе, из которой в процессе
развития вторая сигнальная система возни-
кает и от которой оторвать ее невозможно.

Все типологические и патофизиологиче-
ские концепции Павлова, касающиеся этих
систем, веегда исходят -из их взаимодей-
ствия. Я глубоко убежден в том, что пра-
вильный нуть исследования заключается в
изучении истории динамических взаимоот-
ношений этих систем. Все наши исследова-
ния уже давно идут именно этим путем. В
чему приводит обратная точка зрения, по-
казывает следующий пример: на данной
сессии неоднократно предполагалось пору-
чить изучение второй сигнальной системы
Педагогической академии. Можно ли ©чи-
тать целесообразным, чтобы первую сиг-
нальную систему изучала Академия меди-
цинских наук, а вторую сигнальную си-
стему — Академия педагогических наук?
Целостный -организм ребенка и взрослого
человека в равной мере является предметом
изучения как той, так и другой академии.

Не могу, хотя бы вскользь, не коснуться
выступлений профессоров Н. И. Гращенкова
и 1. Н. Федорова, последнее из которых мне
кажется по существу совершенно правиль-
ным. 0ба профессора выступают как старые
й преданные друзья павловекого учения. Но
как же понять следующее: в октябре
1937 года приказами по Народному Еомис-
сариату здравоохранения СССР и по ВИЭМ
были ликвидированы входившие в состав
этого учреждения обе павловские клини-
ки — как нервная, так и психиатрическая,
причем последнюю лишь с большим трудом
удалось отстоять, а вторая была восстанов-
лена только через два, года. Приказы, о кото-
рых идет речь, были подписаны исполняв-
шим тогда обязанности наркома здравоохра-
нения Н. Проппер-Гращенковым и директо-
ром ВИЭМ Федоровым. (В зале смах).

Примерно в TOT же период времени
были ликвидированы в ВИЭМ лаборатория
сравнительной физиологии высшей нервной
деятельности и лаборатория по изучению
высшей нервной деятельности ребенка. Вот
что писала «Правда» 1 июня 1941 г. в
статье «На совещании актива ВИЭМ»:
«Как хорошо известно, великий советский
ученый И. П. Павлов в последние годы
жизни, накопив огромный материал, при-
близилея в цели своих исследований —
клинике, практической борьбе с нервными
и психическими болезнями. Казалось бы, в
ВИЭМ, где работают ученики Павлова,
следовало всемерно развивать эти важней-
шие, давшие очень обнадеживающие ре-
зультаты, исследования. На деле же в раз-
работке павловского наследства ВИЭМ, как
признает и тов. Гращенков, сделал даже
некоторый, шаг, если не назад, то в сторо-
ну-—— от клиники, от актуальнейших про-
блем практической медицины».

Что это значит?

 
	Несколько слов с выстунлении профессо-
ра Гинецинского. Чуть ли не единственную
ошибку школы Орбели проф. Гинецинский
ВИДИТ В ТОМ, ЧТО «она выпустила из своих
рув экспериментальную разработку пробле-
мы кортикальной регуляции». Другими сло-
вами, проявила, мол, явное попустительство
и непротивление тому, что этой проблемой
занялась школа другого ученика И. П. Пав-
лова, и не монополизировала, данную работу
целиком в своих руках. Вто мешал одно-
временной тазработке вопросов кортикаль-
ной регуляции и в школе Орбели, и в  школе
Быкова? Как понимать это заявление проф.
Гинецинского ,— как тонкую иронию по
поводу самокритики?

Начав свое выступление с чисто декла-
ративного признания оптибочноети своих
научных позиций, проф. Гершгуни все даль-
нейшее свое выступление посвятил попыт-
кам доказательства их правильности и в
конечном счете оказалея ‘целиком на своих
прежних ошибочных позициях, утверждая,
910 ощущения — это только субъективные
переживания. .

Проф. Гершуни считает неправильным
мое понимание павловских установок на
взаимоотношение психического и физиоло-
гического, не согласен с моей критикой его
субсензорных реакций, не согласен с тем,
что его экспериментальные данные могут
быть поняты в свете учения о первой и
второй сигнальных системах, и утверждает,
IM «в данном случае суть не в этом», на-
стаивает на том, что при исследовании вре-
менных связей у человека о «субъективной
стороне явлений» можно будто бы судить
только по «субъективному отчету» испы-
туемых, и т. д.

Считая уместным иронизировать по по-
воду критики его работ, проф. Гершуни
заявил, что эта критика «достигла высо-
кой концентрации». Полагаю, что правиль-
нее было бы со стороны проф. Гершуни без
всякой иронии позаботиться о надлежащей

концентрации его самокритики, находя-
`щейся на весьма низком уровне. (Смех).

Проф. Купалов ответил на мою критику
его научных положений следующим обра-
зом: «Неужели мы утратили свое право на

то, чтобы создавать новые научные терми-
ны и понятия и систематизировать новые,
нами собпраемые факты».

Никто не покушается на право проф. Ву-
палова двигаться вперед и собирать новые
нзучные факты, но отдаляться от Навлова,
приближаясь к Беритову, это не значит
итти вперед и создавать научные ценности.
Вместо того, чтобы ответить на мою крити-
ву по существу, проф. Купалов принимает
вид незаслуженно обиженного человека. Не
думаю, чтобы это было полезным для даль-
нейшего развития павловского учения. 0би-
жать вас, тов. Купалов, я не хотел, но
согласиться с вашими концепциями — реф-

ад о КА бл 142

 

 
	соглашусь. И

Частично признавая некоторые из своих
ошибок, проф. Анохин в своем выступле-

нии главным образом занимался самооправ-
	EO

ланием и упреками по адресу всей павлов-
ской школы в целом. Он отрицает, что Eor-