Дальнем Востоке. Как можно при существовании Хабаровской студии и ряда хороших операторов показывать Дальний Восток, не показав на союз
ном экране жизнь переселенцев на Дальнем Востоке?
Неправильно, что мы до сих пор не имели от Ленинградской студии и ее операторов сюжетов, показывающих жизнь Карело-Финской республики.
Недавно состоялся X Пленум ЦК комсомола, который поставил в центре внимания вопросы воспитания де
тей, семьи и школы. Где сюжеты на эту тему? Кто из операторов сразу сделал для себя выводы и начал работать над этой темой? Очень слож
но проникнуть с киноаппаратом в семью и найти формы живого откли
ка на эти проблемы. Это сделали только операторы Мазрухо и Лебедев.
Из-за силы инерции начинается потеря злобы дня (в лучшем смысле этого слова) в ряде выпусков и в ряде фильмов мы откликаемся на события недостаточно быстро.
Буржуазная кинохроника построена на лжи о «хорошей жизни», она вкла
дывает в душу фальшивые идеи о благополучии, мечту о благополучии в условиях капитализма. Она хочет смягчить, растрогать зрителя. К чему сводится в основном содержание, например, французского Патэжур
нала и американского журнала Патэ-Ньюс? Кошачьи гонки, показ езды на быках, лягушачьи бои, женщина, которая после десяти лет слепоты вновь обрела зрение, дрес
сированные свиньи... В пяти номерах журнала, вышедших одновременно,
была одна тема о преступнике-бухгалтере - таков герой пяти номеров журнала, выпущенных различными конкурирующими фирмами в одно и то же время.
Есть специальная инструкция для операторов хроники «Голдвин-Майер». Там сказано, что «хроника отвергает
скандалы домашние и политические... кроме специальных заказов конторы».
«Производство разных вещей, сбор урожая, промышленные и сельскохозяйственные работы» капиталисти
ческим киножурналом отвергаются. Почему они не годятся для буржуаз
ной хроники? Дело не в том, что они неинтересны (мы знаем, что можно интересно показать завод и процесс производства). Дело в том, что при сборе урожая и в промышленных сюжетах героем является рабочий, крестьянин, батрак. Его нельзя пока
зывать в журнале - он герой стачки. Не случайно один из режиссеров американской хроники рекомендует показывать стачку только «при условии съемки ее окончания». Во всем этом наглядно видно лицо буржуазной кинохроники.
Мы же работаем на материале нового мира. Наш герой - строитель
этого нового мира, новый советский человек, и нам нужно подходить к понятию злободневности с другим мерилом... Мы должны показывать наших героев, человеческие взаимоотношения, построенные на базе нового социалистического строя. В этом ма
териале, типичном и характерном для нас, должны мы находить зерна со
бытий, выдающиеся яркие явления и краски для показа их на экране.
Мы хорошо показываем снег, выпавший в Крыму и Батуми, но мы не находим ярких красок, чтобы показать стахановца, работающего на заводе. Мы всегда почему-то демонстрируем человека, стоящего у ма
шины, производственный процесс, - - к этому и сводится вся съемка. А дело заключается в том, чтобы для данного человека, для данного явления, для данного стахановца и про
изводства найти типичные, правиль
ные черты, правильно их схватить и передать на экране.
Оператор Марченко снял многостаночника Тавостина, который рабо
тает сразу на нескольких станках. Он
придумал сигнализацию: как только какойнибудь станок останавливается или портится, немедленно зажигается лампочка. Эта деталь сразу сделала сюжет интересным, потому что зритель увидел в работе многостаночника новую мысль, то, что характеризует именно его.
Оператор Косицын в Свердловске снял десятистаночника Казакчеева.
Казакчеев интересен тем, что он - токарь, сверловщик и зуборез. И сю
жет сразу ожил, о нем не скажешь, что он скучный. Оператор понял, что основным для этого многостаночника является освоение им трех профессий, и сумел это показать.
А вот уборка урожая стала притчей во языцех. Каждый год мы снимаем весенний сев и уборку урожая. Но это получается шаблонно, так как мы приезжаем в колхоз с заранее заготовленной схемой. Если же мы приезжаем с желанием снять то, что ха
рактерно для данного года, то сразу получается другой результат. Оператор Орлянкин снял весенний сев и показал то новое, что было харак
терно для года съемки и сюжет сразу ожил. Сюжет зажил новой жизнью, и никто не мог сказать, что это стандартно. Оператор показал живую де
таль, типичную для данного сева, для данной республики в этом году.
Искусство схватывания центральной мысли, центральной детали и вообще живой детали в сюжете - огромное искусство оператора, так же как ог
ромное искусство журналиста. Статья, заметка, построенная на стандартных фразах, без материала, типичного для объясняемого явления, не интересна.
Академик Н. Бурденко и тов. А. Жданов на Сессии Верховного Совета СССР. Кадр
из кинохроники
ном экране жизнь переселенцев на Дальнем Востоке?
Неправильно, что мы до сих пор не имели от Ленинградской студии и ее операторов сюжетов, показывающих жизнь Карело-Финской республики.
Недавно состоялся X Пленум ЦК комсомола, который поставил в центре внимания вопросы воспитания де
тей, семьи и школы. Где сюжеты на эту тему? Кто из операторов сразу сделал для себя выводы и начал работать над этой темой? Очень слож
но проникнуть с киноаппаратом в семью и найти формы живого откли
ка на эти проблемы. Это сделали только операторы Мазрухо и Лебедев.
Из-за силы инерции начинается потеря злобы дня (в лучшем смысле этого слова) в ряде выпусков и в ряде фильмов мы откликаемся на события недостаточно быстро.
Буржуазная кинохроника построена на лжи о «хорошей жизни», она вкла
дывает в душу фальшивые идеи о благополучии, мечту о благополучии в условиях капитализма. Она хочет смягчить, растрогать зрителя. К чему сводится в основном содержание, например, французского Патэжур
нала и американского журнала Патэ-Ньюс? Кошачьи гонки, показ езды на быках, лягушачьи бои, женщина, которая после десяти лет слепоты вновь обрела зрение, дрес
сированные свиньи... В пяти номерах журнала, вышедших одновременно,
была одна тема о преступнике-бухгалтере - таков герой пяти номеров журнала, выпущенных различными конкурирующими фирмами в одно и то же время.
Есть специальная инструкция для операторов хроники «Голдвин-Майер». Там сказано, что «хроника отвергает
скандалы домашние и политические... кроме специальных заказов конторы».
«Производство разных вещей, сбор урожая, промышленные и сельскохозяйственные работы» капиталисти
ческим киножурналом отвергаются. Почему они не годятся для буржуаз
ной хроники? Дело не в том, что они неинтересны (мы знаем, что можно интересно показать завод и процесс производства). Дело в том, что при сборе урожая и в промышленных сюжетах героем является рабочий, крестьянин, батрак. Его нельзя пока
зывать в журнале - он герой стачки. Не случайно один из режиссеров американской хроники рекомендует показывать стачку только «при условии съемки ее окончания». Во всем этом наглядно видно лицо буржуазной кинохроники.
Мы же работаем на материале нового мира. Наш герой - строитель
этого нового мира, новый советский человек, и нам нужно подходить к понятию злободневности с другим мерилом... Мы должны показывать наших героев, человеческие взаимоотношения, построенные на базе нового социалистического строя. В этом ма
териале, типичном и характерном для нас, должны мы находить зерна со
бытий, выдающиеся яркие явления и краски для показа их на экране.
Мы хорошо показываем снег, выпавший в Крыму и Батуми, но мы не находим ярких красок, чтобы показать стахановца, работающего на заводе. Мы всегда почему-то демонстрируем человека, стоящего у ма
шины, производственный процесс, - - к этому и сводится вся съемка. А дело заключается в том, чтобы для данного человека, для данного явления, для данного стахановца и про
изводства найти типичные, правиль
ные черты, правильно их схватить и передать на экране.
Оператор Марченко снял многостаночника Тавостина, который рабо
тает сразу на нескольких станках. Он
придумал сигнализацию: как только какойнибудь станок останавливается или портится, немедленно зажигается лампочка. Эта деталь сразу сделала сюжет интересным, потому что зритель увидел в работе многостаночника новую мысль, то, что характеризует именно его.
Оператор Косицын в Свердловске снял десятистаночника Казакчеева.
Казакчеев интересен тем, что он - токарь, сверловщик и зуборез. И сю
жет сразу ожил, о нем не скажешь, что он скучный. Оператор понял, что основным для этого многостаночника является освоение им трех профессий, и сумел это показать.
А вот уборка урожая стала притчей во языцех. Каждый год мы снимаем весенний сев и уборку урожая. Но это получается шаблонно, так как мы приезжаем в колхоз с заранее заготовленной схемой. Если же мы приезжаем с желанием снять то, что ха
рактерно для данного года, то сразу получается другой результат. Оператор Орлянкин снял весенний сев и показал то новое, что было харак
терно для года съемки и сюжет сразу ожил. Сюжет зажил новой жизнью, и никто не мог сказать, что это стандартно. Оператор показал живую де
таль, типичную для данного сева, для данной республики в этом году.
Искусство схватывания центральной мысли, центральной детали и вообще живой детали в сюжете - огромное искусство оператора, так же как ог
ромное искусство журналиста. Статья, заметка, построенная на стандартных фразах, без материала, типичного для объясняемого явления, не интересна.
Академик Н. Бурденко и тов. А. Жданов на Сессии Верховного Совета СССР. Кадр
из кинохроники