Маяковский отчетливо представлял, каким опасностям искажения, обессмысливания, сведения к привычным нормам и шабло
нам могут подвергнуться его сценарии в руках режиссеров-ремесленников. Он предвидел это и не ошибся в своих предполо

жениях. В том же письме он писал: «Считаю нужным еще раз повторить, что результат постановок моих сценариев реша

юще зависит от способности режиссера, так как европейский тип моих сценариев (монтаж кадров, а не фабульное развитие) у нас нов». В известном предисловии к сборнику сценариев он писал о сценариях Дети и Слон и спичка: «Успех и неуспех этих картин на подавляющую массу процентов будет зависеть от режиссера, так как весь смысл картин в показе реальных вещей».
Маяковский понимал, что без его непосредственного участия в постановках его сценариев ничего кроме грубого исполнения его замыслов не получится. В анкете журнала «Новый зритель» (1926) он сообщал: «с завтрашнего дня я рассчитываю качать вертеться на кинофабрике, чтобы поняв кинодело, вмешаться в осуществление теперешних своих сценариев».

К сожалению, Маяковскому так и не удалось вмешаться в кинопроизводство и вер

теться на кинофабрике. Только о самом начале своей кинематографической деятель

ности после революции Маяковский сумел войти в самую гущу кинопроизводства. Он уже тогда был увлечен новизной дела, ко
торое его давно привлекало и которому он предрекал великое будущее.
В автобиографии «Я сам» он писал о своем киноувлечении: «Пишу сценарии
Играю сам. Рисую для кино плакаты». В ряде писем 1918 года Маяковский упоминает о своей киноработе, так его захватившей. В одном из писем к Л. Ю. Брик, говоря о постановке, повидимому, филь
ма Барышня и хулиган, он жалуется, что так был увлечен киносъемками, что сжег глаза: «...опасаюсь кинемо. Переусердствовал. Глаза болят, как сволочь... Кинематографщики говорят, что я для них небы
валый артист. Соблазняют речами, словами и деньгами». В другом письме он пишет: «Единственное развлечение - игра в кинемо. Сам написал сценарий. Роль главная. Дал роли Бурлюку и Леве». Речь идет, очевидно, о (Постановке фильма Не для денег родившийся. Об этой
же постановке он упоминает еще раз: «Картину кинемо кончаю. Еду сейчас примерять в павильон фрелиховские штаны. В последнем акте я дэнди...» Речь идет, повидимому, о киноактере о-ва «Нептун» О. Фрелихе, снаб

дившем Маяковского для съемок костюмом «дэнди». (Все отрывки из неопубликованных писем В. В. Маяков

ского печатаются впервые и с разрешения Л. Ю. Брик)

Работа в частном ателье «Нептун», так много давшая Маяковскому в смысле ознакомления с кинопроизводст
вом, все же не могла удовлетворить его и он вскоре вынужден был уйти. Впоследствии в предисловии к уже упомянутому сборнику сценариев он писал: «Барышня и хулиган и Не для денег родившийся - сентиментальная заказная ерунда, переделки с «Учитель
ницы рабочих» и «Мартина Идена». Ерунда не тем, что хуже других, а что не лучше. Ставилась в 18 году фирмой «Нептун». Режиссер, декоратор, артисты и все дру

гие делали все, чтобы лишить вещь какого бы то ни бы

ло интереса. 4-й сценарий - Закованная фильмой- Ознакомившись с техникой кино, я сделал сценарий, стоявший в ряду с нашей литературной новаторской работой. Постановка тем же «Нептуном» обезобразила сценарий до полного стыда».
Выступая на заседании коллегии ИЗО Наркомпроса РСФСР в декабре 1918 года, Маяковский отозвался о своей работе в «Нептуне» так: «Никаких других целей кро
ме технической передачи движения фигур современная кинематография не преследует и ничем не интересуется.
Иногда, благодаря хорошему режиссеру, удается сделать две-три художественных постановки, но даже эти художественные постановки стоят на совершенно непозволи
тельно низком уровне. Мне пришлось это испытать на своей шкуре. Мы ставили в Москве 3 картины, 3 сценария, в одном из них, благодаря исключительным обстоя
тельствам, пришлось играть и мне. Этот сценарий - един
ственный, прошедший через критику Кинокомитета. Второй не прошел, нашли, что нет просветительных идей и т. д.».
Владимир Владимирович Маяковский