Хозяйка. Да, было время. Варивали, кушивали, а вот теперь октябрь еще не кончился, а последнюю вишню доедаем. Кушайте. Вот лепешки поспе

ют сейчас, полфунта конопляного масла у швейцарихи на Лидочкину губную штукатурку выменяла, но вы ей не проговоритесь, а то...

Гостья. Моя, знаете ли, так и говорит, пущай, говорит, сгорел бы ваш обед, говорит, когда у меня,

говорит, все нутро горит, говорит, и идет мерзавка такая на митинг. А?

ГОЛОС ГОСТЯ (из-за карточного стола). Дорогая МОЯ, ЕвлаМПИЯ

Никифоровна, из чего эти лепешки делаете?

Хозяйка. Нужно так: гречневая мука напополам с хорошо промытой картофельной шелухой, проведите чрез мясорубку, пересыпьте маком...

Хозяин. Голубушка моя, помолчи, не до того. Решитель

ная минута...

Г ость. Запишите, дорогая моя, я жене снесу. Г остей угощать будем.

2. За карточным столом

Хозяин. Нет, батенька мой, я скрывать не стану, вы сейчас сыграли, как Мазепа. Если б вы под моего воспитательного положили бы ему малень

кую пиковку, тогда немедленно у Семен Семены

ча ренонс в червях, у меня ни одной трефы на руках нет, и в результате - сосед ваш берет, а валетик сидит без одной, т.-е. наоборот, но это совершенно не важно.

Брат. Стыдно, юноша, стыдно, отрок!

Жилец. Там на улице шумят, поют. Я вспомнил, как год тому назад, мы тоже сидели на лестнице. Дежурили... И тоже играли в преферанс... Погибает Россия!