„ПО ТУ СТОРОНУ ЩЕЛИ“

Всего несколько лет назад Пролеткульт был цитаделью Нового Театра и новой театральности. Каждая новая постановка Про
леткульта привлекала всеобщее внимание, ибо каждая новая его постановка была, дей
ствительно, отмечена печатью подлинного и решительного новаторства. Кто не помнит в театре Пролеткульта— „Мексиканца — этот изумительнейший по своей театральности спектакль? Кто не помнит „Мудреца поражающего своею машинной четкостью?
Увы—за последние годы слава Пролеткульта померкла. С уходом сначала Смышляева, а затем и Эйзенштейна—начался „За
кат Пролеткульта —начались „Ватаги и „Над обрывом . И уже многие - „во глуби
не сердец своих —решили—„Пролеткульт не нужен. Пролеткульт умирает ...
И вот после спектакля „По ту сторону щели , нам дана отрадная возможность воз
вестить, что всё разговоры об „умирании Пролеткульта несколько преждевременны.
Слектакль „По ту сторону щели —хороший и крепкий спектакль; правда он не претендует и не может претендовать на какие-либо „театральные откровения , но он вырав
нивает взятую в лучшие дни Пролеткульта линию, формирует некий собственный Пролеткультовский стиль и делает это с большим художественным тактом.
В основу этого спектакля положен инсценированный Афиногеновым рассказ Джека Лондона; суть этого рассказа сводится к следующему: профессор социологии и полит
экономии Друмонд, ради пополнения своего научного багажа идет в „низы , в гущу ра
ших образов. Был признанным главою всех остальных и гордился тем, что у него нет двойников. А вот в один прекрасный вечер, вошел молодой человек небольшого роста и представился: „Гамлет . Все даже рты разинули.
Гамлет подошел поближе и переспросил: — То-есть, как Гамлет?
Молодой человек встал на цыпочки и гордо сказал, слегка пришептывая:
— А вот так и Гамлет.
— Так ведь Гамлет только один шекспировский.
— А я с ним ничего общего не имею, я по Мхату второму.
И поднялся такой шум в подсознании, такой бунт и скандал, что мне пришлось вмешаться, все припомнить и отправить маленького Гамлета в актерское отделение, потому что оказалось, что это Чехов применил к Гамлету приемы Хлестакова.
Сегодня они собрались, чтобы принимать гостей. Они долго ждали нового Петра Пер
вого, Андрея Глобы с двойником, о которых рассказывали много пикантного. Но Мейерхольд взял да не пустил.
Вошел Гамлет, подтянул спустившийся чулок, посоветывал мимоходом Офелии итти в дом отдыха и, встав в позу, начал так:
— Товарищи! Быть или не быть вот в чем вопрос!
Толпа недовольно загудела. Послышались возгласы:
— Надоело! К делу! Довольно слов! Слышали.
Гамлет продолжал:
— Есть многое на свете, друг Гораций, что и не снилось нашим мудрецам. Например—русская революция. Все мы, за исклю
чением маленькой группы, запрещенной реперткомом, относимся к революции вполне локально и даже сочувственно, но кое - что мне в ней не нравится. До революции к нам поступали из русской драматургии все отрицательные образы—Молчалин, Глумов, Хле
рис. С. Ларионова
МИЛЛИАРДЕР МОРГАН—Туманов