ИСТОРИЯ и ТЕОРИЯ
ПЕРВЫЙ СПЕКТАКЛЬ
Мы уже знаем, как, в силу каких социальноэкономических причин возник русский театр, почему он возник, как «царская потеха» и каковы были художественные элементы его (см. «Нов. Зритель», №№ 25 и 26). Теперь перейдем непосредственно к первому спектаклю русского театра—17 октября 1672 года в «Комедийной хоромине» в селе Преображенском. «Действовали,—читаем мы в источниках,—из библии книгу Эсфирь, комедию, как Артаксеркс велел повесить Амана по царицыну челобитью и Мардохеину наученью».
На каком языке исполнялся этот спектакль? Установить это точно трудно. Историк Морозов склоняется к тому, что спектакль шел на русском языке, так как в противном случае пришлось бы допустить наличие переводчика, переводившего попутно каждое слово. Такое соображение не слишком убедительно,—переводить можно было не каждое слово во время действия, а иметь русский перевод на подобие либретто. Ведь, в таком случае, идя по логике Морозова, надо заключить, что и обильные впоследствии в XVIII столетии иностранные спектакли,—хотя бы итальянская опера или французские и немецкие труппы тоже должны были петься по-русски. Конечно, это не так. Гораздо вероятнее соображение, что спектакль шел именно на немецком языке. Возник он, как мы знаем, очень •быстро, готовил его пастор немецкой церкви Грегори и, на наш взгляд, прав академик В. Н. Перетц, склоняющийся к тому, что спектакль шел на немецком языке, но имелся русский перевод его.
Женские роли исполняли мужчины. Первые русские актрисы появились только в половине XVIII столетия. В прошлом очерке я уже указывал, какую пеструю смесь отрыжки старого театра мистерий и фарса с приемами театра Шекспира представлял тот вульгарный жанр «английской комедии», к которому принадлежала и разыгрывавшаяся 17 октября 1672 года «из библии книга Эсфирь», Историзмом и какой-либо натуралистической логикой в постановке еще и не пахло. Смакуется, главным образом, интермедия, особенно ее фарсовые места и «потрясающиесцены. Например, финальная картина изображает казнь Амана. Казнь производится «на лобном месте». Как попал библейский Аман на лобное место, никого не интересует. Точно также никого не смущает, что палачем Амана автор делает «дурака» Ганса Кнапкэзе, весь вечер смешившего «высоких гостей» интермедиями, изображавшими его ссору с женой. Костюмы спектакля отличались роскошью и не только шились из «шелковых, персидских пестрядей», из «анбурского» сукна, из «атласу волнистого, турецкого», но и делались, строились вместе с бутафорией: «сделан Голиафу кафтан большой из пестрых выбоек, латы большие-ж от головы до коленей, да ему-ж сделана голова большая клееная полотняная с накладными волосы и з бородою: да на голову большой шелом белого железа; да для вышины поделаны ноги большие же, да копье деревянное».
Началась «комедия»—«в 5 часу ночи» (по на
шему это 10 ч. вечера) и длилась 10 часов. Кроме комедии, акторы еще «в органы играли, и на фиолах, и в страменты, и танцевали».
С этого момента и ведет свое исчисление так называемый «культурный» театр, по ту сторону которого остались проявления народного творчества—ватаги скоморошьи, кукольная комедия, песня, хоровод и т. д. Все те «хари» и «личины»—маски народного искусства, которые от этой даты противопоставляются «комедиантам», творящим «литературный» театр. В «комедийной хоромине» села Преображенского и было положено начало истории русского классового театра, тогда придворно-боярского, впоследствии— дворянско-крепостного и промышленно-буржуазного.
Эм. Бескин ПО ЧУЖИМ ГРАНКАМ
«Правда» в статье «Театр—на оборону» ставит вопрос о необходимости использования в деле обороны страны и театр.
«Театр может сыграть видную роль, стать особым орудием защиты советского государства».
Вопрос, конечно, более чем интересный и актуальный. Каким должен быть этот театр и во что должно вылиться его участие в деле обороны страны?
«В первую очередь должна быть взята ставка на показы пьес из эпохи гражданской (1918—20 г.г.) и других революционных войн... В организационном отношении необходимо разрешить два вопроса,—о содействии профессионального (преимущественно академического) театра красноармейской клубной сцене и о создании красноармейского театра».
Для иллюстрации автор статьи приводит примеры из ленинградской практики: госакадемический театр оперы и балета (б. Мариинский) готовит оперно-балетное представление «Штурм Перекопа» и т. д.
Не вдаваясь сейчас в оценку того, что могут дать в этом направлении академические театры, мьг, в то же время, признаем необходимым спешно обратить внимание политпросветительных и профессиональных организаций на целесообразность создания если сразу и не красноармейского театра, то, во всяком случае, на использование для этой цели передвижных театров, а также на включение в репертуар каждого театра хотя бы одной постановки на «военную» тему.
«Комсомольская Правда» статьей «Случай в нашей кинокритике» вновь поднимает вопрос о последней фильме «Ювкинокомсомола»:
«Пресса, занимающаяся кино-вопросами и громко кричавшая о выдвижении молодых сил, буквально затравила последнюю работу кинокомсомола—«Остров беглецов».
Разделяя данную точку зрения и считая, что суждения авторов, отрицательно отозвавшихся о фильме, глубоко ошибочны по причинам неправильного понимания задач советской кинематографии, мы полагаем, что вопросом об этой ошибке кинокритики должны серьезно заняться наши общественные киноорганизации.
В нашей кинематографии, по заявлению «Комсомольской Правды»:
«мало своих советских людей».
В защиту молодых художественных сил обязаны выступить АРРК и ОДСК. Если у киномолодняка и есть свои ошибки, то их следует дружески исправлять, а не присуждать за них молодняку высшую меру наказания, как это пытаются сделать некоторые кино-критики.
ПЕРВЫЙ СПЕКТАКЛЬ
Мы уже знаем, как, в силу каких социальноэкономических причин возник русский театр, почему он возник, как «царская потеха» и каковы были художественные элементы его (см. «Нов. Зритель», №№ 25 и 26). Теперь перейдем непосредственно к первому спектаклю русского театра—17 октября 1672 года в «Комедийной хоромине» в селе Преображенском. «Действовали,—читаем мы в источниках,—из библии книгу Эсфирь, комедию, как Артаксеркс велел повесить Амана по царицыну челобитью и Мардохеину наученью».
На каком языке исполнялся этот спектакль? Установить это точно трудно. Историк Морозов склоняется к тому, что спектакль шел на русском языке, так как в противном случае пришлось бы допустить наличие переводчика, переводившего попутно каждое слово. Такое соображение не слишком убедительно,—переводить можно было не каждое слово во время действия, а иметь русский перевод на подобие либретто. Ведь, в таком случае, идя по логике Морозова, надо заключить, что и обильные впоследствии в XVIII столетии иностранные спектакли,—хотя бы итальянская опера или французские и немецкие труппы тоже должны были петься по-русски. Конечно, это не так. Гораздо вероятнее соображение, что спектакль шел именно на немецком языке. Возник он, как мы знаем, очень •быстро, готовил его пастор немецкой церкви Грегори и, на наш взгляд, прав академик В. Н. Перетц, склоняющийся к тому, что спектакль шел на немецком языке, но имелся русский перевод его.
Женские роли исполняли мужчины. Первые русские актрисы появились только в половине XVIII столетия. В прошлом очерке я уже указывал, какую пеструю смесь отрыжки старого театра мистерий и фарса с приемами театра Шекспира представлял тот вульгарный жанр «английской комедии», к которому принадлежала и разыгрывавшаяся 17 октября 1672 года «из библии книга Эсфирь», Историзмом и какой-либо натуралистической логикой в постановке еще и не пахло. Смакуется, главным образом, интермедия, особенно ее фарсовые места и «потрясающиесцены. Например, финальная картина изображает казнь Амана. Казнь производится «на лобном месте». Как попал библейский Аман на лобное место, никого не интересует. Точно также никого не смущает, что палачем Амана автор делает «дурака» Ганса Кнапкэзе, весь вечер смешившего «высоких гостей» интермедиями, изображавшими его ссору с женой. Костюмы спектакля отличались роскошью и не только шились из «шелковых, персидских пестрядей», из «анбурского» сукна, из «атласу волнистого, турецкого», но и делались, строились вместе с бутафорией: «сделан Голиафу кафтан большой из пестрых выбоек, латы большие-ж от головы до коленей, да ему-ж сделана голова большая клееная полотняная с накладными волосы и з бородою: да на голову большой шелом белого железа; да для вышины поделаны ноги большие же, да копье деревянное».
Началась «комедия»—«в 5 часу ночи» (по на
шему это 10 ч. вечера) и длилась 10 часов. Кроме комедии, акторы еще «в органы играли, и на фиолах, и в страменты, и танцевали».
С этого момента и ведет свое исчисление так называемый «культурный» театр, по ту сторону которого остались проявления народного творчества—ватаги скоморошьи, кукольная комедия, песня, хоровод и т. д. Все те «хари» и «личины»—маски народного искусства, которые от этой даты противопоставляются «комедиантам», творящим «литературный» театр. В «комедийной хоромине» села Преображенского и было положено начало истории русского классового театра, тогда придворно-боярского, впоследствии— дворянско-крепостного и промышленно-буржуазного.
Эм. Бескин ПО ЧУЖИМ ГРАНКАМ
«Правда» в статье «Театр—на оборону» ставит вопрос о необходимости использования в деле обороны страны и театр.
«Театр может сыграть видную роль, стать особым орудием защиты советского государства».
Вопрос, конечно, более чем интересный и актуальный. Каким должен быть этот театр и во что должно вылиться его участие в деле обороны страны?
«В первую очередь должна быть взята ставка на показы пьес из эпохи гражданской (1918—20 г.г.) и других революционных войн... В организационном отношении необходимо разрешить два вопроса,—о содействии профессионального (преимущественно академического) театра красноармейской клубной сцене и о создании красноармейского театра».
Для иллюстрации автор статьи приводит примеры из ленинградской практики: госакадемический театр оперы и балета (б. Мариинский) готовит оперно-балетное представление «Штурм Перекопа» и т. д.
Не вдаваясь сейчас в оценку того, что могут дать в этом направлении академические театры, мьг, в то же время, признаем необходимым спешно обратить внимание политпросветительных и профессиональных организаций на целесообразность создания если сразу и не красноармейского театра, то, во всяком случае, на использование для этой цели передвижных театров, а также на включение в репертуар каждого театра хотя бы одной постановки на «военную» тему.
«Комсомольская Правда» статьей «Случай в нашей кинокритике» вновь поднимает вопрос о последней фильме «Ювкинокомсомола»:
«Пресса, занимающаяся кино-вопросами и громко кричавшая о выдвижении молодых сил, буквально затравила последнюю работу кинокомсомола—«Остров беглецов».
Разделяя данную точку зрения и считая, что суждения авторов, отрицательно отозвавшихся о фильме, глубоко ошибочны по причинам неправильного понимания задач советской кинематографии, мы полагаем, что вопросом об этой ошибке кинокритики должны серьезно заняться наши общественные киноорганизации.
В нашей кинематографии, по заявлению «Комсомольской Правды»:
«мало своих советских людей».
В защиту молодых художественных сил обязаны выступить АРРК и ОДСК. Если у киномолодняка и есть свои ошибки, то их следует дружески исправлять, а не присуждать за них молодняку высшую меру наказания, как это пытаются сделать некоторые кино-критики.