ЭКРАН
К ВЫПУСКУ „ВАРЬЕТЭ
Содержание «Варьетэ» не блещет новизной. Это традиционное убийство из-за ревности уже набило оскомину и на экране и на страницах романов. Перенесение действия в среду цирковых артистов, работающих «смертельный» номер, дает возможность заострить и усилить драматический конфликт,—но и этот прием тоже достаточно затрепан и в литературе и в кинематографии. Разумеется, герои фильмы показаны вне социальной среды. Больше того, они даны далее вне бытовой среды. Быт обобщен, он подан, как символ психических состояний персонажей.
«Варьетэ»—чистая «психологическая драма». «Чувство», «страсть» является здесь единственной пружиной человеческих поступков. Эта фильма—продукт тех упадочных пессимистических настроений, которые отчетливо обозначились в буржуазной культуре послевоенного периода. Бегство от социальной действительности, бегство от бытовых буден в мир «чистых» любовных страстей не помогает—любовный конфликт и здесь разрешается убийством. Характерно, что фильма не использует далее традиционное «искупление вины», раскаяние убийцы и примирение с действительностью.
Возможно, что среди наших кино-зрителей найдутся любители психологических кино-драм, имеющие еще дореволюционный стаж. Они обсмакуют и оценят этот стотысячный вариант любовной трагедии. Но основную массу наших кино-зрителей, конечно, не накормишь подобной психологической кино-стряпней. Этот заграничный шедевр вызовет у них только недоумение.
Более любопытным в этой фильме является попытка найти новые способы передачи психологической напряженности действия. Дюпон использует для этого приемы, обратные тем, которые сейчас утвердились в кинематографии. Он замедляет действие там, где обычно его ускоряют.. Чем напряженнее, острее становится психологичский конфликт, тем медленнее темп, тем статуарнее игра актеров. Характерной в этом отношении является сцена убийства. Киноаппарат почти неподвижен,—съемка производится с немногих постоянных точек. Монтаж дан без перебивок, длинными кусками, темп замедлен до пределов, совершено необычных в современной фильме. Движения Янинтса медленны, лицо- застыло в неподвижную маску.
Все это не ново,—это возврат к дотриффитовским временам в кино. Конечно, «Варьетэнельзя сравнивать с наивными драмами 1910 г. Современная кино-культура сказывается здесь и в изощренной работе оператора, и в отшлифованной системе-движений актеров, и в точном учете воздейственного эффекта каждого кино-приема. Но эти приемы не утверждают своеобразие кинематографического метода, они возвращают нас к
примату театральности в кино. Поэтому, несмотря на кажущуюся новизну, они формально реакционны. Здесь нам нечему учиться. Советская кинематография в своих лучших фильмах уже переросла подобный подход к кино-материалу.
Успех, которым пользовалась «Варьетэ» за границей, во многом безусловно зависел только от того, что режиссер и сценарист верно угадали социальный заказ европейской и американской буржуазии.
ВИТ. ЖЕМЧУЖНЫЙ
„круг“
Фильмы, посвященные вопросам советской морали, строились у нас чрезвычайно упрощенно, на внешней увлекательности материала—фантастического богемно-буржуазного «разложенияв одних случаях («Яд»), сомнительной «постельной» пикантности—в других («Любовь втроем»).
«Круг» (Госвоенкино) представляет собой попытку всерьез подойти к данной теме. Правда, авторы фильмы еще не в силах выйти за пределы узкого круга семейно-половых «проблем», но надо отдать им справедливость, эта тема в фильме тесно сплетена с более значительной темой долга.
Основная коллизия фильмы такова: помощник губернското прокурора должен судить за растрату человека, некогда спасшего ему жизнь, который, вдобавок, «соблазнил» его жену, сделав ее, таким образом, косвенной виновницей растраты.
Интересная и остро повернутая тема дана в фильме с достаточной правдивостью и убедительностью. Правда, режиссеры иногда излишне нажимают в сторону наивно-«мозжухинского» психологизма. Но преобладает в фильме все-таки здоровый путь показа «переживаний» через игру с вещами, характерные детали. Здесь молодые режиссеры (Гавронский и Райзман) и оператор (Косматов) обнаружили немало свежей выдумки и вкуса, которых, впрочем, нехватило в «ресторанных» сценах. Характерно, что в последних частях фильма много крепче и ярче: авторы увереннее и свободнее владеют материалом (например, эффектная, явно экспрессионистическая концовка). Сказался и ряд влияний, главным образом советских (Роома, Кулешова).
Хорошо, в общем, слаженный сценарий грешит излишней литературной претенциозностью.
Из четырех основных исполнителей полностью справился со своей ролью Жилинский (пом. губ. прокурора Берсеньев), давший четкий и строгий образ пом. прокурора. Кторов сумел показать только «светский лоск» бывшего человека: в моменты, когда образ усложняется,—он беспомощно манерничает, фальшивит. Женские роли—две жены (Чернов и Попова)—лишены самостоятельной разработки.
К сожалению, слабо использован в фильме забавный ребенок—Сережа- Гец.
В целом—фильма, пожалуй, интереснее и содержательнее большинства «боевиков» наступившего сезона.
ЛЕВ ШАТОВ
АРМЕНКИНО
ОЧЕРЕДНОЙ БОЕВИК
ХАС-ПУШ
ТРАГИЧЕСКАЯ СТРАНИЦА ИЗ ЖИЗНИ ПЕРСИИ
1891 г.
Постан. режис. АМО БЕК-НАЗАРОВА. Оператор Н. Анощенко
К ВЫПУСКУ „ВАРЬЕТЭ
Содержание «Варьетэ» не блещет новизной. Это традиционное убийство из-за ревности уже набило оскомину и на экране и на страницах романов. Перенесение действия в среду цирковых артистов, работающих «смертельный» номер, дает возможность заострить и усилить драматический конфликт,—но и этот прием тоже достаточно затрепан и в литературе и в кинематографии. Разумеется, герои фильмы показаны вне социальной среды. Больше того, они даны далее вне бытовой среды. Быт обобщен, он подан, как символ психических состояний персонажей.
«Варьетэ»—чистая «психологическая драма». «Чувство», «страсть» является здесь единственной пружиной человеческих поступков. Эта фильма—продукт тех упадочных пессимистических настроений, которые отчетливо обозначились в буржуазной культуре послевоенного периода. Бегство от социальной действительности, бегство от бытовых буден в мир «чистых» любовных страстей не помогает—любовный конфликт и здесь разрешается убийством. Характерно, что фильма не использует далее традиционное «искупление вины», раскаяние убийцы и примирение с действительностью.
Возможно, что среди наших кино-зрителей найдутся любители психологических кино-драм, имеющие еще дореволюционный стаж. Они обсмакуют и оценят этот стотысячный вариант любовной трагедии. Но основную массу наших кино-зрителей, конечно, не накормишь подобной психологической кино-стряпней. Этот заграничный шедевр вызовет у них только недоумение.
Более любопытным в этой фильме является попытка найти новые способы передачи психологической напряженности действия. Дюпон использует для этого приемы, обратные тем, которые сейчас утвердились в кинематографии. Он замедляет действие там, где обычно его ускоряют.. Чем напряженнее, острее становится психологичский конфликт, тем медленнее темп, тем статуарнее игра актеров. Характерной в этом отношении является сцена убийства. Киноаппарат почти неподвижен,—съемка производится с немногих постоянных точек. Монтаж дан без перебивок, длинными кусками, темп замедлен до пределов, совершено необычных в современной фильме. Движения Янинтса медленны, лицо- застыло в неподвижную маску.
Все это не ново,—это возврат к дотриффитовским временам в кино. Конечно, «Варьетэнельзя сравнивать с наивными драмами 1910 г. Современная кино-культура сказывается здесь и в изощренной работе оператора, и в отшлифованной системе-движений актеров, и в точном учете воздейственного эффекта каждого кино-приема. Но эти приемы не утверждают своеобразие кинематографического метода, они возвращают нас к
примату театральности в кино. Поэтому, несмотря на кажущуюся новизну, они формально реакционны. Здесь нам нечему учиться. Советская кинематография в своих лучших фильмах уже переросла подобный подход к кино-материалу.
Успех, которым пользовалась «Варьетэ» за границей, во многом безусловно зависел только от того, что режиссер и сценарист верно угадали социальный заказ европейской и американской буржуазии.
ВИТ. ЖЕМЧУЖНЫЙ
„круг“
Фильмы, посвященные вопросам советской морали, строились у нас чрезвычайно упрощенно, на внешней увлекательности материала—фантастического богемно-буржуазного «разложенияв одних случаях («Яд»), сомнительной «постельной» пикантности—в других («Любовь втроем»).
«Круг» (Госвоенкино) представляет собой попытку всерьез подойти к данной теме. Правда, авторы фильмы еще не в силах выйти за пределы узкого круга семейно-половых «проблем», но надо отдать им справедливость, эта тема в фильме тесно сплетена с более значительной темой долга.
Основная коллизия фильмы такова: помощник губернското прокурора должен судить за растрату человека, некогда спасшего ему жизнь, который, вдобавок, «соблазнил» его жену, сделав ее, таким образом, косвенной виновницей растраты.
Интересная и остро повернутая тема дана в фильме с достаточной правдивостью и убедительностью. Правда, режиссеры иногда излишне нажимают в сторону наивно-«мозжухинского» психологизма. Но преобладает в фильме все-таки здоровый путь показа «переживаний» через игру с вещами, характерные детали. Здесь молодые режиссеры (Гавронский и Райзман) и оператор (Косматов) обнаружили немало свежей выдумки и вкуса, которых, впрочем, нехватило в «ресторанных» сценах. Характерно, что в последних частях фильма много крепче и ярче: авторы увереннее и свободнее владеют материалом (например, эффектная, явно экспрессионистическая концовка). Сказался и ряд влияний, главным образом советских (Роома, Кулешова).
Хорошо, в общем, слаженный сценарий грешит излишней литературной претенциозностью.
Из четырех основных исполнителей полностью справился со своей ролью Жилинский (пом. губ. прокурора Берсеньев), давший четкий и строгий образ пом. прокурора. Кторов сумел показать только «светский лоск» бывшего человека: в моменты, когда образ усложняется,—он беспомощно манерничает, фальшивит. Женские роли—две жены (Чернов и Попова)—лишены самостоятельной разработки.
К сожалению, слабо использован в фильме забавный ребенок—Сережа- Гец.
В целом—фильма, пожалуй, интереснее и содержательнее большинства «боевиков» наступившего сезона.
ЛЕВ ШАТОВ
АРМЕНКИНО
ОЧЕРЕДНОЙ БОЕВИК
ХАС-ПУШ
ТРАГИЧЕСКАЯ СТРАНИЦА ИЗ ЖИЗНИ ПЕРСИИ
1891 г.
Постан. режис. АМО БЕК-НАЗАРОВА. Оператор Н. Анощенко