2 

Открытъ пріемъ объявленій 

ЖУРНАЛЪ-КОПѢЙКА. 

No 131 

въ  Журналъ-Копѣйку  на вторую страницу, передъ текстомъ. Цѣна за строку понпарели-1 руб. 75 коп. Съ заказами обращаться въ главную контору  Газеты-Копѣйки , С.-Петербургъ, Невскій пр., 74 6. 

Императоръ-спортсмэнъ. 

Въ сумеркахъ, послѣ жаркаго лѣтняго дня, по большой проселочной ъ дорогѣ отъ торговаго села Марьина къ селу Куминъ-Кутъ катилась парная телѣга. Облака пыли, какъ туманомъ, окутывали ее со всѣхъ сторонъ; колеса всей толщей обода врѣзались въ жирную пыль и сильно затрудняли движеніе, но пара крѣпкихъ и сытыхъ лошадей, блаженствуя въ вечерней прохладѣ послѣ дневного пекла, бойко бѣжала впередъ, мало смущаясь и трудностью пути и даже вѣсомъ своихъ сѣдоковъ-хозяевъ. 

Willy Stower 

Императоръ Вильгельмъ на своей яхтѣ участвовалъ недавно на гонкахъ въ Килѣ. Здѣсь изображенъ моментъ, когда императоръ привѣтствуетъ проходящія мимо него яхты. 

Родители. 

Разсказъ. 

Въ телѣжкѣ сидѣли извѣстный на всю Новороссію богачъ-купецъ Поликарпъ Матвѣевичъ Пискаревъ,-гроомадный мужчина съ рыжей, сѣдѣющей бородой,-и его, не менѣе внушителььная, но моложавая еще супруга Капитолина Васильевна. 

Кучера съ собою Пискаревъ обыкновенно не бралъ, отчасти по соображеніямъ экономіи-не отрывать безъ нужды человѣка отъ работы, а, главнымъ образомъ, потому что, вообще, не любилъ постороннихъ свидѣтелей въ своей жизни и, гдѣ можно было-избѣгалъ ихъ. Лошади же сами отлично знали свое  дѣло , не нуждаясь даже въ управленіи, почему и вожжи попро

сту привязывались къ козламъ. Только при встрѣчахъ хозяину приходилось дотрагиваться до нихъ рукой, на случай необходимости свернуть въ сторону, но теперь, въ горячую рабочую пору, лишній народъ не разъѣзжалъ по дорогамъ, и встрѣчи были крайне рѣдкн. А, впрочемъ, Поликарпъ Матвѣевичъ и не подумалъ бы проявить заботу о какихъ-либо мелкихъ удобствахъ -своихъ или чужихъ. Онъ забылъ въ данную минуту не только о лошадяхъ, дорогѣ и встрѣчахъ, но и о важнѣйшихъ своихъ дѣлахъ- о винокуренномъ заводѣ въ Марьинѣ, куда онъ проѣхалъ прямо со станціи и гдѣ встрѣтила его нарочно выѣхавшая изъ Кумина супруга, о предстоящей ссыпкѣ хлѣба, о пополненіи товаромъ многочисленныхъ лавокъ во многихъ селахъ округи и пр. Темнѣе тучи сидѣлъ онъ на мягкихъ подушкахъ, упираясь бокомъ въ разомлѣвшее тѣло дебелой подруги и зажавъ ладонями многодумную, полысѣвшую уже голову. Въ сердцѣ его было горе, глубокое, казалось, неизживное, а въ головѣ-винные пары,  разведенные  еще въ Марьинѣ и не улетучившіеся до сихъ поръ, за пятнадцать верстъ пути. Онъ никуда не смотрѣлъ и ничего не хотѣлъ видѣть. Забота его состояла только въ томъ, чтобы удерживать на колѣняхъ локти рукъ, поддерживающихъ голову, что, вообще, было ему нелегко, а на ухабахъ въ особенности. 

Капитолина Васильевна имѣла тоже убитый видъ, хотя и не такой безнадежный, какъ у супруга, и если въ настоящее время тоже не интересовалась окружающимъ міромъ, то, главнымъ образомъ, потому что мѣшали этому клубы густой пыли и низко опущенный на глаза, съ предохранительной цѣлью, платокъ. 

Въ такомъ положеніи супруги проѣхали около двухъ часовъ, не обмолвившись ни однимъ словомъ. И это не потому, что между ними,-какъ это всегда почти случалось послѣ общенія Поликарпа Матвѣевича съ Бахусомъ, возникло супружеское неудовольствіе, а просто по тому, что въ груди камнемъ залегло тяжелое горе, острота котораго, впрочемъ, Капитолиной Васильевной была пережита. Зато супругъ ея только теперь, два часа тому назадъ, узналъ въ Марьинѣ, какая страшная бѣда случилась во время его отлучки по дѣламъ въ Ростовъ. 

Стемнѣло уже, и съ необозримыхъ равнинъ, раскинувшихся по сторонамъ дороги и желтѣющихъ золотистыми никами, повѣяло прохладой. Ныль стала улегаться, и дышать было вольнѣе. Капитолина Васильевна