30 

Гассанъ былъ назначенъ главнокомандующимъ арміей, дѣйствовавшей противъ Албаніи. Сначала операціи его были довольно удачны, но потомъ египетская армія была разбита и самъ принцъ попался въ плѣнъ. Утверждаютъ, будто-бы абиссинскій императоръ отпустилъ его, приказавъ предварительно выжечь на его ладоняхъ крестъ, но мы относимъ это извѣстіе къ отдѣлу тѣхъ сенсаціонныхъ слуховъ, которыми такъ богато наше время. Дѣло объясняется гораздо проще: англичане, которые желали отправленія египетскаго континента на помощь султану устроили сначала перемиріе, а потомъ и миръ, еще не ратификованный, между Хедивомъ и императоромъ Абиссиніи и принцъ Гассанъ былъ отпущенъ при началѣ переговоровъ въ качествѣ негоціатора. 

Назначенный вслѣдъ затѣмъ командиромъ египетскихъ войскъ, отправленныхъ въ Турцію, онъ былъ принятъ султаномъ великолѣпно и получилъ въ подарокъ драгоцѣнную саблю. По прибытіи въ армію онъ сталъ интриговать противъ Абдулъ-Керима, недовольный его медленностью. Усилія принца увѣнчались успѣхомъ, но главнокомандующимъ былъ назначенъ не онъ, а Мехмедъ-Али. Новый сердаръ-экремъ, попытавшійся сначала перейти въ паступленіе, былъ принужденъ послѣ сраженія при Церковнѣ, отступить и былъ замѣщенъ Сулейманомъ, который отослалъ египетскія войска содержать гарнизонъ въ Варнѣ, подъ предлогомъ недовольства ихъ дѣйствіями, но въ сущности, вѣроятно, для того, чтобы избавиться отъ принца Гассана, мечтающаго стать во главѣ турецкой арміи. Это распоряженіе такъ раздражило послѣдняго, что онъ грозитъ возвратиться въ Египетъ, между тѣмъ, друзья его интригуютъ въ Константинополѣ и неизвѣстно еще чѣмъ кончится эта распря. 

Принцъ Гассанъ отличается вѣжливостью и любезностью въ обращеніи и не допускаетъ войскъ, состоящихъ подъ его начальствомъ, до тѣхъ жестокостей, которыми прославились арміи Сулеймана и Османа. 

СРАЖЕНІЕ ПОДЪ БАЯЗЕТОМЪ, 

28-го іюня. 

Для освобожденія гарнизона баязетской цитадели, обложенной турецкими войсками и курдами, въ с. Игдырѣ былъ сформированъ отрядъ, подъ начальствомъ генералъ-лейтенанта Тергукасова. 

Въ составъ этого отряда вошли 28 ротъ пѣхоты (крымскаго и ставропольскаго пѣхотныхъ и александропольскаго крѣпостнаго полковъ), 3-й кавказскій стрѣлковый батальонъ, 1-я саперная рота, 20 пѣшихъ орудій (19-й и 38-й артиллерійскихъ бригадъ) и четыре конныхъ орудія (кубанской конно-артиллерійской бригады), четыре эскадрона (18-й драгунскій переяславскій полкъ) и 15 казачьихъ сотенъ (кавказскій, 2-й хоперскій, 2-й сунженскій казачьи полки, сотня екатеринодарскаго и куртинскій полкъ); всего 33 роты, 24 орудія и 19 эскадроновъ и сотенъ. 

Остальныя войска были оставлены на пограничномъ горномъ перевалѣ. 

26-го іюня войска отряда, съ облегченнымъ обозомъ и съ усиленною упряжью, выступили изъ с. Игдыря и къ 7 часамъ вечера, 27-го іюня, подошли къ р. Балыкъ-чай, въ 61/2 верстахъ отъ Баязета, имѣя въ виду, на другой день, съ разсвѣтомъ, продолжать наступленіе къ городу. 

Для наступленія на 28-е іюля было отдано приказаніе, на основаніи котораго двѣ баттареи должны были выдвинуться на указанную позицію и, занявъ оную, открыть огонь по непріятелю, занимавшему г. Баязетъ; два баталіона ставропольскаго и два баталіона крымскаго полковъ, назначенные въ боевыя линіи, слѣдуютъ на флангахъ баттарей; одинъ баталіонъ ставропольскаго и одинъ баталіонъ крымскаго, съ двумя баттареями, образуютъ боевой резервъ. 

Вся кавалерія, съ конною артиллеріею, получила особое назначеніе: она должна была наблюдать за дорогою изъ Діадина, и, въ случаѣ появленія непріятеля съ этой стороны, задерживать его, прикрывая, такимъ образомъ, правый флангъ отряда. 

Войска отряда, построившись на бивакѣ въ боевой порядокъ, двинулись по направленію къ Баязету. По приближеніи нашихъ войскъ на пу

ИЛЛЮСТРИРОВАННАЯ ХРОНИКА ВОЙНЫ. 

шечный выстрѣлъ, непріятель открылъ огонь, обнаруживъ сначала четыре орудія, изъ которыхъ два были расположены на скалѣ, южнѣе старой крѣпости, а два, на площадкѣ надъ турецкимъ кварталомъ города. Судя по полету снарядовъ, можно было заключить, что три орудія были горныя, а одно, надъ старымъ городомъ—6-ти-фунтоваго калибра. Вдали виднѣлись два большихъ непріятельскихъ лагеря, одинъ—выше турецкой части города, а другой — на гребнѣ возвышенности Баязетскаго хребта, восточнѣе дороги въ Ванъ. Оба лагеря, не смотря на рѣшительное наступленіе нашихъ войскъ, не снимались, изъ чего можно было заключить, что непріятель, надѣясь на свое численное превосходство и силу позиціи, былъ увѣренъ въ успѣхѣ и не принималъ никакихъ мѣръ на случай отступленія. 

Выдвинувшись на позицію и расположившись въ полуверстѣ отъ Зангезура, 1-я баттарея 19-й артиллерійской бригады открыла огонь, подъ весьма большими углами возвышенія. При первыхъ выстрѣлахъ нашей артиллеріи, изъ непріятельскихъ окоповъ и лагеря на высотахъ показались массы лѣшихъ людей, которыя начали поспѣшно удаляться за перевалъ главнаго хребта Баязетскихъ горъ; какъ оказалось впослѣдствіи, это были курды, слѣшившіе къ своимъ лошадямъ, пасшимся за переваломъ. 

Одновременно съ открытіемъ огня артиллеріей, пѣхота боевыхъ линій разсыпала стрѣлковъ, которые, переходя отъ закрытія къ закрытію, постепенно приближались къ городу. При этомъ, крымцы имѣли цѣлію занять лѣвую часть города, а ставропольцы — правую его часть. 

Подойдя къ садамъ, наши передовыя части были встрѣчены, изъ сакель и изъ-за стѣнокъ, огнемъ засѣвшихъ въ нихъ турокъ; въ то-же время, стѣны старой крѣпости и всѣ высоты, окружающiя съ трехъ сторонъ г. Баязетъ, начиная отъ высокой Красной горы, у подошвы которой расположена цитадель, покрылись сплошною линіею ружейнаго огня. Огонь непріятеля, благодаря значительной дистанціи и пересѣченной мѣстности, не наносилъ нашимъ войскамъ большаго вреда; тѣмъ не менѣе, положеніе нашихъ стрѣлковъ, по мѣрѣ ихъ приближенія къ турецкимъ позиціямъ, становилось затруднительнымъ. При этомъ, большую услугу наступающимъ войскамъ нашимъ оказалъ храбрый гарнизонъ цитадели, который, о старой крѣпости и по внутренности дворовъ и сакель мѣткій и сильный огонь, много способствовалъ очищенію этихъ пунктовъ непріятелемъ и занятію ихъ нашими войсками. Въ тѣхъ-же домахъ, которые были внѣ огня съ цитадели, непріятель защищался весьма упорно, причемъ приходилось выбивать его оттуда штыками. 

Пройдя, такимъ образомъ, часть города, крымцы, занимавшіе лѣвый флангъ боевой линіи, достигли съ одной стороны отвѣсной скалы, вершина которой быля занята непріятельскою баттареею, а съ другой-обрывистой высоты, на которой расположена старая крѣпость, и другой крутой высоты, на которой была расположена вторая баттарея непріятеля. Доступы къ послѣднимъ шли по узкимъ тропинкамъ, подъ стѣнами старой крѣпости, еще занятой непріятелемъ. 

Въ то-же время, правая часть боеваго порядка-ставропольцы, обходившіе цитадель съ западной стороны, подъ огнемъ турокъ съ Красной горы и съ баттареи, стоявшей на перевалѣ баязетскаго кряжа, у Ванской дороги-съ выходомъ на площадку, попали подъ фронтальный огонь турокъ, занимавшихъ зданія стараго города (южнѣе цитадели и у подошвы крѣпостной горы) и старую крѣпость. Поражаемыя выстрѣлами хорото укрытаго непріятеля, наши передовыя части находились въ трудномъ положеніи. 

Въ это время начальникъ штаба отряда, генеральнаго штаба полковникъ Филипповъ, находившійся въ передовыхъ частяхъ боевой линіи, обнаружилъ, что скалистый гребень, командующій всѣми непріятельскими укрѣпленіями, не только не былъ занятъ турками, но даже вовсе не наблюдался ими. Полковникъ Филипповъ тотчасъ-же доложилъ объ этомъ начальнику отряда, который немедленно приказалъ двумъ ротамъ (2-й и 4-й) 3-го стрѣлковаго кавказскаго баталіона и двумъ спьшеннымъ сотнямъ 2-го хоперскаго полка двинуться и занять позицію по указанію полковника Филиппова. 

Между тѣмъ, почти одновременно съ открытіемъ огня нашей артиллеріи и съ приближеніемъ 

No 54. 

нашего резерва къ Зангезуру, съ высоты баязетскаго хребта, около ванской дороги, начали показываться густыя непріятельскія колонны, а на самомъ перевалѣ была выставлена баттарея, которая открыла огонь сначала по нашему резерву, а послѣ перемѣщенія его-по артиллеріи. Выстрѣлы непріятеля отличались большою мѣткостью, не смотря на большое разстояніе (болѣе пяти верстъ); но при этомъ, пущенные съ большой высоты, они глубоко зарывались въ землю и разрывомъ не наносили никакого вреда. 

Затѣмъ, непріятельскія колонны лѣваго фланга, въ составѣ около четырехъ баталіоновъ, направляясь къ западу, начали медленно спускаться съ высоты хребта, противъ праваго фланга нашего расположенія. Тогда начальникъ пѣхоты отряда, генералъ-маіоръ Броневскій, выдвинулъ изъ резерва 3-й баталіонъ крымскаго и 1-й баталіонъ ставропольскаго полковъ, подкрѣпилъ ихъ, затѣмъ, еще двумя ротами крымскаго полка, и приказалъ этимъ войскамъ, занявъ удобную позицію на высотахъ, удерживать непріятеля. Войска эти, поднявшись на уступы горъ, заняли позицію, примыкая правымъ флангомъ къ с. Майраманъ. По сбликеніи обоихъ противниковъ на ружейный выстрѣлъ, между ними завязалась живая перестрѣлка, которую непріятель усилилъ огнемъ своей артиллеріи, расположенной на высотѣ къ югу отъ стараго города и на горномъ хребтѣ близь ванской дороги; но всѣ снаряды ложились за цѣпью и не наносили намъ вреда. Въ то время, какъ наши стрѣлки пользовались мѣстными укрытіями, непріятель наступалъ въ густыхъ колоннахъ, подъ мѣткимъ огнемъ нашихъ стрѣлковъ, при этомъ, своими цѣпями онъ старался охватить нотъ правый флангъ. 

Командиръ 3-го батальона, маіоръ Гуровъ, видя намѣреніе непріятеля, и не имѣя возможности прямо противодѣйствовать его обходному движенію, загнулъ подъ угломъ свой правый флангъ, и въ тоже время послалъ донесеніе генералъ-маіору Броневскому, съ просьбою о подкрѣпленіи. Но въ тоже самое время было получено донесеніе о появленіи непріятеля въ большихъ силахъ со стороны Діадина, а потому начальникъ отряда приказалъ начальнику кавалеріи, генералъ-маіору князю Амилохварову, со всею кавалеріею, конною баттареею и съ двумя ротами 3-го кавказскаго стрѣлковаго батальона, занять позицію на одномъ изъ сѣверныхъ контрфорсовъ Баязетскаго хребта, на дорогѣ изъ Діадина въ Баязетъ, и удерживать наступленіе непріятеля, впредь до приказанія, причемъ имѣлось въ виду освобожденіе нашего гарнизона баязетской цитадели. 

Въ это-же самое время, непріятельскія войска, спускавшіяся съ Баязетскаго хребта, по дорогѣ изъ Вана, противъ нашего праваго фланга, понеся значительныя потери отъ огня нашихъ стрѣлковъ, начали отступать снова въ горы. Вслѣдствіе этого, начальникъ отряда послалъ приказаніе маіору Гурову примкнуть къ отряду князя Амилохварова, и образовать лѣвый флангъ его боеваго расположенія. 

Между тѣмъ, турки, занимавшіе высоты съ востока и съ юга г. Баязета, пользуясь своими крѣпкими позиціями, продолжали упорно держаться, не смотря на сильный огонь нашихъ войскъ, занимавшихъ цитадель, и нашей артиллеріи, стоявшей у Зангезура. Турки поддерживали мѣткій огонь со своихъ баттарей, расположенныхъ на высотахъ, причемъ нѣсколько ротъ пѣхоты, занимавшихъ старую крѣпость, находящуюся въ 450 шагахъ отъ цитадели, обстрѣливали единственный выходъ изъ оной, препятствуя выйти изъ цитадели находившемуся тамъ нашему гарнизону. Вслѣдствіе этого, были выдвинуты сначала одно, а затѣмъ еще два орудія для дѣйствія противъ старой крѣпости. Орудія эти, открывшія огонь, съ разстоянія въ 600 саженъ, картечными гранатами, заставили непріятеля очистить его позиціи и укрыться въ пещерахъ скалы, къ которой примыкаетъ старая крѣпость. Вслѣдъ затѣмъ, часть нашего гарнизона цитадели вышла изъ оной и, соединившись со стрѣлками и съ частью цѣпи крымцевъ, захватили въ плѣнъ около 80 турокъ, не успѣвшихъ спастись бѣгствомъ. 

Около 41/2 часовъ пополудни на вершинѣ скалистаго восточнаго хребта начали появляться стрѣлки 2-й роты 3-го кавказскаго батальона и сотни хоперскаго полка, посланныя туда еще