онъ осваивалъ учащихся „съ здравымъ воззрѣніемъ на многое, что чаще всего представляется въ ложномъ освѣщеніи воспитанникамъ извѣстнаго возраста,“ то онъ, въ зависимости отъ личной оцѣнки положенія, можетъ только говорить ученикамъ, что самодержавіе подлежитъ упраздненію черезъ 10, 20, 50, 100 лѣтъ. Онъ можетъ говорить ученикамъ то, что думали до самого послѣдняго времени люди умѣреннаго направленія, и нѣкоторые думаютъ еще и теперь, что прогрессъ культуры неизбѣжно повалитъ самодержавіе гораздо скорѣе безъ всякихъ агитацій, демонстрацій и революцій, а что революціонная борьба, задерживая культурный прогрессъ и грозя большинству общества ужасами революціи, можетъ быть только на руку самодержавному правительству и его революціоннымъ повадкамъ. Сомнѣваюсь, чтобы Ваше Высокопревосходительство похвалили учителя за такую защиту самодержавія, а если даже Вы и похвалите, то г. фонъ-Плеве покажетъ и ему, и Вамъ такую культуру, что Ваши понятіи о взаимодѣйствіи культуры и самомодержавія потерпятъ нѣкоторую эволюцію. Кто же останется у насъ съ Вами для борьбы съ признаваемымъ Вами самимъ и оповѣщаемымъ на всю Россію явленіемъ, „что среди учениковъ старшаго возраста ведется въ широкихъ размѣрахъ противоправительственная пропаганда 1, порождающая не мало жертвъ столь же безразсуднаго, сколь преступнаго движенія?“ Повидимому. останутся только немногіе искренніе приверженцы трехэтажнаго символа „самодержавія, православія и народности“, которые, подкрѣпленные еще новѣйшимъ глубокомысленнымъ теоретикомъ этого символа — то же бывшимъ профессоромъ, а нынѣ попечителемъ Московскаго учебнаго округа Некрасовымъ — вѣрятъ въ то, что идеальнореальная конкретная благотворная національная свобода русская почище будетъ свободы англійской. 2 Ваше Высокопревосходительство, вѣроятно, не меньше меня не сомнѣваетесь въ особой многочисленности этого уклоненія отъ общаго типа homo sapiens среди интеллигентныхъ людей, по главная бѣда въ томъ, что и эти малочисленные и убѣжденные поборники самодержавія безсильны передъ общимъ врагомъ — департаментомъ полиціи. Послѣдній безжалостно убиваетъ всякій кредитъ своихъ союзниковъ тѣмъ непреложнымъ фактомъ, что оспариваніе ихъ символа неизбѣжно влечетъ за собой кутузку. И представьте: никакъ не убѣдишь молодежь при наличности такихъ условій, что можно быть честнымъ человѣкомъ и стоять за самодержавіе.
Сомнѣваюсь, чтобы Ваше Высокопревосходительство, а съ Вами всѣ, кто сколько-нибудь знакомъ съ дѣломъ, признали сдѣланный мною очеркъ положенія преувеличеннымъ. 3
Представимъ себѣ теперь директора средняго учебнаго заведенія, глубоко убѣжденнаго въ томъ, что надо принимать всѣ разумныя, честныя и дѣйствительныя мѣры противъ увлеченія молодежи активной, революціонной дѣятельностью, Директоръ этотъ, если онъ достаточно умный и образованный человѣкъ, долженъ, конечно, отчетливо понимать всю привлекательность для людей извѣстнаго возраста боевой революціонной или даже просто либеральной программы. Онъ знаетъ, что въ настоящій моментъ увлеченіе освободительными во всѣхъ ихъ оттѣнкахъ идеями есть необходимая стадія развитія каждаго порядочнаго юноши, и въ его глазахъ, въ глазахъ убѣжденнаго постепеновца, задача школы, между прочимъ, состоитъ въ томъ, чтобы дать перегорѣть зажигающемуся въ душѣ юноши пламени и помочь кристаллизаціи его нравственныхъ, соціальныхъ и политическихъ взглядовъ. Процессъ горѣнія только что начинается, и до кристаллизаціи, очевидно, еще очень далеко: для того и другого процесса нужно время, и разумный педагогъ не можетъ претендовать на то, чтобы овладѣть душою молодого человѣка и властно заставить его по убѣжденію придерживаться той программы, которая у него, у педагога, сложилась. Единственное, что онъ можетъ, это умѣлою рукою вносить свой духовный вкладъ въ міросозерцаніе юноши, слагающееся изъ массы факторовъ, изъ которыхъ онъ и школа представляютъ только одинъ. Чѣмъ лучше это педагогъ понимаетъ и чѣмъ спокойнѣе и терпѣливѣе онъ относится къ бурнымъ процессамъ развитія юноши, тѣмъ болѣе можно надѣяться, что его руководство, что его трезвый и критическій взглядъ на вещи сдѣлаютъ свое дѣло и въ свое время, рано или поздно, окажутъ свое вліяніе. Посмотримъ, однако, какъ эти соображенія, которымъ и Ваше Высокопревос
1 Справедливость и христіанское смиреніе должно было бы заставить Васъ сказать „изъ нихъ же первый есмь азъ“.
2 Читатель, который подумаетъ, что я пишу эти строки въ состояніи delirium tremens, благоволитъ обратиться къ первоисточнику — книгѣ г. Некрасова, „Философія и логика науки о массовыхъ проявленіяхъ человѣческой дѣятельности“.
3 Молодежь, какъ извѣстно, очень прямолинейна и наивна: эпитетъ „подлецъ“ для нея ничего не стоитъ. Любопытно, насколько мое наблюденіе не односторонне. Я вывелъ такое заключеніе изъ наблюденія за интеллигентной молодежью: если она кого уважаетъ (т. е. она не въ смыслѣ массы, а единицы), то совершенно убѣждена, что это врагъ самодержавія, хотя бы онъ категорически говорилъ и подкрѣплялъ аргументами, почему онъ считаетъ эту форму въ настоящее время необходимой. Допустить, что уважаемый человѣкъ говоритъ неискренно, молодежь можетъ, но, чтобы онъ въ самомъ дѣлѣ признавалъ терпимость самодержавія, этого она не можетъ никоимъ образомъ.
ходительство не откажете, вѣроятно, въ нѣкоторой обоснованности, сталкиваются съ современной русской дѣйствительностью.
Среди учениковъ старшихъ классовъ появилась антиправительственная пропаганда. Образовалась группа товарищей, которые собираются поочередно другъ у друга для обсужденія общественныхъ и политическихъ вопросовъ и для чтенія запрещенныхъ изданій. Появляются неизбѣжныя „Освобожденіе“ и даже „Заря“ и „Искра“ и т. д. Допустимъ, что мой гипотетическій директоръ-постепеновецъ настолько пріобрѣлъ довѣрія учениковъ, что изъ „бесѣдъ“ съ ними заключитъ о существованіи „преступной“ пропаганды, убѣдится, что нѣкоторые увлечены самыми крайними взглядами и, по свойству своего темперамента, могутъ отдаться активной революціонной дѣятельности. Что ему дѣлать ? Онъ поступаетъ слѣдующимъ образомъ и, очевидно, поступить иначе онъ не можетъ: объясняетъ ученикамъ, что извѣстный образъ дѣйствій влечетъ за собой привлеченіе къ дознанію по той знаменитой статьѣ, въ которой говорится о принадлежности къ тайному сообществу, имѣющему цѣлью, хотя бы и въ отдаленномъ будущемъ, ниспроверженіе существующаго порядка. Этимъ „бесѣды“ и кончаются, потому что, если онѣ будутъ продолжаться, то директоръ самъ окажется принадлежащимъ къ преступному сообществу. Я предположилъ, что директоръ узналъ отъ учениковъ то, чего ему знать не слѣдуетъ, и это, конечно, предположеніе фантастическое, такъ какъ директоровъ, находящихся въ такихъ отношеніяхъ съ учениками, существовать не можетъ. Вотъ, однако, другой варіантъ : усердный помощникъ класснаго наставника конфисковалъ у ученика А., съ которымъ директоръ неоднократно велъ душеспасительныя бесѣды, запрещенное изданіе. Директоръ долженъ исключить ученика и передать его съ поличнымъ жандармской власти. Если онъ ограничится первымъ, то получитъ, въ самомъ лучшемъ случаѣ, нахлобучку отъ губернатора, а, при повтореніи столь легкомысленныхъ поступковъ, и отставку. Позвольте спросить, Ваше Высокопревосходительство, въ правѣ ли я при подобныхъ условіяхъ сказать, что предписывать Вашимъ подчиненнымъ веденіе бесѣдъ, затрагивающихъ общіе вопросы, есть возмутительный цинизмъ.
Наша средняя школа, при существующемъ полицейскомъ режимѣ, можетъ только воспитывать враговъ существующаго порядка, и мой гипотетическій директоръ - постепеновецъ долженъ серьезно призадуматься, не принадлежитъ ли его постепеновщина къ числу утопій, безжалостно разрушаемыхъ прежде всего самимъ же правительствомъ, преслѣдующимъ изумительную по своей неисполнимости задачу: править страной пріемами, идущими вразрѣзъ всему, что есть въ странѣ разумнаго и честнаго. Положеніе постепеновца трагическое. Повидимому, ему надо уходить со сцены, уступивъ мѣсто боевымъ силамъ — съ одной стороны, одѣтымъ въ форму различныхъ вѣдомствъ чипамъ департамента полиціи, съ другой, революціоннымъ партіямъ различныхъ оттѣнковъ —, или переходить въ одинъ изъ этихъ противоположныхъ лагерей. Какъ Вы думаете, Ваше Высокопревосходительство, куда пойдутъ честные и сильные духомъ люди? С.-Петербугъ, 22 августа 1903 г.
Заслуженный отставной педагогъ.
Отъ редакціи. Плоды циркуляра уже сказываются, какъ объ этомъ свидѣтельствуетъ, напримѣръ, печатаемая ниже корреспонденція изъ Самары. Далѣе, изъ одного расположеннаго близъ Петербурга города намъ сообщаютъ, что тамъ среди ретивыхъ педагоговъ для выполненія циркуляра г. Зенгера образовался своего рода „комитетъ общественнаго спасенія“, уже заявившій себя цѣлымъ рядомъ скверныхъ и глупыхъ придирокъ къ воспитанникамъ среднихъ учебныхъ заведеній ; эти придирки создаютъ почву для скандаловъ и обостряютъ отношенія между учащимися и учащими. Порядочные педагоги въ комитетѣ, конечно, не участвуютъ.
Дѣло
о пропагандѣ среди военныхъ. 1
II. Рѣчь Батуриной.
По условіямъ моей частной жизни (мои два брата были офицеры), я близко стояла къ военной средѣ и имѣла возможность наблюдать ея правы и обычаи, жизнь солдатъ и офицеровъ. И такъ много было въ солдатской жизни яркаго и характернаго, что невольно останавливало на себѣ мое вниманіе еще тогда, когда я не умѣла разбираться въ томъ, что видѣла, и давать всему надлежащую оцѣнку. Поэтому я вначалѣ наблюдала жизнь солдата въ видѣ отдѣльныхъ, не имѣющихъ между собою связи фактовъ; такъ, напр., видя грубое обращеніе офицера съ солдатами, игнорированіе въ солдатѣ человѣка, я думала, что это яв
1 Ср. № 4 (28) „Освобожденія“.
Сомнѣваюсь, чтобы Ваше Высокопревосходительство, а съ Вами всѣ, кто сколько-нибудь знакомъ съ дѣломъ, признали сдѣланный мною очеркъ положенія преувеличеннымъ. 3
Представимъ себѣ теперь директора средняго учебнаго заведенія, глубоко убѣжденнаго въ томъ, что надо принимать всѣ разумныя, честныя и дѣйствительныя мѣры противъ увлеченія молодежи активной, революціонной дѣятельностью, Директоръ этотъ, если онъ достаточно умный и образованный человѣкъ, долженъ, конечно, отчетливо понимать всю привлекательность для людей извѣстнаго возраста боевой революціонной или даже просто либеральной программы. Онъ знаетъ, что въ настоящій моментъ увлеченіе освободительными во всѣхъ ихъ оттѣнкахъ идеями есть необходимая стадія развитія каждаго порядочнаго юноши, и въ его глазахъ, въ глазахъ убѣжденнаго постепеновца, задача школы, между прочимъ, состоитъ въ томъ, чтобы дать перегорѣть зажигающемуся въ душѣ юноши пламени и помочь кристаллизаціи его нравственныхъ, соціальныхъ и политическихъ взглядовъ. Процессъ горѣнія только что начинается, и до кристаллизаціи, очевидно, еще очень далеко: для того и другого процесса нужно время, и разумный педагогъ не можетъ претендовать на то, чтобы овладѣть душою молодого человѣка и властно заставить его по убѣжденію придерживаться той программы, которая у него, у педагога, сложилась. Единственное, что онъ можетъ, это умѣлою рукою вносить свой духовный вкладъ въ міросозерцаніе юноши, слагающееся изъ массы факторовъ, изъ которыхъ онъ и школа представляютъ только одинъ. Чѣмъ лучше это педагогъ понимаетъ и чѣмъ спокойнѣе и терпѣливѣе онъ относится къ бурнымъ процессамъ развитія юноши, тѣмъ болѣе можно надѣяться, что его руководство, что его трезвый и критическій взглядъ на вещи сдѣлаютъ свое дѣло и въ свое время, рано или поздно, окажутъ свое вліяніе. Посмотримъ, однако, какъ эти соображенія, которымъ и Ваше Высокопревос
1 Справедливость и христіанское смиреніе должно было бы заставить Васъ сказать „изъ нихъ же первый есмь азъ“.
2 Читатель, который подумаетъ, что я пишу эти строки въ состояніи delirium tremens, благоволитъ обратиться къ первоисточнику — книгѣ г. Некрасова, „Философія и логика науки о массовыхъ проявленіяхъ человѣческой дѣятельности“.
3 Молодежь, какъ извѣстно, очень прямолинейна и наивна: эпитетъ „подлецъ“ для нея ничего не стоитъ. Любопытно, насколько мое наблюденіе не односторонне. Я вывелъ такое заключеніе изъ наблюденія за интеллигентной молодежью: если она кого уважаетъ (т. е. она не въ смыслѣ массы, а единицы), то совершенно убѣждена, что это врагъ самодержавія, хотя бы онъ категорически говорилъ и подкрѣплялъ аргументами, почему онъ считаетъ эту форму въ настоящее время необходимой. Допустить, что уважаемый человѣкъ говоритъ неискренно, молодежь можетъ, но, чтобы онъ въ самомъ дѣлѣ признавалъ терпимость самодержавія, этого она не можетъ никоимъ образомъ.
ходительство не откажете, вѣроятно, въ нѣкоторой обоснованности, сталкиваются съ современной русской дѣйствительностью.
Среди учениковъ старшихъ классовъ появилась антиправительственная пропаганда. Образовалась группа товарищей, которые собираются поочередно другъ у друга для обсужденія общественныхъ и политическихъ вопросовъ и для чтенія запрещенныхъ изданій. Появляются неизбѣжныя „Освобожденіе“ и даже „Заря“ и „Искра“ и т. д. Допустимъ, что мой гипотетическій директоръ-постепеновецъ настолько пріобрѣлъ довѣрія учениковъ, что изъ „бесѣдъ“ съ ними заключитъ о существованіи „преступной“ пропаганды, убѣдится, что нѣкоторые увлечены самыми крайними взглядами и, по свойству своего темперамента, могутъ отдаться активной революціонной дѣятельности. Что ему дѣлать ? Онъ поступаетъ слѣдующимъ образомъ и, очевидно, поступить иначе онъ не можетъ: объясняетъ ученикамъ, что извѣстный образъ дѣйствій влечетъ за собой привлеченіе къ дознанію по той знаменитой статьѣ, въ которой говорится о принадлежности къ тайному сообществу, имѣющему цѣлью, хотя бы и въ отдаленномъ будущемъ, ниспроверженіе существующаго порядка. Этимъ „бесѣды“ и кончаются, потому что, если онѣ будутъ продолжаться, то директоръ самъ окажется принадлежащимъ къ преступному сообществу. Я предположилъ, что директоръ узналъ отъ учениковъ то, чего ему знать не слѣдуетъ, и это, конечно, предположеніе фантастическое, такъ какъ директоровъ, находящихся въ такихъ отношеніяхъ съ учениками, существовать не можетъ. Вотъ, однако, другой варіантъ : усердный помощникъ класснаго наставника конфисковалъ у ученика А., съ которымъ директоръ неоднократно велъ душеспасительныя бесѣды, запрещенное изданіе. Директоръ долженъ исключить ученика и передать его съ поличнымъ жандармской власти. Если онъ ограничится первымъ, то получитъ, въ самомъ лучшемъ случаѣ, нахлобучку отъ губернатора, а, при повтореніи столь легкомысленныхъ поступковъ, и отставку. Позвольте спросить, Ваше Высокопревосходительство, въ правѣ ли я при подобныхъ условіяхъ сказать, что предписывать Вашимъ подчиненнымъ веденіе бесѣдъ, затрагивающихъ общіе вопросы, есть возмутительный цинизмъ.
Наша средняя школа, при существующемъ полицейскомъ режимѣ, можетъ только воспитывать враговъ существующаго порядка, и мой гипотетическій директоръ - постепеновецъ долженъ серьезно призадуматься, не принадлежитъ ли его постепеновщина къ числу утопій, безжалостно разрушаемыхъ прежде всего самимъ же правительствомъ, преслѣдующимъ изумительную по своей неисполнимости задачу: править страной пріемами, идущими вразрѣзъ всему, что есть въ странѣ разумнаго и честнаго. Положеніе постепеновца трагическое. Повидимому, ему надо уходить со сцены, уступивъ мѣсто боевымъ силамъ — съ одной стороны, одѣтымъ въ форму различныхъ вѣдомствъ чипамъ департамента полиціи, съ другой, революціоннымъ партіямъ различныхъ оттѣнковъ —, или переходить въ одинъ изъ этихъ противоположныхъ лагерей. Какъ Вы думаете, Ваше Высокопревосходительство, куда пойдутъ честные и сильные духомъ люди? С.-Петербугъ, 22 августа 1903 г.
Заслуженный отставной педагогъ.
Отъ редакціи. Плоды циркуляра уже сказываются, какъ объ этомъ свидѣтельствуетъ, напримѣръ, печатаемая ниже корреспонденція изъ Самары. Далѣе, изъ одного расположеннаго близъ Петербурга города намъ сообщаютъ, что тамъ среди ретивыхъ педагоговъ для выполненія циркуляра г. Зенгера образовался своего рода „комитетъ общественнаго спасенія“, уже заявившій себя цѣлымъ рядомъ скверныхъ и глупыхъ придирокъ къ воспитанникамъ среднихъ учебныхъ заведеній ; эти придирки создаютъ почву для скандаловъ и обостряютъ отношенія между учащимися и учащими. Порядочные педагоги въ комитетѣ, конечно, не участвуютъ.
Дѣло
о пропагандѣ среди военныхъ. 1
II. Рѣчь Батуриной.
По условіямъ моей частной жизни (мои два брата были офицеры), я близко стояла къ военной средѣ и имѣла возможность наблюдать ея правы и обычаи, жизнь солдатъ и офицеровъ. И такъ много было въ солдатской жизни яркаго и характернаго, что невольно останавливало на себѣ мое вниманіе еще тогда, когда я не умѣла разбираться въ томъ, что видѣла, и давать всему надлежащую оцѣнку. Поэтому я вначалѣ наблюдала жизнь солдата въ видѣ отдѣльныхъ, не имѣющихъ между собою связи фактовъ; такъ, напр., видя грубое обращеніе офицера съ солдатами, игнорированіе въ солдатѣ человѣка, я думала, что это яв
1 Ср. № 4 (28) „Освобожденія“.