ведетъ и направляетъ. Можно ли быть одному человѣку, даже съ самыми блестящими умственными и физическими данными, дѣйствительнымъ хозяиномъ страны съ 130 милліонами населенія и съ такими размѣрами и разнообразными условіями, какія имѣются въ Россіи? Разумѣется, нѣтъ. Полагаемъ, что, явись теперь даже такой геніальный монархъ, какъ Петръ Великій, его геній раньше всего выразился бы въ пониманіи положенія вещей, и онъ смѣло и бодро приступилъ бы, сумѣвъ выбрать себѣ достойныхъ помощниковъ, къ реформѣ государственнаго строя, сообразуясь съ національнымъ ростомъ страны.
Мы не станемъ здѣсь разбирать положеніе вещей съ точки зрѣнія теоріи государственнаго права или рисовать полную картину современнаго управленія Россіей. Начиная съ 1-го номера, „Освобожденіе“ только этимъ и занимается, и почти на каждой его страницѣ доказывается, что самодержавія у насъ собственно нѣтъ, а вмѣсто него есть самодержавная бюрократія, бюрократическая анархія, временные дуумвираты и тріумвираты болѣе сильныхъ министровъ и эгоистическое, близорукое и не всегда добросовѣстное средостѣніе.
Мы намѣрены задаться здѣсь болѣе узкой цѣлью, а именно указать на невозможное положеніе самого Государя въ теперешнемъ строѣ, а потому и будемъ иллюстрировать наши положенія рядомъ фактовъ, на первый взглядъ могущихъ казаться незначительными, но въ своей совокупности помогающихъ освѣтить дѣло съ той стороны, которая, насколько намъ извѣстно, еще не затрагивалась на страницахъ „Освобожденія“. А при такомъ сложномъ дѣлѣ, какъ освобожденіе Россіи, нужно всестороннее освѣщеніе вопроса, нужно выясненіе всѣхъ наличныхъ условій и всѣхъ реальныхъ силъ существующаго строя.
До царя не доходятъ и не могутъ доходить правда и голосъ народа, и онъ не знаетъ и не можетъ знать своего народа и его нуждъ. Онъ имѣетъ дѣло лишь съ псевдонародными кликами, византійскими адресами, подцензурной прессой и односторонними всеподданнѣйшими докладами и отчетами. На поляхъ послѣднихъ онъ кладетъ подсказанныя ему резолюціи или дѣлаетъ свои лаконическія замѣтки, которыя иногда, когда онѣ выгодны министрамъ, публикуются ко всеобщему свѣдѣнію. Кромѣ того, ему приходится санкціонировать своимъ именемъ массу бумагъ, которыя по закону должны доходить до самодержца.
Не зная ни дѣла, ни страны, ни людей, онъ не можетъ имѣть ни по одному вопросу своего собственнаго мнѣнія, и потому ему чаще всего приходится соглашаться съ докладчикомъ. Когда же на его благовоззрѣніе подносятся противоположныя мнѣнія, то начинаются безконечныя и мучительныя колебанія, изъ которыхъ какъ-нибудь да надо выйти и въ которыхъ онъ, какъ человѣкъ, безконечно жалокъ. На этой почвѣ Государю нерѣдко приходилось обѣщать одно и дѣлать другое, съ очевиднымъ сознаніемъ невозможности такихъ поступковъ, стоившимъ ему иногда даже слезъ. Отсюда происходятъ тѣ серьезныя противорѣчія между нѣкоторыми обнародованными предначертаніями и ихъ исполненіемъ, противорѣчія, которыя не могутъ не раздражать націи. Упомянемъ хотя бы о возвѣщенномъ сердечномъ попеченіи объ учащихся и о привлеченіи родителей къ школьному дѣлу, а на дѣлѣ получаются какіе-то интернаты, полицейскіе циркуляры Зенгера, отдаваніе студентовъ въ солдаты, прекращенное лишь вслѣдствіе фіаско этой мѣры, и, въ концѣ концовъ, полное разстройство народнаго образованія во всѣхъ трехъ его видахъ: низшемъ, среднемъ и высшемъ. Наряду съ возвѣщенной вѣротерпимостью вводятся ограничительныя правила о крещеніи дѣтей отъ браковъ съ уніатами. Наряду со словами о постоянномъ попеченіи о благѣ населенія идетъ запрещеніе частной благотворительности во время голодовокъ; несправедливое взысканіе 800000 рублей въ пользу пострадавшихъ отъ аграрныхъ безпорядковъ помѣщиковъ по круговой порукѣ, т. е. и съ тѣхъ, которые не принимали участія въ безпорядкахъ; или, напримѣръ, надѣлавшій на всемъ юго-западѣ много шуму случай съ Балашевскимъ процессомъ, когда Государь, вопреки всѣмъ судебнымъ инстанціямъ, до сената включительно, велѣлъ отобрать отъ крестьянъ участокъ земли въ пользу богатаго помѣщика. На почвѣ этихъ разногласій между словами Государя и дѣйствіями возникали слухи и даже увѣренность у его подданныхъ, что его волей завладѣвалъ то одинъ изъ министровъ, то вел. кн. Сергѣй Александровичъ, то кн. Мещерскій, то даже какой-то заграничный шарлатанъ.
Постараемся показать на нѣкоторыхъ примѣрахъ, какъ Государь все менѣе и менѣе можетъ непосредственно самъ вникать
настроеніе среды, которая только теперь начинаетъ жить сознательной національнополитической жизнью, и мнѣнія этихъ круговъ могутъ въ русской періодической печати найти пріютъ только на страницахъ „Освобожденія“, стремящагося созг дать духовное и практическое объединеніе всѣхъ силъ, борющихся за коренное политическое преобразованіе Россіи. Чрезвычайно характерно, что печатаемая нами статья, являющаяся по существу обращеніемъ къ монарху, направляется по его адресу не черезъ канцелярію прошеній, на Высочайшее имя приносимыхъ, а черезъ свободную русскую прессу. Это очень цѣнно, ибо значитъ, что авторъ и его единомышленникъ апеллируютъ не только къ монарху, но и къ націи, которая такимъ образомъ признается ими вершителемъ своихъ судебъ. Ред. „Осв.“
въ дъла, чтооы основательно и самостоятельно въ нихъ разоираться.
Раньше Финляндія могла прямо обращаться къ Государю, какъ къ своему великому князю, чрезъ статсъ-секретаря, назначавшагося изъ финляндцевъ. Теперь статсъ-секретаріатъ изображаетъ изъ себя цѣлую канцелярію изъ русскихъ чиновниковъ, во главѣ которой стоитъ русскій министръ внутреннихъ дѣлъ. И примѣръ Финляндіи является особенно поучительнымъ для тѣхъ приверженцевъ славянофильскихъ иллюзій, которые думаютъ, что самодержецъ явится носителемъ высшей правды, разъ нужды народа будутъ заявляться непосредственно народными представителями, и голосъ народа будетъ доходить до царя. Вѣдь, въ Финляндіи все это было, и тѣмъ не менѣе постоянное нашептываніе бюрократическаго средостѣнія взяло верхъ.
Единственнымъ учрежденіемъ, гдѣ de jure всякій русскій гражданинъ можетъ обратиться непосредственно къ Государю, — это канцелярія прошеній, на Высочайшее имя приносимыхъ. Но и она, несмотря на отсутствіе какихъ бы то ни было властолюбивыхъ поползновеній у лицъ ею завѣдующихъ, не могла не обратиться, въ силу самого положенія вещей, въ бюрократическую канцелярію, которая значительное количество дѣлъ рѣшаетъ самостоятельно, не доводя даже до свѣдѣнія Государя.1
Еще менѣе, чѣмъ съ дѣлами, можетъ самодержецъ непосредственно знакомиться съ своимъ народомъ. Для этого нужны болѣе патріархальные нравы и болѣе взаимнаго довѣрія, чѣмъ въ нашемъ полицейско - бюрократическомъ строѣ. Къ тому же надо принять во вниманіе размѣры Госсіи и численность ея населенія. И если князь Кіевскій, радуясь вмѣстѣ съ своимъ народомъ, могъ выкатывать ему бочки съ медомъ и зеленымъ виномъ, то при Николаѣ II получается Ходынка. Впрочемъ, здѣсь виновато было не столько многолюдство, сколько плохая организація полиціи, спеціализировавшейся у насъ исключительно на такъ называемыхъ политическихъ функціяхъ, и то обстоятельство, что къ устройству народнаго праздника были привлечены исключительно чиновники съ ихъ междувѣдомственными препирательствами. На той же коронаціи царь вышелъ въ коронѣ на большую терассу кремлевскаго дворца, обращенную къ Замоскворѣчью и кланялся пустой площади, такъ какъ народа пущено не было. Да и на соборной площади стоялъ собственно не народъ, а охранные статисты. Вообще, царь не видитъ своего народа, и народъ его не видитъ. Такъ и этой весной во время гулянія царя по кремлевскимъ стѣнамъ его привѣтствовала охранная толпа. Тамбовскій губернаторъ обратился къ уѣзднымъ предводителямъ съ просьбой прислать въ охрану во время путешествія царя въ Саровскую пустынь непремѣнно и женщинъ, очевидно, для большей естественности толпы. Во время курскихъ маневровъ всѣ пріѣхавшіе съ царемъ обратили вниманіе на пустоту деревень и курскихъ улицъ, которая явилась послѣдствіемъ цѣлой серіи насмѣшившихъ всѣхъ разноцвѣтныхъ билетовъ, которыми отличилась переусердствовавшая мѣстная администрація.
Кстати о курскихъ маневрахъ. Не можемъ удержаться отъ того, чтобы не привести одну картинку съ натуры, показывающую, какъ трудно разыгрывать теперь патріархальную идиллію единенія царя даже съ войскомъ. Въ послѣдній день послѣ цѣлаго ряда утомительныхъ и неудачныхъ военныхъ диверсій, руководимыхъ вел. кн. Сергіемъ Александровичемъ, офицеры были приглашены къ царской трапезѣ. Но и здѣсь пиръ царя вышелъ неудаченъ. ... Во-первыхъ, завтракъ не былъ разсчитанъ на такое громадное количество офицеровъ, и многіе ушли, какъ были, голодными, не получивъ даже куска хлѣба. Уходя, многіе изъ нихъ брали по установившемуся въ арміи обычаю на память стаканы и тарелки. Наша нѣмецкая 2 гофмаршальская часть пришла въ ужасъ отъ такого разбоя и распорядилась поставить при выходѣ нѣсколько флигель-адъютантовъ, которые и отбирали взятые куверты. И вотъ, пожилые бородатые полковники, негодуя и краснѣя, отдавали взятые ими на память объ царской трапезѣ предметы, какъ бы уличенные въ чемъ-то непотребномъ. Такъ кончился пиръ царя съ его дружиной.
Но это, разумѣется, лишь маленькій эпизодъ. Вообще же офицерство наше все больше и больше призадумывается, когда ему приходится водить во всякую стужу и непогоду солдатъ на желѣзнодорожныя линіи для охраны царя отъ его народа. Еще болѣе печальныя думы приходятъ на умъ и офицерамъ, и солдатамъ, когда они видятъ, что главнымъ ихъ назначеніемъ становится борьба не съ внѣшнимъ врагомъ, а съ внутреннимъ, т. е. съ самой націей, то въ лицѣ рабочихъ и крестьянъ, то въ лицѣ учащейся молодежи, которую стали даже отдавать въ наказаніе въ войска.
Мы коснулись только что придворныхъ и, въ частности, флигель-адъютантовъ. Даже многіе изъ нихъ, по крайней мѣрѣ тѣ, которые мозгами шевелятъ, тяготятся теперешнимъ положеніемъ вещей, видя ту жалкую роль, которую играетъ самодержецъ и понимая также, къ чему мы идемъ. Будучи лично преданы Государю, они, вѣроятно, не прочь помочь ему. Кромѣ того, они
1 Напримѣръ, было замѣчено, что во время прошлогодняго долговременнаго пребыванія Государя въ Ялтѣ нѣкоторыя дѣла были разрѣшены канцеляріей въ Петербургѣ, и по времени резолюція Государя не успѣла бы прійти изъ Крыма.
2 Какъ извѣстно, многіе изъ приближенныхъ петербургскихъ придворныхъ нѣмцы. Приведемъ здѣсь, кстати, циркулирующую въ Петербургѣ въ нѣкоторыхъ кругахъ извѣстную народную пѣсню, примѣняемую къ придворнымъ обстоятельствамъ: „Три деревни (Бенкендорфъ, Мейендорфъ, Ламедорфъ), два села (Красное село и Царское село), восемь дѣвокъ, одинъ я... (Предсказаніе цыганки, что у Государя будетъ восемь дочерей.)
Мы не станемъ здѣсь разбирать положеніе вещей съ точки зрѣнія теоріи государственнаго права или рисовать полную картину современнаго управленія Россіей. Начиная съ 1-го номера, „Освобожденіе“ только этимъ и занимается, и почти на каждой его страницѣ доказывается, что самодержавія у насъ собственно нѣтъ, а вмѣсто него есть самодержавная бюрократія, бюрократическая анархія, временные дуумвираты и тріумвираты болѣе сильныхъ министровъ и эгоистическое, близорукое и не всегда добросовѣстное средостѣніе.
Мы намѣрены задаться здѣсь болѣе узкой цѣлью, а именно указать на невозможное положеніе самого Государя въ теперешнемъ строѣ, а потому и будемъ иллюстрировать наши положенія рядомъ фактовъ, на первый взглядъ могущихъ казаться незначительными, но въ своей совокупности помогающихъ освѣтить дѣло съ той стороны, которая, насколько намъ извѣстно, еще не затрагивалась на страницахъ „Освобожденія“. А при такомъ сложномъ дѣлѣ, какъ освобожденіе Россіи, нужно всестороннее освѣщеніе вопроса, нужно выясненіе всѣхъ наличныхъ условій и всѣхъ реальныхъ силъ существующаго строя.
До царя не доходятъ и не могутъ доходить правда и голосъ народа, и онъ не знаетъ и не можетъ знать своего народа и его нуждъ. Онъ имѣетъ дѣло лишь съ псевдонародными кликами, византійскими адресами, подцензурной прессой и односторонними всеподданнѣйшими докладами и отчетами. На поляхъ послѣднихъ онъ кладетъ подсказанныя ему резолюціи или дѣлаетъ свои лаконическія замѣтки, которыя иногда, когда онѣ выгодны министрамъ, публикуются ко всеобщему свѣдѣнію. Кромѣ того, ему приходится санкціонировать своимъ именемъ массу бумагъ, которыя по закону должны доходить до самодержца.
Не зная ни дѣла, ни страны, ни людей, онъ не можетъ имѣть ни по одному вопросу своего собственнаго мнѣнія, и потому ему чаще всего приходится соглашаться съ докладчикомъ. Когда же на его благовоззрѣніе подносятся противоположныя мнѣнія, то начинаются безконечныя и мучительныя колебанія, изъ которыхъ какъ-нибудь да надо выйти и въ которыхъ онъ, какъ человѣкъ, безконечно жалокъ. На этой почвѣ Государю нерѣдко приходилось обѣщать одно и дѣлать другое, съ очевиднымъ сознаніемъ невозможности такихъ поступковъ, стоившимъ ему иногда даже слезъ. Отсюда происходятъ тѣ серьезныя противорѣчія между нѣкоторыми обнародованными предначертаніями и ихъ исполненіемъ, противорѣчія, которыя не могутъ не раздражать націи. Упомянемъ хотя бы о возвѣщенномъ сердечномъ попеченіи объ учащихся и о привлеченіи родителей къ школьному дѣлу, а на дѣлѣ получаются какіе-то интернаты, полицейскіе циркуляры Зенгера, отдаваніе студентовъ въ солдаты, прекращенное лишь вслѣдствіе фіаско этой мѣры, и, въ концѣ концовъ, полное разстройство народнаго образованія во всѣхъ трехъ его видахъ: низшемъ, среднемъ и высшемъ. Наряду съ возвѣщенной вѣротерпимостью вводятся ограничительныя правила о крещеніи дѣтей отъ браковъ съ уніатами. Наряду со словами о постоянномъ попеченіи о благѣ населенія идетъ запрещеніе частной благотворительности во время голодовокъ; несправедливое взысканіе 800000 рублей въ пользу пострадавшихъ отъ аграрныхъ безпорядковъ помѣщиковъ по круговой порукѣ, т. е. и съ тѣхъ, которые не принимали участія въ безпорядкахъ; или, напримѣръ, надѣлавшій на всемъ юго-западѣ много шуму случай съ Балашевскимъ процессомъ, когда Государь, вопреки всѣмъ судебнымъ инстанціямъ, до сената включительно, велѣлъ отобрать отъ крестьянъ участокъ земли въ пользу богатаго помѣщика. На почвѣ этихъ разногласій между словами Государя и дѣйствіями возникали слухи и даже увѣренность у его подданныхъ, что его волей завладѣвалъ то одинъ изъ министровъ, то вел. кн. Сергѣй Александровичъ, то кн. Мещерскій, то даже какой-то заграничный шарлатанъ.
Постараемся показать на нѣкоторыхъ примѣрахъ, какъ Государь все менѣе и менѣе можетъ непосредственно самъ вникать
настроеніе среды, которая только теперь начинаетъ жить сознательной національнополитической жизнью, и мнѣнія этихъ круговъ могутъ въ русской періодической печати найти пріютъ только на страницахъ „Освобожденія“, стремящагося созг дать духовное и практическое объединеніе всѣхъ силъ, борющихся за коренное политическое преобразованіе Россіи. Чрезвычайно характерно, что печатаемая нами статья, являющаяся по существу обращеніемъ къ монарху, направляется по его адресу не черезъ канцелярію прошеній, на Высочайшее имя приносимыхъ, а черезъ свободную русскую прессу. Это очень цѣнно, ибо значитъ, что авторъ и его единомышленникъ апеллируютъ не только къ монарху, но и къ націи, которая такимъ образомъ признается ими вершителемъ своихъ судебъ. Ред. „Осв.“
въ дъла, чтооы основательно и самостоятельно въ нихъ разоираться.
Раньше Финляндія могла прямо обращаться къ Государю, какъ къ своему великому князю, чрезъ статсъ-секретаря, назначавшагося изъ финляндцевъ. Теперь статсъ-секретаріатъ изображаетъ изъ себя цѣлую канцелярію изъ русскихъ чиновниковъ, во главѣ которой стоитъ русскій министръ внутреннихъ дѣлъ. И примѣръ Финляндіи является особенно поучительнымъ для тѣхъ приверженцевъ славянофильскихъ иллюзій, которые думаютъ, что самодержецъ явится носителемъ высшей правды, разъ нужды народа будутъ заявляться непосредственно народными представителями, и голосъ народа будетъ доходить до царя. Вѣдь, въ Финляндіи все это было, и тѣмъ не менѣе постоянное нашептываніе бюрократическаго средостѣнія взяло верхъ.
Единственнымъ учрежденіемъ, гдѣ de jure всякій русскій гражданинъ можетъ обратиться непосредственно къ Государю, — это канцелярія прошеній, на Высочайшее имя приносимыхъ. Но и она, несмотря на отсутствіе какихъ бы то ни было властолюбивыхъ поползновеній у лицъ ею завѣдующихъ, не могла не обратиться, въ силу самого положенія вещей, въ бюрократическую канцелярію, которая значительное количество дѣлъ рѣшаетъ самостоятельно, не доводя даже до свѣдѣнія Государя.1
Еще менѣе, чѣмъ съ дѣлами, можетъ самодержецъ непосредственно знакомиться съ своимъ народомъ. Для этого нужны болѣе патріархальные нравы и болѣе взаимнаго довѣрія, чѣмъ въ нашемъ полицейско - бюрократическомъ строѣ. Къ тому же надо принять во вниманіе размѣры Госсіи и численность ея населенія. И если князь Кіевскій, радуясь вмѣстѣ съ своимъ народомъ, могъ выкатывать ему бочки съ медомъ и зеленымъ виномъ, то при Николаѣ II получается Ходынка. Впрочемъ, здѣсь виновато было не столько многолюдство, сколько плохая организація полиціи, спеціализировавшейся у насъ исключительно на такъ называемыхъ политическихъ функціяхъ, и то обстоятельство, что къ устройству народнаго праздника были привлечены исключительно чиновники съ ихъ междувѣдомственными препирательствами. На той же коронаціи царь вышелъ въ коронѣ на большую терассу кремлевскаго дворца, обращенную къ Замоскворѣчью и кланялся пустой площади, такъ какъ народа пущено не было. Да и на соборной площади стоялъ собственно не народъ, а охранные статисты. Вообще, царь не видитъ своего народа, и народъ его не видитъ. Такъ и этой весной во время гулянія царя по кремлевскимъ стѣнамъ его привѣтствовала охранная толпа. Тамбовскій губернаторъ обратился къ уѣзднымъ предводителямъ съ просьбой прислать въ охрану во время путешествія царя въ Саровскую пустынь непремѣнно и женщинъ, очевидно, для большей естественности толпы. Во время курскихъ маневровъ всѣ пріѣхавшіе съ царемъ обратили вниманіе на пустоту деревень и курскихъ улицъ, которая явилась послѣдствіемъ цѣлой серіи насмѣшившихъ всѣхъ разноцвѣтныхъ билетовъ, которыми отличилась переусердствовавшая мѣстная администрація.
Кстати о курскихъ маневрахъ. Не можемъ удержаться отъ того, чтобы не привести одну картинку съ натуры, показывающую, какъ трудно разыгрывать теперь патріархальную идиллію единенія царя даже съ войскомъ. Въ послѣдній день послѣ цѣлаго ряда утомительныхъ и неудачныхъ военныхъ диверсій, руководимыхъ вел. кн. Сергіемъ Александровичемъ, офицеры были приглашены къ царской трапезѣ. Но и здѣсь пиръ царя вышелъ неудаченъ. ... Во-первыхъ, завтракъ не былъ разсчитанъ на такое громадное количество офицеровъ, и многіе ушли, какъ были, голодными, не получивъ даже куска хлѣба. Уходя, многіе изъ нихъ брали по установившемуся въ арміи обычаю на память стаканы и тарелки. Наша нѣмецкая 2 гофмаршальская часть пришла въ ужасъ отъ такого разбоя и распорядилась поставить при выходѣ нѣсколько флигель-адъютантовъ, которые и отбирали взятые куверты. И вотъ, пожилые бородатые полковники, негодуя и краснѣя, отдавали взятые ими на память объ царской трапезѣ предметы, какъ бы уличенные въ чемъ-то непотребномъ. Такъ кончился пиръ царя съ его дружиной.
Но это, разумѣется, лишь маленькій эпизодъ. Вообще же офицерство наше все больше и больше призадумывается, когда ему приходится водить во всякую стужу и непогоду солдатъ на желѣзнодорожныя линіи для охраны царя отъ его народа. Еще болѣе печальныя думы приходятъ на умъ и офицерамъ, и солдатамъ, когда они видятъ, что главнымъ ихъ назначеніемъ становится борьба не съ внѣшнимъ врагомъ, а съ внутреннимъ, т. е. съ самой націей, то въ лицѣ рабочихъ и крестьянъ, то въ лицѣ учащейся молодежи, которую стали даже отдавать въ наказаніе въ войска.
Мы коснулись только что придворныхъ и, въ частности, флигель-адъютантовъ. Даже многіе изъ нихъ, по крайней мѣрѣ тѣ, которые мозгами шевелятъ, тяготятся теперешнимъ положеніемъ вещей, видя ту жалкую роль, которую играетъ самодержецъ и понимая также, къ чему мы идемъ. Будучи лично преданы Государю, они, вѣроятно, не прочь помочь ему. Кромѣ того, они
1 Напримѣръ, было замѣчено, что во время прошлогодняго долговременнаго пребыванія Государя въ Ялтѣ нѣкоторыя дѣла были разрѣшены канцеляріей въ Петербургѣ, и по времени резолюція Государя не успѣла бы прійти изъ Крыма.
2 Какъ извѣстно, многіе изъ приближенныхъ петербургскихъ придворныхъ нѣмцы. Приведемъ здѣсь, кстати, циркулирующую въ Петербургѣ въ нѣкоторыхъ кругахъ извѣстную народную пѣсню, примѣняемую къ придворнымъ обстоятельствамъ: „Три деревни (Бенкендорфъ, Мейендорфъ, Ламедорфъ), два села (Красное село и Царское село), восемь дѣвокъ, одинъ я... (Предсказаніе цыганки, что у Государя будетъ восемь дочерей.)