тяготятся той почти лакейской службой, которую имъ теперь приходится нести, кромѣ развѣ случаевъ „труса и потопа“, 1 тогда какъ раньше, напр., при Александрѣ II, генералъ-адъютанты и флигель-адъютанты получали иногда отвѣтственныя порученія и служили какъ бы окомъ царевымъ.
Не практикуются теперь и сверхвѣдомственныя сенаторскія ревизіи, которыя помогли бы Государю бросить внезапно столпъ свѣта во тьму бюрократическаго - господства. А такіе случаи, какъ Кишиневъ, казалось бы, стоили подробнаго выясненія.
Бюрократическая тина окончательно засосала Царя. Мало того, она не могла этого не сдѣлать. Это предвидѣлъ даже создатель нашихъ министерствъ, Сперанскій, когда онъ въ ужасѣ увидѣлъ, что изъ всей его законченной системы были выхвачены лишь министерства. Онъ уже изъ Сибири писалъ Александру I, предостерегая его, что такія министерства съѣдятъ все, что ниже ихъ, и то, что выше, т. е. само самодержавіе. Не мѣшало бы на бывшихъ недавно столѣтнихъ юбилеяхъ министерствъ вспомнить о сбывшемся пророчествѣ этого дѣйствительно государственнаго человѣка. И если заглянуть подальше въ глубину исторіи, то увидимъ, что это все тотъ же вопросъ о преобладаніи въ управленіи страной земщины или опричины.
Всѣ нити между царемъ и народомъ теперь порываются. Даже привилегированное дворянское сословіе, имѣвшее до сихъ поръ непосредственный доступъ къ престолу, все болѣе и болѣе оттирается бюрократіей. Говорятъ даже, не знаемъ, насколько это вѣрно, что въ послѣднее время разосланъ губернаторамъ тайный циркуляръ, въ которомъ рекомендуется наблюдать, чтобы во всеподданнѣйшихъ адресахъ не возбуждалось никакихъ ходатайствъ и не высказывалось никакихъ пожеланій, иначе говоря, чтобы они были безсодержательны и заключали бы въ себѣ лишь славословія и шаблонныя фразы. Очень можетъ быть, что этотъ слухъ невѣренъ, такъ какъ это было бы уже слишкомъ чудовищно. Но что всѣ говорятъ про это и вѣрятъ въ возможность этого, показываетъ, до какой политической атрофіи, до какой туретчины мы дожили, и что отъ теперешняго бюрократическаго строя готовы ожидать самыхъ невѣроятныхъ вещей. Характерные случаи производимаго г. Плеве разногласія между царемъ и дворянствомъ уже приводились на страницахъ „Освобожденія“. Напомнимъ объ объявленіи Высочайшаго неудовольствія многимъ почтеннымъ дворянскимъ дѣятелямъ, основанномъ на невѣрномъ освѣщеніи фактовъ. Напомнимъ о недоразумѣніяхъ по поводу выбора черниговскаго губернскаго предводителя дворянства, основанныхъ на ложныхъ донесеніяхъ губернатора. Напомнимъ, наконецъ, о недоразумѣніяхъ между царемъ и курскимъ дворянствомъ, съ которымъ прошлой осенью во время маневровъ 2 царь обмѣнялся взаимными любезностями и завѣреніями. Когда черезъ мѣсяцъ послѣ этого надъ нѣкоторыми курскими общественными дѣятелями изъ дворянъ по проискамъ бюрократіи стряслась бѣда изъ-за разномысліи по сельскохозяйственнымъ комитетамъ, губернскій предводитель обратился непосредственно къ царю по порученію собранія предводителей и депутатовъ. При этомъ дворянство просило не милости, не прощенія потерпѣвшихъ, а только выясненія дѣла и истины. На словахъ Государь обѣщалъ исполнить просьбу дворянъ, но черезъ пѣсколько времени предводитель получаетъ письмо отъ того же самаго Плеве, который и заварилъ всю кашу. Въ этомъ письмѣ вмѣсто ожидавшейся правды разъясняется именемъ царя причина постигшей курянъ кары, причемъ всѣ факты изложены невѣрно. Упомянемъ здѣсь еще одинъ изъ эпизодовъ этой курской исторіи. Послѣ маневровъ въ списокъ предполагавшихся наградъ мѣстнымъ дѣятелямъ было, между прочимъ, внесено и утверждено Государемъ назначеніе въ должность церемоніймейстера помѣщика Суджанскаго уѣзда и депутата дворянства кн. Барятинскаго. Но послѣдній не счелъ возможнымъ принять этой награды въ виду того, что тѣ лица, съ которыми онъ работалъ въ уѣздномъ комитетѣ и съ которыми онъ чувствуетъ себя солидарнымъ, подверглись карѣ. Объ этомъ, къ немалому смущенію приближенныхъ, пришлось доложить Государю.
Если всѣ попытки непосредственнаго единенія между царемъ и народомъ и его представителями потерпѣли неудачу, то какъ жалки попытки послѣдняго времени завязать съ народомъ духовную связь чрезъ московскія и тамбовскія мощи! И по какому-то роковому стеченію обстоятельствъ московскіе дни совпадаютъ съ кишиневской рѣзней, во время тамбовскихъ торжествъ происходятъ волненія въ Одессѣ и Кіевѣ съ стрѣляніемъ въ народъ и трупами. Но кромѣ извѣстной суевѣрной и совершенно темной части, народъ въ своемъ цѣломъ, своимъ народнымъ разумомъ отлично разбирается во всѣхъ явленіяхъ. Въ этомъ можетъ убѣдиться всякій, кто въ послѣднее время прислушивается
1 Посылка флигель-адъютанта кн. Оболенскаго для раздали царской денежной помощи при землетрясеніи и наводненіи.
3 Говорятъ, сами эти маневры были предприняты отчасти для ознакомленія съ центромъ Россіи царя и царицы, но послѣдняя, какъ извѣстно, вслѣдствіе болѣзни но могла поѣхать на маневры.
къ молвѣ народной. Этимъ мы не хотимъ сказать, чтобы въ массѣ народа не было еще вѣры въ царя. Но въ послѣднее время воспитаніе народа въ смыслѣ разочарованія его въ царѣ происходитъ очень быстро. И дѣлается оно, главнымъ образомъ, антинародной политикой администраціи и ея близорукими и раздражающими мѣропріятіями.
Но если всѣ попытки хожденія царя въ народъ можно признать неудавшимися, то не менѣе жалокъ царь и въ своей частной жизни, которую собственно трудно назвать иначе, какъ почетнымъ заключеніемъ. Вѣдь не можетъ же онъ не видѣть, какъ въ его загородныхъ паркахъ почти за каждымъ кустомъ стоятъ переодѣтые полицейскіе агенты: онъ отлично знаетъ, какъ затруднено для него сношеніе съ окружающимъ міромъ. 1 Такая жизнь началась съ гатчинскаго отшельничества его отца Александра III. И всѣмъ памятны экскурсіи послѣдняго въ область патріархальныхъ отношеній къ народу въ финляндскихъ шхерахъ и датскомъ Фреденсборгѣ, чтобы хотя на нерусской почвѣ отдохнуть отъ невозможной обстановки своей жизни въ Россіи, этого сидѣнія въ крѣпости среди непріятельскаго народа.
Но знаетъ ли Государь, и зналъ ли Александръ III, что въ Фреденсборгъ, гдѣ королевскій паркъ ничѣмъ не ограждается отъ сосѣднихъ полей и доступенъ всякому, съ пріѣздомъ русскаго двора вторгались и русскіе порядки? До двухсотъ агентовъ русской полиціи поселялось въ прилегающемъ мѣстечкѣ и рыскало по парку, и до 15 начальниковъ этой полиціи жили въ самомъ дворцѣ. При этомъ, чтобы русскіе агенты не казались слишкомъ нелѣпыми въ чуждой имъ обстановкѣ, большинство изъ нихъ нанималось изъ Берлина и Лондона и такимъ образомъ они сходили за туристовъ. А добродушное окружающее населеніе, зная, всю подноготную, покачивало головой при экскурсіяхъ Александра III въ народъ, жалѣло его и, будучи разсчетливымъ народомъ, жалѣло также русскаго плательщика, который долженъ былъ оплачивать эти бѣшеныя траты на охрану, и въ то же время извлекало для себя матеріальныя выгоды отъ расквартированія этой штатской арміи. А между тѣмъ, и датскіе короли должны были прежде жить въ сосѣднихъ съ Фреденсборгомъ неприступныхъ замкахъ Гельсинорѣ и Фредериксборгѣ, окруженныхъ валами и водяными канавами, которые охраняли ихъ не только отъ внѣшнихъ враговъ, но и отъ внутреннихъ.
Теперь всѣ западно-европейскіе монархи спустились къ народу и лучшей защитой для себя считаютъ свободу гражданъ и передачу имъ части тяготы управленія. И за другими примѣрами нашей царственной четѣ далеко ходить нечего. Стоитъ ей лишь вникнуть въ условія жизни другого родственнаго ей двора, а именно англійскаго. И, дѣйствительно, трудно найти большую привязанность и большую популярность къ монарху, которую свободолюбивый и консервативный англійскій народъ перенесъ съ королевы Викторіи на нынѣшняго короля.
Примѣръ Финляндіи не менѣе поучителенъ. Александръ III искалъ спокойствія и дѣйствительной, а не дѣланной безопасности только въ томъ уголкѣ своей имперіи, который пользовался извѣстной долей свободы и самостоятельности. Но теперь, послѣ нѣсколькихъ лѣтъ „усмиренія“ Финляндіи, практикуемаго Плеве и Бобриковымъ, и кромсанія ея свободы, врядъ ли Государь рискнулъ бы появиться среди лойяльнаго и вѣрноподданнаго раньше финляндскаго народа, который безпрепятственно стекался толпами на берегахъ шхеръ къ его отцу и поставилъ памятникъ его державному дѣду. Говорятъ, недавнее посѣщеніе Финляндіи вел. кн. Владиміромъ Александровичемъ оставило у него гнетущее впечатлѣніе, такъ какъ онъ воочію увидѣлъ, какъ глубоко оскорбленъ этотъ мирный народъ въ самыхъ святыхъ своихъ чувствахъ.
Не совсѣмъ благополучно обстоитъ дѣло и съ европейскимъ общественнымъ мнѣніемъ. Сначала къ молодому нашему Государю, вступившему на престолъ во время своего жениховства послѣ преждевременной кончины отца и издавшему затѣмъ призывъ къ разоруженію, Европа относилась съ симпатіями и надеждами. Но мало по малу невеселыя извѣстія, идущія изъ Россіи относительно духоборовъ, финляндцевъ, евреевъ, студентовъ, крестьянства и все растущаго внутренняго недовольства, заставили Европу смотрѣть на современное русское правительство и его главу съ недоумѣніемъ, потомъ съ сомнѣніемъ, которое, въ свою очередь, все болѣе и болѣе переходитъ въ негодованіе. Знаетъ ли Государь, что русскому, дѣйствительно любящему свою родину, въ послѣднее время прямо тяжело бывать заграницей? То слышишь про взрывъ негодованія въ Америкѣ по поводу Кишинева, выразившійся извѣстнымъ обращеніемъ президента къ русскому правительству; то читаешь горячо написанные о Финляндіи стихи Бьернстерна-Бьернсона, обращенные къ Государю и произведшіе огромное впечатлѣніе во всей Европѣ и особенно на ея сѣверѣ; то видишь въ газетахъ отчеты многолюдныхъ митинговъ негодованія противъ русскаго правительства, бывшихъ въ Парижѣ, Брюсселѣ и Лондонѣ съ участіемъ многихъ извѣстныхъ и уважаемыхъ лицъ. Лондонскій лордъ-мэръ демонстративно отказался ѣхать на 200-лѣтній юбилей Петербурга въ такую страну, гдѣ возможенъ Кишиневъ. Наконецъ, недавно вся
1 Разсказываютъ, что, когда въ одинъ изъ голодныхъ годовъ уже нѣсколько губерній голодало и болѣло тифомъ и цынгой, Государь захотѣлъ, наконецъ, знать правду, есть ли голодъ или нѣтъ, такъ какъ администрація продолжала доносить свое обычное: „все обстоитъ благополучно“, — и послалъ въ голодающія губерніи одного мелкаго чиновника Анатолія Клопова съ непосредственнымъ порученіемъ отъ себя; то для того, чтобы донесенія послѣдняго вѣрнѣе до него доходили, онъ просилъ будто посылать ихъ частными письмами на имя ген.-адъютанта Гессе.
Не практикуются теперь и сверхвѣдомственныя сенаторскія ревизіи, которыя помогли бы Государю бросить внезапно столпъ свѣта во тьму бюрократическаго - господства. А такіе случаи, какъ Кишиневъ, казалось бы, стоили подробнаго выясненія.
Бюрократическая тина окончательно засосала Царя. Мало того, она не могла этого не сдѣлать. Это предвидѣлъ даже создатель нашихъ министерствъ, Сперанскій, когда онъ въ ужасѣ увидѣлъ, что изъ всей его законченной системы были выхвачены лишь министерства. Онъ уже изъ Сибири писалъ Александру I, предостерегая его, что такія министерства съѣдятъ все, что ниже ихъ, и то, что выше, т. е. само самодержавіе. Не мѣшало бы на бывшихъ недавно столѣтнихъ юбилеяхъ министерствъ вспомнить о сбывшемся пророчествѣ этого дѣйствительно государственнаго человѣка. И если заглянуть подальше въ глубину исторіи, то увидимъ, что это все тотъ же вопросъ о преобладаніи въ управленіи страной земщины или опричины.
Всѣ нити между царемъ и народомъ теперь порываются. Даже привилегированное дворянское сословіе, имѣвшее до сихъ поръ непосредственный доступъ къ престолу, все болѣе и болѣе оттирается бюрократіей. Говорятъ даже, не знаемъ, насколько это вѣрно, что въ послѣднее время разосланъ губернаторамъ тайный циркуляръ, въ которомъ рекомендуется наблюдать, чтобы во всеподданнѣйшихъ адресахъ не возбуждалось никакихъ ходатайствъ и не высказывалось никакихъ пожеланій, иначе говоря, чтобы они были безсодержательны и заключали бы въ себѣ лишь славословія и шаблонныя фразы. Очень можетъ быть, что этотъ слухъ невѣренъ, такъ какъ это было бы уже слишкомъ чудовищно. Но что всѣ говорятъ про это и вѣрятъ въ возможность этого, показываетъ, до какой политической атрофіи, до какой туретчины мы дожили, и что отъ теперешняго бюрократическаго строя готовы ожидать самыхъ невѣроятныхъ вещей. Характерные случаи производимаго г. Плеве разногласія между царемъ и дворянствомъ уже приводились на страницахъ „Освобожденія“. Напомнимъ объ объявленіи Высочайшаго неудовольствія многимъ почтеннымъ дворянскимъ дѣятелямъ, основанномъ на невѣрномъ освѣщеніи фактовъ. Напомнимъ о недоразумѣніяхъ по поводу выбора черниговскаго губернскаго предводителя дворянства, основанныхъ на ложныхъ донесеніяхъ губернатора. Напомнимъ, наконецъ, о недоразумѣніяхъ между царемъ и курскимъ дворянствомъ, съ которымъ прошлой осенью во время маневровъ 2 царь обмѣнялся взаимными любезностями и завѣреніями. Когда черезъ мѣсяцъ послѣ этого надъ нѣкоторыми курскими общественными дѣятелями изъ дворянъ по проискамъ бюрократіи стряслась бѣда изъ-за разномысліи по сельскохозяйственнымъ комитетамъ, губернскій предводитель обратился непосредственно къ царю по порученію собранія предводителей и депутатовъ. При этомъ дворянство просило не милости, не прощенія потерпѣвшихъ, а только выясненія дѣла и истины. На словахъ Государь обѣщалъ исполнить просьбу дворянъ, но черезъ пѣсколько времени предводитель получаетъ письмо отъ того же самаго Плеве, который и заварилъ всю кашу. Въ этомъ письмѣ вмѣсто ожидавшейся правды разъясняется именемъ царя причина постигшей курянъ кары, причемъ всѣ факты изложены невѣрно. Упомянемъ здѣсь еще одинъ изъ эпизодовъ этой курской исторіи. Послѣ маневровъ въ списокъ предполагавшихся наградъ мѣстнымъ дѣятелямъ было, между прочимъ, внесено и утверждено Государемъ назначеніе въ должность церемоніймейстера помѣщика Суджанскаго уѣзда и депутата дворянства кн. Барятинскаго. Но послѣдній не счелъ возможнымъ принять этой награды въ виду того, что тѣ лица, съ которыми онъ работалъ въ уѣздномъ комитетѣ и съ которыми онъ чувствуетъ себя солидарнымъ, подверглись карѣ. Объ этомъ, къ немалому смущенію приближенныхъ, пришлось доложить Государю.
Если всѣ попытки непосредственнаго единенія между царемъ и народомъ и его представителями потерпѣли неудачу, то какъ жалки попытки послѣдняго времени завязать съ народомъ духовную связь чрезъ московскія и тамбовскія мощи! И по какому-то роковому стеченію обстоятельствъ московскіе дни совпадаютъ съ кишиневской рѣзней, во время тамбовскихъ торжествъ происходятъ волненія въ Одессѣ и Кіевѣ съ стрѣляніемъ въ народъ и трупами. Но кромѣ извѣстной суевѣрной и совершенно темной части, народъ въ своемъ цѣломъ, своимъ народнымъ разумомъ отлично разбирается во всѣхъ явленіяхъ. Въ этомъ можетъ убѣдиться всякій, кто въ послѣднее время прислушивается
1 Посылка флигель-адъютанта кн. Оболенскаго для раздали царской денежной помощи при землетрясеніи и наводненіи.
3 Говорятъ, сами эти маневры были предприняты отчасти для ознакомленія съ центромъ Россіи царя и царицы, но послѣдняя, какъ извѣстно, вслѣдствіе болѣзни но могла поѣхать на маневры.
къ молвѣ народной. Этимъ мы не хотимъ сказать, чтобы въ массѣ народа не было еще вѣры въ царя. Но въ послѣднее время воспитаніе народа въ смыслѣ разочарованія его въ царѣ происходитъ очень быстро. И дѣлается оно, главнымъ образомъ, антинародной политикой администраціи и ея близорукими и раздражающими мѣропріятіями.
Но если всѣ попытки хожденія царя въ народъ можно признать неудавшимися, то не менѣе жалокъ царь и въ своей частной жизни, которую собственно трудно назвать иначе, какъ почетнымъ заключеніемъ. Вѣдь не можетъ же онъ не видѣть, какъ въ его загородныхъ паркахъ почти за каждымъ кустомъ стоятъ переодѣтые полицейскіе агенты: онъ отлично знаетъ, какъ затруднено для него сношеніе съ окружающимъ міромъ. 1 Такая жизнь началась съ гатчинскаго отшельничества его отца Александра III. И всѣмъ памятны экскурсіи послѣдняго въ область патріархальныхъ отношеній къ народу въ финляндскихъ шхерахъ и датскомъ Фреденсборгѣ, чтобы хотя на нерусской почвѣ отдохнуть отъ невозможной обстановки своей жизни въ Россіи, этого сидѣнія въ крѣпости среди непріятельскаго народа.
Но знаетъ ли Государь, и зналъ ли Александръ III, что въ Фреденсборгъ, гдѣ королевскій паркъ ничѣмъ не ограждается отъ сосѣднихъ полей и доступенъ всякому, съ пріѣздомъ русскаго двора вторгались и русскіе порядки? До двухсотъ агентовъ русской полиціи поселялось въ прилегающемъ мѣстечкѣ и рыскало по парку, и до 15 начальниковъ этой полиціи жили въ самомъ дворцѣ. При этомъ, чтобы русскіе агенты не казались слишкомъ нелѣпыми въ чуждой имъ обстановкѣ, большинство изъ нихъ нанималось изъ Берлина и Лондона и такимъ образомъ они сходили за туристовъ. А добродушное окружающее населеніе, зная, всю подноготную, покачивало головой при экскурсіяхъ Александра III въ народъ, жалѣло его и, будучи разсчетливымъ народомъ, жалѣло также русскаго плательщика, который долженъ былъ оплачивать эти бѣшеныя траты на охрану, и въ то же время извлекало для себя матеріальныя выгоды отъ расквартированія этой штатской арміи. А между тѣмъ, и датскіе короли должны были прежде жить въ сосѣднихъ съ Фреденсборгомъ неприступныхъ замкахъ Гельсинорѣ и Фредериксборгѣ, окруженныхъ валами и водяными канавами, которые охраняли ихъ не только отъ внѣшнихъ враговъ, но и отъ внутреннихъ.
Теперь всѣ западно-европейскіе монархи спустились къ народу и лучшей защитой для себя считаютъ свободу гражданъ и передачу имъ части тяготы управленія. И за другими примѣрами нашей царственной четѣ далеко ходить нечего. Стоитъ ей лишь вникнуть въ условія жизни другого родственнаго ей двора, а именно англійскаго. И, дѣйствительно, трудно найти большую привязанность и большую популярность къ монарху, которую свободолюбивый и консервативный англійскій народъ перенесъ съ королевы Викторіи на нынѣшняго короля.
Примѣръ Финляндіи не менѣе поучителенъ. Александръ III искалъ спокойствія и дѣйствительной, а не дѣланной безопасности только въ томъ уголкѣ своей имперіи, который пользовался извѣстной долей свободы и самостоятельности. Но теперь, послѣ нѣсколькихъ лѣтъ „усмиренія“ Финляндіи, практикуемаго Плеве и Бобриковымъ, и кромсанія ея свободы, врядъ ли Государь рискнулъ бы появиться среди лойяльнаго и вѣрноподданнаго раньше финляндскаго народа, который безпрепятственно стекался толпами на берегахъ шхеръ къ его отцу и поставилъ памятникъ его державному дѣду. Говорятъ, недавнее посѣщеніе Финляндіи вел. кн. Владиміромъ Александровичемъ оставило у него гнетущее впечатлѣніе, такъ какъ онъ воочію увидѣлъ, какъ глубоко оскорбленъ этотъ мирный народъ въ самыхъ святыхъ своихъ чувствахъ.
Не совсѣмъ благополучно обстоитъ дѣло и съ европейскимъ общественнымъ мнѣніемъ. Сначала къ молодому нашему Государю, вступившему на престолъ во время своего жениховства послѣ преждевременной кончины отца и издавшему затѣмъ призывъ къ разоруженію, Европа относилась съ симпатіями и надеждами. Но мало по малу невеселыя извѣстія, идущія изъ Россіи относительно духоборовъ, финляндцевъ, евреевъ, студентовъ, крестьянства и все растущаго внутренняго недовольства, заставили Европу смотрѣть на современное русское правительство и его главу съ недоумѣніемъ, потомъ съ сомнѣніемъ, которое, въ свою очередь, все болѣе и болѣе переходитъ въ негодованіе. Знаетъ ли Государь, что русскому, дѣйствительно любящему свою родину, въ послѣднее время прямо тяжело бывать заграницей? То слышишь про взрывъ негодованія въ Америкѣ по поводу Кишинева, выразившійся извѣстнымъ обращеніемъ президента къ русскому правительству; то читаешь горячо написанные о Финляндіи стихи Бьернстерна-Бьернсона, обращенные къ Государю и произведшіе огромное впечатлѣніе во всей Европѣ и особенно на ея сѣверѣ; то видишь въ газетахъ отчеты многолюдныхъ митинговъ негодованія противъ русскаго правительства, бывшихъ въ Парижѣ, Брюсселѣ и Лондонѣ съ участіемъ многихъ извѣстныхъ и уважаемыхъ лицъ. Лондонскій лордъ-мэръ демонстративно отказался ѣхать на 200-лѣтній юбилей Петербурга въ такую страну, гдѣ возможенъ Кишиневъ. Наконецъ, недавно вся
1 Разсказываютъ, что, когда въ одинъ изъ голодныхъ годовъ уже нѣсколько губерній голодало и болѣло тифомъ и цынгой, Государь захотѣлъ, наконецъ, знать правду, есть ли голодъ или нѣтъ, такъ какъ администрація продолжала доносить свое обычное: „все обстоитъ благополучно“, — и послалъ въ голодающія губерніи одного мелкаго чиновника Анатолія Клопова съ непосредственнымъ порученіемъ отъ себя; то для того, чтобы донесенія послѣдняго вѣрнѣе до него доходили, онъ просилъ будто посылать ихъ частными письмами на имя ген.-адъютанта Гессе.