выставляются рабочими партіями Запада и отчасти Россіи, безъ сомнѣнія, вполнѣ соотвѣтствуютъ и основнымъ принципамъ русскаго демократическаго либерализма и потому могутъ и должны быть цѣликомъ включены въ его программу.
Что касается аграрнаго вопроса, то въ центрѣ его стоитъ, конечно, крестьянскій вопросъ, такъ что можно поставить почти знакъ равенства между ними. Слѣдуетъ еще замѣтить, что крестьянскій вопросъ въ Россіи включаетъ въ себя въ значительной степени и вопросъ о наемныхъ сельскохозяйственныхъ рабочихъ, ибо помѣщичье хозяйство, при отсутствіи спеціальнаго класса безземельныхъ сельскохозяйственныхъ рабочихъ, существующаго въ Англіи, Франціи и Пруссіи, принуждено довольствоваться наемнымъ трудомъ крестьянъ, ведущихъ и собственное хозяйство, и въ этомъ смыслѣ является только какъ-бы придаткомъ крестьянскаго хозяйства. Интересы крупнаго и крестьянскаго хозяйства при этомъ оказываются въ извѣстномъ смыслѣ противоположны, потому что, чѣмъ хуже обстоитъ крестьянское хозяйство, тѣмъ обильнѣе предложеніе наемнаго труда въ помѣщичьемъ и тѣмъ онъ дешевле, и наоборотъ. (Этотъ антагонизмъ деревенскихъ интересовъ превосходно охарактеризованъ еще Энгельгардтомъ въ „Письмахъ изъ деревни .) Поднятіе крестьянскаго хозяйства неизбѣжно поэтому окажетъ косвенное вліяніе и на положеніе тѣхъ же крестьянъ и въ качествѣ наемныхъ сельско-хозяйственныхъ рабочихъ. Какъ извѣстно, въ экономической наукѣ существуетъ два почти противоположныхъ воззрѣнія на крестьянскій вопросъ. По одному изъ нихъ вліяніе капитализма въ земледѣліи приводитъ къ тому же, что и въ промышленности, т. е. къ концентраціи производства, и, слѣдовательно, рано или поздно приведетъ къ обезземеленію крестьянства, превращенію ихъ въ наемныхъ рабочихъ и образованію крупнаго капиталистическаго земледѣлія. Такъ какъ крестьянское хозяйство по этой теоріи не имѣетъ будущаго, то и экономическая политика, ставящая себѣ задачей поддержаніе его, какъ такового, нераціональна и безплодна и, самое большее, сводится къ простой благотворительности, поскольку смягчаетъ муки родовъ аграрнаго капитализма. Очевидно, что это воззрѣніе, если бы оно было безспорнымъ и единственно возможнымъ, ставило бы всю земскую Россію въ ужасное, трагическое положеніе, обрекая ее на бездѣйствіе въ виду доказанной невозможности прогрессивной аграрной политики и вообще разумной, цѣлесообразной помощи крестьянскому хозяйству. Здѣсь не мѣсто возобновлять теоретическій споръ, который давно уже ведется по крестьянскому вопросу въ спеціальной литературѣ; ограничимся здѣсь изъявленіемъ своего общаго отношенія къ этому вопросу. Мы считаемъ вышеочерченное отрицательное воззрѣніе на крестьянское хозяйство и его будущее несоотвѣтствующимъ опыту западноевропейскихъ странъ, научно недоказаннымъ и вообще невѣрнымъ, какъ это за послѣднее время все больше и больше признается и въ европейской соціалистической литературѣ. Сплошное обезземеленіе крестьянства и вытѣсненіе крестьянскаго хозяйства крупно-капиталистическимъ земледѣліемъ въ коренной Россіи весьма маловѣроятно и было бы нежелательно по своимъ соціально-экономическимъ послѣдствіямъ. Мы убѣждены, что въ свободной Россіи крестьянское хозяйство, восполняемое широкимъ развитіемъ различныхъ кооперацій и вообще начала товарищеской взаимопомощи производителей, окажется вполнѣ жизнеспособнымъ и, даже болѣе того, что именно ему будетъ принадлежать первенствующая роль въ русскомъ земледѣліи. Конечно, при этомъ мы вовсе не закрываемъ глазъ на теперешнее состояніе деревни, на происходящую въ ней пролетаризацію крестьянства, но считаемъ это явленіе симптомомъ столько же неизбѣжнаго хозяйственнаго процесса, въ силу котораго часть населенія, занимающагося сельскимъ хозяйствомъ, отливаетъ въ другія сферы труда, сколько и общаго паталогическаго состоянія деревни, естественнымъ результатомъ тѣхъ условій, въ которыхъ она живетъ при существующемъ политическомъ режимѣ, осложненномъ еще переживаніями крѣпостнаго права и при современномъ строѣ русскихъ финансовъ, всей своей огромной тяжестью давя
щихъ на крестьянство. II считая недолговѣчными теперешній финансовый и политическій строй, мы и отказываемся видѣть въ этой болѣзни и частичномъ вырожденіи крестьянскаго хозяйства типъ развитія этого хозяйства, его естественный и неотвратимый ходъ, обусловленный требованіями сельскохозяйственнаго прогресса.
При такомъ пониманіи общаго характера аграрной эволюціи, въ обсужденіи аграрнаго вопроса на первое мѣсто естественно выдвигается вопросъ спеціально о крестьянской программѣ, которая, обнимая совокупность мѣръ въ пользу крестьянства и крестьянскаго хозяйства, отвѣчала бы требованіямъ соціальной справедливости и экономическаго прогресса. Крестьянскому вопросу должно быть посвящено наибольшее вниманіе со стороны представителей русскаго освободительнаго движенія, потому что въ немъ главный узелъ не только аграрнаго вопроса, но едва ли не всей русской жизни и русской исторіи. Пупъ русской земли въ деревнѣ, какъ сказалъ нѣкогда Щедринъ. Мы не хотимъ этимъ, конечно, умалять того великаго значенія, которое принадлежитъ въ современномъ освободительномъ движеніи городу и городскому пролетаріату. Но это значеніе, создаваемое условіями даннаго историческаго момента, не измѣняетъ общаго факта огромнаго количественнаго перевѣса деревенскаго населенія Россіи и, соотвѣтственно съ этимъ, и той первенствующей роли, которая принадлежитъ крестьянству въ нашей финансовой и экономической жизни. Все зданіе нашего народнаго и государственнаго хозяйства — непосредственно или посредственно — упирается въ широкую мужицкую спину и начинаетъ колебаться, когда трещитъ и гнется или нетерпѣливо потягивается эта послѣдняя. Относительно Россіи сохраняетъ полную силу знаменитое изреченіе физіократовъ, давно уже утратившее свое былое значеніе въ примѣненіи къ странамъ съ преобладаніемъ промышленности и промышленнаго населенія: pauvres paysans — pauvre royaume.
При такой роли крестьянства въ Россіи его прогрессирующее разореніе пріобрѣтаетъ значеніе общегосударственной и общенаціональной опасности, и крестьянскій вопросъ грозно выдвигается на первую очередь въ ряду многочисленныхъ и трудныхъ вопросовъ теперешней русской жизни. И нельзя даже сказать, чтобы эта важность аграрнаго вопроса не сознавалась и нашимъ правительствомъ, особенно послѣ того, какъ къ знаку вопроса присоединился еще и знакъ восклицанія въ видѣ аграрныхъ волненій, съ одной стороны, и угрожающаго бюджетнаго дефицита, съ другой. (См. „Журналъ Общаго Собранія Государственнаго Совѣта отъ 30-го декабря 1902 года , изданный „Освобожденіемъ .) Поэтому за послѣднее время аграрный вопросъ занимаетъ не послѣднее мѣсто въ заботахъ правительства и, по своему, оно искренно желаетъ подкормить курицу, несущую для него золотыя яйца. Но самодержавіе уже безсильно это сдѣлать, оставаясь самимъ собою, — это задача, абсолютно превышающая его способности. Напротивъ, самодержавіе является главнымъ препятствіемъ аграрнаго прогресса въ Россіи, и аграрный вопросъ не разрѣшимъ внѣ общаго политическаго освобожденія Россіи. Поэтому въ данный моментъ борьба за освобожденіе есть самый вѣрный и единственный путь къ разрѣшенію аграрнаго вопроса. Эта истина, имѣющая въ нашихъ глазахъ аксіоматическую непреложность, должна сознаваться каждымъ, размышляющимъ на эти темы, и ея справедливость не трудно показать. Изъ политической экономіи извѣстно, что никакой прогрессъ, никакія усовершенствованія въ крестьянскомъ хозяйствѣ не могутъ быть навязаны ему извнѣ и осуществлены насильственно, а могутъ быть лишь сознательнымъ и свободнымъ дѣломъ самого крестьянства. Духовная личность крестьянина вотъ та мастерская, та лабораторія, въ которой зарождается аграрный прогрессъ. Здѣсь нѣтъ и не можетъ быть того автоматическаго прогресса, который возможенъ до извѣстной степени въ промышленности въ зависимости отъ объективнаго развитія техники. Поэтому, постоянно повторяемое и земствомъ, и печатью, и сельскохозяйственными комитетами, и представителями науки указаніе относительно первостепенной важности поднятія личности кре
Что касается аграрнаго вопроса, то въ центрѣ его стоитъ, конечно, крестьянскій вопросъ, такъ что можно поставить почти знакъ равенства между ними. Слѣдуетъ еще замѣтить, что крестьянскій вопросъ въ Россіи включаетъ въ себя въ значительной степени и вопросъ о наемныхъ сельскохозяйственныхъ рабочихъ, ибо помѣщичье хозяйство, при отсутствіи спеціальнаго класса безземельныхъ сельскохозяйственныхъ рабочихъ, существующаго въ Англіи, Франціи и Пруссіи, принуждено довольствоваться наемнымъ трудомъ крестьянъ, ведущихъ и собственное хозяйство, и въ этомъ смыслѣ является только какъ-бы придаткомъ крестьянскаго хозяйства. Интересы крупнаго и крестьянскаго хозяйства при этомъ оказываются въ извѣстномъ смыслѣ противоположны, потому что, чѣмъ хуже обстоитъ крестьянское хозяйство, тѣмъ обильнѣе предложеніе наемнаго труда въ помѣщичьемъ и тѣмъ онъ дешевле, и наоборотъ. (Этотъ антагонизмъ деревенскихъ интересовъ превосходно охарактеризованъ еще Энгельгардтомъ въ „Письмахъ изъ деревни .) Поднятіе крестьянскаго хозяйства неизбѣжно поэтому окажетъ косвенное вліяніе и на положеніе тѣхъ же крестьянъ и въ качествѣ наемныхъ сельско-хозяйственныхъ рабочихъ. Какъ извѣстно, въ экономической наукѣ существуетъ два почти противоположныхъ воззрѣнія на крестьянскій вопросъ. По одному изъ нихъ вліяніе капитализма въ земледѣліи приводитъ къ тому же, что и въ промышленности, т. е. къ концентраціи производства, и, слѣдовательно, рано или поздно приведетъ къ обезземеленію крестьянства, превращенію ихъ въ наемныхъ рабочихъ и образованію крупнаго капиталистическаго земледѣлія. Такъ какъ крестьянское хозяйство по этой теоріи не имѣетъ будущаго, то и экономическая политика, ставящая себѣ задачей поддержаніе его, какъ такового, нераціональна и безплодна и, самое большее, сводится къ простой благотворительности, поскольку смягчаетъ муки родовъ аграрнаго капитализма. Очевидно, что это воззрѣніе, если бы оно было безспорнымъ и единственно возможнымъ, ставило бы всю земскую Россію въ ужасное, трагическое положеніе, обрекая ее на бездѣйствіе въ виду доказанной невозможности прогрессивной аграрной политики и вообще разумной, цѣлесообразной помощи крестьянскому хозяйству. Здѣсь не мѣсто возобновлять теоретическій споръ, который давно уже ведется по крестьянскому вопросу въ спеціальной литературѣ; ограничимся здѣсь изъявленіемъ своего общаго отношенія къ этому вопросу. Мы считаемъ вышеочерченное отрицательное воззрѣніе на крестьянское хозяйство и его будущее несоотвѣтствующимъ опыту западноевропейскихъ странъ, научно недоказаннымъ и вообще невѣрнымъ, какъ это за послѣднее время все больше и больше признается и въ европейской соціалистической литературѣ. Сплошное обезземеленіе крестьянства и вытѣсненіе крестьянскаго хозяйства крупно-капиталистическимъ земледѣліемъ въ коренной Россіи весьма маловѣроятно и было бы нежелательно по своимъ соціально-экономическимъ послѣдствіямъ. Мы убѣждены, что въ свободной Россіи крестьянское хозяйство, восполняемое широкимъ развитіемъ различныхъ кооперацій и вообще начала товарищеской взаимопомощи производителей, окажется вполнѣ жизнеспособнымъ и, даже болѣе того, что именно ему будетъ принадлежать первенствующая роль въ русскомъ земледѣліи. Конечно, при этомъ мы вовсе не закрываемъ глазъ на теперешнее состояніе деревни, на происходящую въ ней пролетаризацію крестьянства, но считаемъ это явленіе симптомомъ столько же неизбѣжнаго хозяйственнаго процесса, въ силу котораго часть населенія, занимающагося сельскимъ хозяйствомъ, отливаетъ въ другія сферы труда, сколько и общаго паталогическаго состоянія деревни, естественнымъ результатомъ тѣхъ условій, въ которыхъ она живетъ при существующемъ политическомъ режимѣ, осложненномъ еще переживаніями крѣпостнаго права и при современномъ строѣ русскихъ финансовъ, всей своей огромной тяжестью давя
щихъ на крестьянство. II считая недолговѣчными теперешній финансовый и политическій строй, мы и отказываемся видѣть въ этой болѣзни и частичномъ вырожденіи крестьянскаго хозяйства типъ развитія этого хозяйства, его естественный и неотвратимый ходъ, обусловленный требованіями сельскохозяйственнаго прогресса.
При такомъ пониманіи общаго характера аграрной эволюціи, въ обсужденіи аграрнаго вопроса на первое мѣсто естественно выдвигается вопросъ спеціально о крестьянской программѣ, которая, обнимая совокупность мѣръ въ пользу крестьянства и крестьянскаго хозяйства, отвѣчала бы требованіямъ соціальной справедливости и экономическаго прогресса. Крестьянскому вопросу должно быть посвящено наибольшее вниманіе со стороны представителей русскаго освободительнаго движенія, потому что въ немъ главный узелъ не только аграрнаго вопроса, но едва ли не всей русской жизни и русской исторіи. Пупъ русской земли въ деревнѣ, какъ сказалъ нѣкогда Щедринъ. Мы не хотимъ этимъ, конечно, умалять того великаго значенія, которое принадлежитъ въ современномъ освободительномъ движеніи городу и городскому пролетаріату. Но это значеніе, создаваемое условіями даннаго историческаго момента, не измѣняетъ общаго факта огромнаго количественнаго перевѣса деревенскаго населенія Россіи и, соотвѣтственно съ этимъ, и той первенствующей роли, которая принадлежитъ крестьянству въ нашей финансовой и экономической жизни. Все зданіе нашего народнаго и государственнаго хозяйства — непосредственно или посредственно — упирается въ широкую мужицкую спину и начинаетъ колебаться, когда трещитъ и гнется или нетерпѣливо потягивается эта послѣдняя. Относительно Россіи сохраняетъ полную силу знаменитое изреченіе физіократовъ, давно уже утратившее свое былое значеніе въ примѣненіи къ странамъ съ преобладаніемъ промышленности и промышленнаго населенія: pauvres paysans — pauvre royaume.
При такой роли крестьянства въ Россіи его прогрессирующее разореніе пріобрѣтаетъ значеніе общегосударственной и общенаціональной опасности, и крестьянскій вопросъ грозно выдвигается на первую очередь въ ряду многочисленныхъ и трудныхъ вопросовъ теперешней русской жизни. И нельзя даже сказать, чтобы эта важность аграрнаго вопроса не сознавалась и нашимъ правительствомъ, особенно послѣ того, какъ къ знаку вопроса присоединился еще и знакъ восклицанія въ видѣ аграрныхъ волненій, съ одной стороны, и угрожающаго бюджетнаго дефицита, съ другой. (См. „Журналъ Общаго Собранія Государственнаго Совѣта отъ 30-го декабря 1902 года , изданный „Освобожденіемъ .) Поэтому за послѣднее время аграрный вопросъ занимаетъ не послѣднее мѣсто въ заботахъ правительства и, по своему, оно искренно желаетъ подкормить курицу, несущую для него золотыя яйца. Но самодержавіе уже безсильно это сдѣлать, оставаясь самимъ собою, — это задача, абсолютно превышающая его способности. Напротивъ, самодержавіе является главнымъ препятствіемъ аграрнаго прогресса въ Россіи, и аграрный вопросъ не разрѣшимъ внѣ общаго политическаго освобожденія Россіи. Поэтому въ данный моментъ борьба за освобожденіе есть самый вѣрный и единственный путь къ разрѣшенію аграрнаго вопроса. Эта истина, имѣющая въ нашихъ глазахъ аксіоматическую непреложность, должна сознаваться каждымъ, размышляющимъ на эти темы, и ея справедливость не трудно показать. Изъ политической экономіи извѣстно, что никакой прогрессъ, никакія усовершенствованія въ крестьянскомъ хозяйствѣ не могутъ быть навязаны ему извнѣ и осуществлены насильственно, а могутъ быть лишь сознательнымъ и свободнымъ дѣломъ самого крестьянства. Духовная личность крестьянина вотъ та мастерская, та лабораторія, въ которой зарождается аграрный прогрессъ. Здѣсь нѣтъ и не можетъ быть того автоматическаго прогресса, который возможенъ до извѣстной степени въ промышленности въ зависимости отъ объективнаго развитія техники. Поэтому, постоянно повторяемое и земствомъ, и печатью, и сельскохозяйственными комитетами, и представителями науки указаніе относительно первостепенной важности поднятія личности кре