Организованная «Цирком и эстрадой» и Горкомом эстрады товарищеская встреча рабкоров и эстрадников.
НА товарищеской встрече
РАБКОРОВ С ЭСТРАДНИКАМИ
Усаживайтесь, знакомьтесь, товарищи!
К длинным чайным столам, уютным от белизны скатертей, от блюд с бутербродами, с печением, пришли люди, знакомые друг с другом— по концертам, по радио, по газетам, знакомые, но до сегодня не видавшие друг друга в лицо.
Радушно встречают гостей. Из-под желтых абажуров мягкий, ровный свет ложится на лица.
— Заходите, товарищи, усаживайтесь, знакомьтесь, Горком эстрады и редакция «Цирка и Эстрады», устроившие эту встречу, приветствуют вас.
Усаживайтесь, знакомьтесь, товарищи!
Тот, кто приветствует собравшихся от имени рабкоров — товарищ Косачевский, руководитель Красно-Пресненской базы рабкоров, три года назад набиравший наш журнал. Вот Афонин, его фельетоны давно слушал по радио сидящий рядом о ним тов. Егоров, редактор газеты «Шатурка», приехавший на Областное совещание рабселькоров. Вон те молодые ребята—рабочий актив Хамовнйков.
В проходах между столиками суетится буфетчик, на подносах разносят чай.
У входа дежурный активист-эстрадник не успевает регистрировать гостей. По белому полю бумаги стремительно скачет карандаш, торопливо бросая фамилии, цифры..,
...«Сорок, пятьдесят, восемьдесят, сто...
Без президиума
Президиума уже нет. Нет председателя, нет колокольчиков. И даже можно курить.
Председатель на концерте конферансье. И здесь тоже он берет на себя командные функции. Сам по себе конферансье выходит необычным, и если в начале тов. Амурский, Ангаров и Глинский пытались острить, развлекать, то потом, незаметно для себя, увлекшись, они сделались только арбитрами споров. Поправляя ораторов, возражая и соглашаясь с ними, конферансье незаметно стали частью общего организма.
Здесь не было и докладчиков. Здесь каждый спорил с кем хотел, говорил, что хотел, что чувствовал, о том, что болело. Не было и протокола. Все равно сказанное на вечере самый лучший секретарь не мог бы уложить в рамки «слушалии «постановили».
НА товарищеской встрече
РАБКОРОВ С ЭСТРАДНИКАМИ
Усаживайтесь, знакомьтесь, товарищи!
К длинным чайным столам, уютным от белизны скатертей, от блюд с бутербродами, с печением, пришли люди, знакомые друг с другом— по концертам, по радио, по газетам, знакомые, но до сегодня не видавшие друг друга в лицо.
Радушно встречают гостей. Из-под желтых абажуров мягкий, ровный свет ложится на лица.
— Заходите, товарищи, усаживайтесь, знакомьтесь, Горком эстрады и редакция «Цирка и Эстрады», устроившие эту встречу, приветствуют вас.
Усаживайтесь, знакомьтесь, товарищи!
Тот, кто приветствует собравшихся от имени рабкоров — товарищ Косачевский, руководитель Красно-Пресненской базы рабкоров, три года назад набиравший наш журнал. Вот Афонин, его фельетоны давно слушал по радио сидящий рядом о ним тов. Егоров, редактор газеты «Шатурка», приехавший на Областное совещание рабселькоров. Вон те молодые ребята—рабочий актив Хамовнйков.
В проходах между столиками суетится буфетчик, на подносах разносят чай.
У входа дежурный активист-эстрадник не успевает регистрировать гостей. По белому полю бумаги стремительно скачет карандаш, торопливо бросая фамилии, цифры..,
...«Сорок, пятьдесят, восемьдесят, сто...
Без президиума
Президиума уже нет. Нет председателя, нет колокольчиков. И даже можно курить.
Председатель на концерте конферансье. И здесь тоже он берет на себя командные функции. Сам по себе конферансье выходит необычным, и если в начале тов. Амурский, Ангаров и Глинский пытались острить, развлекать, то потом, незаметно для себя, увлекшись, они сделались только арбитрами споров. Поправляя ораторов, возражая и соглашаясь с ними, конферансье незаметно стали частью общего организма.
Здесь не было и докладчиков. Здесь каждый спорил с кем хотел, говорил, что хотел, что чувствовал, о том, что болело. Не было и протокола. Все равно сказанное на вечере самый лучший секретарь не мог бы уложить в рамки «слушалии «постановили».