Эстрадный театр парка Культуры и Отдыха. Физкультурный театр. В КОЛХОЗЕ
ОЧЕРКИ НАШЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО
КОРРЕСПОНДЕНТА
III
В Кошкаревской школе, где устраивали спектакль, радио нет. Освещение—две немощные керосиновые лампочки. На стенах несколько безграмотных лозунгов, на полу—грязь, которую не успели смыть после вечернего урока ликбеза. И все же школа была полна. Спектакль удался «на ять». Все шло, как «полагается»: из трех балалаек — одна затерялась, у другой — треснула струна, третья — героически старалась «догнатьчастушечников. У «глупого» из скетча о протравке зерна оторвалась рыжая борода из кудели. Но зрители не обиделись:
— Если он не уберег даже свое зерно к севу, то где же ему уберечь бороду?!
Не обиделся и сам «глупый»,— он был в восторге от гуммозного носа, которого раньше никогда не видел и который «почему-то» не отрывался. Если кто-нибудь забивался по заранее четко размеченным мизансценам в угол, зрители кричали: —-На середину, Пашка!
Пашка шел на середину сцены (2 1/2 кв. метра) и спрашивал:
Теперь видать?—и продолжал «играть». Одним словом, все шло так, как идет в 40.000 деревенских кружко СССР. Но вдруг Вера Балалаева, пионерка- корова», забастовала:
— Не надену коровьей маски!
Почему? Что? Никаких объяснений, — слезы, «не надену» и баста! Пионер-вожатый рвал на своей
голове куделю, руководитель драмкружка (из интеллигентов) мрачно раздумывал о непостижимости психологиии русского крестьянина, дьячек в церкви трезвонил во все колокола. В открытые окна школы ворвалось пение крестного хода. Зрители .кинулись к выходу.
Вдруг на сцену влетел ракетой руководитель кружка. Был он бледный, рыжий, худой и очень очень длинный.
— Подождите, остановитесь, я сейчас буду коровой!
Это был «лучший номер программы», так как он захватил внимание всех зрителей, приросших от изумления к своим местам.
«Корова» изрекла кое-как финальную фразу скетча: «резать скот с большой досады — небольшая честь уму», сорвала с себя маску и сказала:
— А теперь споем интернационал и пойдем домой!
Пели все. Старательно, громко, дружно и фальшиво. Половина крестного хода кинулась к окнам школы, «интернационал» сразу окреп, вырос и полетел над всем селом.
IV
На утро половина села (колхозники) вышли на праздник первой борозды. Трактор, увешанный флагами, вычищенный, нарядный, тащил новенький, только что присланный трехлемешный плуг. Впряженные в плуги, в сеялки, в бороны, 19 ло
ОЧЕРКИ НАШЕГО СПЕЦИАЛЬНОГО
КОРРЕСПОНДЕНТА
III
В Кошкаревской школе, где устраивали спектакль, радио нет. Освещение—две немощные керосиновые лампочки. На стенах несколько безграмотных лозунгов, на полу—грязь, которую не успели смыть после вечернего урока ликбеза. И все же школа была полна. Спектакль удался «на ять». Все шло, как «полагается»: из трех балалаек — одна затерялась, у другой — треснула струна, третья — героически старалась «догнатьчастушечников. У «глупого» из скетча о протравке зерна оторвалась рыжая борода из кудели. Но зрители не обиделись:
— Если он не уберег даже свое зерно к севу, то где же ему уберечь бороду?!
Не обиделся и сам «глупый»,— он был в восторге от гуммозного носа, которого раньше никогда не видел и который «почему-то» не отрывался. Если кто-нибудь забивался по заранее четко размеченным мизансценам в угол, зрители кричали: —-На середину, Пашка!
Пашка шел на середину сцены (2 1/2 кв. метра) и спрашивал:
Теперь видать?—и продолжал «играть». Одним словом, все шло так, как идет в 40.000 деревенских кружко СССР. Но вдруг Вера Балалаева, пионерка- корова», забастовала:
— Не надену коровьей маски!
Почему? Что? Никаких объяснений, — слезы, «не надену» и баста! Пионер-вожатый рвал на своей
голове куделю, руководитель драмкружка (из интеллигентов) мрачно раздумывал о непостижимости психологиии русского крестьянина, дьячек в церкви трезвонил во все колокола. В открытые окна школы ворвалось пение крестного хода. Зрители .кинулись к выходу.
Вдруг на сцену влетел ракетой руководитель кружка. Был он бледный, рыжий, худой и очень очень длинный.
— Подождите, остановитесь, я сейчас буду коровой!
Это был «лучший номер программы», так как он захватил внимание всех зрителей, приросших от изумления к своим местам.
«Корова» изрекла кое-как финальную фразу скетча: «резать скот с большой досады — небольшая честь уму», сорвала с себя маску и сказала:
— А теперь споем интернационал и пойдем домой!
Пели все. Старательно, громко, дружно и фальшиво. Половина крестного хода кинулась к окнам школы, «интернационал» сразу окреп, вырос и полетел над всем селом.
IV
На утро половина села (колхозники) вышли на праздник первой борозды. Трактор, увешанный флагами, вычищенный, нарядный, тащил новенький, только что присланный трехлемешный плуг. Впряженные в плуги, в сеялки, в бороны, 19 ло