ЦЫГАНСКИЕ ПЛЯСКИ
Тягучий мотив цыганской венгерки едва ли менее популярен и любим, чем русская песенка, модный романс, фокстротт...
И в любительски-показательных вечерах балетных студий, и в дивертисментах в Большом театре, за редким исключением отсутствуют в программе цыганские пляски. Правда, очень часто эти цыганские пляски можно назвать только „цыганскими в кавычках — виноваты в этом не всегда исполнители, а чаще всего режиссеры, ставящие пляски.
Современный цыганский танец ведет свое начало от старой таборной пляски, которая в свою очередь, как и большинство национальных плясок вылилась из религиозных обрядов. Старые таборные пляски, почти всегда основной темой берут ухаживание молодого парня за девушкой, — отсюда та жеманность и то кокетство, которыми так богаты цыганские пляски. Обычно плясали парами, что довольно редко практикуется теперь, в середине круга (который образовывали цыгане всем табором), поочередно, как бы соревнование. Лучшая пара выпускалась к концу и особенно отличившиеся плясуны вызывали бурное одобрение табора, который заставлял их бесчисленное множество раз повторять пляску. Аккомпаниментом к пляскам служила не только музыка гитар и прихлопывание в ладоши, но и специальные выкрики, свист, притоптывание и т. п., что сейчас в значительно меньшей степени встречается в плясках. Большой популярностью пользовалась сейчас окончательно забытая т. н. „молдаванская пляска : двое мужчин с обнаженными саблями (на манер кавказских танцев) кружились и фехтовали с бешеной быстротой, выказывая природную ловкость и умение владеть оружием. Плясали не только под эти примитивные аккомпанименты и гитары — существовали и первобытные „плясовые песни , сопровождавшиеся ложками (заменявшими кастаньеты). Место кочевья цыган ярко подчеркивалось национальными плясками, так напр. румынские пляски отличались плавностью движений и изысканностью, мусульманские—темпераментностью и пряностью своих па и т. п.
Выходом из табора „русские цыганские пляски всецело обязаны графам Орловым, которые, по преданию, в 1740 году при постройке ледяного дома вывыписывали попарно из каждой губернии „поющих, красивых, пляшущих ... Из Алексинского уезда Тульской губернии было выписано несколько пар цыган, которые по окончании церемонии и торжественных процессий обосновались за Нарвской заставой — где своими веселыми налетами в кабачки (в которых кутила и играла в карты аристократия того времени) создавали веселое настроение,—за что обычно получали „на водку .
Позже цыган стали приглашать на ассамблеи в знатные дома, где появляться в ободранных таборных костюмах было уже неудобно. Тут на помощь пришли опять те же братья Орловы — они изобрели специальные костюмы для цыган, которые как псевдонациональные сохранились до сих пор: мужчины стали носить казакины ярких тонов, женщины, кроме национальных юбок и кофт начали надевать монисты, шали и всевозможные побрякушки. Если теперь таборная цыганка тратит на свою юбку не менее 10 метров материала, то такой расточительностью она всецело обязана традициям XVIII века.
Дальше уже идет этап цыганских кочевий по ресторанам. О том, как притеснялось и подавлялось искусство в то время—уже писалось *). Начиная с 70-х годов прошлого столетия и кончая довоенными годами, — чаще всего практиковались „культивированные таборные пляски , в которых немалые лавры стяжали себе: Сарка Полякова, Илья Савелов (бывший в одно и то же время дирижером, певцом и плясуном) и знаменитое семейство „Курских соловьев —Шишкиных.
Со времени революции наступила и эволюция цыганской пляски; после того, как классический балет долго пользовался „цыганщиной , — наконец и цыгане воспользовались балетными принципами. Первой в этой области оказалась М. Артамонова, которая использовала чечетку, балетную постановку ног и пластику классического балета. Но, увы, она создала весьма „печальный жанр, старающийся примирить основы строгого классического танца с необузданной динамикой цыганских плясок. Правда, то, чего не сумела сделать Артамонова в этом почти безнадежном жанре создала 3. Арсеньева, сумевшая весьма остро и продуманно сочетать таборную ориентальную пластику с высоко-квалифицированной (европейской) композицией классического балета. Но это единственное исключение, далеко не являющее собой выход из того тяжелого тупика, в который зашла цыганская пляска. С мужской пляской обстоит дело не лучше: та же чечетка, те же избитые балетные па окончательно убили и изничтожили все то таборное и подлинно характерное, что ложилось непременной основой цыганских плясок.
Мотив цыганской венгерки насчитывает за собой чуть ли не четырех векозую давность и искренне придется жалеть, когда венгерка перестанет быть цыганской и останется только в преломлении оперетты, куда она была занесена в годы моды на цыган. А момент этот близок.
Р.
*) См. статью Егора Полякова
„Песнь цыганская , № 9 „Цирка .Арсеньева.
Тягучий мотив цыганской венгерки едва ли менее популярен и любим, чем русская песенка, модный романс, фокстротт...
И в любительски-показательных вечерах балетных студий, и в дивертисментах в Большом театре, за редким исключением отсутствуют в программе цыганские пляски. Правда, очень часто эти цыганские пляски можно назвать только „цыганскими в кавычках — виноваты в этом не всегда исполнители, а чаще всего режиссеры, ставящие пляски.
Современный цыганский танец ведет свое начало от старой таборной пляски, которая в свою очередь, как и большинство национальных плясок вылилась из религиозных обрядов. Старые таборные пляски, почти всегда основной темой берут ухаживание молодого парня за девушкой, — отсюда та жеманность и то кокетство, которыми так богаты цыганские пляски. Обычно плясали парами, что довольно редко практикуется теперь, в середине круга (который образовывали цыгане всем табором), поочередно, как бы соревнование. Лучшая пара выпускалась к концу и особенно отличившиеся плясуны вызывали бурное одобрение табора, который заставлял их бесчисленное множество раз повторять пляску. Аккомпаниментом к пляскам служила не только музыка гитар и прихлопывание в ладоши, но и специальные выкрики, свист, притоптывание и т. п., что сейчас в значительно меньшей степени встречается в плясках. Большой популярностью пользовалась сейчас окончательно забытая т. н. „молдаванская пляска : двое мужчин с обнаженными саблями (на манер кавказских танцев) кружились и фехтовали с бешеной быстротой, выказывая природную ловкость и умение владеть оружием. Плясали не только под эти примитивные аккомпанименты и гитары — существовали и первобытные „плясовые песни , сопровождавшиеся ложками (заменявшими кастаньеты). Место кочевья цыган ярко подчеркивалось национальными плясками, так напр. румынские пляски отличались плавностью движений и изысканностью, мусульманские—темпераментностью и пряностью своих па и т. п.
Выходом из табора „русские цыганские пляски всецело обязаны графам Орловым, которые, по преданию, в 1740 году при постройке ледяного дома вывыписывали попарно из каждой губернии „поющих, красивых, пляшущих ... Из Алексинского уезда Тульской губернии было выписано несколько пар цыган, которые по окончании церемонии и торжественных процессий обосновались за Нарвской заставой — где своими веселыми налетами в кабачки (в которых кутила и играла в карты аристократия того времени) создавали веселое настроение,—за что обычно получали „на водку .
Позже цыган стали приглашать на ассамблеи в знатные дома, где появляться в ободранных таборных костюмах было уже неудобно. Тут на помощь пришли опять те же братья Орловы — они изобрели специальные костюмы для цыган, которые как псевдонациональные сохранились до сих пор: мужчины стали носить казакины ярких тонов, женщины, кроме национальных юбок и кофт начали надевать монисты, шали и всевозможные побрякушки. Если теперь таборная цыганка тратит на свою юбку не менее 10 метров материала, то такой расточительностью она всецело обязана традициям XVIII века.
Дальше уже идет этап цыганских кочевий по ресторанам. О том, как притеснялось и подавлялось искусство в то время—уже писалось *). Начиная с 70-х годов прошлого столетия и кончая довоенными годами, — чаще всего практиковались „культивированные таборные пляски , в которых немалые лавры стяжали себе: Сарка Полякова, Илья Савелов (бывший в одно и то же время дирижером, певцом и плясуном) и знаменитое семейство „Курских соловьев —Шишкиных.
Со времени революции наступила и эволюция цыганской пляски; после того, как классический балет долго пользовался „цыганщиной , — наконец и цыгане воспользовались балетными принципами. Первой в этой области оказалась М. Артамонова, которая использовала чечетку, балетную постановку ног и пластику классического балета. Но, увы, она создала весьма „печальный жанр, старающийся примирить основы строгого классического танца с необузданной динамикой цыганских плясок. Правда, то, чего не сумела сделать Артамонова в этом почти безнадежном жанре создала 3. Арсеньева, сумевшая весьма остро и продуманно сочетать таборную ориентальную пластику с высоко-квалифицированной (европейской) композицией классического балета. Но это единственное исключение, далеко не являющее собой выход из того тяжелого тупика, в который зашла цыганская пляска. С мужской пляской обстоит дело не лучше: та же чечетка, те же избитые балетные па окончательно убили и изничтожили все то таборное и подлинно характерное, что ложилось непременной основой цыганских плясок.
Мотив цыганской венгерки насчитывает за собой чуть ли не четырех векозую давность и искренне придется жалеть, когда венгерка перестанет быть цыганской и останется только в преломлении оперетты, куда она была занесена в годы моды на цыган. А момент этот близок.
Р.
*) См. статью Егора Полякова
„Песнь цыганская , № 9 „Цирка .Арсеньева.