Турецкіе пѣхотинцы
— Ваше величество,—тихо проговорилъ полковникъ Ханге,—я думаю, что русскіе теперь не только уйдутъ изъ Восточной Пруссіи, но безъ боя отдадутъ намъ весь Прибалтійскій край!
— Зачѣмъ мы будемъ заглядывать впередъ, милый Ханге, о томъ, что должно само собою совершиться!..—увѣренно ото
звался Вильгельмъ,—ничего въ этомъ мірѣ не должно быть рѣшающаго безъ вмѣшательства Германіи!
Императоръ горделиво приподнялъ голову и посмотрѣлъ на присутствующихъ.
— Я такъ сказалъ, и это такъ будетъ!—самодовольно заключилъ кайзеръ и ударилъ рукою по столу.—Не такъ ли, Трейчке? — обратился онъ къ случайно приглашенному сегодня профессору Трейчке.
Ученый, довольный обращеніемъ къ нему императора, поспѣшилъ поправить сползавшіе у него съ носа очки и торопливо проговорилъ:
— Ваше величество, теперь уже выяснено, кому будетъ принадлежать міровой скипетръ! Какой народъ станетъ внушать свои желанія другимъ,—отсталымъ, обезсиленнымъ націямъ! Это будетъ Германія. Господь опредѣлилъ ей назначеніе утвердить миръ по всей вселенной! Будущность принадлежитъ только германской націи и, если Австрія свяжетъ себя съ нами, то и она можетъ пользоваться участіемъ въ нашемъ вселенскомъ пирѣ!
Напыщенная рѣчь профессора Трейчке понравилась императору. Онъ одобрительно, мягко похлопалъ въ ладоши, повторяя:
— Браво, браво, мой милый профессоръ, вы предугадали всѣ мои мысли, предвосхитили слова, которыя я самъ только что сейчасъ хотѣлъ сказать!
— Ну, а если, ваше величество,—началъ глухимъ голосомъ генералъ Гонтардъ,—если... Германія не сможетъ достичь намѣченнаго владычества?
Остальные, сидѣвшіе за столомъ, устремили глаза на дерзкаго сомнѣвающагося генерала.
Рука кайзера нервно топорщила усы. Онъ не любилъ, когда ему возражали.
— Генералъ, я вамъ скажу въ отвѣтъ, что милость Господа почіетъ надъ нами. Онъ указалъ намъ путь, я чувствую Его святую волю, слышу Его голосъ, что Германія должна бороться съ восточными варварами, съ этими некультурными дикарями, уничтожить гнилую разваливающуюся французскую націю и спѣть торжественную пѣснь побѣды надъ всей Европой!
Вильгельмъ умѣлъ говорить. Онъ—отличный ораторъ и голосъ его задрожалъ, на послѣдней нотѣ, точно говорившаго охватило какое-то внутреннее чувство; казалось, что онъ находится въ мистическомъ экстазѣ.
Присутствующіе внимательно слушали слова своего вѣнценоснаго вождя; онъ сумѣлъ захватить ихъ, приковать ихь
Турчанки на прогулкѣ на площади султана Ахмета (Константинополь)
— Ваше величество,—тихо проговорилъ полковникъ Ханге,—я думаю, что русскіе теперь не только уйдутъ изъ Восточной Пруссіи, но безъ боя отдадутъ намъ весь Прибалтійскій край!
— Зачѣмъ мы будемъ заглядывать впередъ, милый Ханге, о томъ, что должно само собою совершиться!..—увѣренно ото
звался Вильгельмъ,—ничего въ этомъ мірѣ не должно быть рѣшающаго безъ вмѣшательства Германіи!
Императоръ горделиво приподнялъ голову и посмотрѣлъ на присутствующихъ.
— Я такъ сказалъ, и это такъ будетъ!—самодовольно заключилъ кайзеръ и ударилъ рукою по столу.—Не такъ ли, Трейчке? — обратился онъ къ случайно приглашенному сегодня профессору Трейчке.
Ученый, довольный обращеніемъ къ нему императора, поспѣшилъ поправить сползавшіе у него съ носа очки и торопливо проговорилъ:
— Ваше величество, теперь уже выяснено, кому будетъ принадлежать міровой скипетръ! Какой народъ станетъ внушать свои желанія другимъ,—отсталымъ, обезсиленнымъ націямъ! Это будетъ Германія. Господь опредѣлилъ ей назначеніе утвердить миръ по всей вселенной! Будущность принадлежитъ только германской націи и, если Австрія свяжетъ себя съ нами, то и она можетъ пользоваться участіемъ въ нашемъ вселенскомъ пирѣ!
Напыщенная рѣчь профессора Трейчке понравилась императору. Онъ одобрительно, мягко похлопалъ въ ладоши, повторяя:
— Браво, браво, мой милый профессоръ, вы предугадали всѣ мои мысли, предвосхитили слова, которыя я самъ только что сейчасъ хотѣлъ сказать!
— Ну, а если, ваше величество,—началъ глухимъ голосомъ генералъ Гонтардъ,—если... Германія не сможетъ достичь намѣченнаго владычества?
Остальные, сидѣвшіе за столомъ, устремили глаза на дерзкаго сомнѣвающагося генерала.
Рука кайзера нервно топорщила усы. Онъ не любилъ, когда ему возражали.
— Генералъ, я вамъ скажу въ отвѣтъ, что милость Господа почіетъ надъ нами. Онъ указалъ намъ путь, я чувствую Его святую волю, слышу Его голосъ, что Германія должна бороться съ восточными варварами, съ этими некультурными дикарями, уничтожить гнилую разваливающуюся французскую націю и спѣть торжественную пѣснь побѣды надъ всей Европой!
Вильгельмъ умѣлъ говорить. Онъ—отличный ораторъ и голосъ его задрожалъ, на послѣдней нотѣ, точно говорившаго охватило какое-то внутреннее чувство; казалось, что онъ находится въ мистическомъ экстазѣ.
Присутствующіе внимательно слушали слова своего вѣнценоснаго вождя; онъ сумѣлъ захватить ихъ, приковать ихь
Турчанки на прогулкѣ на площади султана Ахмета (Константинополь)