ние бригады коммунистического труда в Иркутской области. 

Я не был еще знаком с Борисом. Первый раз я увидел его фотографию на доске Почета в котловане плотины ГЭС. Это была обычная фотография, какие встречаешь на всех досках Почета. На вас смотрел крепкий парень с такой «морской» шеей, для которой не существует стандартных воротничков, и с крутой, бугристой, тоже «морской» грудью, специально созданной для полосатой тельняшки. Серые глаза подетски широко открыты; мохнатые брови, вьющиеся волосы и улыбка — доверчивая, стеснительная и в го же время лукавая — делали лицо примечательным. 

Через несколько дней я снова был в котловане и зашел в столовую. Около буфета стоял парень в темносинем драповом пальто. Я обратил внимание на это пальто лишь потому, что в котловане обычно встречаешь людей в рабочей одежде. 

Парень звучным голосом сказал буфетчице: 

- Вот что, Фрося, дай-ка молока да побольше! Не жалей, Фрося. 

Буфетчица выставила перед ним батарею стаканов, и парень с жадностью стал пить. 

- Что это ты сегодня такой? - спросила буфетчица. 

Радость у меня большая. Отвоевал для бригады отдельное общежитие. 

Возьми хоть колбасы или сыру. 

При чем здесь сыр и колбаса? Парень расхохотался и снова опрокинул в рот стакан молока. 

А молоко при чем? 

- Молоко - это пища богов. С детства уважаю. Парень неожиданно повернулся ко мне и весело закончил: - Верно, товарищ? 

Лицо его показалось мне знакомым. Серые с то

4...