шимъ сдерживаться, и профессорами. а также и учениками. Рубинштейнъ дважды уходилъ изъ консерваторіи, быломного мелкихъ столкновеній. Но, все-таки, директора, превосходнаго и безкорыстнаго человѣка и замѣчательнаго музыканта, очень любили.
Средства на консерваторію были собраны и устройство ея совершено, главнымъ образомъ, трудами частныхъ лицъ. Это дѣло можно назвать исключительно общественнымъ, дѣломъ рукъ русскаго общества.
Рубинштейнъ въ своей автобіографіи говоритъ: — «Мы точно славили Христа, разъѣзжая по домамъ и собирая деньги. Одушевленія и энергіи было много...»
Я не знаю, — говоритъ Д. В. Стасовъ, — почему консерваторію назвали сначала просто «Музыкальнымъ училищемъ», хотя ея основная программа и самая идея взята съ Запада... Рубинштейнъ объясняетъ это названіе моднымъ въ то время стремленіемъ избѣгать иностранныхъ словъ, почему и профессора назывались лишь преподавателями.
— Я ушелъ изъ директоровъ Музыкальнаго Обшества и пересталъ близко соприкасаться съ консерваторіей съ 1867 г., когда я, какъ юристъ, занялся адвокатурой. Въ 1905 г., когда праздновался 50-лѣтній юбилей Муз. О-ва, я имѣлъ счастье получить отъ О-ва привѣтственный адресъ.
Между прочимъ, въ связи съ юбилейными празднествами консерваторіи произошла нѣкоторая исторія. Я не слѣжу за «Новымъ Временемъ», но друзья прислали мнѣ вырѣзку съ предисловіемъ М. Иванова къ юбилейнымъ воспоминаніямъ б. профессора консерваторіи г. Рубца. Здѣсь высказано обвиненіе моего покойнаго брата, В. В. Стасова, въ томъ, что онъ, дескать, отказался принять въ Публичную Библіотеку 43 тома рукописей г, Рубца, которые затѣмъ и пропали. Конечно, этого не могло случиться. Мой братъ, что могутъ подтвердить всѣ, кому приходилось съ нимъ сталкиваться по дѣламъ Публичной Би
бліотеки, былъ страстнымъ собирателемъ рукописей и всякаго вообще полезнаго для Библіотеки матеріала. Онъ самъ разыскивалъ его и, конечно, былъ бы радъ и весьма признате ленъ автору воспоминаній, г. Рубцу, если бы тотъ обратился къ нему съ предложеніемъ рукописей. Тутъ что-нибудь, напуталъ отъ себя г. М. Иван въ. Съ другой стороны, если эти 43 (?!) тома пропали, то какъ же могъ г. Рубецъ, ослѣпшій, вновь написать ихъ?..
Д. В. Стасовъ говоритъ о дѣлахъ, давно минувшихъ, какъ о дѣлахъ нашихъ дней — одинаково ясно, свѣжо, живо чувствуя и помня про все, что было, сохраняя свѣжесть чувства и ясность ума.
Положительно, послѣдніе могикане вѣка минувшаго сотворены по какому-то оссбливовому нынѣ недѣйствующему, закону сохраненія силъ.
П.
рубинштейновскій вечеръ въ 1859 г.
Картина А. Лебедева.
Слѣва направо: 1) Коншинъ, 2) Мартыновъ, 3) Рубинштейнъ, 4) Шустовъ, 5) Россъ, 6) Киндингеръ, 7) Гомиліусъ, 8) Пидкель, 9) Зейфертъ, 20) Бериксъ, 11) Шубертъ, 12) Де-Сантисъ, 13) Дробишъ, 14) Бенинкъ, 15) Шустовъ, 16) Рубинштейнъ Ник., 17) Вейкманъ, 18) Родзенко, 19) Колозравовъ, 20) Майеръ, 21) Стимъ, 22) Дягилевъ, 23) Композиторъ Антонъ Рубинштейнъ 24) Петерсенъ, 25) Альбфельтъ Робертъ, 26) Кроссъ, 27) Штаи, 28) Стасовъ, 29) Пайманъ, 30) Герке, 31) Фрицтускъ фонъ-Экшъ, 32) Щельковъ, 33) Скадодутъ,
34) Лавоніусъ.
Памятникъ Глинкѣ передъ зданіемъ Спб. Консерваторіи.
Группа учредителей Русскаго Музыкаль
наго Общества (1859 г.).
В А. Кологривовъ. А Г. Рубинштейнъ. Д. В. Коншинъ. Д. В. Стасовъ. Вел. Княгиня Елена Павловна.
Гр. Матв. Ю. Віельгорскій.
Проф. Зейфертъ.