НАРУЖНЫЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Берлинъ. — Ничего не выходитъ — только одни министры выходятъ... въ отставку.
Лондонъ. — Горнорабочіе отказываются доставать уголь! Паровозы, машины и весь туманный Альбіонъ, питающійся углемъ, рискуетъ остаться безъ „пищиˮ... Yus!!
Софія. — Стамбуловъ вовсе не умеръ, а, напротивъ, обѣдалъ на-дняхъ у Фердинанда и съѣлъ цѣлую утку. Корреспонденты опасаются, что при его здоровьѣ и аппетитѣ имъ ничего не останется отъ „всей болгарской дичиˮ.
ВНУТРЕННІЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Нижній Новгородъ. — Обыватели отказываются покупать дешевый хлѣбъ въ городскихъ хлѣбопекарняхъ, изъ боязни привыкнуть къ деликатесамъ (такъ онъ хорошъ и вкусенъ). Думцы плачутъ: не знаютъ, что съ мукой дѣлать.
Саратовъ. — Всѣ городскіе врачи, не считая себя достойными находиться подъ „началомъˮ такихъ просвѣщенныхъ и гуманныхъ (гм... гм... ) управцевъ, какъ наши саратовскіе, подали въ отставку.
Самаркандъ. — Мясники — съ слишкомъ разгорѣвшимися аппетитами, устроившіе стачку, ради охлажденія, посажены за тюремную рѣшетку. Превосходное охлаждающее средство.
Елисаветградъ. — Мѣстные башибузуки открыли весеннюю охоту на корреспондентовъ.
Кіевъ. — „Контрактыˮ закончились. При возвращеніи домой, вслѣдствіе крупныхъ сельскохозяйственныхъ недоразумѣній, двое „контрактовичейˮ крупно подрались.
ПРОВИНЦІАЛЬНЫЯ ЭКСКУРСІИ.
УФИМСКІЙ... ОРИГИНАЛЪ.
Позвольте разсказать вамъ дѣянія одного уфимскаго... оригинала.
Онъ банковскій воротила; какъ членъ комитета о бѣдныхъ, онъ завѣдуетъ уфимской безплатной лѣчебницей для женщинъ, находящихся въ томъ положеніи, которое принято называть интереснымъ.
Онъ человѣкъ любознательный; любознательности ради, онъ вздумалъ являться въ лѣчебницу въ такіе моменты, когда являться ему туда совсѣмъ не подобало, и спрашивать фамиліи находящихся въ лѣчебницѣ женщинъ, что прямо воспрещено уставомъ.
Врачи протестовали; онъ разогналъ всѣхъ врачей. Акушерка не пускала его и сама должна была уйти изъ лѣчебницы.
„Лѣчебница — это я! “ порѣшилъ онъ и замѣнилъ весь врачебный персоналъ неопытной, неимѣющей диплома повитухой.
Въ результатѣ — частое заболѣваніе горячкой, съ смертельнымъ исходомъ, и — закрытіе лѣчебницы...
Къ чему его поступки пріурочимъ,
Что онъ такой? впадешь въ сомнѣнье тутъ. Пусть будетъ онъ — оригиналъ... А впрочемъ, „Какъ этакихъ людей учтивѣе зовутъˮ?
НОВАЯ ПРОФЕССІЯ ВЪ ОДЕССѢ. „Голь на выдумки хитраˮ!
У насъ объявилась новая доходная профессія, а именно — „исканіе невѣсты съ приданымъˮ.
Субъектъ, желающій „заработатьˮ, принимаетъ на себя роль „женихаˮ. Одесское „женское сословіеˮ, не вкусившее еще брачныхъ удовольствій, весьма падко на „жениховъˮ. Этимъ обстоятельствомъ и пользуется аферистъ. Сватается къ одной — и беретъ „малую толикуˮ на расходы изъ приданаго; потомъ идетъ къ другой — продѣлывать то-же; и т. д.
Собравши капитальчикъ, „женихъˮ ѣдетъ въ другой городъ продѣлывать свои „операціиˮ...
Нѣсколько удачныхъ „предпріятійˮ, и „женихъˮ почиваетъ на. лаврахъ до новаго срока „ловли невѣстъˮ!
Я. С.
ХАРАКТЕРИСТИКИ ГОРОДОВЪ (Изъ альбома туриста).
Кременчугъ. Вотъ, по истинѣ, сказать,
Страшно грязный городочекъ, — Что-бы грязь ту описать,
Пятисотъ не хватитъ строчекъ.
Бар. Ноль.
МЦЕНСКІЕ ДѢЛЬЦЫ.
Милые порядки были установлены въ нашемъ, увы, лопнувшемъ банкѣ.
Банковскіе дѣльцы предлагали заемщикамъ свои услуги въ качествѣ бланконадписателей, сами учитывали векселя, сами получали деньги, но векселедателямъ выдавали только половину (шалишь, братъ... ), остальные же доплачивали товарами сомнительной доброты.
Когда продавались съ аукціона цѣнныя вещи, ихъ покупали черезъ подставныхъ лицъ за безцѣнокъ, а барыши дѣлились между членами правленія пополамъ...
Ничѣмъ не брезговали.. Веревочка? И веревочку давай сюда: пригодится...
О васъ должна бы слава Гремѣть во всѣ концы,
Налѣво и направо,
О, мценскіе дѣльцы...
ПОСАДЪ ДУБОВКА (САРАТОВ. ГУБ)
Къ пріѣзду одного важнаго лица у насъ заготовили закуску и вина; но лицо любезно отказалось отъ угощенія со стороны общества. Тогда мэръ посада вопросилъ излюбленныхъ гласныхъ: „какъ поступить съ купленными винами и закускойˮ? Присутствующіе отвѣтили: „слѣдствуетъ выпить и закусить за общее здоровьеˮ!
Изрядно выпивъ и достаточно „переливъ изъ пустого въ порожнееˮ, общественные радѣтелиˮ нашли общественную выпивку очень пріятной и... выгодной.
ИЗЪ АЧИНСКА.
Посѣтителямъ ачинскаго Собранія частенько приходится уходить безъ калошъ или, вмѣсто новыхъ калошъ, въ отрепанныхъ, изношенныхъ и даже совершенно лишенныхъ подошвъ.
Посѣтители протестуютъ; почему? Душа, что ли, часто въ пятки у нихъ уходитъ и они боятся поморозить душу. Или еще почему?
Во всякомъ случаѣ, они могутъ утѣшаться тѣмъ, что, вѣдь, до ихъ шубъ еще не добрались. Сталобыть жить можно...
А гуси же порою захаживаютъ въ ачинское Собраніе!
ТЕЛЕФОНЪ
«БУДИЛЬНИКА».
Екатеринославъ, думцамъ. — Скажите, господа, правда-ли, что при выборахъ санитарнаго врача произошелъ такой инцидентъ: когда баллотировкою избрали врача Бѣлова, предсѣдатель санитарнаго отряда выразилъ удивленіе, какъ смѣли забаллотировать его протеже, П—а? — Было дѣло... — Ну, дѣла...
КОНСУЛЬТАЦІЯ.
(Спеціально-медицинская фантазія).
Я не могъ больше выдержать — я толстѣлъ не по днямъ, а по часамъ, совершенно расплылся и принялъ шаровидную форму земли.
И, вдобавокъ, эти вѣчные возгласы друзей и знакомыхъ: Какъ вы цвѣтете, батенька!
Я узналъ, какое несчастіе полнѣть. Единственно хорошая вещь — это полный карманъ. Лѣтомъ я ходилъ въ костюмѣ Адама, сидѣлъ подъ водопроводнымъ краномъ, лежалъ въ погребѣ и не могъ спастись отъ жары.
Я выдержалъ курсъ лѣченія Маріенбадомъ: пилъ воду, которая усиливала пищевареніе, лазилъ и тучнѣлъ безъ зазрѣнія совѣсти...
И вотъ, когда жизнь для меня стала нестерпимой, я рѣшилъ начать радикальное лѣченіе.
Я обратился къ „тучномуˮ доктору, знаменитому профессору и спеціалисту.
Докторъ, исключительно въ видахъ паціентовъ, занималъ квартиру въ пятомъ этажѣ, куда вела крутая лѣстница, съ безчисленными ступеньками, но которой чортъ ноги-бы сломалъ. Я чуть не задохся, пока поднялся на верхъ, гдѣ изъ сосѣднихъ комнатъ раздавались глухіе удары, — это тучные паціенты, въ видѣ курса лѣченія, рубили дрова и тесали доски. Лакей во фракѣ, — тощій, какъ вымоченная селедка, — нѣчто въ родѣ живой рекламы, производилъ отличное впечатлѣніе, на нашего брата. Онъ учтиво поклонился, но не шевельнулъ пальцемъ, пока я съ большими мученіями, обливаясь потомъ, снималъ пальто: ему запрещено было оказывать паціентамъ услуги!
Затѣмъ, я вступилъ въ кабинетъ доктора, сухопараго господина восхитительной худобы, отъ котораго, измученный, вспотѣвшій, кончивъ тяжелую работу, вышелъ извѣстный желѣзнодорожникъ, ходячій локомотивъ, Соорудиловъ.
Докторъ пристально осмотрѣлъ меня и усадилъ на разложенныя по срединѣ комнаты бревна, рядомъ съ топоромъ, пилой и др. инструментами, которыми, по спеціальной методѣ, паціенты упражнялись въ трудѣ.
Онъ меня изслѣдовалъ, выстукалъ и выслушалъ; потомъ я ему изложилъ „исторію болѣзниˮ, разсказалъ о довольствѣ, обезпеченности, душевномъ спокойствіи и наслѣдственномъ вліяніи.
— Все это, господинъ докторъ, закончилъ я — какъ видите, довело меня до ужаснаго состоянія, отравило жизнь и грозитъ опасностью... Прибѣгаю къ вашему искусству...
Профессоръ всталъ.
— Вы не первый, замѣтилъ онъ, — и все та же исторія: лѣнь, упитанная жизнь, беззаботность, ничего недѣланіе, самодовольство, тунеядство Но не теряйте надежды. Я многихъ поставилъ на ноги, многихъ обратилъ въ скелеты!
— О-о! — я испустилъ радостный крикъ, потирая руки отъ удовольствія, — благодарю васъ.
— Теперь установимъ лѣченіе, продолжалъ докторъ. — Мы начнемъ съ черной работы. Вы должны явиться утромъ, въ 5 часовъ, вымыть лѣстницу, подмести дворъ, принести дрова на кухню и почистить платье. Затѣмъ, перейдемъ къ рабочему труду: вы будете ежедневно рубить дрова, росить воду въ 5-й этажъ, пилить доски, потомъ займетесь мощеніемъ, кстати, теперь улицы мостятся. Предупреждаю, что вы должны ходить пѣшкомъ, отнюдь не ѣздить; въ видѣ облегченія, разрѣшаю вамъ бѣжать рядомъ съ конкой по рельсамъ.
Я думалъ, что меня схватитъ кондрашка!
— И потомъ, продолжалъ докторъ, — бросьте старыя привычки во время обѣдать, закусывать и проч. Я, впрочемъ, не противъ, если вы будете закусывать, напримѣръ, языкомъ, но только собственнымъ, и отнюдь ничего не пить. А затѣмъ, до свиданія. Будьте нездоровы!
Я, дрожа въ ужасѣ, съ легкостью отощавшаго франта, выскочилъ въ переднюю, накинулъ пальто, отыскалъ зонтикъ и умчался.
Когда я вернулся домой, оказалось, что только отъ страха консультаціи, я потерялъ 18 ф. въ вѣсѣ!
Другъ Гораціо.
Берлинъ. — Ничего не выходитъ — только одни министры выходятъ... въ отставку.
Лондонъ. — Горнорабочіе отказываются доставать уголь! Паровозы, машины и весь туманный Альбіонъ, питающійся углемъ, рискуетъ остаться безъ „пищиˮ... Yus!!
Софія. — Стамбуловъ вовсе не умеръ, а, напротивъ, обѣдалъ на-дняхъ у Фердинанда и съѣлъ цѣлую утку. Корреспонденты опасаются, что при его здоровьѣ и аппетитѣ имъ ничего не останется отъ „всей болгарской дичиˮ.
ВНУТРЕННІЯ ТЕЛЕГРАММЫ.
Нижній Новгородъ. — Обыватели отказываются покупать дешевый хлѣбъ въ городскихъ хлѣбопекарняхъ, изъ боязни привыкнуть къ деликатесамъ (такъ онъ хорошъ и вкусенъ). Думцы плачутъ: не знаютъ, что съ мукой дѣлать.
Саратовъ. — Всѣ городскіе врачи, не считая себя достойными находиться подъ „началомъˮ такихъ просвѣщенныхъ и гуманныхъ (гм... гм... ) управцевъ, какъ наши саратовскіе, подали въ отставку.
Самаркандъ. — Мясники — съ слишкомъ разгорѣвшимися аппетитами, устроившіе стачку, ради охлажденія, посажены за тюремную рѣшетку. Превосходное охлаждающее средство.
Елисаветградъ. — Мѣстные башибузуки открыли весеннюю охоту на корреспондентовъ.
Кіевъ. — „Контрактыˮ закончились. При возвращеніи домой, вслѣдствіе крупныхъ сельскохозяйственныхъ недоразумѣній, двое „контрактовичейˮ крупно подрались.
ПРОВИНЦІАЛЬНЫЯ ЭКСКУРСІИ.
УФИМСКІЙ... ОРИГИНАЛЪ.
Позвольте разсказать вамъ дѣянія одного уфимскаго... оригинала.
Онъ банковскій воротила; какъ членъ комитета о бѣдныхъ, онъ завѣдуетъ уфимской безплатной лѣчебницей для женщинъ, находящихся въ томъ положеніи, которое принято называть интереснымъ.
Онъ человѣкъ любознательный; любознательности ради, онъ вздумалъ являться въ лѣчебницу въ такіе моменты, когда являться ему туда совсѣмъ не подобало, и спрашивать фамиліи находящихся въ лѣчебницѣ женщинъ, что прямо воспрещено уставомъ.
Врачи протестовали; онъ разогналъ всѣхъ врачей. Акушерка не пускала его и сама должна была уйти изъ лѣчебницы.
„Лѣчебница — это я! “ порѣшилъ онъ и замѣнилъ весь врачебный персоналъ неопытной, неимѣющей диплома повитухой.
Въ результатѣ — частое заболѣваніе горячкой, съ смертельнымъ исходомъ, и — закрытіе лѣчебницы...
Къ чему его поступки пріурочимъ,
Что онъ такой? впадешь въ сомнѣнье тутъ. Пусть будетъ онъ — оригиналъ... А впрочемъ, „Какъ этакихъ людей учтивѣе зовутъˮ?
НОВАЯ ПРОФЕССІЯ ВЪ ОДЕССѢ. „Голь на выдумки хитраˮ!
У насъ объявилась новая доходная профессія, а именно — „исканіе невѣсты съ приданымъˮ.
Субъектъ, желающій „заработатьˮ, принимаетъ на себя роль „женихаˮ. Одесское „женское сословіеˮ, не вкусившее еще брачныхъ удовольствій, весьма падко на „жениховъˮ. Этимъ обстоятельствомъ и пользуется аферистъ. Сватается къ одной — и беретъ „малую толикуˮ на расходы изъ приданаго; потомъ идетъ къ другой — продѣлывать то-же; и т. д.
Собравши капитальчикъ, „женихъˮ ѣдетъ въ другой городъ продѣлывать свои „операціиˮ...
Нѣсколько удачныхъ „предпріятійˮ, и „женихъˮ почиваетъ на. лаврахъ до новаго срока „ловли невѣстъˮ!
Я. С.
ХАРАКТЕРИСТИКИ ГОРОДОВЪ (Изъ альбома туриста).
Кременчугъ. Вотъ, по истинѣ, сказать,
Страшно грязный городочекъ, — Что-бы грязь ту описать,
Пятисотъ не хватитъ строчекъ.
Бар. Ноль.
МЦЕНСКІЕ ДѢЛЬЦЫ.
Милые порядки были установлены въ нашемъ, увы, лопнувшемъ банкѣ.
Банковскіе дѣльцы предлагали заемщикамъ свои услуги въ качествѣ бланконадписателей, сами учитывали векселя, сами получали деньги, но векселедателямъ выдавали только половину (шалишь, братъ... ), остальные же доплачивали товарами сомнительной доброты.
Когда продавались съ аукціона цѣнныя вещи, ихъ покупали черезъ подставныхъ лицъ за безцѣнокъ, а барыши дѣлились между членами правленія пополамъ...
Ничѣмъ не брезговали.. Веревочка? И веревочку давай сюда: пригодится...
О васъ должна бы слава Гремѣть во всѣ концы,
Налѣво и направо,
О, мценскіе дѣльцы...
ПОСАДЪ ДУБОВКА (САРАТОВ. ГУБ)
Къ пріѣзду одного важнаго лица у насъ заготовили закуску и вина; но лицо любезно отказалось отъ угощенія со стороны общества. Тогда мэръ посада вопросилъ излюбленныхъ гласныхъ: „какъ поступить съ купленными винами и закускойˮ? Присутствующіе отвѣтили: „слѣдствуетъ выпить и закусить за общее здоровьеˮ!
Изрядно выпивъ и достаточно „переливъ изъ пустого въ порожнееˮ, общественные радѣтелиˮ нашли общественную выпивку очень пріятной и... выгодной.
ИЗЪ АЧИНСКА.
Посѣтителямъ ачинскаго Собранія частенько приходится уходить безъ калошъ или, вмѣсто новыхъ калошъ, въ отрепанныхъ, изношенныхъ и даже совершенно лишенныхъ подошвъ.
Посѣтители протестуютъ; почему? Душа, что ли, часто въ пятки у нихъ уходитъ и они боятся поморозить душу. Или еще почему?
Во всякомъ случаѣ, они могутъ утѣшаться тѣмъ, что, вѣдь, до ихъ шубъ еще не добрались. Сталобыть жить можно...
А гуси же порою захаживаютъ въ ачинское Собраніе!
ТЕЛЕФОНЪ
«БУДИЛЬНИКА».
Екатеринославъ, думцамъ. — Скажите, господа, правда-ли, что при выборахъ санитарнаго врача произошелъ такой инцидентъ: когда баллотировкою избрали врача Бѣлова, предсѣдатель санитарнаго отряда выразилъ удивленіе, какъ смѣли забаллотировать его протеже, П—а? — Было дѣло... — Ну, дѣла...
КОНСУЛЬТАЦІЯ.
(Спеціально-медицинская фантазія).
Я не могъ больше выдержать — я толстѣлъ не по днямъ, а по часамъ, совершенно расплылся и принялъ шаровидную форму земли.
И, вдобавокъ, эти вѣчные возгласы друзей и знакомыхъ: Какъ вы цвѣтете, батенька!
Я узналъ, какое несчастіе полнѣть. Единственно хорошая вещь — это полный карманъ. Лѣтомъ я ходилъ въ костюмѣ Адама, сидѣлъ подъ водопроводнымъ краномъ, лежалъ въ погребѣ и не могъ спастись отъ жары.
Я выдержалъ курсъ лѣченія Маріенбадомъ: пилъ воду, которая усиливала пищевареніе, лазилъ и тучнѣлъ безъ зазрѣнія совѣсти...
И вотъ, когда жизнь для меня стала нестерпимой, я рѣшилъ начать радикальное лѣченіе.
Я обратился къ „тучномуˮ доктору, знаменитому профессору и спеціалисту.
Докторъ, исключительно въ видахъ паціентовъ, занималъ квартиру въ пятомъ этажѣ, куда вела крутая лѣстница, съ безчисленными ступеньками, но которой чортъ ноги-бы сломалъ. Я чуть не задохся, пока поднялся на верхъ, гдѣ изъ сосѣднихъ комнатъ раздавались глухіе удары, — это тучные паціенты, въ видѣ курса лѣченія, рубили дрова и тесали доски. Лакей во фракѣ, — тощій, какъ вымоченная селедка, — нѣчто въ родѣ живой рекламы, производилъ отличное впечатлѣніе, на нашего брата. Онъ учтиво поклонился, но не шевельнулъ пальцемъ, пока я съ большими мученіями, обливаясь потомъ, снималъ пальто: ему запрещено было оказывать паціентамъ услуги!
Затѣмъ, я вступилъ въ кабинетъ доктора, сухопараго господина восхитительной худобы, отъ котораго, измученный, вспотѣвшій, кончивъ тяжелую работу, вышелъ извѣстный желѣзнодорожникъ, ходячій локомотивъ, Соорудиловъ.
Докторъ пристально осмотрѣлъ меня и усадилъ на разложенныя по срединѣ комнаты бревна, рядомъ съ топоромъ, пилой и др. инструментами, которыми, по спеціальной методѣ, паціенты упражнялись въ трудѣ.
Онъ меня изслѣдовалъ, выстукалъ и выслушалъ; потомъ я ему изложилъ „исторію болѣзниˮ, разсказалъ о довольствѣ, обезпеченности, душевномъ спокойствіи и наслѣдственномъ вліяніи.
— Все это, господинъ докторъ, закончилъ я — какъ видите, довело меня до ужаснаго состоянія, отравило жизнь и грозитъ опасностью... Прибѣгаю къ вашему искусству...
Профессоръ всталъ.
— Вы не первый, замѣтилъ онъ, — и все та же исторія: лѣнь, упитанная жизнь, беззаботность, ничего недѣланіе, самодовольство, тунеядство Но не теряйте надежды. Я многихъ поставилъ на ноги, многихъ обратилъ въ скелеты!
— О-о! — я испустилъ радостный крикъ, потирая руки отъ удовольствія, — благодарю васъ.
— Теперь установимъ лѣченіе, продолжалъ докторъ. — Мы начнемъ съ черной работы. Вы должны явиться утромъ, въ 5 часовъ, вымыть лѣстницу, подмести дворъ, принести дрова на кухню и почистить платье. Затѣмъ, перейдемъ къ рабочему труду: вы будете ежедневно рубить дрова, росить воду въ 5-й этажъ, пилить доски, потомъ займетесь мощеніемъ, кстати, теперь улицы мостятся. Предупреждаю, что вы должны ходить пѣшкомъ, отнюдь не ѣздить; въ видѣ облегченія, разрѣшаю вамъ бѣжать рядомъ съ конкой по рельсамъ.
Я думалъ, что меня схватитъ кондрашка!
— И потомъ, продолжалъ докторъ, — бросьте старыя привычки во время обѣдать, закусывать и проч. Я, впрочемъ, не противъ, если вы будете закусывать, напримѣръ, языкомъ, но только собственнымъ, и отнюдь ничего не пить. А затѣмъ, до свиданія. Будьте нездоровы!
Я, дрожа въ ужасѣ, съ легкостью отощавшаго франта, выскочилъ въ переднюю, накинулъ пальто, отыскалъ зонтикъ и умчался.
Когда я вернулся домой, оказалось, что только отъ страха консультаціи, я потерялъ 18 ф. въ вѣсѣ!
Другъ Гораціо.